(RSS)
В Покровском монастыре в Княжево (Болгарская Православная Старостильная Церковь) 21 мая/ 3 июня 2015 г. состоялась панихида о упокоении архимандрита Сергия (Язаджиева) по случаю семилетия со дня его кончины.
Божественную Литургию в день празднования святых равноапостольных Константина и Елены в храме Аспропиргоса (ИПЦ Греции) возглавил Митрополит Хризостом Аттикийский и Беотикийский. Ему сослужило местное духовенство. 
Вышел из печати служебник большого формата (А4), на плотной желтоватой бумаге (130г), три цвета, твердая обложка, тиснение, 286 стр. По этому Служебнику можно служить Божественную Литургию Иоанна Златоустого и Василия Великого, Всенощное бдение и раздельно вечерню и утреню. Служебник также можно использовать как Архиерейский Чиновник. Даны подробные разъяснения архиерейской, священнической и диаконской службы, а также указания для прислужников, в соответствии с традицией и практикой РПЦЗ. Стоимость $60 (без пересылки). Заказывать по адресу Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.,
СЛОВА "ЧЕЛОВЕК" И "СМЕРТНЫЙ" давно уже сделались синонимами: смерть стала одною из существенных принадлежностей человеческой природы и есть для нас нечто не менее реальное, чем жизнь. Последняя неизбежно ведет его к постепенному увяданию, пока дух не оставит тела, которое потом распадется на части. Здесь вполне оправдывается парадоксальное, повидимому, изречение одного английского писателя: "mortality only is immortal and the low of change is the only constant law" т. е, только смертность бессмертна и только закон изменений есть постоянный закон.
Уже из утробы матери ребенок выходит с болезненным криком, как бы вырываясь из могилы. Но та же смерть, от которой он бежит, вырываясь на свет Божий, стережет его уже на пороге земного бытия. Это слабое существо, в котором едва теплится светильник жизни, с первого же дня должно вести борьбу за свое существование, которому угрожает тысяча опасностей.
В субботу, накануне Троицы, представители МП во главе с епископом Иоанном (Берзиньшем) проникли в Троицких храм и служили Всенощное бдение, а на Троицу - литургию. Действиям захватчиков полиция не препятствовала. Прихожан престарелого архимандрита Вениамина (ему 89 лет), практически, выгнали на улицу.
Начиная с Вечерни Пятидесятницы и заканчивая Божественной Литургией на Праздник Святаго Духа, в храмах Аттики (ИПЦ Греции) возглавлял богослужения Митрополит Хризостом Аттикийский и Беотикийский.
Архимандрит Сергий (Пфефферман) был родом из ортодоксальной еврейской семьи; отец и брат его были раввинами. Когда ему исполнилось 16 лет, он «случайно» оказался на Богоявленском водосвятии, где его окропили святой водой. Придя домой, юноша радостно рассказал о случившемся родителям. Но отец так разгневался, что изгнал юношу из дома, сказав: «Раз они тебя окропили, так и иди теперь к ним».
Краткая запись проповеди в Духов День
Сестричество прихода, украсило храм по обычаю в день Пятидесятницы, нежными зелеными ветвями и цветами красноречивее слов выражающее чувства нашего славословия и благодарения Духу Божию, обновляющему лицо земли...
Павел Проценко, Павел Шеремет, Ян Урбан в программе Александра Подрабинека Дежавю
Александр Подрабинек: Кто жил в Советском Союзе, хорошо помнит, какое магическое, а точнее, устрашающее впечатление производила на людей аббревиатура КГБ. И неудивительно: культ силы, вседозволенности и безнаказанности сотрудников госбезопасности культивировался на протяжении всего существования социалистического государства. Чекисты всегда были привилегированной кастой. Такими остаются и их сегодняшние наследники.
Архимандрит Акакий, игумен монастыря Св. Григория Паламы в Этна, штат Калифорния, посетил православные приходы в Нью-Йорке
С благословения Преосвященного Авксентия, Епископа Этны и Портленда (ИПЦ Греции), в Праздник Вознесения Господня, 8 мая 2015 г. (по старому стилю), архимандрит Акакий принял участие в богослужениях в храме Рочестера, штат Нью-Йорк, который находится в ведении Епископа Авксентия.
О. Акакий служил Всенощное бдение на Праздник с отцом Николаем Чернявским, настоятелем прихода, и диаконом Петром Бушуновым. В сам день Праздника он служил с о. Николаем, диаконом Петром, о. Сергием Бултером из Кливленда, штат Огайо, и о. Томасом Маретта из прихода Святого Максима Исповедника в Овего, штат Нью-Йорк. После Литургии отец Акакий был приглашен не только на праздничную Агапу в приходской зал, но и позже на трапезу духовенства, членов их семей и прихожан. Обед был организован в элегантном доме Сергия и Валерия Чернявских, родителей отца Николая, всегда готовых оказать исключительное гостеприимство.
На следующий день после Праздника, в пятницу, диакон Петр повез о. Акакия в красивый приход Святых Новомучеников и Исповедников Российских в Маунтин-Вью, штат Нью-Йорк, в епархию Архиепископа Андроника Сиракузского, и в монастырь Святителя Николая, относящихся к Русской Зарубежной Церкви, где они присутствовали на обеде, получив теплый прием и общение.
В тот же день, позже, отцы поехали в строящийся Вознесенский монастырь в Берсвилле, который находится в ведении Митрополита Димитрия (Синод ИПЦ Греции в Америке). Его Высокопреосвященство и братия монастыря оказали посетителям замечательное гостеприимство. Гости присутствовали на Утрени и Божественной Литургии в субботу утром. Отец Акакий и отец Петр остались под глубоким впечатлением от благочестия братства (некоторым монахам по шестнадцать лет), порядка, который царил в разгар
сложной задачи строительства нового иноческого центра, и тихих монашеских служб.
