История Ильинского Скита на Афоне (РПЦЗ)
Скит св. пророка Илии на Святой Горе Афон основан был в 1757 г. Его основателем является один из известнейших отцов нашей Церкви преп. Паисий (Величковский), известный во всем православном мире как выдающийся делатель «Умной молитвы» и переводчик святоотеческих творений, возродивший традиции православного старчества не только на Святой Горе, но и в Румынии, России, Украине и других странах. Посему на биографии этого великого подвижника и старца необходимо остановиться немного подробнее.
Преп. Паисий (Величковский) родился в Украине, в г. Полтаве, в 1722 г. в семье казачьего соборного протоиерея о. Иоанна Величковского и был наречен в св. крещении Петром. Оставшись четырех лет от роду без отца, он был воспитан матерью и братом, также священником гор. Полтавы. С малого возраста Петр очень полюбил чтение книг, особенно творения св. отцов Православной Церкви. Книги читал он «ненасытно», как повествует его жизнеописание, и с тринадцати лет уже почувствовал стремление к монашеству. Поразив киевского Архиепископа Рафаила необычайными своими способностями, Петр был принят в Духовную Академию, в коей и пробыл 4 года. Отсюда уходит он сначала в монастырь г. Любеча над Днепром, что на Черниговщине, а затем переходит в Медведовский Николаевский монастырь, где принимает постриг в рясофор с именем Платона. Через некоторое время Платон переходит в Киево-Печерскую Лавру, а оттуда в Валахию в пустынный скит Трейстины.
Однако и там он продолжает искать уединения и, наслышавшись много о святой Афонской горе, будучи 24 лет от роду, Платон прибывает на святую Афонскую гору и поселяется в кельи Кипарис на земле, принадлежащей греческому монастырю Пантократор.
На 28 году жизни Платон Величковский постригается в мантию с именем Паисия и продолжает жить в пустынной кельи на св. горе. Постепенно вокруг него собираются послушники, прослышав о его богоугодном образе жизни, и в скором времени в кельи собралось 8 человек, помещение для коих оказалось крайне малым. О. Паисий переходит в другую келью - св. Равноапостольного царя Константина, где по принуждению братии принимает священнический сан и становится настоятелем небольшой монашеской общины.
Однако со временем и эта келья оказалась недостаточной для все увеличивающегося числа братии. И о. Паисий выпрашивает другую ветхую келью от того же монастыря во имя св. пророка Божия Илии, где с разрешения монастыря и благословения Святейшего Патриарха Серафима основывает скит во имя св. пророка Илии. Немедленно по переселении на новое место о. Паисий начинает постройку церкви, трапезы, братских келий и других построек, причем сам усердно трудится с братией.
Одновременно о. Паисий вводит в скиту полный порядок по чину святой горы, приучая братию скита к труду и молитве. Примером монашеской жизни всегда был сам блаженный о. Паисий. Днем он делал ложки, а ночью переводил религиозные книги с греческого на церковнославянский язык. Вся жизнь его проходила в трудах и бдении. Смирением, кротостью и любовью ко всем о. Паисий вскоре снискал у всех уважение, и многие избрали его своим духовником, в том числе и Святейший Патриарх Серафим, живший тогда на покое на Святой Горе.
Службу, особенно Божественную литургию, о. Паисий совершал не только в скиту, но по приглашению во многих афонских обителях, неспешно и благоговейно со страхом Божиим. Благодаря всему этому, слава о святой жизни о. Паисия прошла далеко за пределы святой горы и к нему со всех сторон продолжала стекаться братия с просьбой принять их в новоустроенный Ильинский скит. Вскоре в скиту собралось более 60 чел. и возникли трудности не только с помещением, но и с питанием такого количества братии, т. к. средств скит не имел, а пожертвования из России в те времена почти не поступали по причине частых турецких войн.
Посему о. Паисий решил оставить Святую Гору и переехать в Валахию, где он надеялся получить просторный монастырь, в котором бы могла поместиться вся братия, к нему собравшаяся.
И в 1763 году старец Паисий, забрав с собою 64 человека, переселяется в Валахию. В скиту остается только 17 человек, могущих прожить своими трудами. Покидая Святую Гору, о. Паисий предсказал, что со временем в скиту будет другой Паисий, при котором скит возвеличится, устроится и прославится. Это и сбылось.
Прибыв в Валахию, о. Паисий получает в управление монастырь, сначала Драгомирна, а потом Нямецкий. Тут он вводит афонский устав и порядки, отлично расширяет обитель, в коротком времени снискал любовь и уважение всего окрестного населения и в 1790 году возводится в сан Архимандрита.
Отдав всю жизнь на служение Церкви, блаженный Паисий после краткой болезни мирно отошел ко Господу 15 ноября 1794 г. на 72 году жизни и был похоронен в соборном храме Нямецкого монастыря.
В историю Православной Церкви о. Паисий Величковский вошел, как известнейший переводчик святоотеческих писаний с греческого языка на церковнославянский. Над переводами он трудился буквально всю жизнь до самой кончины. Им переведены почти все значительные книги Православной Церкви, в том числе Добротолюбие, сочинения святых Исаака Сирина, Варсанофия Великого, Максима Исповедника, Феодора Студита, Григория Паламы и др. Кроме того, о. Паисий исправил множество предыдущих переводов, таких как св. Макария Великого, Иоанна Лествичника, Симеона Нового Богослова и др. Также о. Паисий оставил множество и собственных творений, весьма душеполезных и поучительных.
Расширение Скита. Казаки. Паисий II
Не смотря на отшествие блаженного Паисия из Ильинского скита на Афоне, последний и далее продолжал пополняться монашествующими. Это были преимущественно бывшие запорожцы, черноморские и задунайские казаки, которые разновременно приходили на Святую Гору и поселялись в скиту. Посему в коротком времени почти все население скита состояло из казаков, пришедших на Афон в поисках Небесного Отечества. О жительстве их тут можно удостовериться из хранящейся до сего времени в ризнице книги, в которую записывались пожертвования на скит, а также из надписей, имеющихся на отдельных вкладах от них. Например, на большом Евангелии в серебряной позолоченной оправе; на чаше серебряной, тоже позолоченной; на втором малом Евангелии и других предметах.
