Гетман Скоропадский: патриот, обреченный на коллаборационизм

Автор: i-sobor. Дата публикации: 06 августа 2014. Категория: Общество.

Что знают современные широкие массы читателей о Павле Петровиче Скоропадском, гетмане Украине и генерал-лейтенанте русской службы? Как правило, весьма мало. Как правило, он представляется в опереточном образе, созданном писателем и бывшем офицере гетманской армии М. Булгаковым в знаменитом романе «Белая гвардия». Ну, а современные «свидомые» украинские историки ведут между собой спор: кем он был «щирым украинцем» или «завзятым малороссом»? Попытаемся и мы ответить на этот вопрос.

Для начала, если внимательно прочесть «Белую гвардию» Михаила Булгакова, то проницательный читатель увидит, что гетман - не виновник, а жертва в «оперетке», под названием «Украина», в которой отведено главное место злодеям: оккупантам-немцам и петлюровцам, этим «щирым и свидомым украинцам». В «оперетке» С. Петлюра борется не с немцами, а с гетманом и русским офицерством, он ведет братоубийственную войну, грабит Киев, после занятия города. Петлюровцы, как показал М. Булгаков, такие же чужие в Киеве, как и немцы.

Возможно, здесь будет уместно вспомнить тот факт, что еще совсем недавно, в бытность бухгалтера В. Ющенко президентом Украины (между прочим, С. Петлюра тоже начинал свою карьеру бухгалтером), «Белая гвардия» М. Булгакова попала в список «антиукраинской литературы». Вероятно, не просто так: либо бухгалтер внимательно прочел, либо кто-то пересказал ему уж слишком детально!

Но, вернемся к историческому портрету Павла Скоропадского, который действительно несколько искажен благодаря перу М. Булгакова. В действительности же, гетман Украины и генерал-лейтенант русской службы Павел Петрович Скоропадский по праву мог бы занять место в одном строю с диктатором Финляндии генерал-лейтенантом русской службы бароном Карлом-Эмилем-Густавом фон Маннергеймом, атаманом Всевеликого Войска Донского генерал-майором русской службы Петром Николаевичем Красновым и создателем эстонской армии полковником русской службы Иваном Яковлевичем Лайдонером.

Читатель вправе спросить: что объединяет этих господ? Все они вышли из единого офицерского корпуса Русской императорской армии, все храбро сражались «За Веру, Царя и Отечество» против Германии в период Первой Мировой (или как тогда говорили «Великой войны»), были пламенными патриотами России и династии до конца своих дней. Например, в официальном президентском кабинете главы Финляндии барона К.-Э.-Г. фон Маннергейма висел гигантский настенный портрет последнего русского императора Николая II.

Офицерство и генералитет был дезориентирован падением монархии в России и начавшейся в стране Смуте, распаду некогда единого и великого государства. Оставшиеся верными присяге, приняли решение восстановить монархию в России, единство законность и порядок, то есть провести реставрацию. И здесь перед каждым возник нравственный выбор: принять Брестский мир и как его следствие оккупацию Германией и Австро-Венгрией значительной части территории бывшей Российской Империи, или оставаться верными союзническому долгу Антанте?
Перечисленные выше военачальники, среди которых был и П.П. Скоропадский, были принуждены считаться с главным внешним фактором, навязанным им обстоятельствами истории: германской оккупацией.

Именно в этом и весь ужас ситуации, в которой оказались перечисленные выше персонажи: единой России больше нет, есть гражданская война, масса локальных правительств, и германская оккупация значительной части территории бывшей Империи. Враг внешний, с которым ты воевал четыре года, защищая свою Родину, становится победителем и оккупантом на твоей земле, и навязывает «свое партнерство» (или предложение, от которого невозможно отказаться) в борьбе с внутренним врагом, попирающим святыни Родины ее честь и достоинство. Пока нет сил восстановить единую Россию, да и немцы не позволяют это сделать. Но, быть может в этих условиях реставрировать хотя бы обломки империи, играя в «независимость», чтобы потом, когда немцы уйдут (а они непременно уйдут, они обречены на поражение в Великой войне), вновь восстановить единую Россию? Важно, усыпить бдительность немцев, как в свое время поступил с татарскими ханами Иван Калита, начав «собирание Русской земли».

