Митрополит Агафангел: Церковь и общество (2011)

Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу (Лк 20.25).

Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными (Ин 8.31-32).

Вопрос о сосуществовании Церкви и гражданского общества актуален во все времена. Несмотря на то, что чле­ны Церкви одновременно являются и гражданами того или иного государ­ства, в церковном сознании Церковь и общество — Церковь и мир, всегда противопоставлялись. Известно, что это противопоставление возникло не сейчас, оно имело место и в Ветхоза­ветные времена.

В Священном Писании много го­ворится о Церкви (в Ветхом Завете — народе Божием) и о том, что ныне мы именуем политикой. Так, например, известно, что в один из исторических периодов Божиим народом руководи­ли судьи, поставляемые народу Самим Господом, Который через судей управ­лял народом (Суд 2.16-18). Однако тер­петь поставляемых Богом судей народ израильский отказался. "И собрались все старейшины Израиля, и пришли к Самуилу в Раму, и сказали ему: вот, ты состарился, а сыновья твои не ходят путями твоими; итак поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов" (1Цар 8.4-5). "И не понра­вилось слово сие Самуилу, когда они сказали: дай нам царя, чтобы он судил нас. И молился Самуил Господу. И ска­зал Господь Самуилу: послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними" (1Цар 8.6-7). Но и власть земного царя благословлялась Богом через помаза­ние — в отличие от нынешних времён, когда народы, к большому сожалению, вовсе отвергли Бога и уже не желают Его власти ни в какой форме.

Таким образом, из Священного Писания, причём, конечно, не только из приведённого отрывка, мы видим, что народ (ещё в XI веке до Рождества Христова) захотел иметь своим правителем не Бога, а земного руководите­ля. Даже после того, как пророк описал притеснения, которые будут от постав­ленного править человека, "народ не согласился послушаться голоса Самуи­ла, и сказал: нет, пусть царь будет над нами, и мы будем как прочие народы: будет судить нас царь наш, и ходить пред нами, и вести войны наши" (1Цар 8.19-20). Это нежелание власти Бо­жией в пользу власти гражданской в истории повторяется постоянно, вплоть до наших дней. Причём, когда больше веры было в народе, то он особо не задумывался о своей земной власти и единственной властью считал власть Божию. Но, когда вера ослабевала, то вопрос земной власти всегда выступал вперёд. Так было в ветхозаветные вре­мена, так происходит и сейчас.

Во времена пленения народа из­раильского, последний всегда пытался обрести самостоятельность, либо бег­ством (исходом), либо путём восстания против поработившей его и угнетав­шей гражданской власти. В этом пла­не христиане явили новшество — как Господь наш Иисус Христос никогда не призывал к насилию и противлению силою в отношении поработившей иудеев римской власти, так и его по­следователи призвали к подчинению этим властям, если, конечно, власти не требовали тех или иных богопротивных действий.

"Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установле­нию. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствую­щие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Де­лай добро, и получишь похвалу от неё, ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бой­ся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надобно повиноваться не только из страха на­казания, но и по совести. Для сего вы и подати платите, ибо они Божии служи­тели, сим самым постоянно занятые. Итак отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь. Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви; ибо любящий другого исполнил закон" (Рим 13.1-8).

Таким образом, Апостол, вопреки чаяниям прочих иудеев (можно даже сказать — всего еврейского народа), ожидавшего и ожидающего по сей день вождя, который покорит иудеям все другие народы, — заповедует хри­стианам добросовестное повинове­ние имеющимся языческим властям. Конечно, из приведённого отрывка Послания Апостола Павла видно, что речь идёт о современной ему власти, которая не требовала по­слушания себе такого рода, которое бы явилось из­меною Богу.

