Святитель Игнатий (Брянчанинов): О духовности
Из писем свт. Игнатия Брянчанинова
Мы не сходимся с тобою в понятиях при некоторых употребляемых нами выражениях; под одним и тем же словом ты разумеешь одно, — я другое. Например, под словом: «духовный, духовность», ты разумеешь то, что все ныне приняли разуметь, — таким разумением удаляешься от смысла, соединенного с этим словом в Священном Писании и писаниях святых Отцов. Ныне книга — лишь о религиозном предмете, уже носит имя «духовный». Ныне — кто в рясе, тот — неоспоримо «духовный», — кто ведет себя воздержанно и благоговейно, тот «духовный» в высшей степени! Не так научает нас Св. Писание, не так научают нас святые Отцы. Они говорят, что человек может быть в трех состояниях: в естественном, нижеестественном или чрезъестественном и вышеестественном. Эти состояния иначе называются: душевное, плотское, духовное. Еще иначе: пристрастное, страстное, безстрастное. Нижеестественный, плотский, страстный, есть служащий вполне временному миру, хотя бы он и не предавался грубым порокам. Естественный, душевный, пристрастный есть живущий для вечности, упражняющийся в добродетелях, борющийся со страстями, но еще не получивший свободы, невидящий ясно ни себя, ни ближних, а только гадательствующий как слепец, ощупью. Вышестоящий, духовный, безстрастный есть тот, кого осенил Дух Святый, кто будучи исполнен Им, действует, говорит под влиянием Его, возносится превыше страстей, превыше естества своего. Такие, — точно: свет миру и соль земли, — видят себя, видят и ближних, а их увидеть может только подобный им духовный. «Духовный же востязует убо вся, а сам той ни от единаго востязуется» (1Кор. 2:15), — говорит Писание. Такие встречаются ныне крайне редко. В жизни моей я имел счастие встретить одного, — и до ныне странствующего на земли, — старца, лет около 70, из крестьян, малограмотного: он жил во многих местах России, в Афонской горе, — говорил мне, что и он встретил только одного. Держись, как в этом случае, так и в других терминологии св.Отцев, которая будет соответствовать твоей жизни практической, которая часто несогласна с терминологиею новейших теоретиков. Прости, что назову теоретиков — мертвыми! Пусть эти мертвые возятся с своими мертвецами, т.е. с теми, которые хотят слышать слово Божие с целию насладиться красноречием, кровяными порывами, игрою ума, но не с тем чтобы «творить Слово». — Последним нужно сказать: «с какою приятностию мы слушали, — провели время», а первым нужно, чтоб об них сказал мир: «ах! как они умно, прекрасно говорят». Не прельстись ни умом естественным, ни красноречием! Это все — прах. Этому красноречию и этому уму сказано: «земля еси»! Впрочем, я понимаю, что ты, вкусивши жизни, не можешь удовлетвориться мертвым! Прекрасно сказал св. Симеон Новый Богослов: «Притворяющихся добродетельными и кожею овчею, по наружности являющих одно, другое же сущих по внутреннему человеку, всякия исполненных неправды, полных зависти и рвения и сластей злосмрадия, весьма многие яко бесстрастных и Святых чтут, имея неочищенное душевное око, ниже могущие познати их от плодов их; во благоволении же и добродетели и простоте сердца пребывающих и Святых сущих воистину, яко прочих от человек пренебрегают, и, презирающе их, притекают, и за ничтоже вменяют. Глаголивого и тщеславного, учительным паче и духовным таковые быти вменяют. Духом Святым вещающего, высокомудрении и гордостию недугующие диаволею, яко высокомудра и горда отвращаются, то словес его ужасающеся, паче нежели умиляющеся. От чрева же и учений тонкословствующаго, и противу спасения своего лгущего, вельми похваляют и приемлют». Равным образом только те книги в точном смысле могут быть названы «духовными», которые написаны под влиянием Святаго Духа. Не увлекайся общим потоком, но следуй по узкой стези вслед за святыми Отцами.
Отрывок из письма к иноку Леониду