В субботу днем, отцы ездили в Овего, штат Нью-Йорк, чтобы посетить приход Святого Максима Исповедника, попав на конец Вечерни. Они были тепло встречены о. Томасом Маретта, настоятелем храма, и доктором Лазарем Герингом, врачом с девятью детьми, на средства которого и был построен этот небольшой красивый каменный храм.
Позже отец Акакий и диакон Петр продолжили свое путешествие, прибыв в монастырь Святого Николая в Кливленде, штат Нью-Йорк, где, с благословения Епископа Авксентия, Архиепископа Андроника и м. Агапии, настоятельницы монастыря, они участвовали в воскресном Бдении на Празднике монастыря, в Неделю Отцов Первого Вселенского Собора и в праздник Перенесения Мощей Святителя Николая. На следующий день состоялась праздничная Литургия, которую возглавил Архиепископа Андроник, ему сослужили отцы Акакий, Петр и протоиерей Всеволод Дутиков, настоятель исторической Свято-Троицкой церкви в Астории, Нью-Йорк, в приходе РПЦЗ, которая праздновала свой сотый юбилей. Служили также отец Томас Маретта, отец Сергий Бултер, диакон Димитрий Добронравов и иеродиакон Павел. Затем после Божественной Литургии последовала праздничная трапеза.
После возвращения в Рочестер отец Акакий покинул Нью-Йорк на самолете на следующее утро в понедельник, вернувшись в свой монастырь в Этна и получив назидание от своего короткого, но духовно полезного пастырского визита в Нью-Йорк. Отец Акакий был особенно благодарен диакону Петру, врачу, который перенес свои обязанности в больнице и встречи с пациентами, и сопровождал его по всем святым местам, а также служа с ним на Праздник Святого Николая.
Пер. с англ. яз.
Источник
Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области
Резолютивная часть решения
Понятие «гражданской религии» (civil religion) является полезным герменевтическим ключом к понимаю социальных и политических процессов в современных странах, которые связывают себя с восточно-христианской традицией.
(Мф 10.32-33, 37-38; 19.27-30)."Елика суть истинна, елика честна, елика праведна, елика пречиста, елика прелюбезна, елика доброохвальна, аще кая добродетель и аще кая похвала, сия помышляйте. Им же и научистеся, и приясте, и слышасте, и видесте во мне, сия творите и Бог мира будет с вами" (Филип 4.8).
«Изшедше же беси от человека, внидоиша во свиния:
и устремися стадо по брегу в езеро, и истопе.»
(Лк. 3:33)
А между тем, Святое Евангелие ясно нас учит, что бесы действительно существуют и могут вселяться в людей, которые и становятся «бесноватыми», потерявшими контроль над собой и сделавшимися жалкой игрушкой в руках бесов.
Праздник Пятидесятницы в Софийском Свято-Успенском соборе (Болгарская Православная Старостильная Церковь). Богослужения возглавил епископ Фотий Триадицкий.
В день отдания Вознесения Господня, 19/29 мая, Сербская официальная Патриархия приняла, граничащее с кощунством решение ОТЛУЧИТЬ – просто страшно писать! – мужественного исповедника Епископа Артемия, которого уже в 2010 году сместила с его любимой Рашско-Призренской и Косовско-Метохийской кафедры. Сместила под выдуманным, и поэтому никогда не доказанным, смешным и ничуть не убедительным предлогом ''финансовых махинаций''. Давно известна поговорка, кажется армянская, – когда собаку хотят убить, говорят, что она бешеная. На самом деле ни в каких махинациях благостный Архиерей не замешан, вся его вина заключалась в том, что он фактически оказался единственным, имевшим мужество противостоять безобразному безпределу Запада, натовцев и резолюции ООН, принудивших Сербию оставить священное Косово и передать его под власть воинствующих исламистов.
С 1389 года, вся Сербия в течение веков духовно и физически устремлялась в Косово поле. О Косове, Владыка Артемий однажды красноречиво описал чувства всей Сербии и каждого Серба в отдельности : «Косово, после имени Божия, есть самое святое слово сербского языка. Оно означает не только территорию, не только географическое понятие. Это слово – символ духовных ценностей, вечных христианских ценностей, ради которых стоит жить и ради которых стоит умереть». У большинства людей, слова расходятся с делом, но не таков Владыка Артемий. Выше его сил было бы оставить на произвол вражьих сил это духовное наследство, эту священную для Сербов землю, и населявшие её сербские души.
Как не питать глубокого уважения и симпатии к Епископу-исповеднику Артемию и как нам не сожалеть, что не находимся с ним в более тесном единстве ? Понимаем, что у наших братьев Греков есть свои соображения, но и у нас они ведь имеются. По нашей традиции, восходящей к самому возникновению Зарубежной Церкви, Сербская Церковь была нашей самой близкой и даже просто родной сестрой, с которой мы были, как ни с кем другим, в тесном евхаристическом общении. Ни одна страна, ни одна Церковь, не оказали такого приёма Русским беженцам, Белым Эмигрантам. После второй міровой войны, и только по политическим соображениям, наши отношения видоизменились, что однако не поколебало нашу признательность к Сербской Церкви и наши братские отношения. Помним как, по ''служебному долгу'', сербские Архиереи приезжали в константинопольский экуменический центр в Шамбези в пригороде Женевы, или на заседания Мірового Совета Церквей /МСЦ/, и, как правило, первым делом наносили визит местному Зарубежному столпу, Архиепископу Антонию, как старшему брату, и по окончании совещаний непременно докладывали ему о принятых решениях. Из первоисточника узнавали мы в частности, как и Москва и Константинополь попеременно, время от времени, поднимали вопрос о Зарубежной Церкви в надежде добиться ''всеправославного'' нашего осуждения, что никак не удавалось благодаря устойчивому отпору наших сербских братьев. Среди этих посетителей нашего незабвенного Владыки Антония были, само собою разумеется, ученики преподобного Иустина /Поповича/, таким был и Епископ Артемий, оказавшись безусловно его самым верным воспитанником.
