Памяти Короля мученика Людовика XVI
Факельное шествие памяти Короля мученика Людовика XVI
20 января более 300 французских монархистов активистов движения "Французское действие" приняли участие в факельном шествии в Париже, посвященном памяти Короля мученика Людовика XVI. В мероприятии принимал активное участие законный правообладатель испанского престола Принц Сикст Энрике Де Бурбон. Колонна монархистов проследовала от Церкви Святой Магдалины до площади Людовика XVI. После окончания шествия монархисты возложили венок у часовни Искупления в память о мученической кончине Святого Короля
http://baikmonarchist.livejournal.com/244578.html#comments
Король-мученик Людовик XVI
Известно, что большевики считали себя наследниками якобинцев. Они и были ими, причем как по форме, так и по содержанию. С якобинцами были духовно связаны революционеры всех стран, но наиболее ярко эту преемственность продемонстрировала русская революция. Беспощадный массовый террор, развязанный большевиками и приведший к геноциду русского народа, разительно напоминал якобинские злодеяния.
Якобинцы, как и большевики, боролись в первую очередь не за политическую власть в конкретной стране, а за духовный переворот во всем мире, такой переворот, в результате которого люди бы навсегда забыли Христа.
На фоне этих событий интересно проследить параллели в трагической судьбе двух монархов – Людовика XVI и Николая II. Ведь в обоих случаях уничтожения французской и русской монархий прослеживается один и тот же дьявольский почерк.
23 августа 1774 года в семье наследника французского престола дофина Луи-Фердинанда и принцессы Марии-Жозефы Саксонской родился сын, получивший в крещении имя Луи-Августа. Этому ребенку было суждено стать Королем Людовиком XVI. При рождении Луи-Август получил титул герцога Беррийского.
Семья Луи-Августа разительно отличалась от большинства семей королевской крови времен Людовика XV. Король, погрязший в увеселениях и любовных утехах, давал плохой пример своим родственникам, да и всем подданным. Члены династии и высшая знать проводили свое время на охоте, балах, маскарадах и в масонских ложах. Церковь посещалась по традиции, исповедовались и причащались крайне редко. На этом фоне дофин Луи-Фердинанд и его жена являли полную противоположность другим семействам династии Бурбонов. Воспитанный иезуитами, дофин Людовик был строгим католиком, ставившим на первое место веру в Бога. Он прекрасно знал Священное Писание, постоянно читал Библию и отцов церкви. Дофин редко и с неохотой посещал увеселения своего отца-короля, крайне негативно относился к постоянно меняющимся его фавориткам, презирал масонов и не пропускал ни одной воскресной службы. Луи-Фердинанда при дворе не любили и называли «нелюбимым принцем», «святошей» и «отшельником». Между тем, принц Луи-Фердинанд был выдающейся личностью. Он понимал, в какую нравственную пропасть тянет Францию безнравственность короля и знати. Главной идеей Луи-Фердинанда было подчинить политику христианской морали. Эту идею он передал своему сыну.
Такой же была и мать будущего Людовика XVI, принцесса Мария-Жозефа. Естественно, что и дети в этой семье воспитывались по другим правилам, чем дети других принцев. Луи-Август, его братья и сестры проводили время в постоянном труде. Их воспитанием руководили лично родители, а непосредственно оно осуществлялось аббатом-иезуитом Плачидо Сольдини. Дофин Луи-Фердинанд объяснял аббату, какое образование должны получить его дети. «Я хочу, что бы вы детально остановились на истории Франции, иностранных языках и главное, чтобы они были добрыми христианами».
Аббат Сольдини действовал в духе наставлений дофина. Закон Божий был основой этого воспитания. День Луи-Августа начинался с молитвы и молитвой заканчивался. Обучение было разносторонним. Луи-Август, как будущий дофин, учился, конечно, больше остальных детей. Кроме изучения военного дела, иностранных языков, точных наук и истории, принц был профессиональным столяром, токарем и плотником. Впоследствии, уже будучи Королем, Людовик XVI любил работать на станках. Любимым предметом юного принца была история.
Тогда же, в детстве, родители и воспитатели заложили будущему Людовику XVI основы мировоззрения и восприятие королевского служения, которым Людовик XVI был верен всю свою жизнь. В юношеских записях молодого Луи-Августа можно прочесть следующие строки: «Истинный король – этот тот король, который делает счастливым свой народ. Счастье подданных – счастье государя. Истинный король есть изображение Бога на земле. Король подражает Христу, потому что подобно Христу, король приносит себя в жертву. Король несет свой Крест, и этот Крест – тяжел».
