(RSS)
Во львовском храме изобразили святого с автоматом
На иконах появились герои Небесной Сотни и воины АТО
В Бердянске преследуют священника, вышедшего из УПЦ МП
Латинское духовенство укоряет наших пастырей в полном будто бы отсутствии пастырских способностей, проявляющемся и в незнании общественной жизни, и особенно - в безучастном к ней отношении. Себя они хвалят за следование примеру Апостола, сказавшего «всем бых вся, да всяко некия спасу»
"Даже если весь мир вступит в союз с (еретиком) Патриархом, я не вступлю." Преподобный Максим Исповедник.
Деятели РПЦ МП уже не первый год успешно конкурируют с политиками и артистами по количеству связанных с ними новостей, главным образом - скандальных. Даже те их инициативы, которые еще лет пять назад не вызвали бы у общественности и подозрений, сейчас воспринимаются как скандал и – почти рефлекторно уже - как сигнал «Боевая тревога! Свистать всех наверх!» Нынешний менеджмент Московской патриархии все же более чем эффективен – умеют люди настроить против себя, проявляя порой изобретательность, – этого не отнять.
Неудивительно, что именно как сигнал тревоги воспринята обществом и недавняя просьба РПЦ МП передать ей в собственность сразу два культурных центра северной столицы России – Исаакиевский собор и храм Спаса-на-Крови. В отличие от уже не стесняющейся в подборе комментариев общественности чиновники по привычке отвечают на эту скромную просьбу скромных церковных менеджеров стыдливо и дипломатично: мол, конечно, историческая справедливость требует возвращения Церкви того, что у нее когда-то несправедливо отняли, но сейчас еще слишком много причин для того, чтобы с передачей всего без разбору повременить. Т.е. понятно, что отдавать РПЦ МП Исаакия и Спас-на-Крови они не хотят, но, тем не менее, право РПЦ МП на эти памятники как бы признают.
Но пробовали ли эти чиновники хотя бы задаться простым вопросом: а есть ли у РПЦ МП такое право? Означает ли слишком общая формулировка «у Церкви отнимали», что отнимали конкретно у нынешней РПЦ МП? Надлежащий ли она субъект права?
А вопросы эти отнюдь не праздные…
Для наглядности две исторические справки: 1) о храме Спаса-на-Крови (с Исаакиевским собором история тоже интересная, но для краткости оставим ее за скобками); 2) о религиозной организации «Русская Православная Церковь Московского патриархата». Эти справки сопроводим некоторыми другими церковно-историческими подробностями и собственными комментариями, конечно.
Собор «Воскресения Христова на Крови» (храм Спаса-на-Крови) в Санкт-Петербурге построен на месте совершенного народовольцами в 1881 г. покушения на российского императора Александра II. Император был смертельно ранен («на Крови» в названии собора подразумевает кровь именно Александра II). Строительство завершено в 1907 г.
До революции Спас-на-Крови находился на государственном содержании – в ведении Министерства внутренних дел! (нет ли у нынешнего МВД права просить его в свою собственность?) – и не был приходским (собственно церковным) храмом.
В 1917 г. финансирование храма из госказны по понятным причинам прекратилось. Тогда настоятель – им на тот момент был профессор протоиерей Петр Лепорский – обратился к жителям Петрограда с просьбой: «Храм Воскресения на крови лишился средств, необходимых для обеспечения в нём богослужений. Причтхрама, сооруженного на общие народные средства, решил обратиться к хозяину храма — народу с приглашением объединиться вокруг храма и по мере сил своих и усердия разделить заботу о поддержании в нём благолепного богослужения. Желающие записаться в число прихожан храма благоволят обращаться к отцу настоятелю протоиерею П. Лепорскому (Невский, 163) или в храме на свечную выручку, и там получат необходимые бланки для заявлений» (Бохонский Д. Жизнь и труды профессора протоиерея П. И. Лепорского // Христианское чтение. - 2003. - № 22. - Сс. 57-68).
Через 2 года, в 1919-м, приход храма Спаса-на-Крови был зарегистрирован в отделе юстиции Петросовета, храм был передан в ведение «двадцатки» – собрания приходских активистов. В церковном отношении приход связывал себя с Православной Российской Церковью, управляемой избранным на Всероссийском Поместном Соборе 1917-18 гг. Патриархом Тихоном (Белавиным). Ряды ПРЦ к тому времени сильно поредели – вера ведь перестала быть гражданской обязанностью, – но административно и канонически Церковь оставалась еще более-менее единой. Этому единству пришел конец в 1920-е.