Однако, Павел Петрович Скоропадский находился в более тяжелой ситуации, чем Петр Николаевич Краснов и Карл-Эмиль-Густав фон Маннергейм, поскольку в отличие от двух последних он не имел своей армии и реального суверенитета, и на всей территории Украины неограниченно хозяйничала немецкая оккупационная военная власть, приглашенная еще до прихода его к власти «свидомыми украинцами» из Центральной Рады, попросту «мазепинцами», коллаборационистами и предателями Родины, преклоняющимися перед «высокой немецкой культурой». Как мы все знаем, подобная ситуация затем повторится и во время Второй Мировой войны. Имеются и сейчас идейные продолжатели господ Мазепы, Грушевского, Винниченко, Петлюры, Бандеры, этим предателям ставят памятники, а некоторых даже изображают их на денежных банкнотах современной Украины.

Павел Петрович Скоропадский принадлежал к древнему запорожскому казацкому и русскому аристократическому роду. Среди его предков особенно следует выделить полковника Ивана Скоропадского, избранного казаками гетманом Войска Запорожского, после измены И. Мазепы. Другой знаменитый родственник будущего «гетмана всея Украины» депутат Государственной Думы Г.В. Скоропадский, был горячим борцом с «украинством» и отстаивал малороссийскую идею: «В Русском государстве, колыбелью которого был наш Киев, мы такой же державный народ, как и великороссы».

Сам же Павел Петрович Скоропадский был преданным государю русским патриотом, храбрым офицером. Участник Русско-японской войны, кавалер ордена Святого Георгия, генерал-адъютант свиты царя. После Русско-японской войны, когда значительная часть русского флота восстанавливалась на добровольные пожертвования населения (возник даже термин «Добровольный флот») Павел Петрович Скоропадский не остался в стороне, и на его личные средства был построен эсминец «Украина», который затем храбро сражался с немцами на Балтике в годы Первой Мировой войны и героически погиб в 1915 году.

В Первой Мировой войне Павел Петрович Скоропадский в ряде сражений отличился храбростью вместе со своим однополчанином, ротмистром бароном П. Врангелем, будущим белым генералом.
После свержения монархии в 1917 году, как известно, началось массовое разложение армии, чему способствовала в частности возникшая в Киеве Центральная Рада, проводя самочинную «украинизацию» частей, снижающую боеспособность, и способствующую росту дезертирства.

В этот период Верховный главнокомандующий генерал от инфантерии Л.Г. Корнилов принимал меры по укреплению фронта. Главковерх явно рассчитывал перехватить инициативу у Центральной Рады и разных «украинских войсковых комитетов и рад» и провести украинизацию армии «сверху». Первым крупным шагом в этом направлении было издание приказа от 18 июля 1917 г. об украинизации 34-го армейского корпуса VII армии Юго-Западного фронта. Командовал этим корпусом будущий гетман Украины генерал-лейтенант П.П. Скоропадский.

34 армейский корпус П.П. Скоропадского (насчитывавший 40 тыс. солдат) принял довольно боеспособный вид после принятия суровых мер в отношении дезертиров, однако, не избежал, после понесенных больших потерь в боях, особенно среди офицерского состава, общей болезни разложения, охватившей всю армию, особенно осень 1917 года.

Рада настороженно и враждебно отнеслась к инициативе генералов по украинизации 34 корпуса. Ее подозрения были небезосновательны. Генерал-лейтенант П.П. Скоропадский пользовался доверием солдат и популярностью среди населения Украины, особенно среди представителей политических партий, не получивших представительства в Центральной Раде: кадетов, союза земельных собственников. Кроме того, генерал П.П. Скоропадский был патриотом России и рассматривал Раду как собрание «австрийских агентов».

Авторитет генерала П.П. Скоропадского представлял определенную угрозу для революционеров Центральной Рады, и в случае удачи Корниловского выступления (не исключено, что генерал Л.Г. Корнилов планировал использовать корпус П.П. Скоропадского для наведения порядка на Украине) овладение ситуацией в Киеве прошло бы безболезненно. В мемуарах П.П. Скоропадский не только сообщает о своей детальной осведомленности о планах выступления военных, но и о личном участии в совещаниях «путчистов». После провала «Корниловщины», в Бердичеве, ставке Юго-Западного фронта был арестован весь цвет фронта генералы Деникин, Романовский, Марков, Эрделли, и чешский поручик Клецанда, подготовивший материалы против Центральной Рады для фронтовой контрразведки. Центральная Рада требовала также ареста и генерала П.П. Скоропадского.