Мы не ставим под сомнение скрытые чувства и духовные переживания о Косове патриарха Иринея и прочих членов сербского Архиерейского Собора, принявших столь суровое и скандальное решение по отношению к их мужественному собрату. И понимаем – проще и безопаснее смалодушествовать перед сильным врагом и ''плясать под его дудку'', нежели встать в один ряд против течения с отважным, одиноким поборником Истины. Но, как это подло выглядит !
Долгие годы, даже с середины ХХ-го века, когда она вступила в МСЦ, Сербская Церковь стояла немного особняком и отличалась от прочих ''официальных'' Церквей, но после военного и политического поражения стала полностью ''официальной Церковью'', идущей волею, неволею в один шаг с міровым Православием по пути к построению нового мірового порядка. И как не отметить тут полную параллель с тем путём, которым идут наши бывшие Зарубежные братья, отвернувшиеся от начертанного Отцами пути Истины.
Духовная брань, которую ведёт Епископ Артемий во многом сродна той, которую ведёт верный остаток Зарубежной Церкви. Это брань, «не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против міроправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных» (Еф. VI, 12).
Можем ли мы оставаться безучастными к судьбе Епископа Артемия ?
А если мы безучастно отнесёмся к его судьбе и к судьбе внушительного количества монашествующих, духовенства и мірян, идущих за ним, то не откажемся ли мы вообще от всякой связи с родной Сербской Церковью и сербским народом, которые нам столько дали в годы их процветания и нашего безправия ?
Не порвём ли мы тогда с нашей традицией, так как безусловно с официальной сербской Церковью с её патриархом Иринеем, участвующим в иудейской хануке зажиганием меноры, о чём мы писали четыре года назад, и с её правительством, который ''из кожи лезет'', чтоб быть принятым в Европейское сообщество, что может быть достигнуто только отказом от принципов Православия, – нам естественно не по пути.
Понимаем, что у наших дорогих братьев старостильников-Греков могли быть упрёки к сербским Архиереям после того, как они стали членами МСЦ, но уже добрых пять лет, как Епископ Артемий полностью, окончательно и не двусмысленно порвал с заблуждениями официальной Сербской Церкови. Он не только придерживается старого православного календаря, но, как истинный ученик столпа Православия преп. Иустина /Поповича/, постригавшего его в монашество, никакого участия в экуменизме не имеет, не проявляет никакого малейшего уклона в сторону либерального богословия, а наоборот не боится идти на все земные лишения, ради следования безупречному учению святого Саввы. За неимением лучшего, его упрекают в разжигании церковного раскола, что сегодня есть, как всем известно, шаблонная мера, возводимая против тех, кто является живым упрёком вашего малодушества.
Видный патролог, Епископ Артемий не ради безчинства откололся от своих собратий, сдавших позиции, но огородил себя и свою паству от них по мотивам СОВЕСТИ, следуя примеру святого Максима Исповедника, одним из самых крупных современных специалистов которого он является. Было бы честью и прямым долгом всех истинно-православных всецело поддержать в православном стоянии отважного гонимого Архиерея.
Протодиакон Герман ИВАНОВ-ТРИНАДЦАТЫЙ
Архиерейский Собор Сербской Православной Церкви принял решение об отлучении от Церкви бывшего монаха Артемия (Радосавльевича) и бывшего иеромонаха Николая (Николича).
Богослужение в честь Праздника Пресвятой Троицы прошло в Свято-Троицком приходе, Село Парканы (РПЦЗ). Молдавия.
На Стоглавом Соборе 1551 г. относительно нимбов и надписей на иконе Пресвятой Троицы был дан ответ, основанный на авторитете прп. Иосифа Волоцкого: «писати живописцем иконы с древних образцов, как греческие живописцы писали и как писал Андрей Рублей и прочии пресловущии живописцы, и подписывати Святая Троица, а от своего замышления ничтоже претворяти»221. Вынося решение по частному вопросу, Собор Русской Церкви дал тем самым творению выдающегося древнерусского иконописца высокую оценку. На сегодняшний день образ Святой Троицы прп. Андрея Рублева, изображающий чудесное явление Троичного Бога праотцу Аврааму, поистине является самой известной православной иконой в мире.
Позднее, в октябре 1553 г., на Соборе говорилось о принятых мерах в области иконописания. Свт. Макарий при этом засвидетельствовал, что в Москве «по Соборному Уложению надо всеми иконникы уставлены четыре старосты иконникы, а велено и над всеми иконникы смотрити, чтоб писали по образу и по подобию, а некоторые просто писали, и тех отставили и писати им не велели, а новым иконникам велели учитись у добрых мастеров»222. На этом же Соборе посольский дьяк Иван Михайлович Висковатый стал говорить, что «не подобает невидимаго Божества и безплотных воображати». Это выступление посольского дьяка явилось продолжением его трехлетнего «вопения и возмущения православных христиан» против новых икон, написанных псковскими мастерами после великого пожара 1547 г. А спустя месяц, в ноябре 1553 г., дьяк изложил письменно свои соображения и «принес список своея руки о мудровании и о своем мнении о святых иконах, и о своем покаянии».
Свт. Макарий показал его список царю, затем И. Висковатого на «дву Соборах перед собою ставили». Выслушав представленный список, свт. Макарий попробовал выяснить, насколько данное мнение распространено, но «Иван от себя о том советников не сказал». Ответы дьяку — это; возможно, уже материалы второго Соборного заседания. «И против тех Соборных вопросов дьяк Иван Михайлов на Соборе говорил и каялся и прощениа просил». Дьяк И. Висковатый принес Собору покаяние, последний же наложил на него Соборную епитимию, которая датируется 14 января 1554 г. Поскольку действиями И. Висковатого были задеты священники Благовещенского кремлевского собора Сильвестр и Симеон, то они подали свои челобитные, которые также были рассмотрены.