Старцы Ильинского скита на Афоне
Нет также сомнения, что вся ризница скита старой превосходной парчи, а также плащаница, вся шитая золотом с драгоценными камнями и жемчугом, есть также вклад тех же казаков. Более того, соборная церковь св. пророка Илии принадлежит к тому же времени и была построена иждивением тех же черноморских казаков. Ее постройка была закончена в 1806 г., о чем свидетельствует надпись на мраморной плите, вложенной в стене южной стороны алтаря собора.
Настоятелем в скиту после о. Паисия Величковского был сначала Архимандрит Варлаам, затем Хаджи Афанасий, Архимандрит Товия. При них скит продолжал увеличиваться и расстраиваться. Благодаря наплыву братии, построенные ранее помещения оказались недостаточными. Братия выходят и за пределы скита, селятся в небольших домиках-кельях по два-три человека вместе. Тут они занимаются трудом и молитвой, и только по воскресеньям и в праздники сходятся в скит на соборное правило и общую трапезу.
В этот период скит не испытывал недостатка в средствах. Таковые поступали стараниями задунайских казаков от рыбной ловли в реке Дунай и от Черноморского войска. Казаки не оставляли своих попечений о ските и далее. Они заботились не только о пропитании братии, но и об украшении обители. Так иждивением казаков была построена церковь во имя Пророка Илии. Над дверями собора есть мраморная доска, на которой хорошо читается надпись о том, что «мраморный помост и порта были устроены старанием Схимонаха Иоанна Чернышева подаяниями же российских ктиторов и благодетелей Войска Черноморского, разных господ честных казаков 1819 г. мая 21 дня».
К сожалению, с начала 1820 г. скит опять приходит в запустение. По случаю греческого восстания 1820 г. турки мстили грекам за поднятое восстание и, конечно, досталось и русским, т. к. для турок все христиане были одинаковы. Часть братии вынуждена была бежать в Валахию. В скиту осталось только 8 чел. и то преимущественно скрывавшихся в лесах и неприступных ущельях от турецкого гнева. Только в 1830 году возвращаются иноки в Ильинский скит. Тут они застали разрушение и обветшание. Понемногу все приходит опять в порядок, ремонтируется и отстраивается. Активное участие в восстановлении обители принимали участие бывшие запорожские казаки, переселившиеся после запустения Запорожской Сечи на берега Дуная. Из них преимущественно и пополнялась братия.
В этот период в скиту происходит печальное противостояние между великороссийскими и малороссийскими иноками. Наиболее подробно оно описано в воспоминаниях насельника обители о. Игнатия под названием «Историческое описание русского св. славного пророка Илии скита, что на Афоне» (М., 1860 г.). В результате случившегося печального инцидента монахи-великороссы в 1837 г. попытались изгнать из Ильинского скита монахов-малороссов, хотя последних и было большинство.
Изгнанная братия вынуждена была переселиться в монастырь Пантократор и подать жалобу на великороссийских собратий в Протат Святой Горы. Последний пытался примирить обе враждующие партии, но безрезультатно. Дело дошло даже до того, что по обвинению в растрате скитских денег игумен о.Павел был судим Протатом и одно время находился под надзором в монастыре Пантократор. Споры длились до 1839 г., когда решением Протата великороссийские братия перешли в Пантелеимонов монастырь, после чего Ильинский скит вновь перешел к малороссиянам.
На то время на Афоне великороссийских иноков было около 50, тогда как малороссийских более 100.
Как писал в своих записках инок Порфирий (Агеев), посетивший скит вскоре после тех событий, богослужение в нем совершалось чинно, неотменно с киевским напевом…
В 1845 г. скит посетил Великий Князь Константин Николаевич Романов, где и остановился на ночлег. По его признанию, Ильинский скит поразил его “своей малороссийской опрятностью”. После посещения великим князем малоизвестный скит получил большую известность во всей Российской Империи.
Новое возрождение обители началось после избрания в 1841 г. игуменом скита о. Паисия II - уединенного отшельника, подвизавшегося в Кавсокаливии на Афоне. Родился он в Бессарабии, с малых лет удалился в монастырь, где был пострижен в монашество в возрасте 17 лет и переведен в архиерейский дом, сначала на должность иподиакона, а затем иеродиакона и иеромонаха.
Однако он тяготился жизнью в городе и в 1838 г., уволившись из епархии, поселился на Афоне в вышеназванной пустынной местности.
Сюда в 1841 г. к нему явились посланцы Ильинского скита с просьбой принять место настоятеля и управлять скитом. Трижды отказывался о. Паисий от предложенной ему чести, опасаясь трудностей. Но в конце концов согласился и был поставлен настоятелем Ильинского скита. Переехав в скит и видя в этом промысел Божий, о. Паисий Второй принялся деятельно за устройство обители. При нем в первый же год была вполне закончена и освящена церковь во имя св. Митрофана Воронежского чудотворца, заложенная еще о. Аникитою (Ширинским-Шихматовым). Приведены в порядок монастырские постройки. Был построен новый корпус с 15 кельями.
Немало забот было им положено на восстановление внутреннего порядка и отправления церковной службы. После посещения в 1845 г. обители Великим Князем Константином Николаевичем он получает большую известность не только на Афоне, но и в России. Начинается приток новой братии, средств и о. Паисий Второй смог продолжать расширение и восстановление скита.
Уже в 1846 г. был построен большой двухэтажный корпус, где были устроены пекарня, кухня, приемные покои для гостей и 18 келий.
В 1847 г. выстроен еще один корпус для канцелярии и 10 монашеских келий. Была выстроена каменная ограда, еще один двухэтажный корпус с колокольней вышиною в 23 метра. В течении семи лет все почти постройки скита были перестроены. Заложены две новые церкви во имя св. Николая Чудотворца и Архистратига Михаила. Выстроена была больничная палата и кельи для дряхлых монахов.
Одновременно проделана огромная работа по расчистке земли под огороды и виноградники, засадку садов и других деревьев. Скит превратился в цветущую обитель, не отстававшую от прочих старых афонских монастырей.
