Новая критика РПЦЗ на портале Кредо.ру
МЫСЛИ: Иван Воробьев. ДУХОТА ДУХА.Почему «осколки» РПЦЗ не смогут до бесконечности воспроизводить противоречивый «дух Зарубежной Церкви»
На фото: редактор Портала Кредо.Ру Василий Лурье
Совсем было прекратившаяся в минувшую пару лет деятельность многочисленных и многообразных религиозных объединений, ведущих свою родословную от РПЦЗ (т.н. «осколков»), неожиданно и взрывоопасно активизировалась. Да ещё как! Яростные псевдо-богословские баталии о давным-давно решённых в истории Церкви догматических вопросах, громкие анафемы своим единоверцам из другого политического лагеря, взаимные лишения сана епископами друг друга внутри собственных «осколков», образование нескольких новых Синодов, где количество прихожан уверенно приближается к количеству клириков, – лишь малая часть всего того, чем они обескуражили почтенную публику за последние недели.
При всей разности взглядов, тем не менее, нынешних антагонистов объединяет одна характерная черта – декларирование, что именно их «осколок» единственно аутентично и полно сохраняет догматическое и историческое наследие РПЦЗ, искажённое до неузнаваемости у оппонентов. Всё, что в практике Вселенской Церкви этому наследию соответствует – и есть Предание Церкви, что противоречит – второстепенно, крайне сомнительно, и допускается к существованию лишь как частное мнение.
Наиболее бесхитростно эту идею недавно высказал глава наиболее либерального «осколка» (киприанитского по своему происхождению) – Митрополит Агафангел (Пашковский). Сделал он это, комментируя на официальном ресурсе своей Церкви "Ответ Синода РИПЦ на круг вопросов, затронутых в обращениях клириков Омско-Сибирской епархии и им сочувствующих", в котором впервые со стороны сообщества, подчёркивающего своё происхождение от Зарубежного Синода, была предпринята попытка анализа ступенчатого процесса отступления исторической РПЦЗ от Христа и тех ложных традиций, которые её и привели к окончательному падению в 2000-07 годах.
Наибольшее раздражение Митрополита Агафангела, судя по его комментариям, вызвала следующая принципиальная позиция авторов «Ответов»: «На любые главные вопросы Церковной жизни может быть дан правильный ответ при обращении не к практике одной Поместной Церкви в определенный исторический период, но к Священному Преданию, т.е. догматам, преданиям, канонам и соборным решениям, которые принимались как обязательные правила всей полнотой Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви на протяжении ее истории… Насколько вопрос о благодатности МП соответствует "исторической традиции РПЦЗ", пусть пытаются ответить те, для кого иное предание кроме предания РПЦЗ поставлено второстепенным, а приверженность к решениям РПЦЗ – единственный и абсолютный критерий современной церковности… Для тех же, для кого любая церковно-историческая традиция, будь то традиция РПЦЗ или традиция дореволюционной Российской Поместной Православной Церкви, ценна только в меру ее соответствия Преданию Церкви, для тех, кто понимает и принимает высказанную св. Киприаном Карфагенским мысль, что «обычай без истины – лишь старое заблуждение», нужен иной критерий, нежели простое соответствие «зарубежности», который стал в руках недобросовестных клириков инструментом для манипуляции сознанием церковного народа. Это должен быть критерий из самого Предания Церкви, выраженного, прежде всего, в догматах и канонах Вселенской Церкви, а не просто в постановлениях Синода исторической РПЦЗ, указах ее Первоиерархов, заявлениях ее архиереев, мнениях ее богословов, в ее богослужебных традициях и т.п. – все перечисленное само прежде нуждается в проверке Преданием Церкви… Как хорошо известно, РПЦЗ претерпела катастрофическое крушение... Невозможно, чтобы падение такого масштаба произошло внезапно: этому должны были предшествовать многочисленные малые падения, которые готовили великое. Поэтому приходится признать, что многое из недавнего “предания” РПЦЗ – в особенности некоторые решения ее Соборов и иерархов – были неправильны и противоречили Священному Преданию. Таким образом, более уместен вопрос: Что было неправильно? Каковы тенденции и решения, которые привели РПЦЗ к отпадению от истины».
