Скончалась катакомбная игумения Филонилла, сподвижница и помощница катакомбного епископа Гурия Казанского
Катакомбная Игумения Филонилла скончалась 2 августа 2014 года в возрасте 90 лет.
Матушка Филонилла (в миру – Зинаида) родилась в 1923 г. в простой чувашской крестьянской семье. Ей было четыре года, когда они погорели. Загорелась вся улица: дома были деревянные, крытые соломой, поэтому вспыхнули, как спички. В полчаса их дома не стало и ничего из вещей не успели вытащить. Соорудили какой-то шалашик в саду и в нём жили всё лето и осень, пока не построили новый дом. Сильно мёрзли, ни одежды, ни обуви толком не было, ходили в лаптях. Зинаида тогда сильно простудила ноги, да так, что не могла их отрывать от земли: она ходила, шаркая, быстро стирая до дыр лапти, которые отец не успевал ей плести. Родители удивлялись и показывали Зинаиде, как надо правильно ходить, и только позднее поняли, что ходит она так не по шалости, а из-за болезни. Но лечиться было негде, а потом у неё как-то само собой всё прошло, но позднее, в 1960-х годах, ноги так скрутило, что ходить ей стало очень тяжело.
В 1930 г. родители Зинаиды отказались вступать в колхоз. Из-за этого семье много пришлось страдать: голодали, ели картофельные очистки, работали втройне, чтобы выплатить огромные налоги, которыми их обкладывали. Помимо полевых работ, рубили лес, заготавливали дрова, вязали варежки и носки. Отец занимался строительством, изготавливал также ткани, сам крутил нитку, шил «пинжаки». Зинаида умела ткать льняную ткань, шила и вышивала полотенца. В 1939 г. отец покалечился: когда рубил лес, ему на ногу упало дерево. Отвезли его в больницу, лежал там два месяца, но кости срослись неправильно. Ходил сначала на костылях, потом как-то разработал ногу и стал пасти деревенское стадо. Но через три года отец заболел воспалением лёгких, его отвезли в больницу, где ему сделали неправильный укол, и он внезапно скончался.
Теперь заготовка и продажа дров легла на Зинаиду, ведь это был один из основных источников их дохода. «Сколько я дров таскала, — вспоминала она, — летом на тележке, зимой на санках. Всё время дрова таскала». До самой глубокой старости ей пришлось исполнять эти тяжелейшие крестьянские работы. В колхоз Зинаида не вступала, так что держала овец, коз, кур, чтобы выплачивать большие налоги. Обрабатывала огромный огород, плодами которого в основном они с матерью и сестрой питались. В конце 1950-х гг. огород у них отняли на целых девять лет: как и у многих единоличников — отрезали землю чуть ли не по самое крыльцо. Только представить — целых девять лет прожить безо всяких доходов и без огорода! Как они выжили? И при этом надо было прокормить не только себя, но и престарелую мать, и парализованную сестру, которая с раннего детства была прикована к постели. Зинаида собирала в лесу дрова и держала корову — она ежегодно должна была сдавать по восемьдесят килограмм мяса. Вспоминая этот ужас, она нисколько не жаловалась и в ответ только махала рукой и добродушно улыбалась: «Ничего, хватало; чего нужно, всего хватало».
Не раз её вызывали в сельсовет и принуждали вступать в колхоз, а когда она отвечала отказом, спрашивали: «Это тебя Америка учит?» При этом, вероятно, сами понимали всю нелепость вопроса. При всём желании трудно было найти следы хоть какого-то иностранного влияния в убогой, совершенно отрезанной от цивилизации избушке Зинаиды, куда по её принципиальным соображениям даже не было проведено электричество. На советские выборы Зинаида также не ходила и не голосовала. Правда, ещё в молодости, она всё же один раз «проголосовала» — пошла и написала на бюллетене: «Советская власть — долой!»
О катакомбном о. Гурии Павлове (будущем истинно-православном епископе Казанском) Зинаида узнала после войны: до этого она ходила в соседнюю церковь, которую открыли в начале 1940-х годов. Мать говорила Зинаиде, что не надо туда ходить. Их знакомая певчая Татьяна из соседней деревни Большие Чаки рассказала им о стареньком священнике Онисиме, за которым той довелось ухаживать ещё в начале 1930-х годов. Перед смертью священник сказал Татьяне, что он обманщик, что он не выдержал, и уговаривал её: «Я принял, а вы не принимайте, не ходите в открытые церкви, молитесь дома». Однако Зинаида не слушала, плакала и продолжала ходить — так ей хотелось в церковь.
Уже после войны певчая Татьяна всё же убедила Зинаиду не ходить в церковь, дав прочитать какие-то отступнические писания из официального церковного журнала. А вскоре они узнали об иеромонахе Гурии, их познакомила с ним сторожиха Зоя из церкви в с. Батеево: она хоть и работала там, но не причащалась у местного священника. Там, в сторожке Батеевской церкви, они впервые и встретились с о. Гурием, и с тех пор Зинаида с матерью и сестрой постоянно исповедовалась и причащалась у него. Позднее о. Гурий оборудовал у них в сарайчике тайную церковку Казанской иконы Божьей Матери, в ней он часто служил.