За свои заслуги о. Паисий был возведен 3-го августа 1868 г. в сан Архимандрита.
Долголетние труды и заботы подорвали здоровье о. Паисия. С начала 1871 г. он начал болеть и в воскресение 5 сентября преставился на вечный покой. Редко можно было встретить в одном человеке столько добродетелей, как в лице о. Паисия II, настоятеля Ильинского скита и, по сути, его основного строителя. Горячая вера, любовь к Богу, доверие и простота в отношении к людям, высокие хозяйственные качества сделали его одной из известнейших личностей на Афоне. А за его тридцатилетнее управление скит превратился в известнейшую обитель далеко за пределами Афона. Еще при жизни он был порадован многими знамениями и даром предвидения.
Дальнейшая история Скита
После кончины о. Паисия II Скит представлял из себя уже благоустроенную и благоукрашенную обитель. Новым настоятелем был избран вначале иеромонах Киево-Печерской Лавры Гервасий, позднее иеромонах о. Андрей и по кончине последнего иеромонах Ахтырского монастыря Харьковской губернии о. Товия. При этих настоятелях скит продолжал обустраиваться. Построен был новый корпус за пределами скита для новых иноков и рабочих, а также начались работы по перестройке главного собора, который обветшал в силу бывшего на Афоне землетрясения и нуждался в расширении, благодаря увеличению монастырской братии.
Однако главным строителем этого нового собора был уже Архимандрит Гавриил, сменивший ушедшего на покой в свой Ахтырский монастырь о. Товию. О. Гавриил был уроженцем Киевской губернии и происходил из бедной крестьянской семьи. Во время посещения Киева он почувствовал влечение к монашеству и поступает в число братии Феофановой пустыни около г. Киева.
Во время путешествия по святым местам о. Гавриил останавливается на Афоне. Наиболее понравился ему здесь малороссийский Ильинский скит, где он и остается до конца своей жизни. В 1887 г. братия скита избирает о. Гавриила настоятелем, а в 1891 г. он был возведен константинопольским патриархом в сан Архимандрита. Преодолев немало препятствий, о. Гавриил заканчивает постройку еще одного большого корпуса для братии. В 1899 г., предварительно собрав средства для того необходимые во время поездки в Россию, он начинает перестройку собора.
Архимандрит Гавриил, игумен Ильинского скита на Афоне
О. Гавриил однако не ограничивается постройкой собора. В г. Одессе им было выстроено огромное подворье Ильинского скита и трехпрестольный храм при нем. Отстроены также помещения со всеми удобствами для паломников, едущих из Одессы к святым местам - в Палестину и на Афон. В самом скиту отстроен еще один новый корпус для братии, сооружены две цистерны для запаса воды, выстроены новые стены на виноградниках и огородах. Созданы и расширены подворья скита в г. Таганроге и станице Новониколаевке в области Войска Донского.
К сожалению, все эти заботы подорвали слабое здоровье о. Гавриила, и в 1901 г. в октябре месяце Архимандрит Гавриил скончался во время пребывания в ст. Новониколаевской, и был похоронен в Храме Ильинского подворья в Одессе.
По смерти о. Гавриила настоятелем скита был избран о. Максим, состоявший до того иеромонахом скита и помогавший до этого предыдущему настоятелю в делах по управлению обителью. При о. Максиме, возведенном в сан Архимандрита скита весной 1902 г., число монашествующих увеличилось до 400 чел. Была выстроена больница и закончен постройкой новый собор, являющийся одним из значительных афонских храмов.
Сам собор имеет в длину 54 метра, в ширину - 48 м., а высота от пола до главного купола равняется 36 м. Весь собор сложен из дикого камня, очень прочного, снаружи чеканной работы, а своды выведены из бетона. Собор украшен семью главами, позолоченными, с шариками разных цветов. Над каждой главой возвышается медный крест. Все строение укреплено железными балками и сводами, чтобы предохранить его от возможных землетрясений и разрушения временем. Портик и колонки устроены из местного серого мрамора, а иконостас состоит из 4 ярусов.
В 1906 году в Ильинском скиту проживало уже около 500 монахов, по большей части из Украины, в связи с чем его по-прежнему называли «Ильинский малороссийский скит», хотя такое наименование и было условным. Официально скит считался русским, что отмечено во многих документах. Скиту принадлежали обширные сельскохозяйственные угодия и рыбная ловля на Дунае. Скитские подворья находились в Одессе, Таганроге и Константинополе.
Освящение соборного Храма состоялось в июне 1914 года перед началом Первой мировой войны.
Начавшаяся война, а особенно последовавшая за ней богоборческая революция в России в 1917 г., к сожалению, очень отразились на положении скита. Прекратился почти совершенно приток паломников. Средства с Родины не поступали. Большие и благоустроенные подворья в Таганроге, Одессе и Новониколаевке были конфискованы и разрушены.
Хотя юридически иноки скита были автоматически приняты в греческое подданство и получили охрану и опеку православного государства, этот послевоенный период можно отнести к одной из печальных страниц всей истории скита.
Дело в том, что греческие власти, опасаясь проникновения на Афон коммунистов, перекрыли всякий доступ иноков славянского происхождения на Афон. В результате этого скит почти 40 лет не получал ниоткуда пополнения, и братия от общего количества около 500 чел. в 1906 г. уменьшилась до 10 чел. в 1961 г.
Хотя скит лишился своих угодий на Родине, подворий и притока паломников, но его прекрасно разработанные огороды, виноградники, рощи и сады вполне были достаточны для содержания и прокормления многочисленной монашествующей братии. Однако таковой не было из-за отсутствия притока новых насельников, чему способствовал запрет греческих властей. Плачевное положение скита к 1992 году проявилось в том, что в нем оставалось всего 4 насельника во главе с архимандритом Серафимом (Бобич), родом из Закарпатья.
В мае 1992 г. Вселенский патриархат вместе с Афонскими духовными властями постановили заселить обитель греческими монахами из монастыря Пантократор.
***
О том, как это происходило, описано в отчете Священному Синоду Русской Православной Церкви, составленном иеромонахом Николаем - представителем в Киноте Святой Горы русского Пантелеимонова монастыря. Перепечатывается дословно с сайта “Хорос”:
Священному Синоду Русской Православном Церкви. Москва
Ваше Святейшество. Преосвященные архиереи. Христос Воскресе!