Будучи не в состоянии аргументировано опровергнуть сказанное, Митрополит Агафангел фактически предложил своей пастве отказаться поверять чистоту своей веры по догматическим и каноническим определениям Вселенской Церкви, которые назвал «эллинской логикой», и ориентироваться при этом лишь на некое особое «Предание Зарубежной Церкви». Так, он заявил: «Истина пребывает совсем в иной области. Для ее понимания следует вернуться к Евангельскому (и, вообще, Библейскому) образу мышления, в котором одной эллинской логики недостаточно. Священное Предание это не набор правил и законов, из которых выводится логический вывод, а правила и законы есть вехи, которыми обозначена область пребывания истины. Предание – это категория духовная, а не историческая. Предание Зарубежной Церкви – это дух ее отцов, а не отдельные цитаты, вырванные из общей духовной жизни. Дух Истины, который передается от человека к человеку – вот в чем Предание, а не в словах и буквах».
Вот именно в связи с этим традиционным для всех без исключения «осколков РПЦЗ» приравнивании «духа отцов Зарубежной Церкви» к Преданию Церкви Христовой и будет интересно рассмотреть ретроспективу деяний, в которых этот дух выражал себя.
Более того, это позволит также понять, почему крайне нелогично нынешним «зилотам» из «осколков» РПЦЗ протестовать против сослужений с экуменистами, сергианами и новостильниками, но при этом отстаивать свою верность «традиционным позициям РПЦЗ». Почему нелепо возмущаться «каноническому беспределу» Синода РПЦЗ, якобы беззаконно отправившего на покой Митрополита Виталия (Устинова), и тут же противопоставлять ему «строгого канониста» Митрополита Антония (Храповицкого). И уж совсем смешно апеллировать к авторитету «блаженнопочивших Первоиерархов и Авв Зарубежной Церкви», «их стоянию в Истине и несению подвига русскости в условиях всемирной апостасии», но при этом лицемерно отказываться от реального взгляда на догматические и канонические взгляды этих Авв.
А взгляды эти таковы.
В официальных изданиях РПЦЗ можно встретить множество фотографий, запечатлевших экуменические молитвы Митрополита Антония (Храповицкого), а в его «Обращении ВЦУ заграницей к главам инославных церквей» говорилось: «Прежде всего соедините свои молитвы с нашими перед Престолом Всемогущего Господа о спасении Святой Церкви нашей».
РПЦЗ была одной из участниц «Всеправославного Конгресса» 1923 года, имевшего цель осуществить «единение Церквей» и принявшего решение о введении папского григорианского календаря. Ее представителями на «Конгрессе» были будущий Первоиерарх РПЦЗ Митрополит Анастасий (Грибановский) и архиепископ Североамериканский Александр (Немоловский). И если Митрополит Анастасий, бывший членом Комиссии, которая разрабатывала вопросы практического введения нового календаря в церковный обиход, покинул «Конгресс», когда на нем стали обсуждать вопросы брачного епископата и второбрачия духовенства (хотя и подписал первые Деяния «Конгресса»), то на нем до самого конца присутствовал архиепископ Александр. Его подписи стоят под всеми решениями «Конгресса».
Несмотря на то, что Синод РПЦЗ не принял новый стиль для внутрицерковного употребления, Зарубежная Церковь не прервала общения с новостильными Поместными Церквами, а основатель РПЦЗ — Митрополит Антоний (Храповицкий) - с радостью принял участие в избрании и хиротонии Румынского новостильного Патриарха-масона Мирона (Кристя).
А вот что писал архиепископ Анастасий (Грибановский) о своем совместном молении с англиканами: «Будучи в 1924 году в Лондоне, я был приглашен присутствовать в один воскресный день на торжественном вечернем богослужении в знаменитом Соборе Апостола Павла <...> В конце вечерни декан (настоятель храма) предложил мне преподать его пастве благословение <...> Все низко склонили свои головы и оставались в благоговейном безмолвии еще долго после того, как я произнес слова благословения. Очень глубокое и искреннее участие принимал верующий английский народ и в нарочитом торжественном молении о прекращении гонений на религию в России, устроенном впоследствии в Лондоне архиепископом Кентерберийским и с особой почтительностью встречал везде русских епископов».