Таков комплекс материалов и документов Соборных заседаний, завершившихся в январе 1554 г. В XIX в. данные материалы с разной степенью полноты были трижды изданы. Однако историки не акцентировали на них свое внимание. Так, свт. Макарий, изложив содержание Соборных материалов, говорит, что «вообще все недоумения Висковатого относительно икон Митрополит разрешил, с одной стороны, объяснением внутреннего смысла их, с другой — указанием на то, что иконы эти вовсе не были новые, а писаны были по древним образцам»223.
Е. Е. Голубинский отметил, что одновременно с делом дьяка Висковатого получила осуждение ересь М. Башкина и Феодосия Косого. Он же обратил внимание и на то, что в действиях дьяка скрывалась уловка против священника Сильвестра. Заключает он свои соображения так: «Собственно говоря, Висковатый был прав, и ошибался только в том, что ссылался на VII Вселенский Собор. Не VII Вселенский Собор, а отчасти VI Вселенский Собор, главным же образом, отцы и учители Церкви, прежде и после VII Вселенского Собора защищавшие иконопочитание от иконоборцев, указывая цель и назначение икон и отстраняя делаемые против них возражения, говорят, что иконы должны быть изображением действительных лиц и действительных событий, так, чтобы иконопочитание представляло из себя в строгом смысле слова живопись историческую (было, так сказать, историей в красках). Но иконописцы греческие уже давно выступили из этих тесных пределов на свободу творчества, и значительной части икон, против которых восставал Висковатый, могли быть указаны многочисленные существовавшие образцы, каковое указание и сделал Митрополит в своем ответе Висковатому»224. Значительно больше данными вопросами занимались исследователи искусства. Очень подробно разбирает данную проблематику Ф. И. Буслаев, привлекая различный иллюстративный и литературный материал. Сам дьяк И. М. Висковатый у исследователя получил довольно противоречивую оценку. Выявленным же при этом западным влияниям исследователь дает «положительную оценку»225.
Н. В. Покровский характеризует И. Висковатого как ревнителя старины «в обыкновенном узком смысле этого слова»226, говорит о неясности и неопределенности Соборных документов, о схоластизме их богословствования. Оценка, данная исследователем по вопросу о дьяке Висковатом, неоднозначна. Он говорит, что «фактическая правда была на стороне Висковатого, но разумная широта воззрения на иконопись отцов Собора ставит их гораздо выше Висковатого, узкого формалиста и ревнителя старины»227. Заключает он разбор иконографических недоумений дьяка следующими словами: «Розыск по делу дьяка Висковатого — редкий памятник, характеризующий современное ему состояние русского искусства и иконографии; равного ему нет в древнерусской письменности до XVI в. Отсюда мы точно узнаем о появлении в XVI в. множества новых сюжетов, преимущественно символистических»228.
Н. П. Кондаков в одном из своих трудов передал содержание дела дьяка И. Висковатого, при этом изложил соображения Е. Е. Голубинского и Ф. И. Буслаева и заключил тем, что необходимо более тщательно изучить данную иконографию. Позднее Н. П. Кондаков вернулся к данной проблематике, назвав ее «Мистико-дидактические иконы»229. Здесь он подробно рассматривает и анализирует содержание дидактических икон, распространенных в иконописи на Руси XV-XVII вв., среди которых имеются и те, которые вызвали протест дьяка И. Висковатого. Он указывает, что истоки этого направления связаны с более ранней книжной миниатюрой.
Специальную и обстоятельную статью «О «деле дьяка Висковатого» написал Н. Е. Андреев. Он провел историографический и источниковедческий анализ «дела» и усмотрел за демаршем И. Висковатого «выпад против лиц, наблюдавших за иконописью Благовещенского собора»230, то есть против священников Сильвестра и Симеона. Ниже он говорит, что И. Висковатый проиграл в 1553-1554 гг., будучи осужденным, но выиграл в 1560 г., когда священник Сильвестр навсегда ушел «с политического горизонта Москвы»231. В XVII в., продолжает исследователь, мнение И. Висковатого восторжествовало, когда были запрещены некоторые изображения, отвергавшиеся И. Висковатым, «наконец, в XIX и XX столетии он реабилитирован и по существу основных принципов своих иконографических рассуждений»232,— утверждает Н. Андреев. В заключение исследователь, хотя и отмечает некоторые неточности дьяка, в целом дает, однако, ему весьма положительную оценку: «Висковатый, очень точный и последовательный в постановке основных своих идей — защита и утверждение исторически-реалистической иконописи, отказ от новшеств, сохранение православных иконографических традиций в ясном согласии с учением Церкви, — суждения свои расположил более органично, внутренне более цельно. Основная положительная черта выступления Висковатого представляется нам в том, что он обнаружил — уже в XVI в. — большое понимание Православной традиции иконописания»233.
