Св. прав. отецъ нашъ Іоаннъ, Кронштадтскій Чудотворецъ. (Ко дню его прославленія 19 октября/1 ноября 1964 г.)
Святый праведный отецъ нашъ Іоаннъ, Кронштадтскій Чудотворецъ, родился 19 октября 1829 года въ селѣ Сура Пинежскаго уѣзда Архангельской губерніи — на далекомъ сѣверѣ Россіи, въ семьѣ бѣднаго сельскаго дьячка Иліи Сергіева и жены его Ѳеодоры. Новорожденный казался столь слабымъ и болѣзненнымъ, что родители поспѣшили тотчасъ же окрестить его, причемъ нарекли его Іоанномъ, въ честь преподобнаго Іоанна Рыльскаго, въ тотъ день св. Церковью празднуемаго. Вскорѣ послѣ крещенія младенецъ Іоаннъ сталъ замѣтно поправляться. Благочестивые родители, приписавъ это благодатному дѣйствію св. таинства крещенія, стали съ особою ревностью направлять его мысль и чувство къ Богу, пріучая его къ усердной домашней и церковной молитвѣ. Отецъ съ ранняго дѣтства постоянно бралъ его въ церковь и тѣмъ воспиталъ въ немъ особенную любовь къ богослуженію.Живя въ суровыхъ условіяхъ крайней матеріальной нужды, отрокъ Іоаннъ рано познакомился съ безотрадными картинами бѣдности, горя, слезъ и страданій. Это сдѣлало его сосредоточеннымъ, вдумчивымъ и замкнутымъ въ себѣ и, вмѣстѣ съ тѣмъ, воспитало въ немъ глубокое сочувствіе и сострадательную любовь къ бѣднякамъ. Не увлекаясь свойственными дѣтскому возрасту играми, онъ, нося постоянно въ сердцѣ своемъ память о Богѣ, любилъ природу, которая возбуждала въ немъ умиленіе и преклоненіе предъ величіемъ Творца всякой твари.
На шестомъ году отрокъ Іоаннъ, при помощи отца, началъ учиться грамотѣ. Но грамота вначалѣ плохо давалась мальчику. Это его печалило, но это же подвигло и на особенно горячія молитвы къ Богу о помощи. Когда отецъ его, собравъ послѣднія средства отъ скудости своей, отвезъ его въ Архангельское приходское училище, онъ, особенно остро почувствовавъ тамъ свое одиночество и безпомощность, все утѣшеніе свое находилъ только въ молитвѣ. Молился онъ часто и пламенно, горячо прося у Бога помощи. И вотъ, послѣ одной изъ такихъ горячихъ молитвъ, ночью, мальчика вдругъ точно потрясло всего, «точно завѣса спала съ глазъ, какъ будто раскрылся умъ въ головѣ», «легко и радостно такъ стало на душѣ»: ему ясно представился учитель того дня, его урокъ, онъ вспомнилъ даже, о чемъ и что онъ говорилъ. Чуть засвѣтлѣло, онъ вскочилъ съ постели, схватилъ книги, и, о, счастіе! Онъ сталъ читать гораздо лучше, сталъ хорошо понимать все и запоминать прочитанное.
Съ той поры отрокъ Іоаннъ сталъ отлично учиться: однимъ изъ первыхъ окончилъ училище, первымъ окончилъ Архангельскую духовную семинарію и былъ принятъ на казенный счетъ въ С.-Петербургскую Духовную Академію.
Еще учась въ семинаріи, онъ лишился нѣжно любимаго имъ отца. Какъ любящій и заботливый сынъ, Іоаннъ хотѣлъ было прямо изъ семинаріи искать себѣ мѣсто діакона или псаломщика, чтобы содержать оставшуюся безъ средствъ къ существованію старушку-мать. Но она не пожелала, чтобы сынъ изъ-за нея лишился высшаго духовнаго образованія и настояла на его поступленіи въ Академію.
Поступивъ въ академію, молодой студентъ не оставилъ свою мать безъ попеченія: онъ выхлопоталъ себѣ въ академическомъ правленіи канцелярскую работу, и весь получавшійся имъ скудный заработокъ полностью отсылалъ матери.
Учась въ академіи, Іоаннъ первоначально склонялся посвятить себя миссіонерской работѣ, среди дикарей Сибири и Сѣверной Америки. Но Промыслу Божію угодно было призвать его къ иного рода пастырской дѣятельности. Размышляя однажды о предстоящемъ ему служеніи Церкви Христовой во время уединенной прогулки по академическому саду, онъ, вернувшись домой, заснулъ и во снѣ увидѣлъ себя священникомъ, служащимъ въ Кронштадтскомъ Андреевскомъ соборѣ, въ которомъ въ дѣйствительности онъ никогда еще не былъ. Онъ принялъ это за указаніе свыше. Скоро сонъ сбылся съ буквальной точностью. Въ 1855 году, когда Іоаннъ Сергіевъ окончилъ курсъ академіи со степенью кандидата богословія, ему предложено было вступить въ бракъ съ дочерью протоіерея Кронштадтскаго Андреевскаго собора К. Несвитскаго Елисаветою и принять санъ священника для служенія въ томъ же соборѣ. Вспомнивъ свой сонъ, онъ принялъ это предложеніе.