Сама РПЦЗ долгое время являлась членом Всемирного совета Церквей и вышла из него в 50-х годах вынужденно, потому что в него решила вступить Московская патриархия.
РПЦЗ поддерживала молитвенное общение с Американской митрополией и «евлогианами». В 1943 г., после избрания митр. Сергия (Страгородского) “патриархом”, Совет Американской митрополии сделал распоряжение возносить его имя за богослужением. Под этим постановлением подписались также и епископы РПЦЗ: Виталий (Максименко) и Тихон (Троицкий). Позднее, в декабре 1950 г., Митрополит Анастасий посетил Покровский собор митрополии, где с большой помпой был встречен ее духовенством, проследовал в раскрытые царские врата и приложился к престолу. То же самое им было предпринято и весной 1951 г., когда он посетил Свято-Троицкий кафедральный собор митрополии в Сан-Франциско, где 16 мая сослужил с епископом Иоанном (Шаховским). Подобное общение официально продолжалось открыто вплоть до 1971 г., когда РПЦ МП предоставила автокефалию Американской митрополии, но неофициально, на приходском уровне, - и после того.
Более того, на многих хиротониях зарубежных иерархов (например, на лондонской хиротонии архимандрита Виталия (Устинова) во епископа Монтевидео в 1951 г.) присутствовали в богослужебном облачении инославные епископы. В своем составе Архиерейский Синод РПЦЗ имел новостильных епископов.
По словам епископа Вашингтонского Григория (Граббе), несмотря на признание новостильными Церквами Московской патриархии, общины РПЦЗ на Востоке продолжали пользоваться добрым отношением местных церковных властей. Священники РПЦЗ заменяли уезжавших греческих новостильных священников, а новостильные священники не раз помогали в обслуживании общин РПЦЗ. За время существования Зарубежной Церкви ее архиереи неоднократно участвовали в хиротониях епископов новостильных и экуменических Церквей, а их епископы участвовали в хиротониях епископата РПЦЗ. В 1955 г. новостильный Александрийский Патриарх просил Митрополита Анастасия участвовать в хиротонии епископа для его патриархата. В 1964 г. новостильный греческий епископ Дионисий участвовал в чине наречения Митрополита Филарета во епископа Брисбенского, а митрополит наиболее модернистской Антиохийской патриархии Игнатий участвовал в хиротонии епископа Никандра (Григорий (Граббе), еп. Церковь и ее учение в жизни. Т. 4, с. 218).
О признании РПЦЗ благодатности новостильных Церквей свидетельствует послание Архиерейского Синода РПЦЗ от 27 сентября 1961 года греческим старостильникам, греческому архиепископу Америки и Вселенскому Патриарху: «Наша Церковь придерживается старого календаря и считает введение нового календаря большой ошибкой. Тем не менее, ее тактикой было всегда хранить духовное общение с православными Церквами, которые приняли новый календарь... Мы никогда не прерывали духовного общения с каноническими Церквами, в которых был введен новый календарь».
Особенно странно это послание выглядит в свете анафемы Всеправославного Константинопольского Собора 1583 года: «Кто не следует обычаям Церкви и тому, как приказали Семь Вселенских Святых Соборов о святой Пасхе и месяцеслове и добре законоположили нам следовать, а желает следовать григорианской пасхалии и месяцеслову, тот, как и безбожные астрономы папы, противодействует всем определениям Святых Соборов и хочет их изменить или ослабить – да будет анафема, отлучен от Церкви Христовой и собрания верных», подтвержденной также Всеправославными Константинопольскими Соборами 1593 и 1598 годов.