Довожу до вашего сведения, что 7 мая ст.ст. 1992 г. экзархия Вселенского патриархата, состоящая из митрополитов Илиупольского Афанасия и Халкидонского Мелитона, с помощью комиссии от Св. Кинота Св. Горы, состоящей из антипросопов монастырей Иверского, Пантократорского, Павловского, Ставроникитского и Ксенофонтского, при содействии заместителя губернатора господина Николая Панадимтриу и полиции, но без ведома остальных членов Св. Кинота, т.е. без суда и следствия, изгнали из скита и Афона четырех насельников русского Ильинского скита (двое из которых были записаны в монохологии монастыря и являлись греческими подданными), дав им час времени на сборы, а затем передали русский скит братству из Ватопедского монастыря во главе с протом - Иеромонахом Афанасием.
Вашего Святейшества нижайший послушник
Иеромонах Николай,
антипросоп Русского Пантелеимонова монастыря.
Прежде чем описать изгнание насельников русского Ильинского скита на Св. Горе и передачу этого скита греческому братству, два слова скажем о его насельниках и о причине их изгнания:
1. Архимандрит о. Серафим (Бобич) родился в Америке, куда его родители эмигрировали с Карпат. Священство принял от Американской Митрополии в монастыре св. Тихона, где долго подвизался, там же окончил семинарию и был преподавателем. В Ильинский скит прибыл в 1970 г.
2. Иеромонах Иоанникий - американец, воспитанник Св.-Троицкого монастыря в Джорданвилле. На Афон прибыл и поселился в Ильинском скиту в 1982 г.
Оба они были официально прописаны Пантократорским монастырем и являлись поэтому греческими гражданами. Были в скиту и другие насельники с американскими паспортами, но из бывшего Союза, жили там и с советскими паспортами, но не были прописаны.
О причинах изгнания насельников скита можно сказать следующее:
Когда в 1922 г. Вселенская патриархия приняла новый стиль, то многие православные соблазнились этим ее поступком, и Элладская Церковь - ибо и в Греции Церковь приняла новый стиль - разделилась на два лагеря: новостильную Церковь, официальную, которую признает и государство Греции, и старостильную, неофициальную Церковь.
О. Серафим со своим братством не признавали новостильную Вселенскую Церковь, и поэтому не поминали имя святейшего вселенского патриарха, что явно противоречит официальному афонскому уставу. Вторая причина непоминовения та, что Вселенская патриархия участвовала в экуменизме, чем и соблазнялись наши братья-зилоты, т.е. ревнители... Об официальном документе или письме от Московской патриархии, в котором бы говорилось, что она не признает Зарубежную Русскую Церковь и придает ее анафеме, как еретическую Церковь, я не знаю.
Надо отметить, что о. Серафима с братией предупреждали, что выгонят с Афона, если они не будут поминать вселенского патриарха.
А теперь, как представитель (антипросоп) Пантелеимоновского монастыря при Киноте Афона, а посему и свидетель всех событий, с Божией помощью, решаюсь описать ход самих событий. За месяц до этого поползли по Афону слухи, что вскоре, мол, придет экзархия от Вселенского патриарха и будет решаться вопрос Пантократорского монастыря о переходе его на общежительный устав, а также решится и вопрос Ильинского скита - принадлежащего сему монастырю - о передаче его греческому братству.
Так и случилось. Началось с телеграммы от вселенского патриарха Варфоломея в Кинот, в которой сообщалось о приезде на Афон такой экзархии 1 мая 1992 г.
Но 4 мая проту Афона - иеромонаху Афанасию ватопедскому поздно вечером (по его словам, в 9.45) позвонили из Фанара (патриархии) и сообщили, что завтра, т.е. 5 мая, прибывает экзархия, состоящая из двух митрополитов: Афанасия Илиупольского и Мелитона Халкидонского.
Собравшимся антипросопам всех монастырей, на заседании, ибо был понедельник, протом было сказано, что экзархия внезапно прибывает, и в 4 часа дня будет уже в Уранополисе (село, которое граничит с Афоном).
Антипросоп Иверского монастыря, а он старейший между антипросопами, между прочим заметил, что на основании телефонного звонка старые антипросопы не приняли бы этих экзархов, и привел в пример факт, как некогда также, без предварительного письма изволили экзархи Вселенского патриарха прибыть на Афон, но их в Киноте не приняли до тех пор, пока не пришло письмо от вселенского патриарха. С ним многие согласились, а некоторые промолчали, пошушукались, пороптали и … начали готовиться к приему экзархов.
Экзархи прибыли где-то около 7 часов вечера. Их на высшем уровне встретили, угостили, а о письме от патриарха никто даже не дерзнул заикнуться. Затем был ужин, где велись разговоры о Русской Церкви, о трудностях ее и об униатах, которые нагло лезут в Русскую Церковь, а на утро был назначен собор под председательством экзархии вместе с Кинотом.
Прежде чем начать собор в Киноте, экзархи переговорили наедине с о. Калинником (антипросоп Иверского монастыря) и другими некоторыми антипросопами, вызывая их по одному из зала заседаний, так что уже даже начался ропот среди антипросопов в зале: что это, мол, за тайные беседы, и как они, экзархи, смеют так вести себя с Кинотом.
Но вот началось заседание, были прочитаны молитвы. А вместо патриаршего письма была прочитана телеграмма, что, мол, направляются экзархи на Афон решать афонские проблемы, а какие это проблемы - не указано.
После прочтения телеграммы экзарх, председатель собора митрополит Афанасий, начал объяснять причину своей срочной поездки на Афон, мотивируя это тем, что у них мало времени и много дел, и они, экзархи, вынуждены были приехать на неделю раньше. Вопросы для повестки дня они объявили следующие:
1. Пантократорский монастырь должен избрать себе из афонских монастырей братство в количестве 10-12 человек вместе с игуменом.
2. Пантократорский монастырь перевести из своекоштного в общежительный монастырь.