В другой статье этот же автор говорит о противоречиях между решениями Соборов 1551 и 1554 гг. по вопросу иконописания. И если Висковатый имел основания, когда он (принимая, впрочем, древнюю точку зрения) говорил, что иконы Христа являлись логическим последствием (а к тому же и доказательством) Его воплощения, он, напротив, был в заблуждении, когда осуждал символические изображения Пресвятой Троицы. Конечно, дьяк не отвергал Троицы. Но в своем непонимании законности и необходимости символических изображений этой Тайны он формулировал мнение, которое могло иметь следствием подкоп под учение, провозглашающее Христа Сыном Божиим и Богом. И действительно, без Троицы нет ни Боговоплощения, ни Искупления. В XVI в., в эпоху сомнений и новых доктрин, было чрезвычайно важно напомнить верующим об этой идее, представив перед их глазами через посредство икон видения Троицы, видения, которые, разумеется, должны быть символическими
В другой работе, принадлежащей Л. А. Успенскому, дьяку И. Висковатому дается весьма положительная оценка и негативная — русскому богословию того времени. Он говорит, что «большинство сюжетов, послуживших причиной спора, в наше время утратили свою актуальность и в современной церковной практике не воспроизводятся. Однако они показательны для происходившего сдвига в русском церковном искусстве и определенного направления мышления, соответствующего тому упадку церковного сознания, от которого мы не избавились до сих пор»234. Он же находит противоречия между решениями Стоглава и Собора 1554 г. в «вопросе изображения Бога Отца»235. Изложив мнения и суждения И. Висковатого о невозможности изображения Божества по ветхозаветным свидетельствам, автор переходит к позиции Собора и свт. Макария, рассмотрение чего он заканчивает словами. «Здесь мы видим уже полный разрыв со святоотеческим ее обоснованием»236. Последующие заключения автора также характеризуются негативными суждениями о свт. Макарии.
Всему комплексу проблем иконописания, возникших в Московском Кремле в сер. XVI в., посвящена работа О. И. Подобедовой. У нее есть интересные наблюдения о тесной связи рассматриваемой иконописи с православной гимнографией. Но в целом вывод исследовательницы негативен. Она говорит «о кризисе средневекового мировоззрения, начавшемся не в XVII в., как это принято утверждать, а в середине XVI в., — кризисе, который вызвал к жизни стремление искать новые образы и новые средства художественного выражения, способные передать сущность нового мировидения гражданина и подданного централизованного государства»237.
Закончить эту краткую историографию можно статьей о дьяке И. Висковатом Дэвида Миллера — американского исследователя, активно занимающегося изучением жизни и деятельности свт. Макария. Положения, высказанные ранее Н. Е. Андреевым о политическом аспекте выступлений дьяка И. Висковатого, доведены Д. Миллером в статье о дьяке до крайних пределов. Священник Сильвестр представлен исследователем в виде не сотрудника даже, а противника свт. Макария, что противоречит историческим данным. Он, в частности, дает такую характеристику церковному искусству XVI в: «Начиная с XI столетия литургические песнопения лишь изредка вдохновляли сюжеты византийского искусства. Мастера кремлевской реставрации и ряда иконографических памятников эпохи, связанных с кругом кремлевских художников, развили эту практику в высшей степени: большинство их произведений отражает всю сложность и оригинальность новых творческих решений»238. Но в целом исследователь склоняется к негативной оценке новых явлений в иконописи Руси того времени. Он говорит, что «хотя Висковатый приписывал новшества в живописном искусстве либо ереси, либо латинским влияниям, падение иконографической традиции (в этот исторический момент) характеризовало весь Православный мир и проявилось оно на Балканах еще раньше, чем в Москве»239. Этими основными работами историографический обзор дела дьяка И. Висковатого рассматривавшегося на Соборе 1554 г. можно ограничить, хотя с равной долей подробности данная проблематика отражена в различных других изданиях, исследованиях по истории русского церковного искусства и множестве статей.
Для правильного понимания существа вопроса, следует вкратце остановиться на характеристике свт. Макария и дьяка И. Висковатого. Автор жития мч. Георгия Нового называет святителя «мучениколюбцем», «понеже бе дело его, яко пчеле — сладость, отвсюду приносити и воедино собирати житиа, иже в постех просиявших древних святых... Сих убо святитель под спудом не скрывает, но на свещнице добродетели их возлагает»240. Общеизвестно, что свт. Макарий был великим книжником Древней Руси, о чем свидетельствуют собранные им Великие, «Макарьевские», Четьи Минеи. Инок Зиновий Отенский называет его «Божественным и великим святителем», у которого «на всяк час читаются книги»241.
В «Сказании о святых иконописцах русских» написано, что «святый и предивный и чудный Макарий Митрополит Московский и всея России Чудотворец писаша многия святыя иконы, и книги, и жития святых Отец во весь год, Минеи Четий, яко ин никтоже от Святых Российских написа, и праздновати повеле Российским Святым, и на Соборе правило изложи, и сей образ Пресвятой Богородицы Успения написа»242. Один современник так написал о свт. Макарии: «От зельнаго воздержания и поста, елика ему едва ходити, кроток же и смирен и милостив по всему, гордости же отнюдь ненавидяща, но иным отсекаше и запрещаше злобою, отроча обреташеся умом, всегда совершен бываше»243. О дьяке И. Висковатом известно, что он был хранителем «главной государственной печати»244, активно участвовал в дипломатической службе и был влиятельнейшим человеком. Есть некоторые данные, свидетельствующие о его «благочестии». Так, царь Иоанн Грозный в одном послании пишет: «А и в миру тот Шереметев с Висковатым первый не почели за кресты ходити»245.