С началом разделений ПРЦ на различные противопоставляющие себя друг другу церковные группы юрисдикционная принадлежность прихода храма Спаса-на-Крови менялась. Но! Введении РПЦ МП Спас-на-Крови не был никогда!
Здесь прервем на время справку об истории храма Спаса-на-Крови, чтобы вспомнить об истории РПЦ МП. Знакомство с ней ставит, как минимум, под большое сомнение самоочевидность формулы: «Раз у Церкви что-то отнимали, то возвращать нужно РПЦ МП». Общее понятие «Церковь» тут – по простоте и невежеству или по сознательному, не лишенному корысти расчету – отождествляется с частным «РПЦ МП». А так не по правилам – надо бы сначала обосновать, точно ли «Церковь» и «РПЦ МП» одно и то же.
Но прежде лирическое отступление.
Не буду пытаться отнимать у верующих людей частное право верить в тот или иной религиозный миф (слово «миф» в данном случае не ругательное). В том числе, в церковно-исторический. Если, например, верующие РПЦ МП верят, что их Церковь – это та самая Церковь, которая создана в 988 г. князем Владимиром, то запретить им, конечно, никто не может. Каждый волен верить, во что ему верится – «лишь бы не было войны», как говорится, т.е. чего-то противозаконного, проповеди терроризма, например. Старообрядцы, к слову сказать, считают, что «та самая», от князя Владимира идущая Церковь, – это именно их Церковь (притом, что старообрядческих толков-согласий сильно больше одного и каждый из них считает себя «той самой»). А новообрядческая (никонианская) Церковь – это, по их вере, другая, неподлинная, поддельная…
Верующие различных Церквей-толков-согласий-юрисдикций-конфессий могут обсуждать вопрос о происхождении их Церкви в частном порядке с использованием своих специфически религиозных аргументов – опять-таки, «лишь бы не было войны». Когда же речь заходит о просьбе какой-либо религиозной организации к государству передать ей какую-либо, например, недвижимость, тем более если это памятник архитектуры и музей, одной веры в то, что «мы та же самая Церковь и потому-де верните наше», слишком мало. Тут мы оказываемся уже не в религиозном, а в светском правовом поле. И специфически религиозные аргументы тут бессильны. Дело приобретает уже не частный, а общественный характер – касается не одних верующих в то, что они «та самая», а вообще всех граждан, независимо от какой бы то ни было веры или ее полного отсутствия.
Проведу шутливую аналогию, надеюсь, ничьи чувства она не оскорбит.
Например, я могу верить, что на самом деле я непосредственный преемник российских императоров – никто мне запретить в это верить не может и никого моя такая вера беспокоить не должна – разве что докторов. Но если я начну просить у государства передать мне Царское село, то дело приобретет государственно-общественную значимость, и государство, и общество вправе будут потребовать у меня юридических оснований для подтверждения своего права на Царское село. Религиозного характера доводы, ссылки на личный (или и семейный и т.д.) мистический опыт, убежденность в духовном преемстве, вера – «я тот же самый» и т.п. сразу отпадают за бесполезностью. Нужны только юридически значимые с точки зрения российского законодательства документальные факты и аргументы.
Правда, прецедент, когда в светском государственном суде ссылаются как на значимое юридическое основание на средневековый церковный канон (правило Трулльского Собора – понимать в данном случае можно только как «Тролльского»!), в российском судопроизводстве уже создан – три года назад. Но сочтем его не в строгом смысле правовым прецедентом все же, а инцидентом – диким недоразумением. Можно было бы назвать его «забавным недоразумением», если бы оно не обернулось «двушечкой».
Теперь кратко вспомним об истории РПЦ МП как религиозной организации, имеющей определенный правовой статус и, в соответствие с ним, определенные права.
Православная конфессия на территории современной России существовала в виде очень разных форм и под разными названиями, носителями ее были самые разные правовые субъекты.