3. Братство во главе с архимандритом Дионисием (бывшим святогорцем), проживавших в Пантократорском монастыре, куда они поселились совсем недавно, удалить из этого монастыря, т.к. они нежелательны и патриархии Вселенской и Киноту.
Были выдвинуты и другие две темы, которые не связаны с событиями, поэтому опускаю их.
На основании вышеизложенных вопросов, после небольшого обсуждения их, определили комиссию от Кинота, которая должна была вместе с экзархией поехать в монастырь Пантократорский и на месте решить эти проблемы. В комиссию Кинота вошли антипросопы (которых предложил сам митрополит Мелитон, а Кинот не возражал) следующих монастырей: Иверский - проигумен Калинник, Пантократорский - прот Серафим, Павловский - монах Иосаф, Ставроникитский - монах Феодосий, Ксенофонтский - монах Силуан и старший секретарь - иеромонах Дамаскин. Вскоре они отбыли в Пантократорский монастырь, а мы, остальные антипросопы, ушли в представительский дом монастыря в надежде, что вечером, возможно, будет снова заседание, если в Пантократоре быстро закончат решение вопросов. Но вечером во вторник мая собора не было, т.к. экзархи и комиссия от Кинота задержались в монастыре допоздна, а поэтому условились, что на завтра, на среду, т.е. на Преполовение Пятидесятницы, будет снова собор вместе с экзархией.
В среду председатель собора довел до сведения всех членов собора о своих действиях в Пантократорском монастыре и о том, что там избран игумен из Ксенофонтского монастыря - архимандрит Виссарион, монастырь Пантократорский переводится на общежительный устав, а братство, проживавшее там во главе с архимандритом Дионисием, в течение 24-х часов должно покинуть монастырь. Выслушав это и пожелав духовного преуспеяния новому игумену и братству его, экзархия с комиссией от Кинота должны будут ехать снова в Пантократорский монастырь, чтобы формально все уладить, передать монастырь и духовно утвердить новое и старое братства, и ни слова не было сказано экзархами об Ильинском ските и его насельниках. Экзархи и Кинотская комиссия отбыли в Пантократорский монастырь, а мы, все остальные антипросопы, снова разошлись.
В 4 часа дня мне позвонили из Карей знакомые и сообщили, что экзархия и комиссия Кинота находятся в Ильинском ските, туда же прежде отбыл секретарь губернатора Афона и много полиции. Сообщили также, что митрополит Мелитон срочно прибыл на Карею и вел беседу в здании Кинота с иеромонахом Паисием (коллиот из Карей) и предлагал ему стать игуменом Ильинского скита, сегодня же иеромонах Паисий не смог на это сразу же решиться и просил отсрочки, чтобы все взвесить и обдумать.
После этого разговора я тут же позвонил в свой монастырь игумену, но его не нашли, и я пошел на великую вечерню в Протатский храм, т.к. на завтра был праздник - память евангелиста Иоанна Богослова. Отслужив вечерню, я стал звонить в свой монастырь, а в это время ко мне кто-то сильно постучал в дверь. Выйдя открывать, увидел знакомого греческого иеромонаха, который и сообщил мне, что четырех насельников Ильинского скита во главе с игуменом Серафимом на двух полицейских машинах видели на Карейской площади, их везут на главную пристань Дафни, а оттуда за пределы Афона.
Наконец, я дозвонился до игумена Иеремии и сообщил ему обо всем этом, просил его как игумена принять меры. Из монастыря дозвонились до Афонского подворья в Москве и сообщили представителям монастыря в Москве об этом событии. После этого я позвонил некоторым антипросопам и спросил их, знают ли они что-нибудь об изгнании отцов из скита. Мне все заявили, что они ничего не знают и впервые все от меня слышат и скорбят обо всем этом.
В 8.15 мне позвонил игумен Ильинского скита о. Серафим и рассказал, как их изгнали и что они уже в Уранополисе, а затем позвонил и другой брат из скита - монах о. Николай, который был в это время в другом селе Неа Рода. Между прочим, они сообщили, что еще днем к ним в скит приехал секретарь от губернатора - Омерос и сказал, что экзархия теперь находится в Пантократорском монастыре и, возможно, навестит и их скит, но заверил их, что им нечего бояться.
Спустя 2 часа приехало в скит много полицейских на машинах, за ними экзархия, комиссия Кинота и новый игумен пантократорский Виссарион с братией. После встречи и беседы о. Серафим остался при своих убеждениях и наотрез отказался поминать за службами имя вселенского патриарха, как это повелевает афонский устав, а вдобавок ко всему, о. Серафим, видя полицию и их злые намерения, обозвал экзархию ругательными словами: Иуды, антихристы, коммунисты. Насельникам скита (а их было 4 человека) дали один час на сборы, так что о. Серафим забыл второпях взять с собою документы и деньги, посадили их в машины и вывезли вне Афона. После разговора с ними узнал, что в Ильинском скиту уже новое братство из Ватопедского монастыря во главе с нынешним протом - иеромонахом Афанасием.
На утро, 8 мая, в день памяти свв. апостолов любви и мира, снова у нас заседание с экзархией. Митрополит Мелитон, прежде чем председатель собора - митрополит Афанасий начал говорить о своих вчерашних деяниях, вежливо извинился перед Кинотом за то, что они, дескать, забыли второпях при первом же заседании прочитать письмо от вселенского патриарха Варфоломея и поэтому просил Кинотского секретаря прочитать сие письмо, как оказалось, были пункты и об Ильинском ските (письма этого пока не имею, а когда выйдет «практикой» - решение собора - то помещу и это письмо).
Затем начал говорить владыка Афанасий. Рассказал Киноту, сколько им с Божией помощью и при содействии Кинотской комиссии, игумена Виссариона с братией, губернаторского секретаря Омероса и множества полицейских удалось совершить великих дел, и ни словом не обмолвился о том, что изгнали из Афона насельников скита. После его рассказа воцарилась в зале заседаний мертвая тишина.
Тогда попросил слово я, антипросоп русского Пантелеимоновского монастыря, и сказал им, что вчера в 8.15. вечера мне звонил о. игумен Серафим из Уранополиса и сообщил, что их изгнали из Афона, дали на сборы один час времени. На каком основании вы, - спросил я, - без ведома Кинота, без суда и следствия изгнали их с Афона?