Для возрастания и укрепления Церкви Христовой, перешагнувшей национальные и государственные гра­ницы, обратившейся с проповедью Христа ко всем народам, требовалось решение исключительно внутренних вопросов, а для этого не было никакой нужды менять государственное устрой­ство или обращаться за помощью к правящей элите. Церковь — это вера в Воскресение Христово, которая не нуждается в издании государственных законов. Церковь, будучи Царством не от мира сего, вдруг заговорив мно­жеством языков, распространялась "от человека к человеку" среди других народов и государств так, как будто между ними не существовало никаких границ, и совершенно игнорируя су­ществующее на местах гражданское правление. Христианство, преобразуя мир созданием нового духовного че­ловека, признаёт всякие формы госу­дарственного правления, отказываясь только от исполнения богопротивных законов. Оно рассматривает каждый существующий строй как поставлен­ные Богом условия естественного порядка, в котором Церкви предлежит разрешать свою "надгосударственную" задачу вселенского спасения.

Такой подход поддерживала и Рус­ская Зарубежная Церковь в услови­ях изгнания: "Церковь не может и не должна иметь никакой общеобязатель­ной политической установки. Для неё сохранялся только один руководящий и неотменяемый принцип политического поведения: оставаться верной са­мой себе, соответственно меняя свои политические установки, в зависимо­сти от того, какую, где и когда власть она перед собою увидит" [1].

В то же время, как следует из Свя­щенного Писания, если законная гражданская власть уклонялась от Бо­жиих Заповедей, то пророки облича­ли её — что не являлось призывом к устранению существующей власти, но, в этом проявлялось их служение обще­ству. Не приводя многочисленные сви­детельства из Ветхого Завета, укажем подобные эпизоды, встречающиеся в Завете Новом. Так, например, вели­чайший из пророков — Иоанн Предте­ча был заключён в темницу и усечён за то, что обличал Ирода царя за незакон­ное сожительство — то есть, говоря современным языком и в соответствии с современными понятиями, он вме­шивается в семейные дела своего за­конного правителя. Сам Господь наш Иисус Христос "непочтительно" относил­ся к Ироду царю и, если изъясняться в общепринятых сейчас категориях, под­рывал своими грозными обличения­ми авторитет народных правителей. Когда фарисеи говорили Христу, чтобы Он скрылся, ибо Ирод хочет убить Его, Спаситель ответил им: "Идите, скажи­те этой лисице: се, изгоняю бесов и исцеления творю сегодня и завтра, и в третий день кончу" (Лк 13.31-32). А восседавших на Моисеевом престо­ле книжников и фарисеев Христос не только всенародно называл лицемера­ми и слепыми вождями, но и порожде­ниями ехидны за то, что они оставили суд, милость и веру [2]. Господь назы­вал Себя и Царём (царство которого не от мира сего) (Ин 18.33-37), и Судьёй (Ин 5.30;8.16).

Также и во времена правления православных Императоров Церковь не раз возвышала голос в борьбе с произволом и нечестием земных вла­дык. Мы помним пример святителя Иоанна Златоуста, обличавшего нече­стивую Царицу Евдоксию. Известны также примеры св. Амвросия Медиоланского, грозно обличавшего Импе­ратора Феодосия; Василия Великого, боровшегося с Императором за авто­ритет церковной власти; Митрополита Московского Филиппа, выступавшего с обличениями против Иоанна Грозно­го. Разве эти примеры можно назвать внесением политики в Церковь? Когда власть действует безбожно, объявляет войну Богу, насаждает атеизм, раз­врат, попирает божеские и человече­ские законы, — Церковь не может и не должна молчать. А должна обличать. Это её обязанность [3].

Таким образом, мы видим из Свя­щенного Писания, что как верный на­род Божий, в лице лучших своих пред­ставителей, так и Церковь Христова во всех случаях взаимоотношений с гражданской властью, прежде всего, отстаивали веру в Истинного Бога и возможность свободного служения Ему, при этом открыто обличая прави­телей, отступивших от заповедей Божи­их. В отличие от ветхозаветных времён, Церковь Христова не призывала и не предпринимала действий по свержению гражданских правителей, а наобо­рот, призывала к послушанию таким правителям, которые не препятствова­ли свободной жизни христиан. В этом проявлялся эволюционный принцип воздействия Православной Церкви на общество, в отличие от принципа ре­волюционного, свойственного в наши дни исключительно врагам Церкви и врагам Божиим, а также разного рода политическим авантюристам.