Смысл выступлений И. М. Висковатого в главном сводился к тому, что не подобает «невидимаго Божества и безплотных въображати», изображения, написанные по пророческому видению, следует заменять текстами, «а особо бы слов не писати». Изображение Бога до воплощения Христа Спасителя, по мнению дьяка, предполагает его описание по Божеству, а это невозможно. Поэтому изображения Бога Отца должны быть в Церкви запрещены. Обосновывал государев дьяк это тем, что «Благодать преж чтем истину, яко тем Закону приимше съвръшение». Собор перечисляет иконографические образцы, которые подверглись его критике — «в образе Господа Саваофа пишуть по человечеству, и о сътворении небеси и земли, и о всех Небесных ангельскых чинех, и о сътворении Адамова, и о всей Бытии, и почи Бог от всех дел Своих в день седмый, и Святая Троица в деании, и в образе Давидове, и Приидите, людие, поклонимся Трисъставному Божеству, и Единородный Сын, и Верую в Единаго Бога Отца, Вседръжителя, и В гробе плотски, и Что Ти принесем, Христе, и Достойно есть, яко воистину, блажити Тя, Богородицу, и О Тебе радуется, Обрадованная, вся тварь, и Неопалимая купина, и Дом Давидов, и възъдвижение Честнаго Креста, и Обновление храму Христа Бога нашего Въскресение, и Страшный суд по Данилову видению и пророчеству, и Святая София, Премудрость Божиа, и прочая святыя иконы». Дьяк назвал это «мудрованиа, тлъкующе от приточ, и мне.., мнит, что по своему разуму, а не по Божественному Писанию». При этом Висковатый ссылается на текст Синодика, читаемый в Неделю Православия, на Библию, Соборные правила, творения прп. Иоанна Дамаскина.
В ответ на все эти «сомнения» дьяка, Собор 1554 г. утверждает возможность изображений по ветхозаветным свидетельствам, при этом многократно подчеркивается, что «живописцы Божиаго Существа не описуют». Обращает на себя внимание четкая формулировка Соборного решения: «А пишут и воображают:
1) по пророческому видению и
2) по древним образцам греческим,
3) по преданию святых Апостол и святых Отец».
Таким образом, по Соборному утверждению источником данной иконографии является Божественное Откровение пророкам и духовный опыт этих богодухновенных мужей; далее — иконописная практика Церкви и, наконец,— Священное Предание Православной Церкви. В Соборных документах приводятся примеры распространенности подобных изображений: Афон, Софийский собор в Новгороде, новгородский Юрьев монастырь, Смоленск, Печерский монастырь в Нижнем Новгороде.
На все поставленные вопросы отцы Собора 1554 г. дали необходимый ответ и обоснование для каждого сюжета, указав источник из Божественного Писания, творений отцов Церкви и гимнографов. Ответ Собора об изображении Бога звучит следующим образом: «А Ветхаго Деньми пишуть по Данилову пророчьству. А Христа Бога нашего, невидимого Божеством, плотию на иконах описують, в ангельском образе с крилы, в творении Адамове и о всей твари по Исаину пророчьству: Велика Совета Ангел, яко с нами Бог... Живоначальная же Троица, Отець и Сын и Святый Дух, якоже рекоша богословцы, Божественым Существом невидима, и не описуется, и не воображается, а как явися святому Аврааму мужеским зраком, в трех лицах по человечьству, так живописцы на святых иконах в трех лицах с крилы написують по ангильскому образу, по великому Деонисию. А Деяние Святыя Троица живописцы на святых иконах около Святыя Троица воображают и пишут по древним образцом греческим, и по Бытейским книгам, и по свидетельству иже в святых отца нашего Ивана Златоустого».
Собор 1554 г., таким образом, подтвердил правильность решения Стоглавого Собора 1551 г. об изображении на иконах Пресвятой Троицы, изложенное прп. Иосифом Волоцким. Между двумя этими Соборами видно полное единство, а не противоречие, как утверждают некоторые исследователи. Замечательный иконописец современности — инок Григорий (Круг) в своих размышлениях об иконе, проникнутых глубоким смиренномудрием, пишет: «думается, что промыслительное значение такого решения заключалось в том, что Собор, приняв иконы с очень спорной иконографией, сохранил и принял ту икону, без которой немыслимо представить себе Церковь. Эта икона Святой Троицы — Троица Авраамова, как определено в грамоте дьяка Висковатого.
Икона эта была им внесена в перечень подлежащих изъятию на том основании, что в ней имеется изображение Бога-Отца. Стоглав утвердил образ Троицы особым разрешением. В решении же своем, которое последовало в связи с грамотой дьяка Висковатого, лишь отклонил опасность, которая возникла для иконы Святой Троицы»246. Иначе и не могло быть. Свт. Макарий, помимо глубокого почитания прп. Иосифа Волоцкого, был духовным другом прп. Александра Свирского, которому, как некогда праотцу Аврааму, явилась Пресвятая Троица. Это явление также нашло отражение в отечественной иконографии.
Можно указать еще одно, такое, например, разъяснение Собора: «А иже на верх Креста седит написан образ, Иисус Христос млад, облъчен в броня, в руку имы меч, и о том свидетельствуют святии пророцы и святый Иван Златоустый... Якоже убо не является, еже есть, но еже может видяй видети, сего ради овогда убо стар является, овогда же юн, овогда в огни, овогда в хладе, овогда в ветре, овогда же в воде, овогда ж в оружии, не прелогая Свое Существо, но воображая зрак, различию подлежащих. О том же и в Премудрости пишет, и в Псалмех Давидовех, и песнех: Облъчется в броня правды, и возложит шлем, и суд нелицемерен приимет и поострит гнев на противныя, противник же есть диавол и его бесове, и человецы еретицы, иже неправе о Боге мудръствующеи, их же убиет Господь духом уст Своих».
Следует обратить внимание на высокую объективность, которую показал Собор 1554 г. при рассмотрении сомнений И. Висковатого, а также его требовательность к иконописцам. Относительно иконографии, которая была спорна, было сказано: «То иконники написали не гораздо, не по древним образцом греческим, от своего неразумна, и мы те образы велели переписати». В своих суждениях Собор опирался на текст того же Синодика, на Священное Писание (например, на учительные книги — Псалтирь, Премудрость Соломона), Соборные правила, творения Дионисия Ареопагита, свт. Григория Богослова, прп. Иоанна Дамаскина, агиографические и гимнографические произведения.