Первоначально, от князя Владимира, условно говоря, и в течение полутысячелетия (причем, де-факто на столетие меньше, чем де-юре) это была Киевская митрополия в составе Константинопольского патриархата (не даст ли этот факт оснований и ныне существующему Константинопольскому патриархату просить у РФ передать ему храмы, построенные в тот период?). Затем это была автокефальная Церковь Московского Царства – Московский патриархат, имеющий статус самостоятельного правового субъекта и владеющий огромной собственностью, включая целые деревни вместе с крепостными крестьянами (ждать ли от РПЦ МП просьбы передать ей и крестьян?).
В конце XVII века эта Церковь разделилась на две – без взаимного признания – ветви: старообрядческую и новообрядческую. Государство встало на сторону второй, маргинализовав тем самым старообрядчество (но веру-то, что они – «та самая Церковь» отнять не смогло!), однако вскоре, в начале XVIII в., фактически лишило новообрядческую Церковь правовой субъектности, преобразовав ее в государственное ведомство православного исповедания (министерство), управляемое Святейшим Правительствующим Синодом под руководством государственного чиновника – обер-прокурора; фактическим главой Церкви был император. В собственно церковных (религиозных) документах эта Церковь именовалась по-разному – «Восточной Греко-Кафолической Церковью», «Православной Греко-Российской Церковью» и т.д. Официального церковного названия у нее, можно сказать, и не было, поскольку она была частью государства. Но после революции, на Соборе 1917-18 гг., название «Православная Российская Церковь» было усвоено как официальное.
В условиях отделения Церкви от государства и большевицкой антирелигиозной политики государственную регистрацию получали не централизованные (говоря языком современного закона) религиозные организации, а только конкретные общины-приходы. Православная Российская Церковь естественно стала распадаться на различные церковные группы, каждая из которых считала себя «той же самой». В середине 20-х на территории современной России сосуществовало уже несколько православных Церквей, границы которых динамично менялись, – «тихоновцы», «даниловцы», «липковцы», несколько толков «обновленцев», возникали сиюминутные образования и союзы, вроде Петроградской автокефалии и Союза общин Антонина (Грановского).
В конце 20-х разделения умножились: тихоновцы разделились на григориан, сергиан (сторонников новой церковной политики митр. Сергия (Страгородского)) и антисергиан-«староцерковников». Последние представляли собой множество групп, не объединенных административно, но признававших друг друга церковно – иосифлян, викторовцев, буевцев, андреевцев и т.д. – по именам своих лидеров-епископов.
Советская власть одни из существовавших в то время церковных групп поддерживала (сергиан, григориан, обновленцев), другие – «старотихоновские» - преследовала. «Старотихоновцев»-антисергиан объединяло общее исповедание веры и решительное неприятие не только обновленцев, но и митрополита Сергия, которого они считали отступником от веры, узурпатором власти, раскольником, еретиком и даже безбожником. Чтобы отличать себя от других именуемых православными (ложно, по их мнению) Церквей, антисергиане стали называться ИПЦ – Истинно-Православной Церковью. К ИПЦ относили себя наиболее авторитетные епископы, многие из которых были впоследствии прославлены как святые Новомученики. Название «ИПЦ» легло и в основу инициированного НКВД против истинно-православных крупнейшего антицерковного дела конца 20-х-начала 30-х – «дела всесоюзной контрреволюционной организации Истинно-Православная Церковь». Это дело «выкосило» большинство лидеров антисергиан – епископов и не только, – а остававшиеся на свободе вынуждены были переходить на нелегальное, «катакомбное» положение. Отсюда еще одно название ИПЦ – «Катакомбная Церковь». Остатки ее сохранились до падения СССР.
Наконец, в результате первой волны эмиграции две крупные русские православные группы образовались за рубежом – “карловчане” и “евлогиане”. Первые юридически оформились в Русскую Православную Церковь Заграницей (РПЦЗ), вторые – в Русский Западно-Европейский экзархат (или Русскую архиепископию) в составе Константинопольского патриархата.
Все перечисленные группы имеют формальное преемство от дореволюционной ПРЦ. Однако только одна из них, оказавшись в современной России в более чем привилегированном положении, обладает правом конвертировать это преемство в объекты некогда церковной недвижимости и прочие дары государственных «волхвов».
Но вернемся к истории Спаса-на-Крови. В чьем именно ведении собор находился в послереволюционные годы?