В 1970 году Первоиерарх РПЦЗ Митрополит Филарет получил сообщение о том, что в нижнем храме Свято-Троицкой обители в Джорданвилле было совершено служение коптами-монофизитами в присутствии учащихся местной семинарии. Настоятельствовал тогда в монастыре архиепископ Аверкий (Таушев), широко известный своими богатыми красноречием проповедями об апостасии, сергианстве и экуменизме. Митрополит отправил запрос Преосвященному Аверкию и получил от него подтверждение происшествию. Более того – Митрополит Филарет из уст этого архипастыря услышал в качестве самооправдания удивительный ответ: «КАНОНЫ СЕЙЧАС ВЕЗДЕ НАРУШАЮТСЯ...!» Всё это описано в опубликованном письме Митрополита Филарета архиепископу Аверкию от 27 ноября 1970 г., в котором Первоиерарх, кстати, добавляет: “Неприятно слышать, как верующие люди говорят, что слышали от насельников Джорданвилля: “У нас экуменизм процветает: в церкви служат еретики, католики причащаются Св. Тайн без присоединения к нашей Церкви”. Владыко, откуда всё сие? Где основание для таких речей, которые я уже слышал не раз?» («Вертоградъ-Информ», 1998. № 11).
А «Удерживающий РПЦЗ» (по собственным словам «серого кардинала осколков» протоиерея Вениамина Жукова) архиепископ Антоний Женевский и Западно-Европейский писал сергианскому священнику-сталинисту Димитрию Дудко: «Спешу утешить Вас тем, что часть Русской Церкви, свободная за границей своей родины, никогда не считала официально признанную в СССР Московскую Патриархию – безблагодатной… мы никогда не дерзали отрицать благодатность официальной Церкви, ибо верим, что таинства, совершаемые священнослужителями ее, суть таинства. Поэтому наши епископы принимают в Зарубежную Церковь ваших священнослужителей в сущем сане». Он сам постоянно сослужил с иерархами и клириками всевозможных экуменических и новостильных юрисдикций, т. к. принципиально придерживался того мнения, которое изложил в особом Послании (от 1986 года) о том, что епископ имеет право служить с кем угодно, и мирян этот вопрос ни в коей мере не касается. В нем архиепископ Антоний также позволил своим клирикам сослужить в Европе со всеми именующими себя православными, в том числе новостильными, юрисдикциями.
На Архиерейском Соборе РПЦЗ 1986 г. с нарушением канонических и консисторских правил рассматривалось сфабрикованное Митрополитом Виталием дело главы Миссии РПЦЗ в Иерусалиме архимандрита Антония (Граббе), в результате чего без проведения духовного суда и предоставления доказанных обвинений последнего изгнали из клира РПЦЗ (лишение сана было проведено много позже, и задним числом), и фактически тем самым подписали Московской патриархии дарственную на имущество РПЦЗ в Святой Земле.
Архиепископ Павел Сиднейский 11 января 1986 г. сослужил литургию с Сербским епископом Василием при освящении нового храма РПЦЗ в Дандедонге в Австралии.
Архиепископ Алипий Кливлендский (ныне – Чикагский) участвовал в освящении сербской церкви в Чикаго. В Неделю Православия 1986 г. он присутствовал на “всеправославной всенощной”, где служили клирики из других экуменических и новостильных юрисдикций.
Архиерейский Собор РПЦЗ 1990 г., принявший решение об организации в России “свободных” приходов РПСЦ, тут же постановил: «Верим и исповедуем то, что в храмах Московской Патриархии, в тех из них, в которых священник горячо верит и искренне молится, являясь не только служителем культа, но и добрым пастырем, любящим своих овец, по вере приступающих подается в Таинствах спасительная благодать». Правда, позднее эта фраза из соборного послания была официально исключена, что сторонники сближения РПЦЗ с РПЦ МП трактовали в том смысле, что спасительная благодать подается во всех храмах Московской патриархии.
Митрополит Виталий и другие члены Архиерейского Синода РПЦЗ 15 октября 1992 г. в синодальном соборе Нью-Йорка приветствовали приглашенного ими Сербского Патриарха Павла, с которым они совместно служили Литургию.
