Врангель и Махно
26 июля 1920 года приказом по гарнизону Симферополя № 248 командование Русской армии генерала Врангеля позволило "набор в войска атамана Володина"
Через два дня в газете «Южные ведомости» было опубликовано первое объявление о наборе добровольцев в «Партизанский отряд имени Батьки Махно» под командованием Володина. Так началась история «белых махновцев». История парадоксального союза белогвардейцев и бывших участников повстанческого движения, которые продолжали считать себя махновцами.
Прологом к этой истории послужили события января того же года, когда Красная армия вернулась в Украину и внезапно атаковала своего фактического союзника, армию Нестора Махно. В те дни часть повстанцев, находившаяся в Мелитополе и Перекопе, прорвалась в Крым. Их лидером и был тот самый Василий Володин, бывший помощник командира 4-го Крымского корпуса Революционной Повстанческой Армии Украины (РПАУ).
Оказавшись в тылу генерала Деникина, Володин занялся привычным делом – партизанской войной против белых. Но уже весной 1920-го оказался в плену.
Тем временем Деникина как лидера белого движения сменил Врангель. Красная армия вела бои против белых и поляков. По Украине снова начались рейды восстановленной РПАУ. И для махновцев, и для белых главным врагом оказались большевики – и для многих логичным казался вывод, что общий враг сделает махновцев и белых союзниками. Так, в марте 1920-го в советской прессе началась агитационная кампания: «Махно вступил в союз с Врангелем!». А 25 июня появилось «Обращение к крестьянам Екатеринославской губернии в связи с наступлением войск Врангеля и контрреволюционными действиями банд Махно». Авторы обращения, председатель Совнаркома УССР Христиан Раковский и Феликс Дзержинский (всемогущий глава чекистов подписался здесь скромно: начальник тыла Юго-Западного фронта, нарком внутренних дел РСФСР), говорили о союзе как о свершившемся факте: «Мы перехватили курьеров, поддерживавших связь между Врангелем и Махно. В наших руках находятся документы, которые скоро будут оглашены. Врангель наступает после предварительного соглашения с Махно. (...) Вся эта шайка – Врангель, Петлюра, Пилсудский, Махно – составляет одну преступную компанию, цель которой восстановить власть помещиков, царских генералов и гетманских вартовых».
Советский плакат 1920 года
Врангель, конечно, знал, что никакого союза с Махно он не заключал. Но численность красных намного превосходила численность его войск. Врангель отчаянно нуждался в союзниках и был готов искать их среди любых противников большевизма. В мае 1920-го, накануне наступления из Крыма в Северную Таврию, Врангель издал приказ: «В случае перехода нашего в наступление, мы на пути к достижению заветной цели уничтожению коммунизма, можем войти в соприкосновение с повстанческими частями Махно, украинскими войсками и другими противокоммунистическими группами. По борьбе с главным врагом святой Руси, коммунистами, нам по пути все то же русские люди, которые, как и мы, честно стремятся свергнуть кучку насильников-большевиков, обманом захвативших власть. Приказываю: всем начальникам, при соприкосновении с указанным выше противобольшевистскими группами, сообразовать свои действия с действиями войск этих групп, имея в виду нашу основную задачу свергнуть коммунизм и всемерно облегчить и помочь русскому народу воссоздать свое великое отечество».
Генерал Петр Врангель
Конечно, «восстановление великого отечества российского народа» не было целью Махно и его сторонников. Конечно, не боролись они ни за «святую Русь», ни за «власть помещиков, белых генералов и гетманских стражников». Конечно, никаких причин для союза или хотя бы нейтралитета с Врангелем у Махно не было. И поэтому, когда в начале июля 1920-го к махновцам явился врангелевский переговорщик, такой себе капитан Михайлов, руководство повстанцев после короткого совещания постановило: в никакие переговоры с белыми не вступать, всех парламентариев немедленно казнить.
И Михайлова казнили.