12 декабря 1855 года совершилось его посвященіе въ священнники. Когда онъ впервые вошелъ въ Кронштадтскій Андреевскій соборъ, онъ остановился почти въ ужасѣ на его порогѣ: это былъ именно тотъ храмъ, который задолго до того представлялся ему въ его дѣтскихъ видѣніяхъ. Вся остальная жизнь о. Іоанна и его пастырская дѣятельность протекала въ Кронштадтѣ, почему многіе забывали даже его фамилію «Сергіевъ» и называли его «Кронштадтскій», да и самъ онъ нерѣдко такъ подписывался.
Бракъ о. Іоанна, который требовался обычаями нашей Церкви для іерея, проходящаго свое служеніе въ міру, былъ только фиктивный, нужный ему для прикрытія его самоотверженныхъ пастырскихъ подвиговъ: въ дѣйствительности онъ жилъ съ женой, какъ братъ съ сестрой. «Счастливыхъ семей, Лиза, и безъ насъ много. А мы съ тобою, давай, посвятимъ себя на служеніе Богу», такъ сказалъ онъ своей женѣ въ первый же день своей брачной жизни, до конца дней своихъ оставаясь чистымъ дѣвственникомъ.
Хотя однажды о. Іоаннъ и говорилъ, что онъ не ведетъ аскетической жизни, но это, конечно, сказано было имъ лишь по глубокому смиренію. Въ дѣйствительности, тщательно скрывая отъ людей свое подвижничество, о. Іоаннъ былъ величайшимъ аскетомъ. Въ основѣ его аскетическаго подвига лежала непрестанная молитва и постъ. Его замѣчательный дневникъ: «Моя Жизнь во Христѣ» ярко свидѣтельствуетъ объ этой его аскетической борьбѣ съ грѣховными помыслами, этой «невидимой брани», которую заповѣдуютъ всѣмъ истиннымъ христіанамъ древніе великіе отцы-подвижники. Строгаго поста, какъ душевнаго, такъ и тѣлеснаго, требовало естественно отъ него и ежедневное совершеніе Божественной литургіи, которое онъ поставилъ себѣ за правило.
При первомъ же знакомствѣ съ своей паствой о. Іоаннъ увидѣлъ, что здѣсь ему предстоитъ не меньшее поле для самоотверженной и плодотворной пастырской дѣятельности, нежели въ далекихъ языческихъ странахъ. Безвѣріе, иновѣріе и сектанство, не говоря уже о полномъ религіозномъ индифферентизмѣ, процвѣтали тутъ. Кронштадтъ былъ мѣстомъ административной высылки изъ столицы разныхъ порочныхъ людей. Кромѣ того, тамъ много было чернорабочихъ, работавшихъ, главнымъ образомъ въ порту. Всѣ они ютились, по большей части, въ жалкихъ лачугахъ и землянкахъ, попрошайничали и пьянствовали. Городскіе жители не мало терпѣли отъ этихъ морально опустившихся людей, получившихъ названіе «посадскихъ». Ночью не всегда безопасно было пройти по улицамъ, ибо былъ рискъ подвергнуться нападенію грабителей.
Вотъ на этихъ-то, казалось, нравственно-погибшихъ людей, презираемыхъ всѣми, и обратилъ свое вниманіе исполненный духа подлинной Христовой любви нашъ великій пастырь. Среди нихъ-то онъ и началъ дивный подвигъ своего самоотверженнаго пастырскаго дѣланія. Ежедневно сталъ онъ бывать въ ихъ убогихъ жилищахъ, бесѣдовалъ, утѣшалъ, ухаживалъ за больными и помогалъ имъ матеріально, раздавая все, что имѣлъ, нерѣдко возвращаясь домой раздѣтымъ и даже безъ сапогъ. Эти кронштадтскіе «босяки», «подонки общества», которыхъ о. Іоаннъ силою своей сострадательной пастырской любви опять дѣлалъ людьми, возвращая имъ утраченный ими было человѣческій образъ, первые «открыли» святость о. Іоанна. И это «открытіе» очень быстро восприняла затѣмъ вся вѣрующая народная Россія.
Необыкновенно трогательно разсказываетъ объ одномъ изъ такихъ случаевъ духовнаго возрожденія, благодаря о. Іоанну, одинъ ремесленникъ: «Мнѣ было тогда годовъ 22-23. Теперь я старикъ, а помню хорошо, какъ видѣлъ въ первый разъ батюшку. У меня была семья, двое дѣтишекъ. Я работалъ и пьянствовалъ. Семья голодала. Жена потихоньку по міру сбирала. Жили въ дрянной конуркѣ. Прихожу разъ не очень пьяный. Вижу, какой-то молодой батюшка сидитъ, на рукахъ сынишку держитъ и что-то ему говоритъ ласково. Ребенокъ серьезно слушаетъ. Мнѣ все кажется, батюшка былъ, какъ Христосъ на картинкѣ «благословеніе дѣтей». Я было ругаться хотѣлъ: вотъ, молъ, шляются... да глаза батюшки ласковые и серьезные меня остановили: стыдно стало... Опустилъ я глаза, а онъ смотритъ — прямо въ душу смотритъ. Началъ говорить. Не смѣю передать все, что онъ говорилъ. Говорилъ про то, что у меня въ коморкѣ рай, потому что, гдѣ дѣти, тамъ всегда и тепло и хорошо, и о томъ, что не нужно этотъ рай мѣнять на чадъ кабацкій. Не винилъ онъ меня, нѣтъ, все оправдывалъ, только мнѣ было не до оправданія. Ушелъ онъ, я сижу и молчу... Не плачу, хотя на душѣ такъ, какъ передъ слезами. Жена смотритъ... И вотъ съ тѣхъ поръ я человѣкомъ сталъ...».