В 1542 г., когда преемник свт. Макария по Новгородской кафедре архиеп. Феодосии прибыл в Великий Новгород, «в то время Премудрость Божия простила жену, очима была болна»247, как фиксирует летопись. В подавляющем большинстве все эти так называемые «дидактические» иконы были написаны на литургические тексты, что свидетельствует о небывалом расцвете на Руси литургического богословия и его синтезе с «умозрением в красках». На VII Вселенском Соборе святыми отцами была высказана мысль, что творцами икон являются святые отцы, а исполнителями их воли — иконописцы. Свт. Макарий удивительным образом сочетал в себе оба эти церковных служения — священноначалие и иконописание. Поэтому можно говорить, что он хорошо понимал значение и содержание иконописи. Что же касается иконописи, то она постоянно развивается и обновляется. И «истоки этого явления восходят к XIV в., к Византии и Балканам»248. В литературе в то время появляется такое явление, которое принято называть «плетение словес». Как пишет акад. Д. С. Лихачев, «слово, по учению этого времени, было сущностью явлений... Отсюда же чрезвычайная привязанность к буквализму переводов, к цитатам из Священного Писания, к традиционным формулам, стремление к тому, чтобы словесное выражение вызывало такое же точно настроение, чувство, как и самое явление, стремление создать из письменного произведения своеобразную икону, произведение для поклонения, превращать литературное произведение в молитвенный текст. «Плетение словес» основано на внимательнейшем отношении к слову: к его звуковой стороне... к этимологии слова... к тонкостям его семантики»249. Подобное явление наблюдается и в иконописи: стремление адекватно передать всю глубину и богатство Православного Предания, запечатленного в патриотических, агиографических и гимнографических произведениях. Значительного расцвета это направление в живописи достигает в середине XVI в. Как известно, различные явления в жизни Православной Церкви, бывшие еще до XVI в., только при свт. Макарии получают наибольшее развитие. Это же самое с не меньшим основанием применимо и к иконописи. Все это наглядно характеризует многогранность деятельности свт. Макария.
Поэтому вполне справедлива следующая характеристика икон XVI в.: «В произведениях повествовательного типа композиционное построение определялось прежде всего внутренней логикой рассказа, последовательностью эпизодов, введением неожиданных аналогий или противопоставлений. Композиционная изобретательность, доходящая порой до изысканности расположения фигур, архитектуры, горок и дерев, имела своей целью направить внимание читающего на данное построение. Все было рассчитано на то, чтобы глаз зрителя следил за последовательностью рассказа. Этому служило и сопоставление цветов. Все эти характерные черты присущи получившему развитие во второй половине XV и особенно в XVI в. жанру икон-трактатов, икон-песнопений»250.
Четырехчастная икона, произведение псковских мастеров-иконописцев, содержащая такие иконографические сюжеты, как «И почи Бог в день седьмый», «Единородный Сыне и Слове Божий», «Приидите, людие, Триипостасному Божеству поклонимся» и «Во гробе плотски» так характеризуется О. И. Подобедовой: «все четыре части иконы, являя собою в отдельности замкнутый цикл догматических представлений, в целом могут уподобиться богословскому трактату о Троичности, «выраженному в лицах», и вместе это сжатое повествование об основных событиях Ветхого и Нового Завета, включая и Апокалипсис»251.
Свт. Макарий был большим почитателем прп. Иосифа Волоцкого. Можно добавить, что в их деятельности есть элементы общности. Прп. Иосиф Волоцкий выступал против новгородско-московских еретиков-иконоборцев. Одновременно с началом разбирательств сомнений И. Висковатого в Москве была осуждена ересь Матфея Башкина и Феодосия Косого. Один из пунктов их заблуждений заключался в том, что еретики отождествляли икону с идолом. Одновременно с этим имело место дьяково «вопение», которое довольно долго терпели. За свои сомнения в отношении икон, которые были Собором рассмотрены, дьяк И. Висковатый от Собора 1554 г. получил трехлетнюю епитимию.
Исторически сложилось так, что на Соборе 1667 г. было принято решение: «Повелеваем убо об иконе Господа Саваофа образ впредь не писати: в нелепых и неприличных видениях, зане Саваофа, (сиречь Отца) никтоже виде когда во плоти. Токмо якоже Христос виден бысть в плоти, тако и живописуется, сиречь воображается по плоти»252. Как отмечает В. Г. Брюсова «этим постановлением пренебрегли и продолжали изображать Бога Отца, поскольку русская иконография приобрела свои специфические особенности, не считаться с которыми было уже невозможно»253. Инок Григорий (Круг) объясняет это следующим образом: «все прещения Великого Московского Собора носят предостерегающий характер. Вся забота Собора определяется опасением, что человеческий образ Бога Отца может внушить мысль о человекоподобии Первого Лица Святой Троицы. Великий Московский Собор указывает также на недопустимость иконы, которая носила наименование «Отечество» и имела в порядке твердо установившегося обычая большое распространение»254. Однако в дальнейшем и эти постановления не укоренились в церковной иконописной практике.
221. Соборное определение о живописцах и честных иконах (1551 г.). // Православная икона. Канон и стиль. М., 1998. С. 9.
222. Андреев Н. Е. Митрополит Макарий как деятель религиозного искусства. Париж, 1989. С. 241.
223. Макарий (Булгаков), митр. История Русской Церкви. Т. VIII, кн. III. M., 1996. С. 270.
224. Голубинскип Е. Е. История Русской Церкви. Т. 2. М, 1998. С. 843-844.
225. Буслаев Ф. Общие понятия о русской иконописи. // Философия русского религиозного искусства. Антология. М., 1993. С. 118.
226. Покровский Н. Определения Стоглава о св. иконах. // Христианское чтение, 1885. С. 295.
227. Там же. С. 299.
228. Там же. С. 303-304.
229. Кондаков Н. П. Русская икона. СПб., 2003. С. 210.
230. Андреев Н. О «деле дьяка Висковатого». // Философия русского религиозного искусства. Антология. М., 1993. С. 302.