В 1960-е гг, когда слегла мать, Зинаида стала ухаживала за обеими больными — матерью и больной сестрой. И это в деревенских условиях, где не было ни канализации, ни водопровода, ни электричества. А в конце 1984 г. Зинаида сама сильно заболела: у неё обнаружили большую опухоль в боку, которую признали раковой. В больнице ей велели прийти на обследование, но дома ей стала совсем плохо. Опухоль, по-видимому, передавила позвоночник, и у неё совсем отнялись ноги. Лежала она почти без движения, только руки и голову могла поднять, а малейшее прикосновение к телу вызывало сильные боли. В таком состоянии она пролежала почти полтора года, так что в доме лежали уже двое парализованных: она и сестра. Верующие не оставляли их и постоянно помогали, даже полностью обрабатывали их огород, всё сажали и убирали. Главной помощницей была её подруга Александра (будущая инокиня Анна), она всех организовывала, раздавала задания, кому что делать.
Зинаида не обращалась к врачам, но применяла народные средства, в том числе и против рака, однако больше всего надеялась на молитвы. Молилась день и ночь. На стене у кровати на гвоздике ей подвесили керосиновую лампу, так что она и ночью могла читать. За сутки она дважды прочитывала Псалтырь, за тех, кто помогал ей, вычитывала по сорок Псалтырей; при этом говорила, что не успевала замечать, как летело время. Через полтора года она встала, потихоньку начала ходить и постепенно вернулась к прежним работам по хозяйству и продолжила ухаживать за парализованной сестрой. Вскоре она приняла иноческий постриг: о. Гурий постриг её с именем Филонилла.
Матушка Филонилла никогда не работала в колхозе, поэтому в советское время ей пенсии не полагалось. В последнее время после перестройки, когда минимальную пенсию стали давать всем старикам, ей тоже предложили. Но она всё равно отказалась, заявив, что никогда и ничего не брала от антихристова государства; как и прежде, она кормилась лишь трудом рук своих. И в восемьдесят с лишним лет эта маленькая согбенная старушка, едва передвигающаяся на своих больных ногах, умудрялась вскапывать бесконечные грядки под картофель и другие овощи, ловко косить траву косой, собирать сено в стога вилами, управляться с козами и козлятами (молоко её коз было очень вкусное и без специфического запаха — о. Гурий утверждал, что это целебное молоко вылечивало его лучше всяких лекарств), тягать из лесу по-прежнему полные тележки с «дровами». Как всё это удавалось делать маленькой, согбенной, больной старушке — знает лишь один Бог… Правда, тележки из леса были с ветками — это, пожалуй, было единственное «послабление», допущенное ею, но зато и зимой она «топила» печку этими ветками, и температура в её домике ненамного превышала температуру воздуха на улице.
В 1986-1987 гг. отцу Гурию по здоровью трудно было самому вести хозяйство, поэтому он перешёл жить в домик к инокине Филонилле. Он постоянно служил в церковке Казанской иконы Божьей Матери, которую лично оборудовал в сарайчике у м. Филониллы.
В 1990 г. отец Гурий, несмотря на свой преклонный возраст и слабое здоровье, воспользовался возможностью поехать в США, чтобы присоединиться там к истинно-православным архиереям, поскольку в СССР в то время таких уже не было (или о них ничего не было известно). Он засомневался в канонической чистоте тогдашней Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ) и отказался от предложения самому получить от её иерархов архиерейскую хиротонию. Его активно агитировали к себе разные группы греков-старостильников, но, после изучения их канонических особенностей, он отказался от их «заманчивых» предложений и, в конце концов, вошёл в общение со Святой Православной Церковью в Северной Америке, которая пребывала тогда под омофором архиепископа Афинского Авксентия (+ 1994). По благословению архиепископа Авксентия три истинно-православных архиерея — митрополит Максим Кефалонийский, епископ Ефрем Бостонский и епископ Макарий Торонтский — совершили 28 июля 1991 г. в русском храме около Бостона хиротонию о. Гурия во епископа Казанского.
В последующие годы м. Филонилла заботилась о тяжело больном вл. Гурии, хотя сама была нездорова. В её доме вл. Гурий и почил 7 января 1996 г. в 10:15 вечера. Матушка всю ночь читала над ним Святое Евангелие и вместе с духовными чадами владыки проводила его в последний путь.
В 2003 г., после упокоения катакомбной игумении Евфросинии, митрополит Торонтский Макарий при посещении своей российской паствы возвёл м. Филониллу в сан игумении. Последние годы жизни матушка окормлялась украинскими истинно-православными священниками, с 2012 г. и до самой кончины пребывала под омофором епископа Луцкого и Ровенского Иова. Несмотря на всё более ухудшающееся состояние здоровья, м. Филонилла неукоснительно совершала по-чувашски своё большое молитвенное правило, часто причащалась и готовилась к переходу в вечность. Да упокоит Господь её душу в селениях праведных!
При составлении некролога использовалась книга: «Тайной Церкви ревнитель». Епископ Гурий Казанский и его сомолитвенники. Жизнеописания и документы / сост. Л.Е. Сикорская. — М., 2008.
Комментарии
"А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской" (Мф 18.6).
RSS лента комментариев этой записи