Такой необычный пастырскій подвигъ молодого пастыря сталъ вызывать нареканія и даже нападки на него со всѣхъ сторонъ. Многіе долго не признавали искренности его настроенія, глумились надъ нимъ, клеветали на него, устно и печатно, называли его юродивымъ. Одно время епархіальное начальство воспретило даже выдавать ему на руки жалованіе, такъ какъ онъ, получивъ его въ свои руки, все до послѣдней копейки раздавалъ нищимъ, вызывало его для объясненій. Но всѣ эти испытанія и глумленія о. Іоаннъ мужественно переносилъ, ни въ чемъ не измѣняя, въ угоду нападавшимъ на него, принятаго имъ образа жизни. И, съ Божіей помощью, онъ побѣдилъ всѣхъ и вся, и за все то, надъ чѣмъ въ первые годы пастырства надъ нимъ смѣялись, поносили, клеветали и преслѣдовали, впослѣдствіи стали прославлять, понявъ, что передъ ними истинный послѣдователь Христовъ, подлинный пастырь, полагающій душу свою за овцы своя.
«Нужно любить всякаго человѣка и въ грѣхѣ его и въ позорѣ его»... говорилъ о. Іоаннъ: «не нужно смѣшивать человѣка — этотъ образъ Божій — со зломъ, которое въ немъ»... Съ такимъ сознаніемъ онъ и шелъ къ людямъ, всѣхъ побѣждая и возраждая силою своей истинно-пастырской состраждущей любви.
Скоро открылся въ о. Іоаннѣ и дивный даръ чудотворенія, который прославилъ его на всю Россію и даже далеко за предѣлами ея. Нѣтъ никакой возможности перечислить всѣ чудеса, совершенныя о. Іоанномъ. Наша невѣрующая интеллигенція и ея печать намѣренно замалчивали эти безчисленныя явленія силы Божіей. Но все же очень много чудесъ записано и сохранено въ памяти. Сохранилась точная запись разсказа самого о. Іоанна о первомъ его чудѣ своимъ сопастырямъ-священникамъ. Глубокимъ смиреніемъ дышетъ этотъ разсказъ: «Кто-то въ Кронштадтѣ заболѣлъ», такъ разсказывалъ объ этомъ о. Іоаннъ: «Просили моей молитвенной помощи. У меня и тогда уже была такая привычка: никому въ просьбѣ не отказывать. Я сталъ молиться, предавая молящаго въ руки Божіи, прося у Господа исполненія надъ болящимъ Его святой воли. Но неожиданно приходитъ ко мнѣ одна старушка, которую я давно зналъ. Она была богобоязненная, глубоко-вѣрующая женщина, проведшая свою жизнь по-христіански и въ страхѣ Божіемъ кончившая свое земное странствованіе. Приходитъ она ко мнѣ и настойчиво требуетъ отъ меня, чтобы я молился о болящемъ не иначе, какъ о его выздоровленіи. Помню, тогда я почти испугался: «какъ я могу — думалъ я — имѣть такое дерзновеніе?» Однако, эта старушка твердо вѣрила въ силу моей молитвы и стояла на своемъ. Тогда я исповѣдалъ предъ Господомъ свое ничтожество и свою грѣховность, увидѣлъ волю Божію во всемъ этомъ дѣлѣ и сталъ просить для болящаго исцѣленія. И Господь послалъ ему милость Свою — онъ выздоровѣлъ. Я же благодарилъ Господа за эту милость. Въ другой разъ по моей молитвѣ исцѣленіе повторилось. Я тогда въ этихъ двухъ случаяхъ прямо уже усмотрѣлъ волю Божію, новое себѣ послушаніе отъ Бога — молиться за тѣхъ, кто будетъ этого просить».
И по молитвѣ о. Іоанна дѣйствительно совершалось и теперь, по его блаженной кончинѣ, продолжаетъ совершаться множество дивныхъ чудесъ. Излѣчивались молитвою и возложеніемъ рукъ о. Іоанна самыя тяжкія болѣзни, когда медицина терялась въ своей безпомощности. Исцѣленія совершались, какъ наединѣ, такъ и при большомъ стеченіи народа, а весьма часто и заочно. Достаточно было иногда написать письмо о. Іоанну или послать телеграмму, чтобы чудо исцѣленія совершилось. Особенно замѣчательно происшедшее на глазахъ у всѣхъ чудо въ селѣ Кончанскомъ (Суворовскомъ), описанное случайно находившейся тогда тамъ суворовской комиссіей профессоровъ военной академіи (въ 1901 г.). Женщина, много лѣтъ страдавшая бѣснованіемъ и приведенная къ о. Іоанну въ безчувственномъ состояніи, черезъ нѣсколько мгновеній была имъ совершенно исцѣлена и приведена въ нормальное состояніе вполнѣ здороваго человѣка. По молитвѣ о. Іоанна, прозрѣвали слѣпые. Художникомъ Животовскимъ описано чудесное пролитіе дождя въ мѣстности, страдавшей засухой и угрожаемой лѣснымъ пожаромъ, послѣ того какъ о. Іоаннъ вознесъ тамъ свою молитву. О. Іоаннъ исцѣлялъ силою своей молитвы не только русскихъ православныхъ людей, но и мусульманъ, и евреевъ, и обращавшихся къ нему изъ-заграницы иностранцевъ. Этотъ великій даръ чудотворенія естественно былъ наградой о. Іоанну за его великіе подвиги — молитвенные труды, постъ и самоотверженныя дѣла любви къ Богу и ближнимъ.