Вскоре Павел Петрович вынужден был уйти в отставку, сдав корпус генерал-майору Якову Гандзюку, позднее зверски убитому «украинизированными» солдатами.

Центральная Рада, особенно после прихода к власти в Петрограде большевиков, и провозглашения своего III универсала, активно занялась уничтожением остатков армии и хоть какой-то дисциплины в ней. Помимо постоянных призывов и деклараций о демобилизации, сменивший С.В. Петлюру генеральный секретарь по военным делам, Н. Порш издал, по аналогии с большевистским, распоряжение об отмене воинских чинов, званий, погон и иных знаков отличий. Вместо постоянной армии возникала народная милиция и красная гвардия, которые затем легко переходили на сторону большевиков. Во главе украинского штаба был назначен алкоголик бывший штабс-капитан Хилобоченко, другой такой же «ширый украинец» штабс-капитан Шинкарь организовал свою банду и перешел на сторону большевиков.

Разлагая армию и проводя стихийную демобилизацию Центральная Рада, по мнению верных долгу и присяге военных, готовила фронт для «мирного прорывы» немцами и оккупации края. Последующие события, закончившиеся подписанием в Брест-Литовске делегацией Центральной Рады «первого мира Великой войны», или как трубила австро-венгерская печать «хлебного мира», доказали правоту опасения офицеров. Пресса Центральных держав ликовала: «Единой России больше нет, есть Московия и Украина!»

Германская дипломатия и генералитет прекрасно отдавали себе отчет, что подписывают мир с «несуществующим правительством», что Украинская народная республика - это всего лишь «фикция». Об этом откровенно признавались в своих мемуарах генерал-фельдмаршал Э. фон Людендорф, генерал-майор М. фон Гофман и министр иностранных дел Австро-Венгрии граф О. Чернин. «Хлебный мир» закончился оккупацией австро-германскими войсками Украины, разделом ее на зоны влияния и военного управления. Большая часть Украины и Крым, а также Николаев отошли в германскую зону. Австро-Венгрии достались Подольская Херсонская и Екатеринославская губернии и Одесса.

Оккупанты беззастенчиво грабили население, производили реквизиции хлеба и скота, вывозили сырье. Население за нарушение распоряжений Оберкомандо каралось немецкими военно-полевыми судами. Как писал В.В. Шульгин в последнем номере «Киевлянина»: «Ну что ж, господа, Вы не хотели отдавать честь своим офицерам, сейчас будете отдавать честь германским!». Всем русским солдатам и офицерам было предписано носить знаки отличия и погоны, и в случае убийства или ранения германского солдата или офицера незамедлительно расстреливались десять первых попавшихся русских солдат или офицеров. В случае же, если военных не обнаруживалось, то уничтожалось десять мирных граждан. Села, которые сопротивлялись реквизициям, и на территории которых обнаруживались убитые немецкие солдаты, уничтожались артиллерийским огнем. Необходимо отметить, что среди австро-венгерских частей особой жестокостью по отношению к местному населению отличались так называемые «сечевые стрельцы» из галичан, для которых местное население было «москалями». Это действительно были отщепенцы своего народа, служившие австрийскому императору, и забывшие свое русинское происхождение. Они же участвовали в уничтожении русин в Галиции с 1914 по 1918 гг., их превозносят некоторые украинские историки как героев, как «начало украинского войска». Но при этом забывается тот факт, что еще большее количество галичан-русин, сражались против Австро-Венгрии, за свой народ, безжалостно уничтожаемый австрийцами, в составе добровольческих дружин Русской армии, в составе Чехословацкого корпуса, в качестве добровольцев в составе Итальянской армии. По окончании Первой Мировой войны воины-карпатороссы не смогли вернуться на родную землю, где было провозглашена ЗУНР, и они были переброшены морем в состав Добровольческой армии Деникина. Более того, иная карпаторусская добровольческая дружина участвовала еще в знаменитом Ледяном походе Добровольческой армии. В составе армии Колчака были подразделения также добровольцев-карпатороссов. Все эти факты забываются украинскими историками, а превозносятся «сечевые стрельцы», верно служившие Австро-Венгрии, как, якобы борцы за «независимую Украину». Но это тема требует отдельного освещения. Мы же упоминаем об «сечевых стрельцах», как об оккупантах, поскольку они входили в состав австро-венгерских оккупационных войск и о пособниках оккупантам, поскольку некоторая их часть была «личной гвардией» Центральной Рады.

