Митрополит Антоний: Притча о брачном пире

 

Некоторые думают, что сделан упрек в том, что этот человек не имел своей нарядной одежды, и делают догадки, что он может быть не имел ее по бедности и что неразумно де предъявлять такое требование к человеку, приглашенному с улицы. Однако эти вопросы и догадки беспочвенны: на торжественных пирах от хозяина гостям выдавалась нарядная верхняя одежда и украшения. Одежда давалась не как дар, а как украшение, и не принять такой одежды значило оскорбить хозяина, дав понять ему, что пир его не достоин украшения. Человек, которого позвали на пир, которого царь назвал "другом," не ценил этого пира и торжества и вызывающе отделился от его участников. Этим он сам указал на кару, его тотчас постигшую: из светлой палаты торжества он должен был уйти в темноту ночи. Он ушел, сопровождаемый стыдом и общественным порицанием. В его душе бессильная злоба. "Там будет плачь и скрежет зубов." "Враги скрежетали на меня," - так выражается бессильная злоба.

Плачь и бессильная злоба - такова будет адская мука. Чтобы избежать этого адского плача, надо припадать к плачу умиленному, спасительному.

Единственная добродетель, которую можно не скрывать это покаяние и слезы, ибо в них нет места гордости, каковая может воспламениться, если не скрывать других добродетелей, и которая также отвратительна Господу, как гнев и раздражение.

Всегда, с первых дней христианства и до конца века, путь спасения начинается с покаяния.

Есть два плача: плач бессильной злобы и плач покаянный, благословленный, как первая ступень спасения; вторая - умиление.