Архиепикоп Нафанаил: Проповедь в день Трех Святителей
«Яко апостолов единонравнии и вселенныя учителие», — поет сегодня святая Церковь, прославляя святых Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста. И не только в этом, важнейшем песнопении их праздника, но и в ряде иных моментов их почитания подчеркивает Церковь их близость к апостолам, непосредственность следования за апостолами в прославлении Церковью. Когда мы, священнослужители, совершаем Проскомидию, тотчас за поминовением апостолов следует поминовение «иже во святых отец наших вселенских великих святителей и учителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого». То же самое повторяется и в чине Литии в конце праздничной вечерни и в литийном прошении на праздничной утрени.
И сами эти святые ощущали и исповедывали свою близость с апостолами. Из многократных высказываний их о сем, укажу на слова св. Иоанна Златоуста, говорившего: "Из всего, чем славится Рим, всего более хотел бы я видеть не дворцы и памятники, не великих завоевателей и законодателей, а святых учителей наших, первоверховных апостолов Петра и Павла. О если бы нам было дано увидеть их, услышать их животворящую проповедь!"
И мне хочется вернуть святым трем святителям эти слова одного из них: "О если бы нам было дано увидеть их, услышать животворящие слова их проповеди!"
Увидеть святого Василия Великого, когда он представ перед уполномоченным императора — повелителя вселенной, всесильным и страшным своей жестокостью, префектом Модестом, в ответ на требование присоединиться к религии императора — арианству, или по крайней мере передать православные храмы арианам, с угрозой в противном случае конфискацией, изгнанием, пыткой и смертью — ответил:
— Тот у кого нет ничего, не подвергнется конфискации, изгнание не устрашит меня, ибо Господня земля — вся земля, пытка не сможет долго мучить меня, моего изможденного тела, а смерть соединит меня с моим возлюбленным Господом.
— Никто еще никогда не говорил со мной так бесстрашно! — воскликнул префект.
— Вероятно, ты никогда не говорил с православным епископом, — смиренно ответил святой Василий.
Как хотелось бы нам быть в церкви св. Анастасии в Константинополе, когда святой Григорий Богослов говорил свое Рождественское слово и богодохновснно воскликнул: „Христос рождается — славите, Христос с небес — срящите, Христос на земле — возноситеся..." Мы можем только представить, какая электрическая искра, какая молния духовная пронеслась в этот момент по душам слушателей, впервые услышавших эти слова, ставшие с того времени первейшим гимном Христова Рождества.
Как хотелось бы разделить духовный восторг христиан, впервые услышавших от святого Иоанна Златоуста его слово, доныне потрясающее наши души во святую Пасхальную ночь: „Аще кто благочестив и боголюбив, да насладится сего доброго и светлого торжества..."
Много чем мы обязаны святым трем святителям, неисчислим наш долг пред ними. Они защитили и твердо обосновали святое Православие. Василий Великий и Иоанн Златоуст обработали чин Божественной Литургии. Святой Григорий Богослов наполнил наши богослужения своими вдохновенными молитвами и песнопениями.
Как же можем мы воздать им наш долг любви и благодарности?
Только согретыми умилением молитвами и горячим прошением о том, чтобы зажгли они в наших сердцах отблеск того немеркнущего света, которым так ярко сияли их сердца.