И вотъ скоро вся вѣрующая Россія потекла къ великому и дивному чудотворцу. Наступилъ второй періодъ его славной жизни, его подвиговъ. Вначалѣ онъ самъ шелъ къ народу въ предѣлахъ одного своего города, а теперь народъ самъ отовсюду, со всѣхъ концовъ Россіи, устремился къ нему. Тысячи людей ежедневно пріѣзжали въ Кронштадтъ, желая видѣть о. Іоанна и получить отъ него ту или иную помощь. Еще большее число писемъ и телеграммъ получалъ онъ: кронштадтская почта для его переписки должна была открыть особое отдѣленіе, Вмѣстѣ съ письмами и телеграммами текли къ о. Іоанну и огромныя суммы денегъ на благотворительность. О размѣрахъ ихъ можно судить только приблизительно, ибо, получая деньги, о. Іоаннъ тотчасъ же все раздавалъ. По самому минимальному подсчету чрезъ его руки проходило въ годъ не менѣе одного милліона рублей (сумма по тому времени громадная!). На эти деньги о. Іоаннъ ежедневно кормилъ тысячу нищихъ, устроилъ въ Кронштадтѣ замѣчательное учрежденіе — «Домъ Трудолюбія» со школой, церковью, мастерскими и пріютомъ, основалъ въ своемъ родномъ селѣ женскій монастырь и воздвигъ большой каменный храмъ, а въ С.-Петербургѣ построилъ женскій монастырь на Карповкѣ, въ которомъ и былъ по кончинѣ своей погребенъ.
Къ общей скорби жителей Кронштадта, во второй періодъ своей жизни, періодъ своей всероесійской славы, о. Іоаннъ долженъ былъ оставить преподаваніе Закона Божія въ Кронштадтскомъ Городскомъ Училищѣ и въ Кронштадтской классической Гимназіи, гдѣ онъ преподавалъ свыше 25-ти лѣтъ. А былъ онъ замѣчательнымъ педагогомъ-законоучителемъ. Онъ никогда не прибѣгалъ къ тѣмъ пріемамъ преподаванія, которые часто имѣли мѣсто тогда въ нашихъ учебныхъ заведеніяхъ, то-есть ни къ чрезмѣрной строгости, ни къ нравственному приниженію неспособныхъ. У о. Іоанна мѣрами поощренія не служили отмѣтки, ни мѣрами устрашенія наказанія. Успѣхи раждало теплое, задушевное отношеніе его какъ къ самому дѣлу преподаванія, такъ и къ ученикамъ. Поэтому у него не было «неспособныхъ». На его урокахъ всѣ, безъ исключенія, жадно вслушивались въ каждое его слово. Урока его ждали. Уроки его были скорѣе удовольствіемъ, отдыхомъ для учащихся, чѣмъ тяжелой обязанностью, трудомъ. Это была живая бесѣда, увлекательная рѣчь, интересный, захватывающій вниманіе разсказъ, И эти живыя бесѣды пастыря-отца съ своими дѣтьми на всю жизнь глубоко запечатлѣвались въ памяти учащихся. Такой способъ преподаванія онъ въ своихъ рѣчахъ, обращаемыхъ къ педагогамъ передъ началомъ учебнаго года, объяснялъ необходимостью дать отечеству прежде всего человѣка и христіанина, отодвигая вопросъ о наукахъ на второй планъ. Нерѣдко бывали случаи, когда о. Іоаннъ, заступившись за какого-нибудь лѣниваго ученика, приговореннаго къ исключенію, самъ принимался за его исправленіе. Проходило нѣсколько лѣтъ и изъ ребенка, не подававшаго, казалось, никакихъ надеждъ, вырабатывался полезный членъ общества. Особенное значеніе о. Іоаннъ придавалъ чтенію житій святыхъ, и всегда приносилъ на уроки отдѣльныя житія, которыя раздавалъ учащимся для чтенія на дому. Характеръ такого преподаванія Закона Божія о. Іоанномъ ярко запечатлѣнъ въ адресѣ, поднесенномъ ему по случаю 25-тилѣтія его законоучительства въ Кронштадтской Гимназіи: «Не сухую схоластику ты дѣтямъ преподавалъ, не мертвую формулу — тексты и изреченія — ты имъ излагалъ, не заученныхъ только на память уроковъ ты требовалъ отъ нихъ; на свѣтлыхъ, воспріимчивыхъ душахъ ты сѣялъ сѣмена вѣчнаго и животворящаго Глагола Божія».