После этого вопроса начались у меня с экзархами прения. Они спросили меня, признает ли Московская патриархия Зарубежную Русскую Церковь, и я ответил, что мы спрашивали об этом митрополита Филарета Киевского, посетившего Афон в 1978 г., который ответствовал, что догматического расхождения с ними у нас нет, и поэтому, если кто из Зарубежной Церкви пожелает у нас в монастыре причащаться, то ему не надо возбранять. После этого мне сказали, что я защищаю раскольников. Я же ответствовал, что их действия не одобряю, но нельзя же изгонять людей без суда и следствия. Затем я напомнил собору, что Ильинский скит - это русский скит, там жил и подвизался преп. Паисий Величковский, построен он на русские деньги, русским потом и русскими людьми. И в истории скит пророка Илии останется русским скитом, и привел в пример факт, что Ватопедский монастырь прибрал к рукам богатейший русский скит - св. апостола Андрея, но прошло уже много лет с того дня, а все его называют русским скитом, а не Ватопедским. Тогда владыка Мелитон заметил мне, что «филатисмос» был осужден в 1898 г. на Всемирном конгрессе православных, и нет у православных, а, тем более, на Афоне, ни иудея, ни еллина, но все едины во Христе.
Антипросоп Пантократорского монастыря проигумен Серафим заметил мне, что Ильинский скит находится на территории их монастыря и принадлежит им, а поэтому просил меня, чтобы я не вмешивался в их внутренние дела, сказал также, что они изгнали из скита не русских насельников, но американцев, а игумен скита о. Архимандрит Серафим для их монастыря не монах, а американский гангстер.
Некоторые антипросопы: григорианский, ксиропотамский, филофеевский и симоно-петрский очень деликатно и дипломатично старались заметить экзархам, что они неправы, изгоняя без ведома Кинота насельников скита, на что получили резкие ответы от экзархов и вчинились в группу противодействующих. Затем экзархи объяснили причину намеренного сокрытия патриаршего письма от Кинота, а также и коварные свои действия по изгнанию монахов. Они это мотивировали тем, что, якобы, боялись большого шума, т.к. о. Серафим с братством своим (4 насельника) могли бы закрыть ворота скита и тогда пришлось бы штурмовать скит силою. А поэтому они, экзархи, поступили так скрытно и умно, а последствий они никаких не боятся, ни прессы, ни угроз, боятся они лишь одного Бога. Выслушав все это, Кинот решил узаконить их беззаконные действия, а потому решили пойти антипросопы на явную ложь, угодничая перед экзархией. В решении заседания написали, что патриаршее письмо было прочитано в Киноте и знал о нем и о намерении патриарха и Священного синода, и все свершилось поэтому по воле Бога, предстательством Богоматери и св. пророка Илии и решением (единогласным) Кинота. На это я возразил, что такую ложь я подписывать не буду. Мне намекнули, что если я не подпишу, то будут большие неприятности для монастыря. Подумав хорошенько, я попросил экзархов, чтобы мне разрешили позвонить отцу игумену в монастырь и спросить мнение его о братии, т.к. антипросоп выражает всегда не свое личное мнение, но своей обители. Позвонив отцу игумену, я объяснил ситуацию. Игумен посоветовался с духовником - иеромонахом Макарием, и они дали мне две заповеди: «Если сможешь, то не подписывай такое решение собора, а если нет, то воздержись по всей теме Ильинского скита».
Придя снова на собор, я объявил там мнение обители. Мне сказали экзархи, что я обязан подписать практикой, т.е. решение собора, и без всякого воздержания, и опять начались у нас прения, что, мол, скит стоит не на русской земле, а на греческой, и является собственностью Пантократорского монастыря, и, вроде бы, никакого русского Ильинского скита нет и не было. Тогда я спросил владыку Мелитона, имеют ли они греческую землю в Иерусалиме (Израиль), а если нет - то почему же они кричали на весь мир, когда евреи в прошлом году заняли часть здания Иерусалимской патриархии, а здесь целый скит переходит греческому братству. Я просил, чтобы в практиконе собора ясно стояло воздержание нашего монастыря по теме скита, что и записано. Остальные антипросопы, ничтоже сумняся за совесть, подписали практикой. Практикой же был составлен так, что в нем была сплошная благодарность от начала и до конца его экзархам, комиссии от Кинота, заместителю (если не ошибаюсь) губернатора г-ну Николаю Пападимитрию, ибо все совершалось в его присутствии, и он, как адвокат, давал нужные советы как экзархам, так и Киноту, он проводил экзархов даже до Салоник, - за очень четкие, обдуманные, внезапные действия, ибо о. Серафим был ими застигнут врасплох, и еще благодарили всех их за то, что они избавили Святую Гору от раскольников.
Во время прения я также [заметил], что на Афоне почти половина насельников [греков] не поминает имя патриарха, т.к. являются [зилотами]. Проживают на Афоне и ексагониты («шестиугольники»), которые даже не признают Воскресение Христово, тогда почему же не изгнали всех их из Афона? Ответ экзархов был прост, что, мол, сразу всех не изгонишь, так как их много, а постепенно дойдет очередь и до них. Вот кратко о заседаниях и решении Кинота и экзархов, но совсем по-другому восприняли это простые насельники Афона.
Уже в четверг 8 мая на соборе старший секретарь жаловался Киноту, что ему нельзя спокойно пройти по Карее, т.к. все его ругают, обзывая разбойником, предателем и другими хульными словами, и готовы на него плевать за действия по захвату Ильинского скита, ибо он, иеромонах Дамаскин, был во главе всех решений, был главным советником экзархов, так что и по ночам приходил к архиереям в их покои и там до зари совещались, что и как делать.
Другой иеромонах, грек, сказал мне, что наши экзархи сделали то же на Афоне, что и униаты на Украине - ни больше ни меньше. Другой монах по телефону в пятницу 9 мая сказал мне, что он узнал о разбое в ските только сегодня и очень скорбит об этом, ибо такого не было на Афоне и при крестоносцах. Этот монах вот уже 60 лет на Афоне подвизается.