Австро-германские оккупанты не обращали никакого внимания на «правительство УНР» и расплачивались напрямую с рабочими и железнодорожными служащими дореволюционными рублями, или оккупационными рублями «Ост», либо германскими марками и австрийскими кронами. «Украинские карбованцы», напечатанные в Австрии по заказу правительства УНР, не имели доверия среди населения.

Германское и австрийское командование очень быстро пришло к выводу о том, что правительство Центральной Рады не вызывает никаких симпатий у народа, неспособно к управлению края и не обеспечит выполнение, взятых на себя условий Брестского договора. Кроме того, именно оно, порождает хаос в стране своими социальными экспериментами. Народ устал и требует твердой власти и восстановления законности и правопорядка. Кроме того, эксперименты с украинизацией провалились. Опросы, проведенные оккупантами дали такие результаты: население считает себя малороссами и русскими, а родным языком признает русский и малороссийский говор (наречие). Интересным является также факт, что сами оккупанты в документах население называли русским и все приказы и обращения оккупационного командования к местному населению печатались на русском языке.

Если добавить сюда растущее сопротивление оккупантам в виде не только стихийных партизанских отрядов, но и вполне организованных офицерских дружин, то ситуация требовала от австрийского и германского командования коренного пересмотра политики на Украине. Возникали два возможных варианта дальнейших событий. Первый - ликвидация Центральной Рады и ее правительства и объявление военного генерал-губернаторства земель, занятых по праву войны, по аналогии с территорией Белоруссии. Второй вариант, собственно, австрийский - ликвидация Центральной Рады и ее правительства и объявление Украинского (или Киевского) королевства во главе с Вильгельмом Габсбургом (он же имел прозвище у «сечевых стрельцов» - Василь Вышиванный). Германия не желала такого неоправданного усиления влияния Австро-Венгрии, кроме того, германские военно-политические круги начинали склоняться к мысли о восстановления единой России и монархии, с последующим образованием континентального союза Германия - Россия - Япония, для противовеса Англии и США. Реализовать подобный план мешали два фактора. Первый - австро-германские противоречия в «украинском вопросе». Второй - отказ всех представителей дома Романовых от принятия помощи и «короны» из рук врага, уничтожившего Россию. (В частности, на оккупированной немцами территории (в Крыму) находились мать царя, вдовствующая императрица Мария Федоровна, дядя царя, великий князь Николай Николаевич и другие князья, и все они ответили отказом на предложение кайзера Германии Вильгельма II.

Поэтому временным компромиссным вариантом было сохранение формальной независимости Украины, но со сменой режима. В этих условиях германское командование обратило внимание на генерала Скоропадского, пользующегося огромным авторитетом у земельных собственников и монархистов, и вокруг которого начало собираться монархически настроенное офицерство, видевшее в нем военного вождя и спасителя края, тем более, что именно он мог объединить русских националистов и украинофилов, как русский генерал, дворянин и потомок казацкого гетмана.

П.П. Скоропадский вынужден был принять ряд условий от германского Оберкомандо, которые сводились к следующему: признать и выполнять условия Брест-Литовского договора, заключенного делегацией Центральной Рады, не созывать Украинского Учредительного Собрания и какого-либо парламента до успокоения края, восстановить права частной собственности. Собственно, два последних пункта отвечали интересам большинства населения Украины.

Германцы обеспечили внешнюю сторону переворота: разогнали Центральную Раду. Арестовали они также правительство УНР, предъявив некоторым министрам обвинения в совершении уголовных преступлений. Речь шла о разворовывание авансов, выделяемых Германией на оплату труда служащим, и незаконные аресты и задержания без предъявления обвинений, в частности известного банкира Доброго.