231. Там же. С. 306.
232. Там же. С. 307.
233. Там же. С. 315.
234. Успенский Л. А. Богословие иконы Православной Церкви. М., 1989. С. 237.
235. Там же. С. 243.
236. Там же. С. 239.
237. Подобедова О. И. Московская школа живописи при Иване IV. М., 1972. С. 97.
238. Макарий (Веретенников), архим. Макарий, Митрополит Московский и всея Руси. // Новая Россия. № 4. 1995. С. 94.
239. Там же. С. 96.
240. Памятники литературы Древней Руси. Вторая половина XVI века. М., 1986. С. 530.
241. Макарий (Веретенников), игум. Школа Всероссийского Митрополита Макария. // БТ Юбилейный сборник Московской Духовной Академии. М., 1986. С. 331.
242. Голубинский Е. Е. История Русской Церкви. Т. 2. М., 1998. С. 854.
243. Жарков Н. А. К истории московских пожаров 1547 года. // Исторический архив. № 3. М., 1962. С. 225.
244. Шмидт С. О. Российское государство в середине XVI века. Царский архив и лицевые летописи времени Ивана Грозного. М., 1984. С. 154.
245. Памятники литературы Древней Руси. Вторая половина XVI века. М., 1986. С. 158.
246. Круг Григорий, инок. Мысли об иконе. Париж, 1978. С. 26.
247. Макарий (Веретенников), архим. Новые материалы о Всероссийском Митрополите Макарии. // Церковь и время. 1992. № 3. С. 72.
248. Лихачев Д. С. Исследования по древнерусской литературе. Л, 1986. С. 23.
249. Там же. С. 24.
250. Подобедова О. И. Московская школа живописи при Иване IV. М., 1972. С. 170.
251. Там же. С. 52.
252. Бобров Ю. Г. Основы иконографии древнерусской живописи. СПб. 1995. С. 74.
253. Брюсоеа В. Г. Русская живопись XVII века. М., 1984. С. 36.
Накануне Пятидесятницы (суббота 17/30 мая), раба Божия Светлана была крещена в храме Св. Григория Богослова в Бентли (Мельбурн, Австралия, РПЦЗ). Группа верующих и гостей приняли участие в крещении.
Репортаж о поездке на Псковщину
В прошлом месяце казаки Ганноверской станицы обратились ко мне с просьбой помочь им найти икону Святого Мученика и Страстотерпца Царевича Алексея, которую они хотели бы разместить в строящейся Часовне на казачьем кладбище в Лиенце.
Посмотрев каталоги церковных магазинов, я обнаружил, что такой иконы в прямой продаже нет, и её нужно заказывать, со сроком исполнения, как правило, больше месяца.
Я решил обратиться к иконописцам, которые ранее писали нам иконы для нашего Храма, но пока я искал контакты, на мою почту неожиданно пришло письмо от старого моего знакомого – о. Сергия, который ещё в 90-х годах, когда только создавались в РФ приходы РПЦЗ, вместе с о. Софронием организовали на Псковщине мужской монастырь, ставший первым монастырем РПЦЗ в России.
Прошло 8 лет как мы не виделись с тех пор, практически не зная, кто и чем занимается, и лишь отдаленные сведения доходили до каждого из нас, давая приблизительную общую картину, кто и как живет и что делает.
Так вот, о. Сергий в своем письме предложил написать икону «Святого Мученика и Страстотерпца Царевича Алексея» , чему я, разумеется, был очень обрадован, т.к. именно в данный момент я и решал этот вопрос.
К 20 мая икона была написана и нужно было ехать забирать её. Я решил не посылать за иконой нарочного, а поехать самому, т.к. во-первых, хотел увидеться со своими старыми друзьями, посмотреть, что ими сделано за истекший срок, ну и по дороге посмотреть, как живет Псковская область – есть ли изменения и если есть, то каковые.
Увиденное мной оставило довольно яркие впечатления – что по одному, что по второму вопросу. Ими я и хотел бы поделиться.
1. По судьбе и той деятельности, которые относятся к архиепископу Софронию и о. Сергию. Как я уже говорил, после объединения РПЦЗ и МП, о.Софроний (тогда ещё священник), вместе с монахами не принял данное решение и продолжал находиться в той части РПЦ, которая также этого не признала. Позже о. Софроний приобрел в деревне Навережье Псковской области пустующую школу, надстроил её вторым этажом и обустроил в этом помещении монастырь и Храм. Именно здесь и писалась наша икона монахиней Праскевой(инокиней - ред.):
Монастырский курятник:
О. Сергий решил мне показать окрестности - я был восхищён их красотой. Я невольно вспоминал свои поездки в Австрию, их луга и пасущиеся на них стада (см., напр. здесь: viewtopic.php?f=80&t=1376 , стр.2) и сравнивал с местной красотой и такими же, а то ещё и лучшими, лугами и полным отсутствием скота на них. При таком богатстве Псковская область обеспечивает себя молоком лишь на 50 %!
Ну что же, действительно, они есть: в обезлюдевших деревнях и поселках появились в огромном количестве аисты. Они вьют гнезда на заброшенных домах и водонапорных башнях, столбах, к которым уже не поступает электроэнергия. И, видно, вся надежда осталась только на них.
"Видехом свет истины, прияхом Духа Небеснаго," - поем мы на каждой литургии. Но в чем прежде всего проявляется в нас приятие Духа Святого? В нашем единстве во Христе друг с другом. Например, молитвы мы возносим обычно уединенно, но вдумайтесь в обычные наши молитвы утренние и вечерние: - как редко мы молимся о себе и как много молитв о нас.
В рамках кафедры истории «Новой газеты» состоялась лекция доктора исторических наук, ответственного редактора книги «История России. ХХ век», Андрея Борисовича Зубова. (2 часа)
