Архіеп. Иннокентій (Борисовъ) († 1857 г.): Слово на день Нерукотвореннаго Образа Христова
Томъ 1-й. Изданіе 2-е. СПб., 1908.
Яви ми Тебе Самаго, да разумно вижду Тя (Исх. 33, 13), говорилъ нѣкогда ко Господу Моисей. Всѣ предшествовавшія откровенія Божіи были для него неудовлетворительны; и онъ желалъ видѣть Бога лицемъ къ лицу, то есть, насладиться зрѣніемъ самаго существа Божія. Что же въ отвѣтъ? — Не бо узритъ человѣкъ лице Мое, и живъ будетъ(Исх. 33. 20). Я готовъ, какъ бы такъ отвѣтствовалъ Господь, удовлетворить желанію вѣрнаго раба Моего и явиться предъ нимъ якоже есмь; но человѣческая природа твоя не можетъ перенести сего Богоявленія: это будетъ стоить тебѣ жизни: не бо узритъ человѣкъ лице Мое, и живъ будетъ. Законодателю синайскому дано однако же потомъ въ утѣшеніе видѣть — не лице, а задняя Божія (Исх. 33, 23), то есть, какъ бы нѣкій образъ и тѣнь существа Божественнаго: и видѣ, и возрадовася!
Моисей въ семъ случаѣ изображалъ, братіе мои, въ себѣ все человѣчество, всѣхъ насъ. Видѣть лице Божіе, познать самое существо Божественное, до сего желанія, рано или поздно, нельзя не дойти тому, кто созданъ по образу Божію. Но, пребывая на землѣ, каждый изъ людей находится въ той же невозможности удовлетворить сему желанію, въ /с. 293/ какой находился Моисей. Бренность земной природы нашей такова, что полное явленіе предъ нею существа Божія истнило бы ее своимъ величіемъ. Не бо узритъ человѣкъ лице Мое, и живъ будетъ. Посему для самихъ избранныхъ, подобно Моисею, остается одно утѣшеніе, — сподобиться созерцать хотя задняя Божія, видѣть, то есть, существо Божественное не само въ себѣ, во всей полнотѣ его совершенствъ, а поколику можетъ отразиться оно въ природѣ видимой и въ самой душѣ человѣческой, которая есть, хотя и омраченный, образъ Божій.
Въ такомъ положеніи, или паче сказать, въ такомъ отчужденіи отъ лицезрѣнія Божія навсегда осталось бы все падшее человѣчество, если бы любовь Божія, взыскующая и не ищущихъ ея, тѣмъ паче не пренебрегающая вожделѣвающихъ лица ея, не нашла въ безднѣ премудрости своей средства явить себя не только предъ очами тѣхъ, кои, подобно Моисею, успѣли отрясти тину очесе умнаго, но и для самыхъ недостойныхъ.
И Слово плоть бысть, и вселися въ ны; и видѣхомъ славу Его, славу яко единороднаго отъ Отца, исполнь благодати и истины (Іоан. 1, 14). Послѣ сего нельзя уже сказать: покажи намъ Отца (Іоан. 14, 8), какъ говорилъ одинъ изъ Апостоловъ; ибо всегда будетъ на сей вопросъ тотъ же отвѣтъ, который сдѣланъ ему: видѣвый Мене, видѣ Отца, и како ты глаголеши: покажи намъ Отца? Не вѣруеши ли, яко Азъ во Отцѣ и Отецъ во Мнѣ есть (Іоан. 14, 9-10)? Дѣйствительно, въ Спасителѣ нашемъ, какъ поучаетъ Апостолъ Павелъ, обитаетъ вся полнота Божества тѣлеснѣ (Кол. 2, 9). Въ лицѣ Его посему самыми даже простыми очами можно было видѣть Бога, какъ Онъ не видимъ нигдѣ.
Но Богочеловѣкъ имѣлъ оставаться на землѣ между человѣками непродолжительное время, а потомъ долженъ былъ вознестись на небо и тамъ пребыть до послѣдняго втораго пришествія Его на землю. Чтобы въ сей промежутокъ времени не оставались мы безъ утѣшенія видѣть образъ Его, се, Онъ нынѣ отпечатлѣваетъ Божественный ликъ Свой на убрусѣ и препосылаетъ его не столько въ Эдесъ къ Авгарю, сколько чрезъ него всему роду человѣческому, да видитъ каждый изъ насъ лице Того, Иже есть сіяніе славы и образъ ѵпостаси Отчей(Евр. 1, 3).
/с. 294/ Вотъ до чего простерлось самооткровеніе для насъ существа Божія! Мы можемъ теперь вмѣстѣ съ Іоанномъ говорить: еже видѣхомъ очима нашима, еже узрѣхомъ, и руки наши осязаша, о Словеси животнѣмъ и животъ явися, и видѣхомъ и свидѣтельствуемъ. Бѣ у Отца и явися намъ (1 Іоан. 1, 1-2).