Сформированная немцами из бывших военнопленных так называемая «синежупанная дивизия» была разоружена и выведена из города.

Гетманский переворот в Киеве произошел практически бескровно, если не считать, что при попытке выбить галицких «сечевых стрельцов» из здания Педагогического музея погиб один гетманский офицер. Созванный съезд хлеборобов 29 апреля 1918 года единодушно провозгласил П.П. Скоропадского «гетманом всея Украины».

Украинские историки определяют П.П. Скоропадского как «последнего гетмана Украины», однако, реально он был первым и единственным гетманом Украины. Поскольку казацкие гетманы XVII-XVIII веков именовались «гетман Войска его королевской милости Запорожского» или «гетман Войска Его Царского Величества Запорожского», но не Украины, как можно заметить.

Войско Запорожское суверенитетом не обладало. Казачество вообще - общерусское явление, а не украинская особенность. Казачество - есть организация, а не государство. Оно не могло стать основой украинской государственности и национального самосознания, поскольку казаки стояли «за землю Русскую и Веру Православную». Для них кто не православный - враг, басурман, и они четко отличали себя от остального населения страны, всех его классов и сословий: дворян, купцов и крестьян. Казачество - явление уникальное, это не сословие, и не народность. Казачество не обладало суверенитетом, оно служило суверену, защищая границы государства. Во главе казачьего войска стоял «гетман» или «атаман» - командир, капитан (происходит от немецкого hauptmann, или по латыни: capitanus) обозначает военно-административную должность, а не титул, и уж тем более не государя. Например, гетман З.-Б. Хмельницкий в 1648 г. именовался: «Богдан Хмельницкий, гетман с Войском его королевской милости Запорожским», а в 1654 г. «Богдан Зиновий Гетман Войска Вашего царского Величества Запорожского», что говорит о смене суверена, и отсутствии суверенитета самого гетмана. Сама же Переяславская Рада закончилась, как известно, приведением казаков и городов к присяге царю. Выборность же гетмана и старшин - не есть признак суверенитета, аналогичным «суверенитетом» обладало и Донское войско.

От имени Войска Запорожского («Украины», с точки зрения М.С. Грушевского) договор подписывал гетман, следовательно, Украина должна была восстановить институт гетманства. Но М.С. Грушевский и К° как раз были против такого шага. И понятно почему. Как показали последующие события, восстановленное генералом П.П. Скоропадским гетманство стало основой не отложения от России, а, напротив, восстановления ее единства и монархического строя.

Уже первые мероприятия гетмана и созданного им правительства во главе с потомком древнего казацкого рода Ф. Лизогубом, были направлены на восстановление единства нации и равенства всех перед законом. Были свернуты и сведены на нет все расистские национал-социалистические эксперименты Центральной Рады. Прежде всего было ликвидировано министерство национальностей, введено единой гражданство Украинской Державы, отменен закон Центральной Рады «о национально-персональной автономии», фактически являющейся сегрегацией населения по национальному принципу. Наконец, вместо концентрационных лагерей для русских, изобретенных Центральной Радой, гетман открыл двери Украинской Державы для всех беженцев из большевистской России. Министр народного образования Василенко, отменил насильственную украинизацию школы, чем заслужил от «свидомых» ярлык «украиножора». В период гетманства существовало на Украине двуязычие на государственном уровне, против которого выступают «свидомые» и в настоящее время, считая, что это «угроза независимости».

Распустив Рады и Земельные комитеты, гетман восстановил дореволюционные земства (Губернские, уездные и Городские Думы и Управы). Была восстановлена дореволюционная судебная система с высшей судебной инстанцией - Сенатом. Также и дореволюционные следственные и полицейские органы. Министр внутренних дел Игорь Кистяковский получил прозвище «украинский Столыпин», за эффективную борьбу с терроризмом и продолжение реформ П.А. Столыпина.

Фактически, гетман провел реставрацию осколка Российской Империи. В Киев стекались бывшие чиновники, представители аристократии, офицерства и духовенства из большевистской России. Предполагалось прибытие и Патриарха всея Руси Тихона. В Киевских церквях служили панихиды, на которых присутствовал и сам гетман, об убиенной большевиками царской семье, и продолжали читать анафему Мазепе. Эти моменты особенно раздражало Австро-Венгерское посольство в Киеве. Большевики гетманский Киев называли «монархическая Мекка» и «Кобленц».