Архиерейский Собор РПЦЗ 1994 г. в Сан-Франциско постановил не только установить молитвенное и евхаристическое общение с криптоэкуменическим греческим Синодом митрополита Киприана (Куцумбас), но и признал, что тот всецело держится тех же экклезиологических и догматических принципов, как и вся Русская Зарубежная Церковь.
На второй сессии этого Собора, прошедшей в Леснинском монастыре во Франции, все епископы РПЦЗ поставили свои подписи под «Посланием» оного, объявлявшим РПЦ МП «частью Единой Русской Православной Церкви, разрозненной в силу исторических обстоятельств».
Архиепископ Антоний Сан-Францисский летом 1995 г. сослужил с иерархом Сербской патриархии митрополитом Амфилохием: один раз в своем собственном соборе, другой раз – в сербском.
Митрополит Виталий в 1995 г. на собрании духовенства в Нью-Йорке доказывал, что в МП есть благодать Таинств, хотя «пастыри и недостойные». Среди нескольких десятков присутствующих клириков нашел в себе смелость не согласиться с ним только один.
В 1995 г. Митрополит Виталий благословил передать в РПЦ МП частицу хранившихся в Леснинской обители в Провемоне мощей преподобномученика Афанасия Брестского. По поручению сергианского митрополита Минского и Слуцкого Филарета, патриаршего экзарха Беларуси, протоиерей Феодор Повный из Минска в ночь с 19 на 20 июня по телефону связался с Митрополитом Виталием, который дал свое благословение на отделение частицы мощей и на передачу ее Московской патриархии. Вскоре Повный прибыл в Леснинский монастырь, где был отслужен молебен преподобномученику Афанасию Брестскому, после чего 27 июня архиепископ Серафим Брюссельский и Западно-Европейский совместно с Повным отделил частицу мощей, и о. Феодор доставил ее в Минск (информационный бюллетень общества “Отрада” (№ 6)).
Архиепископ Марк Берлинский неоднократно в Мюнхене, Франкфурте и других местах сослужил с Сербским епископом Лаврентием; также он сослужил с константинопольскими и финскими новостильниками. А 3/16 ноября 1997 г. он же совершил литургию в сослужении сербского епископа Досифея Стокгольмского и Великобританского и двух его клириков. В интервью журналу “Вертоград” (1993, № 1) архиепископ Марк сообщил: «Бывая в Сербии, я служу в любых монастырях, в любых храмах – это право дал мне покойный Патриарх Герман» (который являлся председателем Всемирного совета Церквей).
В отношении же утверждений о том, что контакты и переговоры с Московской патриархией были лишь инициативой «промосковски» настроенного архиепископа Марка Берлинского и его единомышленников и велись ими тайно, без ведома и благословения Синода и Первоиерарха, следует отметить, что такие утверждения – миф. Архиерейский Собор РПЦЗ 1996 г. в принятом документе "Мнение комиссии о пересмотре Положения о РПЦЗ" заявил: «Представляется желательным продолжение и углубление начатых в Германской Епархии собеседований с представителями Московской патриархии с тем, чтобы по возможности расширить круг участников, не ограничиваясь одной епархией. В ожидании возможности Собора нам следует постараться установить контакты с другими частями Российской Поместной Церкви, в первую очередь с Московской патриархией, как-никак возглавляющей большую часть православного народа в России».
Но почему же РПЦЗ, изначально позиционировавшая себя как Церковь Традиции и якобы стоявшая в авангарде истинно-православного движения, в реальности оказалась частью «обмирщенного православия» официальных поместных Церквей? После чего процесс ее отпадения стал необратимым и привел, в конце концов, в 2000-01 годах к прекращению ее бытия как части Вселенской Православной Церкви?
Как видится, одной из основных причин была следующая.