Условия свободной жизни Церкви в обществе

На мой взгляд, можно взять за осно­ву три принципа, которые обуславлива­ют свободу жизни Церкви в обществе — 1) отсутствие влияния на её внутрен­нюю жизнь со стороны внешних сил, 2) безнаказанное игнорирование Цер­ковью богопротивных постановлений власти и 3) свобода служения Церкви обществу. Говоря другими словами — Церковь полноценно может жить в та­ком обществе, в котором государство никак не посягает на её внутреннюю жизнь, где нет принуждения к испол­нению богопротивных законов и нет препятствий проповеди и социальному служению Церкви.

* * *

В Ветхозаветные времена Сам Го­сподь зримо охранял народ от иска­жений веры в Истинного Бога — в то время не ставился вопрос о сомнени­ях и противоречиях в области знаний о Боге. Однако представители еврейско­го народа довольно часто соблазня­лись и уклонялись к почитанию "богов иных народов".

Вопрос вероучения открыто и ши­роко стал подниматься во времена Вселенских Соборов, после того, как Император Константин провозгла­сил христианство государственной религией. Именно с этого момента вопрос взаимоотношений Церкви и государства, очевидно во многом под воздействием эллинского стремления обосновывать объект своей веры, сде­лался по-настоящему актуальным. И именно с этого времени начался про­цесс активного влияния государства на внутреннюю жизнь Церкви. Надо признать, что Церковь как могла защи­щалась от такого влияния. Например, с самого момента своего образования в Церкви поставления на все церков­ные должности осуществлялись самой Церковью, что было позже зафиксиро­вано принятым церковным законода­тельством. Церковные правила в таких случаях строго оберегают Церковь от влияний извне — "Если какой епископ, мирских начальников употребив, че­рез них получит епископскую в церкви власть: да будет извержен и отлучён, и все сообщающиеся с ним" (30-е Апо­стольское правило). Также существует и много других подобных правил, обе­регающих Церковь от воздействий из­вне.

Современную власть, не только в странах бывшего СССР, но, практиче­ски, повсеместно, в какой-то мере мож­но (и нужно) рассматривать как власть языческую (несмотря на то, что сама власть называет себя "светской" — для христиан нет различия в названии вла­сти "светская" или "языческая", вопрос не в названии, а в том, что власть не православная и чуждая Церкви). Поэтому мы вполне можем применять в отношении её те наставления, которые давали апостолы своей пастве по от­ношению к современной им Римской власти. В этом смысле (как и во многих других смыслах) сейчас мы пережива­ем некий далёкий аналог апостоль­ских времён. Как я писал уже выше, от Церкви, прежде всего, требуется охранение Священного предания, а не моментальная ответная реакция на запросы сегодняшнего дня. Напротив, для должного охранения Священного предания нам необходима свобода от каждодневно меняющихся требований времени. Нельзя Церковь разде­лить на "внутреннюю" и "внешнюю" и каждой определить её служение — по­скольку, по словам Христа: "Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого лю­бить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете слу­жить Богу и мамоне" (Мф 6.24). Ведь каждый отдельный человек есть и об­раз всей Церкви — абсурдно требовать от человека раздвоение его личности. Церковь не может воспринять на себя роль газетного репортёра и откликаться на каждое происшедшее в обществе событие. Начиная с Ветхого Завета и заканчивая сегодняшним днём, мы видим, что Церковь (народ Божий) жила и живёт среди разных национальностей, религий, верований и политических систем, оставаясь внутри себя неизменной. Вот эта неизменность вероисповедания Священного Писания и Священного Предания, и есть главное, что Церковь должна сохранять во все времена, невзирая ни на какие внешние условия. Поэтому она и должна тщательно оберегать себя от влияний происходящих вокруг неё событий.