В 1922-23 гг. приход храма относил себя к Петроградской автокефалии – кратковременному образованию под управлением епископа Петергофского Николая (Ярушевича), который впоследствии успел сделать реверанс в сторону обновленцев, затем вернулся в ПРЦ Патриарха Тихона, а в 1927 г. пошел за Сергием (Страгородским).
Во второй половине 1923 г. храм Спаса-на-Крови ненадолго перешел в ведение обновленческого ВЦУ, а в конце этого же года – в ведение тихоновцев.
В 1927 г. приходской совет, возглавляемый профессором протоиереем Василием Верюжским, не признал нового курса пытавшегося захватить церковное управление в тихоновской иерархии (ПРЦ) Сергия (Страгородского) и остался под началом Петроградского митрополита Иосифа, ставшего символом крупнейшего движения ИПЦ – иосифлян. Именно иосифлянским Спас-на-Крови оставался до своего закрытия большевиками в 1930 г.
А где же была в то время РПЦ МП? – В строгом смысле нигде! – Организационно создана она была позднее, в 1943 г. Но основу ее – иерархическую и идеологическую – составили сергиане: объявивший себя местоблюстителем патриаршего престола и митрополитом Московским и Коломенским Сергий (Страгородский) (бывший Нижегородским митрополитом в тихоновской иерархии) и его последователи. Эта группа имела поддержку со стороны НКВД даже большую, чем обновленцы. Отнюдь не за «красивые глаза», а за вполне реальное сотрудничество, в частности – в выявлении и устранении «контрреволюционных церковных элементов». Аресты противников Сергия, как правило, предварялись его официальным указами об их смещении с церковных кафедр и запрещении в служении, даже в отношении тех, кто никаких его властных полномочий уже не признавал (канонически их не было и изначально – разве только в пределах Нижегородской епархии). Оппоненты Сергия отправлялись в ссылки и лагеря (вскоре почти всех их расстреляли), сам же Сергий заседал в предоставленной ему большевиками московской канцелярии, издавал журнал, обличал церковных реакционеров, не желавших, «задрав рясы, бежать за комсомолом», объявлял «безблагодатными сборищами» всех, кто его не признавал, включая РПЦЗ, давал интервью иностранным журналистам о счастливой жизни верующих в СССР и об отсутствии религиозных гонений. В общем, радовался радостям и успехам советской родины, как своим собственным, о чем он провозгласил в своей скандально знаменитой “Декларации”…
Однако после того, как с помощью Сергия все неугодные большевикам «церковники» были устранены, сам он перестал представлять для них интерес. Советская власть нацелилась на полное искоренение религии, объявив о начале «безбожной пятилетки». Под раздачу стали массово попадать все подряд – и чужие, и свои. В 1937 г. репрессиям подвергали и верных сергиан, вплоть до келейника их лидера, начали было копать и под самого Сергия…
Накануне войны в России избежали репрессий и тихо доживали свой век лишь самые преданные большевикам иерархи: несколько обновленческих, 4 григорианских и 4 сергианских – сам митрополит Сергий, митрополит Алексий (Симанский) (в будущем второй Патриарх РПЦ МП), митрополит Николай (Ярушевич) и митрополит Виленский и Литовский Сергий (Воскресенский) (один из самых убежденных сергиан, а потому в годы советской оккупации Прибалтики настроенный просоветски, а в годы ее германской оккупации - прогермански, как и требовали убеждения). Сергий, Алексий и Николай стали участниками неожиданной для них ночной встречи со Сталиным, после которой и начинается собственно история РПЦ МП.
В 1943 г. Сталин начал реализовать свою задумку – проект «Московский Ватикан»: в одной точке сошлось множество политических мотивов и интересов, в том числе требование западных союзников предоставить верующим в СССР религиозные права и свободы. Если Церковь нельзя уничтожить совсем, то лучше создать свою собственную!
Из заключения освободили всех готовых вступить в ряды новой Церкви епископов. Впрочем, изъявивших такую готовность оказалось совсем немного, с десяток, – большинство предпочло догнивать в лагерях. Через четыре дня после ночной встречи в Кремле (по выражению Сталина – “большевицкими темпами”!) состоялся собор 19 епископов, «избравших» Сергия Патриархом и утвердивших новую религиозную организацию под понравившимся лично Сталину названием, РПЦ МП. Эта организация становится полезным для советской власти инструментом ее внутренней и особенно внешней политики.