Жесточайший кризис, поразивший РПЦЗ после сергианского Московского собора 1945 года и большевицкой оккупации Европы, обнажил скрытый духовный недуг, который существовал среди зарубежного епископата с момента образования РПЦЗ, а именно – отсутствие четкой экклезиологической позиции относительно сергианства, новостилия и экуменизма. Многочисленная критика иерархов РПЦЗ в адрес идейной позиции и диктовавшихся ею действий митрополита Сергия в России и новостильных поместных Церквей за рубежом почти всегда сводилась к доводам административного, канонического, нравственного, но только не догматического характера. Единственным в этом плане исключением был святитель Феофан Полтавский. В отличие от Катакомбной Церкви в России, РПЦЗ ни на одном из своих Соборов не анафематствовала сергианство и новостилие как экклезиологические ереси, каковыми они являлись по своей сути, и не исповедала Московскую патриархию и официальные поместные Церкви еретическими.
При подобной экклезиологической аморфности требовался только подходящий внешний толчок, чтобы в церковном организме начался разрушительный процесс. Таким толчком и стали события 1945 года. Желая любой ценой спасти разрушавшуюся РПЦЗ и восполнить ее редеющий на глазах епископат, митрополиты Анастасий (Грибановский) и Серафим (Лядэ) пошли на серьезнейшее каноническое нарушение. С их благословения в безусловное евхаристическое общение с Зарубежной Церковью были приняты епископы Украинской и Белорусской автономных Церквей, покинувшие территорию СССР вместе с отступавшей немецкой армией. Все иерархи этих Церквей за исключением митрополита Пантелеимона (Рожновского) имели сергианское или новостильное (в Польше) поставление, и все без исключения до 1943 года признавали над собой каноническую власть митрополита Сергия (Страгородского), вознося его имя за богослужениями. Однако, несмотря на это, они были присоединены к Зарубежной Церкви даже без положенного канонами публичного покаяния в еретических заблуждениях и гласного исповедания православной веры, не говоря о предписываемых в таких случаях канонами хиротесиях. Кроме того, в 1945 году в состав паствы РПЦЗ влился мощный поток эмигрантов второй волны – бывших граждан СССР. В подавляющем своем большинстве это были «верующие в душе», воспитанные в худших традициях сергианства, имевшие весьма размытые догматические представления или же не имевшие их вовсе. И все они также были автоматически приняты в общение с РПЦЗ без надлежащего церковного покаяния и исправления. Безусловно, подобное явление имело оправдывающие его объективные причины – тотальное гонение на христиан в Европе со стороны оккупировавших её большевиков и фактически всемирную церковную смуту. Однако все же оно не могло не сказаться самым разрушительным образом на соборном сознании Зарубежной Церкви. В мае 1946 года в Мюнхене состоялся Архиерейский Собор РПЦЗ с участием епископов Украинской и Белорусской автономных Церквей. Главным деянием этого Собора стала реакция на «избрание» Алексия (Симанского) «Патриархом Московским и всея Руси» и на его увещевательные послания, требовавшие от зарубежного епископата полного подчинения сергианской патриархии.
Соборное постановление гласило: «Высшее Церковное Управление в России в лице нынешнего главы Русской Церкви патриарха Алексия неоднократно уже обращалось к Зарубежным епископам с увещанием войти в каноническое подчинение Патриархии, но повинуясь велениям своей пастырской совести, мы не находим для себя нравственно возможным пойти навстречу этим призывам до тех пор, пока высшая Церковная власть в России находится в противоестественном союзе с безбожной властью, и пока вся Русская Церковь лишена присущей Ей по Ее Божественной природе истинной свободы». С точки зрения сиюминутной административной пользы, этот документ сыграл определенную положительную роль, прекратив брожение умов среди епископата, клира и паствы РПЦЗ. Однако, с точки зрения догматической, он наглядно выявлял тревожные симптомы прогрессирующей деформации экклезиологического сознания Зарубежной Церкви. Постановление Собора фактически признавало Московскую патриархию Русской Церковью, Патриарха Алексия – ее законным главой, а отказ подчиняться ему мотивировался лишь чисто политическими и нравственными причинами. Впоследствии Зарубежной Церкви так и не удастся преодолеть эту гибельную тенденцию. В 80-х годах она приведет ее к признанию избирательного присутствия благодати в «таинствах» сергиан, в 90-х годах – к признанию Московской патриархии частью Русской Церкви, а в первых годах XXI столетия – к полному слиянию с ней, как с «матерью-Церковью».