Но Володин и другие махновцы, которые находились в Симферопольской тюрьме, этого не знали. Зато упомянутый выше приказ Врангеля к их сведению довели. Агитационные материалы красных показали. В конце концов белым удалось убедить своих пленников в реальности союза с Махно. И симферопольские заключенные решили встать в ряды Российской армии.
Симферопольская тюрьма. Современный вид
Кажется, первым такое решение принял бывший командир батальона РПАУ Алексей Савченко. Уже в конце июня 1920 года он оказался на свободе и издал воззвание:
«Доблестные повстанцы-махновцы и красноармейцы!
Я, командир партизанского отряда Алексей Алексеевич Савченко, убедившись лично, что Русские войска не расстреливают ни повстанцев, с которыми они идут рука об руку, ни Вас, товарищи красноармейцы, злой волей коммунистов и комиссаров, направляемых против трудового народа, рабочих и крестьян, зову Вас: сложите оружие к ногам тех, кто идет за народную волю, землю и истинную, не коммунистическую свободу. Идите скорее в повстанческие отрядах, в ряды Русской Армии. То и другие несут Украине и нашей общей Родине России истинный мир, покой и порядок!».
Агитационный плакат белых
С 26 июля началось формирование первого отряда «белых махновцев». После «Партизанского отряда имени Батьки Махно» Василия Володина появились «Днепровская партизанская сотня» Алексея Савченко и «10-я бригада повстанческих войск имени Батьки Махно» Никиты Чалого. Впрочем, одной рукой позволив формирование «махновских» частей, другой рукой белые генералы фактически саботировали его. Главной проблемой для «белых махновцев» оказалось пополнение людьми. Позволив привлекать добровольцев, Врангель одновременно запретил принимать строевых солдат и лиц, подлежащих мобилизации. Таким образом, Володин, Савченко и другие командиры могли рассчитывать только на непригодных к службе лиц и на пленных махновцев и красноармейцев. Таких оказалось очень немного: в отряд Володина, крупнейшее формирование «белых махновцев», вошло всего 300-350 добровольцев. Бойцов под командованием Савченко и Чалого было еще меньше.
Осенью 1920-го дела на фронте для белых складывались неудачно. «Махновские части, не завершив формирование, были отправлены в Северную Таврию. Отряд Володина прибыл под Никополь и был зачислен в состав Марковской пехотной дивизии как конная разведка. «Днепровская сотня» Савченко расположилась в селе Жеребец Александровского уезда, где неподалеку находилась и бригада Чалого, – оба эти формирования оказались в резерве 1-го армейского корпуса генерала Александра Кутепова.
Генерал Александр Кутепов
Немногочисленные «белые махновцы» оставались экзотической диковинкой и вызывали интерес у настоящих белых. В частности, специально для знакомства с Володиным в Никополь приезжал командир 1-й кавалерийской дивизии Вячеслав Науменко, который оставил воспоминания: «Мой разъезд был принят Володиным с большим почетом и уважением. Володин устроил торжественный обед, в котором принимали участие и дамы, захваченные им в Никополе. Во время обеда Володин приказал выпороть одного из своих семи адъютантов. Как оказалось, эта традиция им неукоснительно соблюдается в таких парадных случаях. Угощая гостей, Володин провозгласил торжественный тост за главнокомандующего Русской армией генерала Врангеля. – Я воюю, – говорил он, – за Веру, Царя и Отечество. Царя теперь нет. Я воюю за Веру и Отечество. Неукоснительно всюду и везде бью жидов. Образ правления пусть устанавливает сам народ. Я пойду с народом хоть за монархистом, хоть за анархистом. Кто против народа – тот мой враг».
Генерал Вячеслав Науменко
Тем временем, в конце сентября 1920 года РПАУ прекратила вооруженную борьбу против красных. 2 октября был подписан договор о союзе с правительством УССР. После этого Повстанческая армия выступила на красный фронт против Врангеля. Большевистская пропаганда вновь начала хвалить Махно. 20 октября в харьковской газете «Коммунист» вышла статья «Махно и Врангель» — издание признало, что все прежние публикации о союзе махновцев и белых не соответствовали действительности и были основаны на слухах и домыслах.
