Фотий, архиепископ Константинопольский. О Гробе Господа нашего Иисуса Христа (написанное между 867 и 878 гг.)
ФОТИЯ
СВЯТЕЙШЕГО АРХИЕПИСКОПА КОНСТАНТИНОПОЛЬСКОГО
О ГРОБЕ ГОСПОДА НАШЕГО ИИСУСА ХРИСТА
(написанное между 867 и 878 гг.)
изданный с предисловием
А. И. Пападопуло-Керамевсом и переведенный Г. С. Дестунисом и Н. Марром.
Императорское Православное Палестинское Общество, по поводу чествования 6 Февраля 1891 г. тысячелетия со дня кончины великого поборника Православного Святейшего патриарха Константинопольского Фотия, предположило издать в память его некоторые из мало известных его творений.
Первое место среди них занимает его рассказ о Гробе Господа нашего Иисуса Христа, доселе ускользавший от внимания исследователей Св. мест настолько, что мы не встречаем указания на него в библиографических трудах ни Тоблера, ни Рёрихта, хотя он упоминался в сочинениях двух Святогробских архимандритов, Дионисия Клеопы и Вениамина Иоанниди 1, а подробный разбор рассказа был помещен в обширном труде о Фотие кардинала Хергенрётера 2. Такое опущение его объясняется тем обстоятельством, что рассказ этот, не составляя отдельного сочинения, входит в состав известных Амфилохий патриарха Фотия, составляя в них особую главу. Таковым рассказ этот встречается на Афоне в Лаврской рукописи Амфилохия, послужившей [II] Софоклу Иконому к его ученому изданию сих последних 3. Рукопись эта, № которой не приводится издателем, по его словам, относится к XIII в., хотя, по расположению миниатюры и другим имеющимся в ней орнаментам, следует, по нашему мнению, отнести ее к XI или XII в. Она состоит из 432 листов, которым предшествует изданная также Икономом, хотя весьма неудовлетворительно, миниатюра, изображающая Святейшего Фотия с сиянием вокруг головы, в святительских облачениях, восседающим на патриаршем престоле и благословляющим стоящего перед ним Кизикского митрополита Амфилохия, тоже с сиянием вокруг головы, облаченного в святительские одеяния и держащего в руке свиток или книгу. Между ними стол, на котором лежит разогнутая книга.
Принадлежность этого рассказа патриарху Фотию, доказывается не только нахождением ее в рукописи, заключающей только одни Амфилохии, но и сходством редакции его с другими творениями Фотия.
Рассказ этот составляет, вероятно, ответ патpиapxa Фотия на выраженное Амфилохием желание иметь точное описание гроба Господня. Хотя Фотий, как известно, сам в Иерусалиме не бывал, но, по занимаемому им положению, мог иметь самые точные о сем сведения от людей бывавших в Св. граде и даже, может быть, от Иерусалимского патриарха, так что рассказ этот имеет одинаковую ценность с рассказом очевидца. Употребленное патриархом Фотием в конце рассказа выражение a en tw teuV anemaJomen[III] дает возможность предполагать, что, сообщив Амфилохию все сведения, имевшиеся у него по день ответа, он имел намерение продолжить со временем сообщения о Св. местах.
СВЯТЕЙШЕГО АРХИЕПИСКОПА КОНСТАНТИНОПОЛЬСКОГО
О ГРОБЕ ГОСПОДА НАШЕГО ИИСУСА ХРИСТА
1. Портик Соломона, равно как и древние Святая Святых, занимаемые безбожными Сарацинами и служащие им мечетью, никому из Иерусалимских христиан не известны: ибо места, почитаемые Сарацинами, недоступны для христиан. Спасительный же Гроб общего Владыки находится от древнего Иерусалима на расстоянии одного выстрела из лука, а от самой именуемой Акры, с которою носит тоже имя Сион, на расстоянии двух стадий: ибо древний город объемлет внутри себя Сион, служащий акрополем и замком, как бы большая ограда, объемлющая внутри себя меньшую.
2. Блаженная же Елена, когда посетила Иepycaлим и очистила то священное место, зарытое грудами мусора и нечистоты, отделив ту часть древней стены, что обращена к спасительному Гробу, и здание продолжила и объем города вместив в обширнейшую ограду, внутри ограды заключила гроб жизни. В ней построила священный храм, поместив среди оного гроб жизни, устроив таким образом, чтобы [6] он занимал место амвона, хотя в этом и не было надобности: это место дает желающим возможность входить чрез алтарь. И не иначе можно придти к гробу Воскресения, как пройдя прежде чрез двери алтаря.
3. Источник нашего бессмертия — гроб, есть самородный камень; истесанием камень становится гробом, истесывается же камень по направлению с востока на запад. Истесанное место вышиною в рост человека; в ширину имеет проход только для одного человека; в длину же могут поместиться трое или четверо. А внутри вырытого камня оттесан как бы другой камень, в виде параллелепипеда, могущий вместить положенного в него человека, и в этот камень, говорят, положил чистое оное Господне тело верный Иосиф. То место, откуда мастер начал тесать, пожелает ли кто назвать его входом ко гробу, или же устьем гроба, отверсто к востоку; оттого бывает, что подходящие оттуда, творят поклон на запад.
4. Камень, запирающий в начале устье гроба, говорят, издревле разделяется надвое: одна часть его обшита медью — та, что лежит близ гроба; другая же, та, что положена на одной стороне бабинца (гинеконита) обращенной к западу, получаете также подобающее чествование, доступное всем для поклонения. Обшитый медью камень apxирей умащает бальзамом и оттуда желающие могут получить освященный бальзам. Однажды в году этот обшитый медью камень служить apxирею вместо священной трапезы, в особенности ко время спасительных страстей.
5. Таковы особенности самого гроба. Окружают же гроб по честолюбию, а более по боголюбию последующих поколений, колонны вышиною в человеческий [7] рост, утвержденные на основаниях, одинаковые числом слева и справа (ибо пять северных стоят против южных) и не различающиеся одни от других ни видом, ни величиною. На краях означенных колонн, стоит на западе в середине параллельно с ними колонна; на восточной же стороне, к крайним колоннам ничего не приставлено, но там открытое место у устья гроба. На означенных одиннадцати колоннах лежат как бы карнизы, образующее фигуру прямоугольника, и сими карнизами соединены между собою столбы, над которыми возвышаются исходящие от самых карнизов арки, назначенные как бы для крыши гроба (как от восточного и западного карниза, так и от северного и южного). Но строитель, будто прерывая назначение арок и вместо крыши устроив круг, отсюда сузил и удлинил крышу в подражание трубе для дыма, довершив арки скорее вытянутою вершиною конуса, нежели симметрическою крышей.
6. Вот то, что мы доселе узнали от людей, обративших эти блаженные места в тщательный предмет изучения для своей жизни.
Текст воспроизведен по изданию: Фотия, святейшего архиепископа константинопольского. О гробе Господа нашего Иисуса Христа и другие малые творения // Православный палестинский сборник. Т. 31. СПб. 1892