* * *

Ветхозаветный еврейский народ был непримирим к тем, кто его преследовал. В Ветхом Завете мы часто встречаем прямое противление тем или иным властям, угнетающим народ — в качестве примера можно вспомнить завоевания и победы, перечисленные в Псалтири (Пс 135 и 136). Есть в Священном Писании много и других примеров.

В Новом Завете мы видим, с одной стороны, добровольное принятие постановлений Римской власти Самим Христом и совершенный отказ от того, что мы именуем политической борьбой, Его учениками. И, наряду с этим, совершенный отказ (по примеру трёх отроков, отказавшихся в VI в. до Р. Хр. подчиняться повелению царя Навуходоносора) от исполнения богопротивных требований власти. В языческих государствах в прошлом в обязательном порядке требовалось приносить жертвы соответствующим идолам и за отказ принести оные многие христиане поплатились жизнью, о чём мы все хорошо знаем. В советском государстве от христиан требовалось под угрозой репрессий засвидетельствовать лояльность идолу коммунистического режима (его идеологии), отказывающиеся сделать это зачислялись в ряды антисоветчиков со всеми вытекающими последствиями. Мы вправе с полной уверенностью утверждать, что в рядах священнослужителей официально разрешённой Церкви в коммунистические времена не было ни одного открытого "антисоветчика", и быть там не могло, можно сказать, по определению. В СССР не могла существовать ни одна организация, которая была бы неподконтрольна "органам", и имела бы цели, противоречащие строительству коммунизма. Если бы этого не было, то Церковь не разделилась бы на катакомбную и советскую. Катакомбная Церковь, как и Зарубежная, отказалась засвидетельствовать свою лояльность коммунистическим идеалам (которые и были, по сути, советскими идолами), за что обе богоборческой властью были зачислены в разряд контрреволюционных антисоветских организаций. Подлинной Церкви Христовой невозможно было быть лояльной коммунистической идеологии, поскольку это откровенно богоборческая, атеистическая доктрина, отрицающая само бытие Божие и открыто имеющая целью уничтожение религии. Таким образом, Церковь Христова не могла свободно жить в Советском Союзе и, тем более, пользоваться поддержкой богоборческого государства. Московская Патриархия, засвидетельствовав свою лояльность советской власти, по словам Декларации митрополита Сергия (Страгородского) "не за страх, а за совесть", отдав Богово кесарю, созна­тельно вошла в подчинение этой власти и послушно выполняла все её требова­ния. Вплоть до принесения советским статуям жертвы (почестей) в виде вен­ков и цветов, что есть наглядное сви­детельство отпадения от Церкви. Цер­ковные каноны (законы) о подобных случаях высказываются однозначно и определённо. Например, Правила По­местного Анкирского Собора говорят, что священнослужители, по принуж­дению притворно принёсшие жертву идолам, но потом искренно обратив­шиеся к исповеданию Христа, могут продолжать носить священнические одежды, но им навсегда запрещается проповедовать и совершать какие-либо священнодействия (Прав. 1). Ми­ряне же, за принесение жертвы идо­лам, в зависимости от обстоятельств, правилами этого Собора отлучаются от 3 до 10 лет. Но всё это возможно было только при условии полного и искрен­него покаяния падшего христианина. Для любого члена Церкви совершен­но недопустимо исполнение богопро­тивных требований, а согласно По­становлениям Вселенских Соборов и Церковным Правилам — даже в самых простых бытовых ситуациях. Поэтому истинная Церковь Христова, даже с негодованием, отвергла требование митрополита Сергия (Страгородского) засвидетельствовать свою лояльность богоборческим властям. Само по себе исполнение этого требования было бы тем же самым, что и принесение жерт­вы идолам с одной стороны, а с другой — открывало возможность доступа бо­гоборцам для активного вмешатель­ства во внутрицерковную жизнь.