Сергий патриаршествовал недолго, в 1944 г. он умер. Советская власть собирает новый собор, на котором укрупненная за счет остатков обновленцев и григориан РПЦ МП избирает нового Патриарха – Алексия (Симанского). Так, под патронажем НКВД-МГБ-КГБ РПЦ МП и просуществовала до распада СССР.
В новой постсоветской России РПЦ МП, в былые годы всячески открещивавшаяся от «мрачного наследия царизма» и «реакционных церковников-монархистов», вдруг стала вести себя так, будто она – «та самая» пострадавшая от большевиков дореволюционная Церковь, у которой все отняли, а теперь это все пора возвращать. Она теперь любит пристраиваться к чужим столетним и тысячелетним юбилеям, а свой действительный семидесятилетний юбилей, выпавший на сентябрь 2013 г., стыдливо проигнорировала.
Но разве она – та самая?
Верить в это, повторю, никто запретить не может – верьте! Но для передачи в собственность объектов недвижимости веры мало. А при попытках юридически обосновать преемство РПЦ МП от «той самой» ничего не склеивается: «По умолчанию считается (фактически постулируется), что РПЦ и ПРЦ как в историческом, так и правовом плане – суть одно, что они тождественны. Однако это совсем не очевидно хотя бы потому, что главный юридический документ РПЦ – "Устав Русской Православной Церкви" - даёт на этот вопрос едва ли не противоположный ответ» (кратко о вопросе юридического преемства РПЦ МП к дореволюционной Церкви в статье проф., д.и.н. М. Бабкина «Устав Русской православной церкви: допустимо ли отождествление РПЦ и ПРЦ?»).
Спас-на-Крови построен на месте пролития крови императора Александра II на деньги Российской империи. При чем здесь РПЦ МП, которая с момента своего зарождения и на протяжении десятков лет от имперского наследия всячески открещивалась и солидаризовалась не с императорами, а их убийцами? «Всякий удар, направленный в Союз, будь то война, бойкот, какое-нибудь общественное бедствие или просто убийство из-за угла, подобное варшавскому, сознается нами как удар, направленный в нас» (“Декларация” митр. Сергия). Речь об убийстве в Варшаве советского дипломата Войкова, который был одним из непосредственных убийц последнего Российского императора Николая II и его семьи. По-сергиевски тонкий намек на вполне мистический и исторический выбор…
После революции Спас-на-Крови находился в ведении разных церковных объединений. Но никогда в ведении предтеч РПЦ МП – сергиан. Перед закрытием собор принадлежал иосифлянскому приходу ИПЦ. При чем здесь РПЦ МП, первый Патриарх которой считал митрополита Иосифа государственным преступником и безблагодатным раскольником?
Так на каком все-таки основании РПЦ МП просит передать ей Спас-на-Крови? – Логичнее просить Мавзолей… Кстати говоря, основатель РПЦ МП Сергий одобрял именно изъятие храмов у верующих (заверяя в интервью 1930 г., что это делается исключительно по добровольному решению граждан), а не передачу их религиозным организациям.
P.S.: Острые на языки блогеры вспомнили в связи с этой скромной просьбой РПЦ МП старую телерекламу: «Деточка, а ты не лопнешь?» Можно предположить, что логика у просителей та же самая, что и у рекламной героини: «А ты налей и отойди!» Однако в нашем случае «наливать и наливать» у «папы» желания все меньше и меньше – скоро кончится совсем. А незнающая не то что аскетического воздержания, но даже и диетической меры «деточка», похоже, все же «лопнет».
Алексей Зайцев,
для «Портала-Credo.Ru»
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа !
«Среди лета запоют Пасху», — сказано было некогда в Сарове. Прошло 70 лет после смерти того, кем эти слова были произнесены, и 19 июля 1903 года вся Русь огласилась хвалебными песнями, прославляющими Бога и Его угодника. Действительно, вся Русь ликовала тогда, как в День Святой Пасхи, даже больше.
Наступили потом страшные дни для России, но не умерла и не ослабла память о преподобном Серафиме. Так же притекают к нему русские люди, прославляют его и на терзаемой Родине, и во всех концах мира, где они рассеяны. С жизнью преподобного Серафима начинают знакомиться и другие народы; его жизнеописание переводится на разные языки, вызывая не только восхищение, но и стремление многих применить в своей жизни уроки, даваемые нам жизнью преподобного Серафима. Так, несмотря на все перемены, происходящие в мире, память преподобного Серафима не только не меркнет, но остается светильником, все ярче светящим человечеству.