Но этотъ славный подвигъ плодотворнаго законоучительства о. Іоаннъ долженъ былъ оставить, ради еще болѣе плодотворнаго и широкаго подвига своего всероссійскаго душепопеченія.
Надо только представить себѣ, какъ проходилъ день у о. Іоанна, чтобы понять и прочувствовать всю тяжесть и величіе этого его безпримѣрнаго подвига. Вставалъ о. Іоаннъ ежедневно въ 3 часа ночи и готовился къ служенію Божественной литургіи. Около 4 часовъ онъ отправлялся въ соборъ къ утрени. Здѣсь его уже встрѣчали толпы паломниковъ, жаждавшихъ получить отъ него хотя бы благословеніе. Тутъ же было и множество нищихъ, которымъ о. Іоаннъ раздавалъ милостыню. За утреней о. Іоаннъ непремѣнно самъ всегда читалъ канонъ, придавая этому чтенію большое значеніе. Передъ началомъ литургіи была исповѣдь. Исповѣдь, изъ-за громаднаго количества желавшихъ исповѣдываться у о. Іоанна, была имъ введена, по необходимости, общая. Производила она — эта общая исповѣдь — на всѣхъ участниковъ и очевидцевъ потрясающее впечатлѣніе: многіе каялись вслухъ, громко выкрикивая, не стыдясь и не стѣсняясь, свои грѣхи. Андреевскій соборъ, вмѣщавшій до 5.000 чел., всегда бывалъ полонъ, а потому очень долго шло причащеніе, и литургія раньше 12 час. дня не оканчивалась. По свидѣтельству очевидцевъ и сослужившихъ о. Іоанну, совершеніе о. Іоанномъ Божественной литургіи не поддается описанію. Ласковый взоръ, то умилительный, то скорбный, въ лицѣ сіяніе благорасположеннаго духа, молитвенные вздохи, источники слезъ, источаемыхъ внутренно, порывистыя движенія, огонь благодати священнической, проникающій его мощные возгласы, пламенная молитва — вотъ нѣкоторыя черты о. Іоанна при богослуженіи. Служба о. Іоанна представляла собою непрерывный горячій молитвенный порывъ къ Богу. Во время службы онъ былъ воистину посредникомъ между Богомъ и людьми, ходатаемъ за грѣхи ихъ, былъ живымъ звеномъ, соединявшимъ Церковь земную, за которую онъ предстательствовалъ, и Церковь небесную, среди членовъ которой онъ виталъ въ тѣ минуты духомъ. Чтеніе о. Іоанна на клиросѣ это было не простое чтеніе, а живая восторженная бесѣда съ Богомъ и Его святыми: читалъ онъ громко, отчетливо, проникновенно, и голосъ его проникалъ въ самую душу молящихся. А за Божественной литургіей всѣ возгласы и молитвы произносились имъ такъ, какъ будто своими просвѣтленными очами лицомъ къ лицу видѣлъ онъ предъ собою Господа и разговаривалъ съ Нимъ. Слезы умиленія лились изъ его глазъ, но онъ не замѣчалъ ихъ. Видно было, что о. Іоаннъ во время Божественной литургіи переживалъ всю исторію нашего спасенія, чувствовалъ глубоко и сильно всю любовь къ намъ Господа, чувствовалъ Его страданія. Такое служеніе необычайно дѣйствовало на всѣхъ присутствующихъ. Не всѣ шли къ нему съ твердой вѣрой: нѣкоторые съ сомнѣніемъ, другіе съ недовѣріемъ, а третьи изъ любопытства. Но здѣсь всѣ перерождались и чувствовали, какъ ледъ сомнѣнія и невѣрія постепенно таялъ и замѣнялся теплотою вѣры. Причащающихся послѣ общей исповѣди бывало всегда такъ много, что на святомъ престолѣ стояло иногда нѣсколько большихъ чашъ, изъ которыхъ нѣсколько священниковъ пріобщали вѣрующихъ одновременно. И такое причащеніе продолжалось нерѣдко болѣе двухъ часовъ.
Во время службы письма и телеграммы приносились о. Іоанну прямо въ алтарь, и онъ тутъ же прочитывалъ ихъ и молился о тѣхъ, кого просили его помянуть.
Послѣ службы, сопровождаемый тысячами вѣрующихъ, о. Іоаннъ выходилъ изъ собора и отправлялся въ Петербургъ по безчисленнымъ вызовамъ къ больнымъ. И рѣдко когда возвращался домой ранѣе полуночи. Надо полагать, что многія ночи онъ совсѣмъ не имѣлъ времени спать.
Такъ жить и трудиться можно было, конечно, только при наличіи сверхъестественной благодатной помощи Божіей!
Но и самая слава о. Іоанна была его величайшимъ подвигомъ, тяжкимъ трудомъ. Подумать только, что вѣдь всюду, гдѣ бы онъ ни показался, около него мгновенно вырастала толпа жаждавшихъ хотя бы лишь прикоснуться къ чудотворцу. Почитатели его бросались даже за быстро мчавшейся каретой, хватая ее за колеса съ опасностью быть изувѣченными.