* * *

Служение Церкви обществу в целом заключается, прежде всего, в распро­странении Евангельского благовестия и приобщении к Церкви новых членов, способствованию утверждения в об­ществе христианских принципов взаи­моотношения между людьми, а также в молитвах Церкви о государственном правлении и в посильном социальном служении. Государственное правле­ние может разделяться на: а) право­славное, б) не вмешивающееся во внутренние дела Церкви и в) богобор­ческое. В зависимости от характера государственного правления, молитвы Церкви о власть имущих и её социаль­ное служение обществу могут носить различный характер.

Конечно, и в наше время Церковь должна, в соответствии со своим Свя­щенным Преданием, обличать пороки общества и соответствующую им го­сударственную политику — например, широкую пропаганду разврата (подоб­но тому, как Иоанн Креститель обличал незаконное сожительство царя Ирода), культ уличной демократии (памятуя то, что Господь был распят "демократиче­ским" путём), вседозволенность, под прикрытием "прав человека" (веду­щую к упразднению Закона Божия). Но призывая при этом к исправлению по­роков, а не к свержению имеющихся правителей.

Церковь должна стать совестью общества, а если она таковой не явля­ется, то все её призывы и декларации будут иметь только обратную силу.

Служение Церкви в Православном государстве

Церковь в России "была соеди­нена с государством в лице Царя-Императора: он объединял государ­ство и Церковь. Государство жило жизнью, отдельной от Церкви. Церковь жила своей жизнью, отдельной от го­сударства. Сливались обе эти стихии воедино — в личности Царя, который, возглавляя государство, принадлежал Церкви" [4]. Безусловно, из всех имею­щихся форм государственного устрой­ства, только православная монархия наиболее способствует как духовному здоровью нации, так и спасению душ своих подданных.

Русская Церковь, к сожалению, легко отказалась от монархии в поль­зу демократии и своего независимого, без опеки православного государства, существования. Но когда она столкну­лась с богоборческим режимом, захва­тившим власть в России в 1917 году, то вполне осознала всю пагубность этого опрометчивого поступка. Многие пред­ставители Русской Церкви тогда выступили в поддержку монархии и прямо участвовали в политической борьбе, призывая бороться с большевиками. Здесь имели место действия, от призы­вов и анафемы Патриарха Тихона (подтверждённой Поместным Собором), до стихийного сопротивления верующих, защищающих святыни. Однако при­зывы к насильственному свержению власти большевиков не носили все-церковного характера. Открытые при­зывы Зарубежной Церкви к сверже­нию советской власти встретили отпор со стороны церковной власти в России и, в итоге, РПЦЗ подчинилась её голосу (правда, лишь после того, как иссякла надежда на вооружённое свержение богоборческого режима).

В разгар борьбы за власть в России имели место и случаи влияния ав­торитетных священников на выборы делегатов в государственные полити­ческие органы. Вот, например, эпизод, описанный Н.Тальбергом: "Заведуя в канцелярии министра внутренних дел делопроизводством по выборам в Государственную Думу и в Государ­ственный Совет, обдумывая заранее план выборов в пятую Гос. Думу (срок полномочий четвертой истекал летом 1917 г.), совершенно спокоен был я за Волынскую губернию, где исход выбо­ров в огромной мере, как и раньше, зависел от архимандрита Виталия. Ему верили и духовенство, дворянство, горожане и, в особенности, крестьян­ство" [5].

Церковь и государство, которое не вмешивается в её внутренние дела

Оказавшаяся за пределами отече­ства Русская Зарубежная Церковь всегда с благодарностью относилась к властям тех государств, которые её приютили. В РПЦЗ всегда было при­нято молиться на ектеньях и Великом входе о стране, в которой приходилось жить русским беженцам и о правите­лях этой страны следующим образом: "О стране сей, властех и воинстве ея, Господу помолимся", в отличие от вла­стей советских, преследующих Цер­ковь на родине: "О еже избавити люди своя от горького мучительства безбожныя власти".