Столь великое снисхожденіе къ намъ не безъ великой цѣли для насъ. Если Господь являетъ намъ образъ Свой, то не для того, чтобы удовлетворить любопытству и дать намъ, такъ сказать, предметъ для развлеченія нашихъ чувствъ. — Нѣтъ, Онъ является намъ потому, что мы сами всѣ есмы образъ Его, хотя сей образъ въ насъ помраченъ и изглаженъ; является съ Своимъ нерукотвореннымъ ликомъ для того, дабы, имѣя предъ собою высочайшій подлинникъ, мы улучили чрезъ то возможность возстановить сей образъ въ насъ самихъ. Се цѣль всѣхъ Богоявленій небесныхъ! се цѣль и нынѣшняго чудесе! Со стороны Господа убо сдѣлано все, дабы мы не оставались болѣе безъ возстановленія въ насъ истиннаго образа Божія: остается намъ употребить всѣ усилія и средства къ тому же. Безъ сего образъ Спасителя нашего, находящійся теперь выну предъ очами нашими, вмѣсто пользы обратится намъ въ обличеніе и укоризну.
Познаемъ же, братіе, духъ и цѣль событія, нынѣ празднуемаго. Нерукотворенный образъ, какъ мы сказали, посланъ не къ одному Авгарю, а къ каждому изъ насъ; посланъ не для того, чтобъ мы только украшали его сребромъ и златомъ, а чтобы сами украсили имъ души и сердца наши; не съ тѣмъ, чтобы ему оставаться на хладномъ убрусѣ, а чтобы перейти на все существо наше и преобразить его по виду своему. Прежде мы говорили ко Господу: яви намъ лице Твое, да разумно видимъ Тя. Теперь Господь возглаголетъ къ намъ: явите Мнѣ лице ваше, да и Азъ разумно вижду васъ. Не при самомъ ли еще сотвореніи васъ почтены и возвеличены вы отъ Мене образомъ Моимъ? Не пользуетесь ли доселѣ многими преимуществами, съ нимъ соединенными, господствуя надъ всею землею и ея обитателями? Но когда Я взираю на васъ, то не нахожу въ васъ сего образа. Вмѣсто свѣта и истины вижу тьму и ложь; вмѣсто чистоты и правды обрѣтаю похоть и лукавство; вмѣсто любви и мира являются предо Мною ненависть, злоба и вражда; вмѣсто жизни и безсмертія /с. 295/ нахожу гробъ и тлѣніе. Я не создалъ васъ таковыми: это не Мой образъ! Это черты врага Моего и вашего! И кто виною сего бѣдствія и униженія вашего? Вы сами, — вы предались отцу лжи и захотѣли творить вмѣсто воли Моей его похоти; вы отвратили лице и сердце свое отъ Бога жива и потекли во слѣдъ истукановъ мертвыхъ; вы, творя непрестанно грѣхъ и уязвляемые смертоноснымъ жаломъ его, подпали смерти и тлѣнію. За все сіе Я могъ бы навсегда отказаться отъ васъ, яко недостойныхъ, и предоставить васъ въ жертву собственнымъ страстямъ вашимъ; сего требовала самая правда и святость существа Моего. Но Мнѣ жаль Моего образа: любовь Моя не могла снести вашей погибели. Чтобы дать вамъ возможность вообразиться первою добротою, се предъ вами Сынъ Мой, образъ ѵпостаси Моей, Тотъ Самый, къ Коему Я вѣщалъ: сотворимъ человѣка по образу Нашему! Взирая на Него, каждый можетъ узнать, чѣмъ онъ былъ и чѣмъ быть долженъ! Послѣдуя Его примѣру и повелѣнію, каждый обрѣтетъ всѣ средства къ возстановленію въ себѣ прежняго богоподобія. Явите убо теперь Мнѣ лице ваше, да разумно вижду васъ, да вижду такими, какими вамъ быть должно: явите въ умѣ вашемъ истину, въ волѣ святость, въ сердцѣ чистоту, во всѣхъ дѣйствіяхъ правду и вѣрность. — Тогда токмо Я увижу въ васъ истинныхъ дѣтей Своихъ, созданія разумныя, а не подобныя безсловеснымъ, наслѣдниковъ Моего вѣчнаго царствія, а не клевретовъ врага Моего. Увижу и возрадуюсь; ибо для Меня нѣтъ большей радости на землѣ вашей, какъ видѣть васъ подобными Себѣ. Аминь.
Примѣчаніе:
[1] Сказанное, при обозрѣніи епархіи, Лебединскаго уѣзда въ селѣ Тернахъ, 16 августа 1845 года.
[1] Сказанное, при обозрѣніи епархіи, Лебединскаго уѣзда въ селѣ Тернахъ, 16 августа 1845 года.
Источникъ: Сочиненія Иннокентія, Архіепископа Херсонскаго и Таврическаго. Томъ I. — Изданіе второе, с портретомъ автора. — СПб.: Изданіе книгопродавца И. Л. Тузова, 1908. — С. 292-295.