Подобное было и в дни его земной жизни. Рушились города, восстанавливались царства, с 12 народами шел в Россию, а потомс позором покинул ее Наполеон, горела и опять восстала из пепла Москва, устраивали восстание и были судимы декабристы, а преподобного Серафима как бы и не касались эти события.
Он весь был занят достижением «единаго на потребу», работал над «своим духовным возрастанием». «Эгоист, замкнутый в себе», «невежда, не интересующийся ничем, кроме того, что лично его касается» — так сказали бы про него многие мыслители, не желающие видеть и малейшей пользы в подвигах самоусовершенствования. Но вот умирает инок Серафим. Казалось бы, совсем теперь должен изгладиться из людской памяти облик этого старца, так упорно убегавшего от мира. Но начинается целое паломничество к его гробу, во всех концах России прибегающие к нему получают помощь, утешение и назидание, а почитание его начинает распространяться и среди других народов.
В чем же сила преподобного Серафима? В чем его подвиг? Он стремился к осуществлению заповеди Христовой: Будите убо вы совершени, якоже Отец ваш Небесный совершен есть (Мф 5, 48); он трудился над тем, чтобы восстановить в себе первозданный образ человека, испорченный впоследствии грехом.
Преподобный Серафим достиг своей цели: он победил грех и стал преподобным, сделался воистину подобием Божиим. Мы не можем видеть невидимого Бога. Но Господь нам дает видеть Себя в Своих подобиях, в Своих угодниках. И вот одним из таких подобий стал преподобный Серафим. В нем мы видим восстановленную человеческую природу, освобожденную от рабства греху. Он есть воплощенное олицетворение победы вечного над преходящим, святости над грехом, добра над злом.
Преподобный Серафим всех призывает своим примером следовать по пути, указанному Христом. Он зовет бороться с грехом и своими недостатками, сам являясь маяком и светильником для всех ищущих спасения. Преподобный Серафим призывает искать высшего блага, плода духовного, о котором апостол Павел сказал:Плод же духовный есть любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. Но для сего нужно распять плоть со страстьми и похотьми (Гал 5, 22–24).
Тяжел путь к Небесному Царству, ибо грех овладел человеческой природой и испортил ее. Имеет каждый из нас грехи личные. Есть и грехи общественные, в которых грешен весь народ. Так, весь русский народ грешен в том, что оставил благочестивую жизнь и обычаи своих предков, начал принимать и искать чуждое ему, неправославное, что верил клеветам, распространяемым про помазанника Божия, и позволил сначала сорвать венец, а потом погубить со всей семьей своего благочестивого царя, первым припавшего к прославленным мощам преподобного Серафима. Преподобный Серафим зовет всех к покаянию и к исправлению жизни, и личной и общественной. Хоть и тяжел этот путь, но угодник Божий поможет идти им. Преподобный Серафим — маяк и светильник на этом пути; он же и помощник. Молитвами преподобного Твоего, отца нашего Серафима, Господи, даруй покаяние и победу над грехом нам, грешным, и введи нас в Твое Небесное Царство. Аминь.
Сербия, 1928 г.
Среда 29 июля 2015 г.
Провозглашенная М. Горбачёвым «гласность» вернула Зое Александровне Крахмальниковой свободу. Но для этой русской православной женщины, смиренной подвижницы и кроткой исповедницы, свобода имеет единственный смысл, единственную цель,— проповедывать Слово Божие, которое огнём горит в её сердце, не может вместиться в её душе и рвётся наружу.
Сборник составлен отцами Платинскими Германом (Подмошенским) и Серафимом (Роузом) по трудам и воспоминаниям профессора Ивана Михайловича Андреева, архиепископа Чилийского Леонтия (Филипповича), протопресвитера Михаила Польского и княгини Натальи Владимировны Урусовой.
Сделать из попа советского человека,
рукополагать в сан только советских людей
На собранные на Пасху средства, в Одессе, над входом в Архангело-Михайловский храм и над входом в расположенную рядом часовню в честь преподобного Серафима Саровского установлены мозаики.