Православные русские люди, по­лучившие работу и жилье в странах своего изгнания, старались посильно участвовать в общественной и госу­дарственной жизни — служили в армии и работали на государственных долж­ностях, да и просто, от сердца, были благодарны тем, кто протянул им руку помощи в трудный период жизни.

"Очевидно, что <...> христианский патриотизм <...> требует от каждого из нас посильного служения отечеству. Это служение человеком осуществля­ется, прежде всего, тогда, когда он находится на той или иной государ­ственной или общественной службе. Конечно, ценность такого служения ещё увеличивается, если оно совер­шается безкорыстно — вне зависимо­сти от каких-либо материальных расчётов и соображений. Но человек так или иначе служит своему государству и тогда, когда он, например, участвует в его жизни, работая и выступая в пе­чати, или на общественных выборах и т.п. И вот тут он и должен стремиться к тому, чтобы принести пользу именно всему отечеству, всему народу, а не со­блюдать только свои личные (или пар­тийные) интересы. И тогда его совесть будет спокойна. Пусть он и не достигнет большого внешнего успеха — но зато честно, по-христиански исполнит долг патриота и верного сына своей родины" [6] — эти слова святителя Филарета относятся также и к новому отечеству рассеянных по всему миру русских лю­дей.

Если бы современные постсо­ветские государства также терпимо относились к Зарубежной Церкви, вернувшейся в своё отечество, то её представители, безусловно, ответили бы благодарными трудами на пользу своей стране.

Церковь в богоборческом государстве

Конечно, ни о каком служении Церкви государству богоборческому речи быть не может, как невозможно её служение власти Антихриста. В слу­чае прихода богоборческой власти, Церковь, во все времена своего су­ществования, спасалась бегством (Ап 12.6) или укрывалась в "расщелинах земных" (Ап 12.16). Однако и в услови­ях открытых гонений некоторые представители Церкви считали возможным молиться даже о богоборческой вла­сти. Так, например, находящийся в ссылке священномученик митрополит Кирилл (Смирнов) писал в 1929 году: "Поминовение предержащих властей духовенством, находившимся в Зырян­ской ссылке, совершалось в 1923 г. по следующей формуле: ... "о всех иже во власти суть и о еже возглаголати в сердца их благая и мирная о Церкви Святей, Господу помолимся"... По этой формуле творю я поминовение преде­ржащих властей, и доныне она вполне соответствует помяннику, помещённому в Псалтири и Учебном Часослове и отражает искреннее церковное отно­шение и к Божьему и к Кесареву" [7].

В русской богослужебной традиции поминовение властей в той или иной форме является обязательным. Но, как мы видим, можно молиться как за благоденствие властей, которые благоволят или, по крайней мере, не преследуют Церковь, или же молиться о вразумлении властей, Церковь при­тесняющих, равно как и молиться об избавлении от властей, Церковь преследующих. Русская Православная Церковь Заграницей сразу и однознач­но определилась в своём отношении к советской власти и всегда молилась об избавлении своей родины от её "горького мучительства".

"Зарубежная Русская Православ­ная Церковь не может, ни при каких условиях, признать той власти на Руси, которая отрицает свободу Церкви и осуществляет режим насилия над Рос­сией. Признание СССР — Россией, со стороны Церкви, было бы кричащим нарушением запрета, установленного Собором. Патриаршая Церковь Совет­ская в этом смысле тяжко прегрешает против Московского Собора. <...> За­рубежная Церковь не может, пока вся Россия находится под Советским игом, никакую власть, притязающую на го­сподство над восстановленной Рос­сией, признать той Русской властью, отрицание которой могло бы рассма­триваться как непослушание Церкви" [8].