По желанію вѣрующихъ, о. Іоанну приходилось предпринимать поѣздки въ разные города Россіи. Эти поѣздки были настоящимъ тріумфомъ смиреннаго Христова служителя. Стеченіе народа опредѣлялось десятками тысячъ, и всѣ бывали объяты чувствами сердечной вѣры и благоговѣнія, страхомъ Божіимъ и жаждою получить цѣлительное благословеніе. Во время проѣзда о. Іоанна на пароходѣ толпы народа бѣжали по берегу, многіе при приближеніи парохода становились на колѣни. Въ имѣніи «Рыжовка», около Харькова, гдѣ помѣстили о. Іоанна, уничтожены были многотысячной толпой трава, цвѣты, клумбы. Тысячи народа проводили дни и ночи лагеремъ около этого имѣнія. Харьковскій соборъ во время служенія о. Іоанна 15 іюля 1890 года не могъ вмѣстить молящихся. Не только весь соборъ, но и площадь около собора не вмѣстила народа, который наполнялъ даже всѣ прилегающія улицы. Въ самомъ соборѣ пѣвчіе принуждены были помѣститься въ алтарѣ. Желѣзныя рѣшетки оказались всюду сломанными отъ давки. 20 іюля о. Іоаннъ совершалъ молебенъ на Соборной площади — народу было болѣе 60.000. Точно такія же сцены происходили въ поволжскихъ городахъ: въ Самарѣ, Саратовѣ, Казани, Нижнемъ-Новгородѣ.
О. Іоаннъ находился въ царскомъ дворцѣ въ Ливадіи при послѣднихъ дняхъ жизни Императора Александра III, и самая кончина Государя послѣдовала въ его присутствіи. Больной Государь встрѣтилъ о. Іоанна словами: «Я не смѣлъ пригласить васъ самъ. Благодарю, что вы прибыли. Прошу молиться за меня. Я очень недомогаю». Это было 12 октября 1894 года. Послѣ совмѣстной колѣнопреклонной молитвы Государя наединѣ съ о. Іоанномъ послѣдовало значительное улучшеніе здоровья больного и явились надежды на его полное выздоровленіе. Такъ продолжалось пять дней; 17 окт. началось снова ухудшеніе. Въ послѣдніе часы своей жизни Государь говорилъ о. Іоанну: «Вы — святой человѣкъ. Вы — праведникъ. Вотъ почему васъ любитъ русскій народъ». «Да», отвѣчалъ о. Іоаннъ: «Вашъ народъ любитъ меня». Умирая, по принятіи Св. Таинъ и таинства елеосвященія, Государь просилъ о. Іоанна возложить свои руки на его голову, говоря ему: «Когда вы держите руки свои на моей головѣ, я чувствую большое облегченіе, а когда отнимаете, очень страдаю — не отнимайте ихъ». О. Іоаннъ такъ и продолжалъ держать свои руки на главѣ умирающаго Царя, пока Царь не предалъ душу свою Богу.
Достигнувъ высокой степени молитвеннаго созерцанія и безстрастія, о. Іоаннъ спокойно принималъ богатыя одежды, преподносимыя ему его почитателями, и облачался въ нихъ. Это ему даже и нужно было для прикрытія своихъ подвиговъ. Полученныя же пожертвованія раздавалъ всѣ, до послѣдней копейки. Такъ напримѣръ, получивъ однажды при громадномъ стеченіи народа пакетъ изъ рукъ купца, о. Іоаннъ тотчасъ же передалъ его въ протянутую руку бѣдняка, не вскрывая даже пакета. Купецъ взволновался: «Батюшка, да тамъ тысяча рублей!» — «Его счастіе», спокойно отвѣтилъ о. Іоаннъ. Иногда, однако, онъ отказывался принимать отъ нѣкоторыхъ лицъ пожертвованія. Извѣстенъ случай, когда онъ не принялъ отъ одной богатой дамы 30.000 рублей. Въ этомъ случаѣ проявилась прозорливость о. Іоанна, ибо эта дама получила эти деньги нечистымъ путемъ, въ чемъ послѣ и покаялась.
Былъ о. Іоаннъ и замѣчательнымъ проповѣдникомъ, причемъ говорилъ онъ весьма просто и чаще всего безъ особой подготовки — экспромтомъ. Онъ не искалъ красивыхъ словъ и оригинальныхъ выраженій, но проповѣди его отличались необыкновеннной силой и глубиной мысли, а вмѣстѣ съ тѣмъ и исключительной богословской ученостью, при всей своей доступности для пониманія даже простыми людьми. Въ каждомъ словѣ его чувствовалась какая-то особенная сила, какъ отраженіе силы его собственнаго духа.