После переезда в Соединенные Штаты, Синод РПЦЗ опубликовал свое «Послание к возлюбленным во Христе чадам, в рассеянии сущим», которое вновь продемонстрировало утрату зарубежными архиереями дара различения духов (1 Кор., 12:10): «Американскому народу, выстрадавшему некогда свою свободу, указана ныне высокая миссия быть оплотом порядка, справедливости и мира во всем мире. Он несет этот жребий с достойным его мужеством, принося на алтарь свободы неисчислимые жертвы. Наша Заграничная Церковь также надеется найти здесь покровительство и защиту для своей собственной свободы… Перед нашей Церковью открываются здесь великие задачи в связи с переживаемыми ныне апокалипсическими знамениями времени. В предчувствии страшных бедствий, грядущих на вселенную от распространения повсюду смертоносного коммунистического растления, все народы, сохранившие ясный государственный смысл и хотя бы некоторую искру религиозной веры, стремятся ныне объединиться между собою в новый священный союз для совместного противодействия яростным натискам объединенного коммунизма и для спасения христианской культуры. Им на помощь должна придти Церковь, таящая в себе неизживаемые благодатные силы добра, правды и мира на земле. Храня непоколебимо основы своей Православной веры, мы не должны бояться вступать в сотрудничество с другими христианскими исповеданиями, поскольку их усилия направлены ныне к ниспровержению общего врага».
Такое совершенно политическое и адогматическое видение ситуации было прямым следствием догматических и канонических деформаций церковной жизни внутри самой РПЦЗ. Поэтому не приходится удивляться, что после Второй мировой войны многие наиболее чуткие члены Российской Катакомбной Церкви стали относиться к ней весьма настороженно. После войны многие катакомбные священники, выехавшие в Европу и США с частями вермахта, так и не вошли в клир РПЦЗ, а продолжали существовать на нелегальном положении. Присоединившийся к Зарубежной Церкви катакомбный исповедник профессор И.М. Андреев (Андриевский) в одной из своих статей писал: «Почти каждый год я неожиданно сталкивался, по крайней мере, с одним ее (Катакомбной Церкви) представителем, даже священниками, и установил письменный контакт с епископом. За рубежом я поразился тому, что масса клира Катакомбной Церкви по прибытии сюда продолжает оставаться в тайне, не присоединяясь даже к истинной (Синодальной) Церкви. Это в высшей степени обеспокоило меня: может быть, я ошибаюсь в принадлежности к РПЦЗ? И если нет, то почему они остаются тайными? И вот, недавно я получил разрешение моему смущению. Неизвестный мне епископ Катакомбной Церкви, который живет за рубежом, прислал мне через третьих лиц письмо. Сперва он рассуждает в принципе о моих статьях, прочитанных им в «Православной Руси», – в основном же о точности моей позиции. Затем он дает ответ на мои недоумения. Он говорит, что клир Катакомбной Церкви зачастую не принадлежит к РПЦЗ, – которая не ошибается в своем отношении к атеистическому коммунизму, – потому что пока битва свирепствует, и кто может сказать, не будет ли для них неизбежно применить свой опыт здесь, на Западе? Предтечи антихристовы уже появились, и никто не знает, когда придет время, в которое каждый верующий, покинув дом, убежит в горы, т.е. уйдет в катакомбы. И он прав: не то ли те, кто желают уничтожить РПЦЗ? Согласно сему, тот, кто уходит из нее, уже говорит первое слово. И если это произойдет – молим, чтобы Господь не попустил сего! – то где мы тогда смогли бы найти убежище, где мы смогли бы найти непадшую Церковь? Уже почти все Поместные Православные Церкви или преклонились пред предтечами антихриста, или дают «братские объятия» его верным слугам!»