Протоиерей Василий Васильевич Шустин родился 30 марта 1886г. в Санкт-Петербурге в состоятельной благочестивой семье (его отцу принадлежал дом в столице и большая каменная дача на Финском заливе). Василий, его старший брат Михаил и младшая сестра Мария рано остались без матери, урожденной Марии Бушковой. В 1903 году их отец вторично женился, предварительно испросив благословения у о.Иоанна (Сергиева) Кронштадского, уже тогда пользовавшегося огромным авторитетом в Петербурге. С этого времени отец Иоанн начал бывать в их доме и принимал Шустиных в своем доме в Кронштадте. Он стал крестным сводной сестры Василия — Анны. В своих воспоминаниях отец Василий рассказывает как о.Иоанн исцелил его отца, едва не умершего от горловой чахотки, а младшую сестру вылечил от черной оспы. К истинной вере Василий, по его собственному признанию, пришел лишь к 17 годам. Поступив в Электротехнический институт Санкт-Петербурга, он начал посещать молодежные религиозные собрания и совершать паломничество в Оптину Пустынь, где сблизился со старцем Варсонофием (Плиханковым), в прошлом боевым офицером, полковником.
Блаженный Иоанн во Франции.
2015 г. Паломничество православных греков в Старостильную Румынию и Старостильную Болгарию в дни Праздника св. Гликерия.
26 июля в музее-заповеднике "Царицыно" состоится крупнейший в России фольклорный фестиваль славянского искусства "Русское поле". Впрочем, к фольклору, то есть к народному творчеству фестиваль имеет лишь косвенное отношение.
Краткое слово Высокопреосвященнейшего Митрополита Димитрия Американского (ИПЦ Греции) в Княжевом монастыре Покрова Божией Матери в Старостильной Болгарии
Как вы знаете, монашеская жизнь - это жизнь, которая проходит в борьбе. Вы, наверное, знаете это лучше, чем я. Но ради послушания своему епископскому сану скажу несколько слов.
Суть духовной жизни - очищение души. Единственный способ очистить душу - покаяние. И мы носим эти черные одежды в знак покаяния и того, что мы мертвы для мира. Единственный способ познать Бога - это вначале познать себя. И единственный способ познать себя - понять, что мы грешники. Духовная работа совершается медленно, и мы становимся в состоянии войти в свое сердце. Но прежде чем попасть в сердце, мы видим, что есть много преград, тучи вокруг сердца - наши страсти. Но через покаяние, как будто молния падает с неба, чтобы разогнать эту тьму, мы становимся способными войти немного глубже в наше сердце. Иногда люди боятся войти в глубину сердца, оборачиваются вспять и хотят вернуться в мир. Потому что они начали видеть, какими уродливыми мы можем стать через наши страсти. Поэтому Господь Иисус Христос говорит в Евангелии от Иоанна через святого Иоанна Богослова: "Иисус знал, что в человеке ... "(Ин 2:25). Благодатью Божией, хотя мы сотворены из самого скромного материала, из праха земного, Господь принимает эту нижайшую вещь и возвышает. Он делает нас богами по благодати. И когда он вознесся в Царствие Небесное, Он воскресил и падшего человека. Наша жизнь есть жизнь покаяния. Если мы действительно познаем самих себя, наши духовные чувства станут более острее. И мы поймем, что каждый миг мы делом и словом согрешаем против Господа.
На воскресной службе в антифоне второго гласа на Утрени мы поем: "Помилуй нас согрешающих Тебе много, на всякий час, о Христе мой, и даждь образ прежде конца покаятися Тебе". И я молюсь, чтобы Бог дал нам возможность научиться покаянию по молитвам вашего отца, молитвами болгарских святых и всех святых. Пожалуйста, молитесь за нас. Мы также находим в изречениях всех отцов, которые жили в большой борьбе на протяжении всей своей жизни, говоря: "Я еще не положил начало покаянию". Мы не можем забывать о важности покаяния. Человек, который хочет делать какие-то вещи по своему разумению и исполнять свою волю, всегда столкнется с проблемой в чем-то: "Почему это так, почему то иначе..." А человеку, который подчиняется воле Божией, все хорошо, все кажется ему раем. Он видит Бога в каждой вещи. Дай Бог, чтобы мы прозревали духовно и видели волю Божию во всех вещах, которые мы делаем в жизни, подчиняя свою волю воле Божией. Мы просим Бога, чтобы Он хранил нас в нашей святой Православной вере, потому что предварительное условие для освящения человека - быть частью Церкви. От начала покаяния мы восходим на следующий уровень, который и есть просветление, а потом уже обОжение. Будем надеяться, что мы сделаем, по крайней мере, первый шаг.