Вот мнение простых насельников Афона. Когда у нас шло заседание (8 мая) в Киноте и решалась судьба скита, то стало известно, что новый игумен Виссарион с братией и с проигуменом Евфимием (старый насельник Пантократорского монастыря, который давно уже желает прибрать к рукам скит русский) уже приехали в скит и стали вывозить оттуда вещи в свой монастырь. Ходят по Афону слухи, что привезли даже автогенную установку и вскрыли большой сейф, где нашли 18 митр, много вывезли и облачений золотошвейных. Не знаю, насколько это правда, но слухи ходят, т.к. сами же полицейские, «охранники» скита свидетельствуют якобы об этом.
Узнав о разбое в Ските, иеромонах Афанасий сразу же отказался быть насельником скита, и скит в течение нескольких дней был пуст, там пребывала только полиция, которая, якобы, охраняла его. Полицией был перекрыт для посторонних вход как в скит, так и в монастырь на многие дни. Спустя несколько дней в Ильинском скиту поселились насельники Ксенофонтского скита во главе с архимандритом Иоакимом, которые недавно живут на Афоне, приехав сюда из г. Кавала.
Встает вопрос: неужели экзархия сотворила изгнание насельников скита, а затем и передачу сего скита на поругание, лишь по ревности Божией, подобной ревности св. пророка Илии и ради славы Божией? Но если они так ревновали по Богу, то должны были бы в первую очередь изгнать из Афона ексагонитов, затем тех зилотов, которые не признают свят. Нектария, эгинского чудотворца, святым, клевещут на него письменно, издавая книги и называя его еретиком и прочими хульными и хамскими словами. Выходит, на святого можно клеветать и жить на Афоне, а экзархам Матери Церкви сказать нельзя и грубого слова - сразу же изгнание за пределы Афона. Могут жить спокойно и ексагониты на Афоне, но только не представители Русской Зарубежной Церкви. Я лично спрашивал о. Серафима, обзывал ли он экзархов «Иудой», «антихристом» и прочее, и он мне ответил, что обзывал, т.к. они творили явное беззаконие, ибо ворвались как униаты в скит со множеством полицейских, которые и окружили всех их без суда и следствия.
Справедливости ради надо заметить и то, что часто к нам на Афон приезжали архиереи и священнослужители Русской Зарубежной Церкви с письменным разрешением от Вселенского патриарха и служили у нас на Афоне. Как свидетельствует типикарь Протатского храма, несколько лет тому назад епистасия встречала церковным чином, т.е. с мантией и св. Евангелием, с песнопениями и молитвами, Епископа Марка Берлинского. А затем тот же владыка Марк официально служил на Афоне как в скиту, так и в монастыре Хиландарском. К празднику памяти св. пророка Илии всегда в скит приезжало много священнослужителей Русской Зарубежной Церкви с письменным разрешением служить от Вселенского патриарха. В чем же тут дело? А дело в том, так многие святогорцы считают, что все сие сотворили экзархи лишь потому, что бывший филофеевский игумен - архимандрит Ефрем, который, находясь в Америке с духовной миссией, встречал от Вселенского патриарха на своем пастырском духовном поприще много препятствий и потому перешел в юрисдикцию Русской Зарубежной Церкви, чем очень огорчил Церковь Вселенскую и уронил ее честь. Но вот представился хороший случай отомстить Русской Зарубежной Церкви, и как раскольников их изгнать, продемонстрировать тем самым на весь мир свою силу, мощь и власть.
Некоторые насельники Афона не исключают и тот факт, что оба русских скита апостола Андрея на Карее и Ильинский скит имеют в Константинополе огромные 6-этажные подворья, с церквами на последних этажах, которыми со временем и думает воспользоваться Вселенская патриархия.
Как известно, Андреевский скит - этот богатейший скит на Афоне, - перешел в руки Ватопедского монастыря в 1972 г. и был немилостиво разграблен, а вот сейчас, по случаю приезда в Грецию патриарха Алексия II не смог просить у Ватопедского монастыря снова вернуть его русским монахам. В Салониках, в местечке Панорама, уже готово и братство для вселения в Андреевский скит. Неужели все-таки здания как самих скитов, так и их духовные сокровища и богатства, а также и огромные подворья сих скитов в Константинополе навели на экзархов Вселенской патриархии такой великий грех и соблазн?
Как антипросоп и свидетель всех почти событий, должен заметить, что меня заседание Кинота по поводу Ильинского скита огорчило. Страх антипросопов был очень велик, так что, со мною многие из антипросопов боялись в присутствии экзархов даже по-христиански поздороваться и сказать «Христос Воскресе!» Боязнь царила и в зале заседаний и смогли ее перебороть лишь немногие, сказав, как уже мною говорилось, экзархам о их несправедливых действиях по поводу изгнания, и никто из них даже не намекнул экзархам о том, что все-таки Ильинский скит - это русский скит и должны бы в нем жить русские монахи, как о сем и предание говорит, и история Афона. Но об этом, повторяю, не было даже и намека. Совсем по-другому заговорили со мною антипросопы, когда вечером, 8 мая, экзархи, довольные своими успехами на Афоне, при сопровождении заместителя губернатора, его секретаря и полиции, покинули Афон.
Лишь только отъехала экзархия, тут же подозвал меня один из антипросопов (даже и без страха) и поздравил, мол, молодец, что не смолчал на соборе - и прочие лестные глаголы. Другие некоторые из антипросопов затем извинились передо мною и заявили, что они совершенно согласны со мною, но страха ради иудейского не нашли смелости сказать это экзархам на соборе. Следующий антипросоп сказал, что его сердце и душа скорбят вместе со мною, и что Господь послал испытание, но Он и поможет его перенести.
Спаси Господи всех тайных и явных моих доброжелателей! Еще раз хочу подчеркнуть, что действия о. Серафима - игумена Ильинского скита - я не одобряю, и не согласен с ним, на нем лежит большая вина по закрытию скита. Никак не могу согласиться и с бесчеловечным и позорным для экзархии изгнанием 4-х насельников скита, без ведома Кинота, им, как великим злодеям и преступникам или убийцам, дали час времени на сборы. Если даже и изгнали, то почему не осталась Кинотская комиссия в скиту и не сделала всей описи скита в присутствии экзархии, а отдали скит на поругание и разграбление?