Интересны замечания и белых, побывавших в Киеве. Например, барон П.Н. Врангель писал: «Среди моря анархии на всем огромном пространстве России, как будто образовался крепкий островок... Он мог бы, может быть, явиться первой точкой приложения созидательных сил страны».

Один из лидеров русских националистов А.В. Стороженко так отзывался о столице Украинской Державы: «Из Киева - этой матери городов Русских, зачалась в седой древности русская государственность, отсюда должна она и возродиться».

Сам гетман Павел Скоропадского заявлял своим белым оппонентам: «я генерал-адъютант свиты Его Императорского Величества, разве я могу быть «щирым» украинцем»... «придет время, и я положу Украину к стопам Его Величества Императора Всероссийского». На что белая печать саркастически отвечала: «пока «гетман всея Украины» положил ее к стопам Его Величества Германского Кайзера»! Но возникает вопрос: виноват ли он в этом? Или лучше было бы, чтобы на Украине хозяйничал австро-венгерский Габсбург?

Малоросс генерал П.П. Скоропадский, вынуждено став гетманом Украины, действительно сохранял при этом общерусскую идентичность, и действительно, стремился к восстановлению единой монархической России, в отличие от национальных белых, генерал-лейтенанта барона К.-Э.-Г. фон Маннергейма и полковника И.Я. Лайдонера.

Созданный гетманом режим - локальная реставрация Российской Империи, а Украинская Держава как база восстановления единой России, ее независимый статус носит сугубо временный характер, аналогичный Всевеликому Войску Донскому генерала П.Н. Краснова, Сибири и др. регионов России, не занятых большевиками. Это была ситуационная независимость не от Русской государственности, а от правительства большевиков.

Временный независимый статус Украинской Державы также подтверждался ее ограниченным международным признанием и, весьма фиктивным, государствами Германской коалиции и РСФСР. Даже Финляндия, несмотря на личную дружбу Маннергейма и Скоропадского, официально не признала Украину. Наличие огромного числа консульств и посольств в период Смуты ровным счетом ничего не доказывает. Необходимо заметить, что еще большим числом консульств могло похвастаться Всевеликое Войско Донское, например, в Ростове действовало даже консульство Уругвая. Но никому из современных историков не придет мысль говорить о самостийности Дона, его стремлению к обособленности. Хотя Дон обладал всеми признаками суверенного государства в отличие от Украины, в том числе на его территории не было оккупационной армии и администрации.

Итак, и гетман Украины, и атаман Дона, использовали свой временный независимый статус для объединения сил во имя восстановления единой России.

Но этому не довелось случиться. Гетманская Украинская Держава не обладала суверенитетом и армией и вынуждена была считаться с силой оккупантов, которые поддерживали состояние нестабильности в стране. Так, например, арестованный И. Кистяковским С.В. Петлюра был выпущен из тюрьмы под давлением со стороны немцев, и оказавшись на свободе, сразу же возглавил антигетманское восстание.

Как бы мы сейчас сказали, системная оппозиция гетманскому режиму, Украинский национальный союз, из которого и возникла, так называемая, Директория, получал активную финансовую помощь одновременно и от Австро-Венгрии, и от большевиков, с целью поднять восстание и свергнуть гетмана. Только Австро-Венгрия желала посадить на «Киевский трон» Вильгельма Габсбурга («Василя Вышиванного»), а большевики - установить советскую власть.

Следует также отметить, что после падения Габсбургской монархии 1 ноября 1918 года во Львове была провозглашена так называемая ЗУНР, руководство которой, несмотря на опасность со стороны Польши не проявило интереса к интеграции с «Великой Украиной». Более того, и «гетман всея Украины» генерал-лейтенант Русской армии П.П. Скоропадский не пытался инкорпорировать Галицию в Украинскую Державу.