Просим Матушку Серафиму с сестрами поминать нас в своих молитвах, чтобы Бог хранил нас в православной вере, чтобы мы смогли приехать опять в Болгарию и служить вместе с нашим собратом епископом, причастившись из одной Чаши. Как мы уже говорили вчера, это высшее выражение любви, когда мы можем участвовать в Святой Евхаристии. Это не только наша любовь к Богу, но и любовь друг ко другу. И, конечно, Евхаристия с Причащением является выражением Божией любви к человечеству. Все Божие домостроительство о нашем спасении выражается в святой Литургии - Рождество Христово, Крещение, Распятие, Воскресение и Пятидесятница. Простите меня за многословие.
Опять мы просим ваших молитв. Мы просим вас молиться за нашу Церковь в Америке, за наши монастыри. Мы пытаемся создать женский монастырь в нашей Митрополии - помолимся, чтобы это получилось. Дай Бог!
23.07.2015, 12:56
Сенсационное заявление было сделано на первом в истории форуме, посвященном императору Александру I. Мероприятие проходило в Томске. Президент русского графологического общества Светлана Семенова, проанализировавшая рукописи императора и старца Федора, сообщила что они написаны почерком, принадлежащим одному и тому же человеку.
Как стало известно, графологам были предоставлены для исследования рукописи, сделанные Александром I в 47-летнем возрасте, и старцем Федором Томским в возрасте 82-лет. При этом почерковедам не сообщили, кому принадлежат послания.
- Графология с высокой вероятностью позволяет утверждать, что это один и тот же человек, - сообщила на форуме Светлана Семенова. - Малозаметные символы с возрастом не изменились. К примеру, буква "ж" имеет петлю, которая заменяет пропущенные рядом с ней буквы "о" и "е".
Дискуссии о личности святого Федора Томского среди ученых идут на протяжении нескольких десятилетий. Подозрения, что старец на самом деле является императором, возникли еще при его жизни.
Странник Федор Кузьмич прибыл в Томск в 1837 году. Он вел аскетический образ жизни, но его манеры выдавали в нем благовоспитанного и образованного человека. Источником его дохода было обучение детей грамоте, Священному Писанию и истории. В качестве платы Федор Кузьмич брал только пищу, отказываясь от денег. Старца начали почитать за праведную жизнь, обращались к нему за советами по различным житейским вопросам.
Федор Кузьмич за свое подвижничество в 1984 году канонизирован Русской православной церковью в лике праведных в составе Собора сибирских святых. Он завещал похоронить себя в Томске в ограде Богородице-Алексиевского монастыря. Могила старца сразу стала местом паломничества. В начале XX века над ней была сооружена часовня, а в 1995 году на месте разрушенной в годы гонений часовни были обретены мощи святого Феодора, ставшие главной святыней Томска.
Исследователи утверждают, что Федор является императором Александром I, который отрекся от престола в пользу своего брата. Он якобы имитировал свою смерть в Таганроге и пустился странствовать по России, чтобы замолить грехи.
Графологи также заявили и о полном совпадении между почерками супруги Александра I Елизаветы Алексеевны и монахини Веры Молчальницы. По легенде она, как и ее супруг, инсценировала свою гибель и посвятила себя служению церкви.
Наша Мерность обращается к Нашей пастве и ко всей Христоименитой Полноте Вселенского Православия, к Нашим братьям - Предстоятелям Православных Церквей, к Нашим во Христе братьям - Святогробским отцам.
Люди уходят из Русской православной церкви. Собственно, в этом нет ничего нового: в большие организации всегда кто-то приходит и кто-то из них уходит
Приветствие Великого Князя Кирилла Владимировича II Всезарубежному Церковному Собору
Как сообщает 
Сможет ли Франциск преодолеть десятилетия противостояния между католиками и евангеликами? По мнению автора статьи в Catholic Herald Люка Коппена, Франциск наверняка сделает католиков большими евангеликами, чем сейчас, но удастся ли ему сделать католиками евангеликов – относительно этого уверенности нет.
На фото - Праздник св. Петра и Павла. 
Свято-Фотиевская Православная Духовная Семинария