К этому времени руководство махновцев уже имело точную информацию о Володине, Савченко и других. Их считали предателями, Махно возмущался. Его эмоции не остыли и через несколько лет, когда Махно писал ответ на книгу-исследование советского историка Михаила Кубанина «Махновщина». В этом ответе Махно полностью отмежевался от почти всех «белых махновцев»: «Кубанин насобирал ряд бывших своих, большевистских, деникинских и петлюровских удальцов, как-то – Володина, Гришина, Прочана, Савченко, Облако, Яценко, Голика и Никиту Чалого (...), называет всех этих удальцов махновцами и расписывает всякий вздор о них, как махновцах. Между тем из них Володин, командир Красной армии, в 1919 г., в августе месяце, перешедший на сторону махновцев, в ноябре месяце испарился и в 1920 году, летом, очутился в армии Врангеля с якобы самостоятельным отрядом. Савченко, Яценко и другие типы – из рядов деникинщины, которые у Врангеля получили разрешение действовать под именем Махновцев с целью увлечь за Врангелем трудовое население, прислушивавшееся к голосу махновцев (Эта тактика Врангеля действовать против большевиков среди крестьянства под именем махновцев больше всего и послужила тому, что мы начали убивать почти всякого врангелевца вплоть до его посланцев). Никита Чалый – махновец из бедной крестьянской семьи панской деревушки Миргородщины, хороший партизан, блестяще выполнял все задания моего штаба по тылам деникинщины и врангелевщины, но провокация большевиков и самого Врангеля, всей их прессы о том, что Махно в союзе с Врангелем идет против большевиков, сбила с правильного пути его и он очутился у Врангеля».
Книга Нестора Махно
За линию фронта были направлены махновские агенты, которым дали задание связаться с бывшими товарищами. Так «белые махновцы» впервые узнали об истинном состоянии «союза Махно и Врангеля». Их реакция была разной. По свидетельству Махно, Чалый «сразу же приехал ко мне, чтобы умереть, как махновец, от руки махновцев, за свои заблуждения, уведшие его в стан врангелевщины. Но я дал ему задачу возвратиться к месту формирования 10-й бригады имени Батько Махно и привезти мне весь офицерский кадр, выделенный штабом Врангеля для формирования и обслуживания этой бригады. Чалый вернулся в стан врангелевщины и в ночь с 17-го под 18 октября привез мне в штаб весь этот кадр – в лице полковника, капитанов и поручиков».
Савченко и Яценко предпочли остаться с белыми. За это их заочно приговорили к смерти.
А вот Володин, судя по всему, с самого начала лукавил с белыми. Со времени прибытия его отряда на фронт в окрестностях Никополя стали пропадать офицеры. Неизвестные люди совершали налеты на обозы белых частей, сжигали дома местных жителей, активно поддерживавших Врангеля. Конечно, подозрения пали на володинцев. В их отряд под видом перебежчика был внедрен агент белой контрразведки. Вскоре он подтвердил: Володин готовит восстание. 20 октября конная сотня 1-го Марковского полка разоружила отряд, арестовала Володина, его сестру и семерых его ближайших помощников. Все они были казнены в Мелитополе 26 октября 1920 года.
Офицеры 1-го Марковского полка
В день гибели Василия Володина красные и махновцы уже вели наступление на Врангеля. Большинство рядовых «белых махновцев» присоединилась к РПАУ. Григорий Яценко, помощник атамана Савченко, попал в плен к махновцам и был расстрелян ими 23 октября. Сам Савченко с остатками своего отряда пытался спрятаться в днепровских плавнях, но вскоре его схватили красные. В декабре 1920 года Алексей Савченко, Игнат Паломников и еще девять человек были расстреляны Александровскими чекистами.
Никита Чалый и его помощник Яков Ищенко вернулись в РПАУ и с конца ноября 1920-го снова участвовали в партизанской борьбе против большевиков. Ищенко попал в плен в марте 1921-го, отказался давать какие-либо показания и был сразу расстрелян.
Чалый, последний известный «белый махновец», погиб в бою с красными в мае 1921-го.