Казалось бы, ситуация должна была резко измениться, когда Архиерейский Собор РПЦЗ 1983 г. провозгласил анафему всем, кто придерживается экуменической «теории ветвей». Однако, уже в 1987 г. Первоиерарх РПЦЗ Митрополит Виталий по поводу этой анафемы в Рождественском Послании сделал специальное разъяснение, в котором указывалось: «В данное время большинство поместных церквей потрясены во всем их организме страшным двойным ударом: новостильного календаря и экуменизма. Однако, и в таком их бедственном положении мы не дерзаем и, упаси нас Господь от этого, сказать, что они утратили Божию благодать. Мы провозгласили анафему экуменизму для чад нашей Церкви только, но этим мы очень скромно, но твердо, нежно, но решительно, как бы приглашаем задуматься поместные церкви <...> Мы de facto не сослужим ни с новостильниками, ни с экуменистами, но если кто-либо из нашего духовенства, по икономии, и посягнул на это сослужение, то этот единичный факт не влияет на наше стояние в истине» (Рождественское Послание митр. Виталия 1987 г. // “Православная Русь”. 1987. № 1). На Архиерейском Соборе РПЦЗ 1993 г. Митрополит Виталий подтвердил свою прежнюю позицию на сей счет: «Мы с Вселенским Патриархом не сослужим, но не говорим, что его Церковь безблагодатная» (Протокол № 4 от 24.4(7.5). 1993 г. Арх. Собора РПЦЗ, с. 5).
Анафематствовав экуменизм, но отделив саму ересь от следующих ей еретиков, да еще сохраняя с ними общение и признавая их частью Церкви Христовой, РПЦЗ фактически попадала под свою же анафему. Более того, в 1994 г. на первой сессии Архиерейского Собора в Сан-Франциско РПЦЗ уже окончательно и официально определилась со своей экклезиологией, установив общение с греческим Синодом митрополита Киприана (Куцумбаса) и зависимыми канонически от него псевдостаростильными Синодами в Румынии и Болгарии. В своем Определении Архиерейский Собор заявил: «Синод Митрополита Киприана всецело держится тех же экклесиологических и догматических принципов, как и наша Русская Зарубежная Церковь» («Православная Русь», 17, 1994). Таким образом, публично было признано и объявлено, что криптоэкуменическая экклезиология митрополита Киприана является и традиционной экклезиологией РПЦЗ.
Подобное же заблуждение лежало и в основе отношения РПЦЗ к Московской патриархии, которая расценивалась хотя и погрешающей, больной, но частью Церкви Христовой. Отсутствие общения с РПЦ МП объяснялось, как было подтверждено выше, причинами политическими и нравственными, а не догматическими. С одной стороны, РПЦЗ открывала приходы в России и принимала приходы из РПЦ МП в свою юрисдикцию, а с другой стороны, ее архиереи и клирики не скрывали, что считают РПЦ МП - Матерью-Церковью. Не имея четкого догматического обоснования для своей деятельности в России, Синод РПЦЗ с самого начала выступал с весьма сомнительными в православном отношении заявлениями.
Так что вот каков оказался, при ближайшем рассмотрении, «дух отцов РПЦЗ», которого всецело рекомендует держаться своей пастве не только Митрополит Агафангел (Пашковский), но и его гораздо более консервативные и богословски образованные оппоненты из других «осколков»!
Можно ли было, чтобы сохранить РПЦЗ, как Церковь Христову, её чадам, желающим оставаться православными, хоть что-то делать с этим духом? Видимо, последовать совету светских врачей-гигиенистов и периодически проветривать помещение… Но поздно уже. Заполнив весь объём, этот противоречивый дух разорвал его.
Можно ли теперь, когда РПЦЗ больше нет, предположить, что на её развалинах выжившие смогут оправиться от отравления своих церковных общин остаточными испарениями этого нездорового духа? Почему бы и нет. Если найдут смелость называть ошибки и падения отцов – ошибками и падениями, а не «подвигом русскости в условиях всемирной апостасии». И преодолевать эти ошибки через покаяние в них и их деятельное исправление. Надежду на это вселяют пока лишь опубликованные Синодом РИПЦ документы.
Но это – уже не история РПЦЗ. Другая. Может быть, увидим её.