Несмотря на всю свою необыкновенную занятость, о. Іоаннъ находилъ, однако, время вести какъ бы духовный дневникъ, записывая ежедневно свои мысли, приходившія ему во время молитвы и созерцанія, въ результатѣ «благодатнаго озаренія души, котораго удостаивался онъ отъ всепросвѣщающаго Духа Божія». Эти мысли составили собою цѣлую замѣчательную книгу, изданную подъ заглавіемъ: «Моя жизнь во Христѣ». Книга эта представляетъ собою подлинное духовное сокровище и можетъ быть поставлена наравнѣ съ вдохновенными твореніями древнихъ великихъ отцевъ Церкви и подвижниковъ христіанскаго благочестія. Въ полномъ собраніи сочиненій о. Іоанна изданія 1893 г. «Моя жизнь во Христѣ» занимаетъ 3 тома въ 1000 слишкомъ страницъ. Это — совершенно своеобразный дневникъ, въ которомъ мы находимъ необыкновенно поучительное для каждаго читателя отраженіе духовной жизни автора. Книга эта на вѣчныя времена останется яркимъ свидѣтельствомъ того, какъ жилъ нашъ великій праведникъ и какъ должно жить всѣмъ тѣмъ, кто хотятъ не только называться, но и въ дѣйствительности быть христіанами.
Замѣчательнымъ памятникомъ святой личности о. Іоанна и неисчерпаемымъ матеріаломъ для назиданія являются также три тома его проповѣдей, содержащіе общимъ счетомъ до 1800 страницъ. Впослѣдствіи накопилось еще очень много отдѣльныхъ сочиненій о. Іоанна, издававшихся отдѣльными книжками въ огромномъ количествѣ. Всѣ эти слова и поученія о. Іоанна — подлинное вѣяніе Св. Духа, раскрывающее намъ неизслѣдимыя глубины Премудрости Божіей. Въ нихъ поражаетъ дивное своеобразіе во всемъ: въ изложеніи, въ мысли, въ чувствѣ. Каждое слово — отъ сердца, полно вѣры и огня; въ мысляхъ — изумительная глубина и мудрость, во всемъ поразительная простота и ясность. Нѣтъ ни одного лишняго слова, нѣтъ «красивыхъ фразъ». Ихъ нельзя только «прочитать» — ихъ надо всегда перечитывать, и всегда найдешь въ нихъ что-то новое, живое, святое.
«Моя жизнь во Христѣ» уже вскорѣ послѣ своего выхода въ свѣтъ, настолько привлекла къ себѣ всеобщее вниманіе, что была переведена на нѣсколько иностранныхъ языковъ, а у англиканскихъ священниковъ сдѣлалась даже любимѣйшей настольной книгой.
Основная мысль всѣхъ письменныхъ твореній о. Іоанна — необходимость истинной горячей вѣры въ Бога и жизни по вѣрѣ, въ непрестанной борьбѣ со страстьми и похотьми, преданность вѣрѣ и Церкви Православной, какъ единой спасающей.
Въ отношеніи къ нашей Родинѣ — Россіи о. Іоаннъ явилъ собою образъ грознаго пророка Божія, проповѣдующаго истину, обличающаго ложь, призывающаго къ покаянію и предрекающаго близкую кару Божію за грѣхи и за богоотступничество. Будучи самъ образомъ кротости и смиренія, любви къ каждому человѣку, независимо отъ національности и вѣроисповѣданія, о. Іоаннъ съ великимъ негодованіемъ относился ко всѣмъ тѣмъ безбожнымъ, матеріалистическимъ и вольнодумнымъ либеральнымъ теченіямъ, которыя подрывали вѣру русскаго народа и подкапывали тысячелѣтній государственный строй Россіи.
«Научись, Россія, вѣровать въ правящаго судьбами міра Бога-Вседержителя и учись у твоихъ святыхъ предковъ вѣрѣ, мудрости и мужеству... Господь ввѣрилъ намъ русскимъ великій спасительный талантъ православной вѣры ...Возстань же, русскій человѣкъ!.. Кто васъ научилъ непокорности и мятежамъ безсмысленнымъ, коихъ не было прежде въ Россіи... Перестаньте безумствовать! Довольно! Довольно пить горькую, полную яда чашу — и вамъ и Россіи». И грозно прорекаетъ: «Царство Русское колеблется, шатается, близко къ паденію». «Если въ Россіи такъ пойдутъ дѣла, и безбожники и анархисты-безумцы не будутъ подвержены праведной карѣ закона, и если Россія не очистится отъ множества плевелъ, то она опустѣетъ, какъ древніе царства и города, стертые правосудіемъ Божіимъ съ лица земли за свое безбожіе и за свои беззаконія». «Бѣдное отечество, когда-то ты будешь благоденствовать?! Только тогда, когда будешь держаться всѣмъ сердцемъ Бога, Церкви, любви къ Царю и Отечеству и чистоты нравовъ».
Послѣдующія событія кровавой русской революціи и торжества безбожнаго человѣконенавистническаго большевизма показали, насколько былъ правъ въ своихъ грозныхъ предостереженіяхъ и пророческихъ предвидѣніяхъ великій праведникъ земли Русской.
Къ тяжелому подвигу служенія людямъ въ послѣдніе годы жизни о. Іоанна присоединился мучительный личный недугъ — болѣзнь, которую онъ кротко и терпѣливо переносилъ, никому никогда не жалуясь. Рѣшительно отвергъ онъ предписанія знаменитыхъ врачей, пользовавшихъ его, — поддерживать свои силы скоромной пищей. Вотъ его слова: «Благодарю Господа моего за ниспосланныя мнѣ страданія для предочищенія моей грѣшной души. Оживляетъ — Святое Причастіе». И онъ пріобщался по-прежнему каждый день.