"Мы не можем отнести к советской власти учения св. Апостола Павла о власти (Рим 13.1-4). <...> Советскую власть мы рассматриваем как вре­менное попущение Божие, как сти­хийное зло для вразумления народа, согрешившего пред Богом. Поэтому христиане обязаны повиноваться только законной власти, исполнять и подчиняться только тем законам и по­становлениям её, которые согласны с Божественной волей и не уничтожают Божьего Закона. В противном случае они должны, по примеру св. Апосто­лов, слушаться больше Бога, чем лю­дей (Деян 4.19) и, по примеру Спаси­теля Христа, быть послушны Богу Отцу даже до смерти и смерти крестной (Фил 2.8). Мы так и дерзаем поступать <...> и непрестанно возносить Богу-Вседержителю пламенные молитвы об избавлении от неё нас, нашей Родины и Церкви, как молим Господа Бога об избавлении нас от глада, мора, огня, губительства, нашествия иноплеменников. Мы глубоко верим и убеждены, что эта точка зрения — чисто христианская. Иначе мыслить, — это значит, что все христиане должны признать в будущем и ту звериную власть, о которой говорит Св. Иоанн Тайновидец в ХIII главе Апокалипсиса. А между тем, по Божественному учению, эту власть признают только те, имена которых не написаны у Агнца, закланного от соз­дания мира (Ап 13.8)" [9].

Таким образом, мы видим, что Цер­ковь однозначно определяя богобор­ческую власть как зло, в то же время находит возможным молиться как о её исправлении (митрополит Кирилл), так и об избавлении Церкви и народа от угнетающей их богоборческой власти.

Церковь и государства

Таким образом, можно сделать вывод о том, что Православная Кафолическая Церковь принципиально не ограничивается границами какого-либо государства и живёт самостоятельной, независимой жизнью. Церковь там, где избранники Божии и народ Божий, собравшийся вокруг этих избранников. Конечно, там, где государство поощряет Церковь, там больше церковного народа. Но число избранников не зависит от государства, но зависит только от Бога: "Не вы Меня избрали, а Я вас избрал и поставил вас" (Ин 15.16). Господь Сам воздвигает Своих Апостолов и посылает их на служение.

В православном государстве Церковь является его основной идеологической составляющей, в то время как в государствах демократических она лишь часть, наряду с другими, зачастую противоположными христианству, идеологическими доктринами. В историческом процессе своего становления, Церковь Христова оказала огромное воздействие на жизнь общества, можно даже сказать — на весь ход мировой истории. Однако, особенно в наши дни, принципы развивающихся так называемых "демократий" чем дальше, тем больше, вступают в противоречие с Законом Божиим — од­нополые браки, легализация разврата в разных его формах и разрушение семьи, узаконение убийств и пороков, уравнение между собой различных религий и суеверий, что объеди­нено в единый процесс глобализации всего мирового сообщества — всё это подавляет духовное начало в человеке и сводит смысл его жизни к потребле­нию суррогата, как физиологического, так и духовного. Церковь не может остановить развитие этих процессов, равно как не может идти в их русле, чем обрекает себя на прогрессирую­щую "маргинализацию" в глазах ду­ховно деградирующего современного общества.

Жизнь Церкви и жизнь общества развиваются отдельно друг от друга в соответствии со своими внутренними законами, взаимно оказывая друг на друга влияние. При этом Церковь, бу­дучи самодостаточным организмом, имея своим Главой Господа нашего Иисуса Христа, непосредственно со стороны общества и государства заве­домо не может получать положительного опыта (за исключением периодов, когда государственное управление само является частью Церкви), в то время, как влияние Церкви на госу­дарство имеет исключительно благое значение, как влияние Самого Христа. Церковь Христова пребывает вне вре­мени, и, поэтому, отвечает на запро­сы мира сего не по принуждению, но исключительно по немощи чад своих, живущих во времени. Поэтому Право­славная Церковь должна стремиться, по мере возможности, стать духовным лидером в местах своего нахождения — являя обществу образец нравствен­ной и духовной жизни, гражданской ответственности и социального служе­ния.

* * *

Для публикации комментариев необходимо стать зарегистрированным пользователем на сайте и войти в систему, используя закладку "Вход", находящуюся в правом верхнем углу страницы.