В то время, когда по всему Афону совершалось бдение в честь евангелиста Иоанна Богослова - апостола мира, любви и сострадания - и который своими святыми посланиями всех призывал как во время бдения, так и литургии к миру и любви к ближним, в Ильинском ските шло другое бдение - бдение Великой пятницы, где распинали и Христа, и скит, и св. пророка. Он, святой апостол, был свидетелем при распятии скита и истинно свидетельствует, что поступили с насельниками его власть имущие очень жестоко и бесчеловечно.
Вот уже более 70-ти лет вся Русская Церковь на кресте, распятая коммунистами, безбожниками и всеми темными силами ада, которые не щадили никого и ничего, так что от многих сотен монастырей и тысяч храмов на Руси не осталось и следов, миллионы русского народа и духовенство жестоко истреблены и замучены слугами ада. На св. горе Афонской в мирное время и под покровительством православного греческого государства, и под омофором Вселенского патриарха, почему-то все русские скиты, келии и калибы также висят на кресте, все разграблены и развалены. Вместо того, чтобы помочь Русской Церкви омыть ее язвы и раны кровоточащие, возлить на них вино и елей, на них льют уксус, сыпят соль и глубже пригвождают к кресту!
За что же ее напояют уксусом в жажде? Может за то, что Русская Церковь всегда помогала Афону, и Греции, и Вселенской патриархии, о чем свидетельствует история? А может быть за то, что на Афоне все служат с русскими золотыми и серебряными сосудами, которые богатая Россия всем дарила, а на праздниках службы свои украшают русскими золотошвейными облачениями и дорогими пеленами, и утварью церковною? Может, за то, что русский народ всегда помогал Греции в борьбе с турками, и за свободу Балкан и Греции сложили свои головы сотни тысяч русских православных солдат? За что Русскую Церковь напояют и паки уксусом, за что же разделяют ее ризы и бросают о них жребий: «кто что возьмет?!»
Пусть на это ответит совесть каждого, а я, как представитель Русской Церкви и как верный сын ее, ибо в ней выросли мои родные мать и отец, мои деды и прадеды, в ней я родился, крестился в ней, по милости Божией, стал и священником и монахом с ее благословения и прибыл как раз 8 мая (день разбоя в Ильинском ските) на Афон в 1978 г., прошу Господа и св. пророка Илию, и апостола Иоанна Богослова, чтобы они простили бы всех зло сотворивших, и не вменили распинателям скита греха сего.
Сотворивши все сие бывшее на Афоне, экзархия не приобрела симпатии афонцев, напротив, многие стали задумываться, ибо сказано ведь в святом Евангелии - «по делам их познаете их».
Прошу простить меня, если опечалил своим посланием и прошу святых молитв.
Иеромонах Николай, май 1992 года, Афон.
Новые подробности о закрытии русского Ильинского скита
Два иеромонаха свидетельствуют, что еще Великим постом (1992 года) в Константинополе, в Фанаре, были вызваны в синод из Пантократорского монастыря проигумен Евфимий и антипросоп монастыря проигумен Серафим, которых перед отъездом в патриархию я также случайно видел на Карейской площади.
По приезде своем о. Серафим показывал решение синода по поводу их монастыря. Среди прочих пунктов стояли два пункта по поводу скита, а именно:
а) изгнать русских насельников из него;
б) заселить туда греческое братство.
Этот практикой Евфимий и Серафим подписали, а поэтому их оставили в монастыре, а ходили слухи, что их хотели выгнать. Я узнал также, что когда был на Афоне министр иностранных дел Греции г-н Антониос Самарас, то он просил нынешнего прота Св. Горы Иеромонаха Афанасия, чтобы они, ватопедские отцы, как можно скорее заселили Андреевский скит.
На заседании меня спрашивал митрополит Мелитон о том, получал ли наш монастырь письмо от Московской патриархии о непризнании Русской Зарубежной Церкви и о повелении нам не признавать ее. На это я ответил, что такого письма мы не получили.
Заметить должен и то, что об истории вторжения в скит греков ни одна газета не написала, т.к. есть приказ, считают святогорцы, правительства Греции это событие не освещать.
Евфимий ликующе заявил, что он этого дня дожидался давно. Некоторые, защищая экзархов, смеют говорить, что они это сделали по просьбе и благословению патриарха Московского. Узнал также, что митрополит Мелитон предлагал занять скит не только иеромонаху Паисию, но и многим другим на Афоне, а также и из мира просил братство из монастыря Игуменисса, но они все отказались, не желая участвовать в разбое.
Узнал от святогорцев, что еще вечером 7 мая при митрополитах была вскрыта большая ризница и было изъято 40 русских золотошвейных священнических облачений, а также 5 диаконских стихарей. Митрополит Мелитон отобрал 5 облачений, сказав, что он их забирает себе.
Из компетентных источников стало известно, что на Афоне продолжается антиславянская, антирусская кампания. Так, во время праздника Преображения Господня 6/19 августа 1992 г. в монастыре Пантократор было проведено тайное совещание, в котором приняли участие: митрополит Мелитон (Константинопольский патриархат), архимандрит Василий (игумен Иверского монастыря), архимандрит Алексий (игумен Ксенофонтского монастыря), архимандрит Виссарион (игумен Пантократорского монастыря).
В результате этого совещания намечена следующая программа:
1. Ко времени визита Вселенского патриарха Варфоломея (октябрь 1992 г.) разработать программу заселения болгарского монастыря Зограф греческим братством и поставления игуменом грека.
2. Аналогичная программа по сербскому монастырю Хиландар.
3. Завершающий удар - по русскому монастырю св. Пантелеймона.
Необходимо отметить, что эта программа - осуществление масонской римо-католической программы «Иоанна Векка» (отступивший от Православия патриарх-униат, живший в ХIII веке в Византии - ред.), которая несколько лет тому назад была раскрыта и опубликована.
Иеромонах Николай
Комментарии
А последний русский настоятель о.Серафим, все еще подвизается на Елеонской горе.
RSS лента комментариев этой записи