10 декабря 1908 года, собравъ остатокъ своихъ силъ, о. Іоаннъ въ послѣдній разъ самъ совершилъ Божественную литургію въ Кронштадтскомъ Андреевскомъ соборѣ. А въ 7 час. 40 мин. утра 20 декабря 1908 года великій нашъ праведникъ мирно отошелъ ко Господу, заранѣе предсказавъ день своей кончины.
Въ погребеніи о. Іоанна участвовали и присутствовали десятки тысячъ людей, а у гробницы его и тогда и въ послѣдующее время совершалось не мало чудесъ. Необычайныя то были похороны! На всемъ пространствѣ отъ Кронштадта до Ораніенбаума и отъ Балтійскаго вокзала въ Петербургѣ до Іоанновскаго монастыря на Карповкѣ стояли огромныя толпы плачущаго народа. Такого количества людей не было до того времени ни на однихъ похоронахъ — это былъ случай въ Россіи совершенно безпримѣрный. Похоронное шествіе сопровождалось войсками со знаменами, военные оркестры исполняли «Коль славенъ», по всей дорогѣ черезъ весь городъ стояли войска шпалерами. Чинъ отпѣванія совершалъ С.-Петербургскій Митрополитъ Антоній, воглавѣ сонма епископовъ и многочисленнаго духовенства. Лобызавшіе руку покойнаго свидѣтельствуютъ, что рука оставалась не холодной, не окоченѣвшей. Заупокойныя службы сопровождались общими рыданіями людей, чувствовавшихъ себя осиротѣвшими. Слышались возгласы: «Закатилось наше солнышко! На кого покинулъ насъ, отецъ родной? Кто придетъ теперь на помощь намъ, сирымъ, немощнымъ?» Но въ отпѣваніи не было ничего скорбнаго: оно напоминало собою скорѣе свѣтлую пасхальную заутреню, и чѣмъ дальше шла служба, тѣмъ это праздничное настроеніе у молящихся все расло и увеличивалось. Чувствовалось, что изъ гроба исходитъ какая-то благодатная сила и наполняетъ сердца присутствующихъ какою-то неземною радостью. Для всѣхъ ясно было, что во гробѣ лежитъ святой, праведникъ, и духъ его незримо носится въ храмѣ, объемля своею любовью и ласкою всѣхъ собравшихся отдать ему послѣдній долгъ.
Похоронили о. Іоанна въ церкви-усыпальницѣ, спеціально-устроенной для него въ подвальномъ этажѣ, сооруженнаго имъ монастыря на Карповкѣ. Вся церковка эта замѣчательно красиво облицована бѣлымъ мраморомъ; иконостасъ и гробница — тоже изъ бѣлаго мрамора. На гробницѣ (съ правой стороны храма) лежитъ св. Евангеліе и рѣзная митра, подъ которой горитъ неугасаемый розовый свѣтильникъ. Множество дорогихъ, художественно-исполненныхъ лампадъ постоянно теплятся надъ гробницей. Море свѣта отъ тысячъ свѣчей, возжигаемыхъ богомольцами, заливаетъ этотъ дивный сіяющій храмъ.
Такъ было! Что теперь тамъ, мы не знаемъ, и гдѣ находятся св. мощи великаго праведника Земли Русской, увѣнчавшаго собою величественный сонмъ Всѣхъ Святыхъ, въ Странѣ Россійстѣй просіявшихъ, намъ неизвѣстно. Дошли до насъ только слухи, что безбожная власть закрыла доступъ къ усыпальницѣ, но этимъ не прекратила совершенно притокъ паломниковъ. Вѣрующіе стали приходить и молиться снаружи, полагая земные поклоны у того мѣста нижней церкви, гдѣ была дорогая сердцу каждаго истинно-вѣрующаго русскаго человѣка бѣломраморная гробница.
Нынѣ великое дѣло церковнаго прославленія нашего дивнаго праведника, милостью Божіею, по постановленію Собора Епископовъ Русской Православной Церкви Заграницей отъ 3-го іюня 1964 года, совершилось. Дни торжественнаго празднованія его святой памяти установлены 19 октября и 20 декабря по нашему православному календарю, когда будетъ совершаться утвержденная нашимъ Архіерейскимъ Сѵнодомъ спеціально-составленная ему церковная служба.
О, если бы это радостное событіе воскресило въ сердцахъ всѣхъ православныхъ русскихъ людей важнѣйшій завѣтъ приснопамятнаго о. Іоанна и побудило ихъ со всею рѣшительностью послѣдовать ему:
«Намъ необходимо всеобщее нравственное очищеніе, всенародное глубокое покаяніе, перемѣна нравовъ языческихъ на христіанскіе: очистимся, омоемся слезами покаянія, примиримся съ Богомъ, и Онъ примирится съ нами!»
По молитвамъ святаго праведнаго отца нашего Іоанна, сіе буди, буди!..
Источникъ: «Лучъ свѣта». Ученіе въ защиту Православной вѣры, въ обличеніе атеизма и въ опроверженіе доктринъ невѣрія. Въ двухъ частяхъ: Часть первая. / Собралъ, перепечаталъ и дополнилъ иллюстраціями Архимандритъ Пантелеимонъ. — Jordanville: Изданіе Свято-Троицкаго Монастыря, 1970 [1971]. — С. 29-44.