Украинские националисты обвиняют П.П. Скоропадского в том, что он безо всякого интереса отнесся к факту провозглашения Западно-Украинской народной республики (ЗУНР) на территории Австро-Венгрии. И вместо объединения украинских земель, стремился к восстановлению государственного единства России, для чего и заключил союз с атаманом Всевеликого Войска Донского генералом от кавалерии П.Н. Красновым. Многие современные украинские историки полагают, что поводом к атигетманскому восстанию Директории послужила его знаменитая «Грамота о восстановлении России» от 14 ноября 1918 г. Но реально восстание готовилось еще с лета 1918 года при активном моральном и материальном содействии австрийцев и большевиков. Момент был выбран крайне удачно. Начавшаяся революция в Германии, и ее капитуляция в Первой Мировой войне 11 ноября 1918 года, привели к тому же эффекту разложения немецкой армии, который случился с Русской годом ранее: началась стихийная эвакуация, солдатские массы рвались домой, их комитеты, где доминировали социалисты, вступали в переговоры с петлюровцами и большевиками и передавали им военное имущество и сдавали гарнизоны.

Повстанческое движение на Украине не представляло собой единого целого: это были абсолютно самостоятельные отряды, руководимые атаманами, которые ситуационно примкнули к Петлюре, затем также легко перешли к большевикам: Шинкарь, Тютюник, Зеленый, Григорьев, Ангел и др. Их общая численность колебалась от 10 до 20 тысяч человек. Кроме того, были еще «червонные казаки» Щорса, Пархоменко и Боженко, которые выступили из нейтральной полосы, где и формировались.

Как уже отмечалось, немцы не позволили гетману создать регулярную армию, хотя был утвержден проект формирования 8 армейских корпусов (по количеству губерний, входивших в состав Украинской Державы). То есть, фактически существовали штабы и небольшие кадровые части. Гетман восстановил русские дореволюционные уставы армейской службы и старался набирать в офицерский корпус только, так называемых «довоенных офицеров», желательно из дворян. Все начальствующие лица гетманской армии были произведены в генеральские и штаб-офицерские чины еще в императорский период.

С другой стороны, служба в армии Украинской Державы идейно не привлекала офицеров, которых при гетмане в одном только Киеве было более 50 тысяч, кроме того, в Одессе - 20 тысяч, Харькове - 12 тысяч, Екатеринославе - 8 тысяч. Большинство офицеров рвалось в Добровольческую армию, на Дон и Кубань. В период антигетманского восстания в офицерские отряды в регионах старались не идти на помощь осажденному Киеву, а держаться на месте до подхода Добровольческой армии, либо пробиваться в Крым, занятый добровольцами раньше. Так, например, ночью 27 ноября отряд во главе с генералом И.М. Васильченко в 1000 человек отступил из Екатеринослава, и, ведя бои с петлюровцами, 22 декабря 1918 года достиг Перекопа. В течение почти недели шли бои за Полтаву с петлюровским атаманом Балбочаном 22-27 ноября 1918 года. В Одессе петлюровцы были выбиты из города совместными усилиями генерала Гришина-Алмазова и высадившихся союзников, главным образом французов, поляков и греков.

В самом Киеве численность русских офицерских дружин составляла 3-5 тысяч человек. Гетман назначил главнокомандующим генерала от кавалерии графа Ф.А. Келлера, храброго воина, известного под прозвищем «первая шашка России». В дни отречения императора Николая II генерал Ф.А. Келлер отказался принять присягу Временному правительству, и был отправлен в отставку.

Назначение графа Ф.А. Келлера воодушевило офицерский состав, во всем Киеве сине-желтые флаги сразу же были заменены русскими бело-сине-красными. Однако, политические интриги и, возможно, давление со стороны немцев, заставили гетмана заменить графа Ф.А. Келлера на генерала князя Долгорукого, известного своей антипатией к Добровольческой армии. Кроме того, князь Долгорукий переоценил силы петлюровцев и отказался защищать город, капитулировал. Сам гетман успел бежать в немецком штабном вагоне.

Ворвавшиеся в город петлюровские банды принялись заниматься своим любимым занятием - грабежом. Начались массовые убийства, в основном офицеров. Зверски был убит и сам граф Ф.А. Келлер, а его наградная георгиевская золотая шашка была принесена в подарок С.В. Петлюре.

Печать E-mail

• Назад
• Вперед