Последние слова особенно примечательны. Вера во Христа, вера в необходимость искупительной жертвы во имя Франции руководили Людовиком XVI всю его жизнь, в том числе и на эшафоте. Каждое воскресенье дети шли в церковь, где исповедовались и причащались.
С детства будущий Людовик XVI был богобоязненным и благочестивым человеком. Еще больше, чем его отец, он не любил шумные праздники и охоту, зато любил церковную службу. Он вообще отличался от своих братьев и сестер. Луи-Август рос задумчивым и молчаливым ребенком, погруженным в книги и молитву. Это был добрый и отзывчивый мальчик. Дофин Луи-Фердинанд как-то по-особенному любил своего сына, словно предчувствовал его трагическую судьбу. 18 ноября 1761 года в церкви Пресвятой Богородицы в Версале Луи-Август был крещен (по странному правилу католической церкви того времени, дети королевской династии принимали таинство крещения в семь лет). В тот день дофин Людовик, указывая на сына, сказал остальным своим детям: «Вы увидите, дети мои, однажды в глазах людей вы станете выше этого ребенка, но сам он настолько целомудрен, что станет выше всех вас перед Всемогущим Богом».
Луи-Август рано потерял родителей, но их смерть никак не повлияла на образ жизни молодого принца. Все так же Луи-Август тяготился увеселениями двора, праздностью и развратом. Он любил гулять по полям, беседовать с крестьянами. Однажды его видели за плугом, и проведенная им борозда получила одобрение опытного землепашца. Он любил народ, и народ отвечал ему тем же. На фоне надменной вальяжной и праздной знати, богато и пестро одетой, вид наследника престола в скромном камзоле и треугольной шляпе, который не брезговал разговаривать запросто с крестьянами и даже учиться у них пахать землю, воскрешал в памяти народа образ первых французских королей – защитников веры и народа. Все больше среди простого народа утверждалась мысль, что новый король будет особенным, своим, народным королем. Именно тогда народ дал дофину прозвище, которое вплоть до революции было негласным титулом короля Людовика XVI: «Louis le Desiré» («Людовик Желанный»).
В мае 1770 года дофин Людовик женился на австрийской принцессе Марии-Антуанетте Габсбургской, младшей дочери императрицы Марии-Терезии. Брак был династический и преследовал цель укрепления франко-австрийского союза, но молодой Людовик влюбился в свою невесту. Их брак оказался очень счастливым. Примечательно, что в день бракосочетания Луи-Августа и Марии-Антуанетты молодую чету приветствовала масса народа. Давка была столь страшной, что было задавлено сотни людей. На Луи-Августа и Марию-Антуанетту картина этой давки произвела жуткое впечатление. На следующий день молодые сочли своим долгом из личных сбережений выделить деньги пострадавшим.
9 мая 1774 года от черной оспы умер король Людовик XV. В тот же день толпа придворных опустилась на колени перед дофином Луи-Августом, который превратился в Короля Людовика XVI. Крики: «Да здравствует король!» огласили зал. Новому Королю было всего 20 лет от роду.
Весть о том, что он стал королем, потрясла Людовика XVI. По словам очевидцев, он воскликнул: «О Боже, я самый несчастный человек в мире! Я не готов быть королем!» На глазах у него при этом стояли слезы. Но затем, взяв себя в руки, Людовик XVI произнес твердым голосом: «Видимо, так было угодно Господу. Мне же не остается ничего другого, как защищать религию, которая очень нуждается в этом, удалить от себя мошенников и людей, погрязших в пороках, и облегчить участь народа».
Людовик XV оставил после себя печальное наследство: разоренную страну, пустую казну, разложившуюся знать и низкий уровень престижа Франции в Европе. Но, пожалуй, самым опасным наследием 60-летнего царствования Людовика XV стал расцвет во Франции тайных масонских обществ, имевших своей целью сокрушение монархии. Главные ложи были наследницами тайного ордена Баварских Иллюминатов, запрещенного по всей Европе. Только высшие степени знали об этой тайне, а также о том, что «высшие посвященные» поклоняются Люциферу. Эти «высшие посвященные» разрабатывали и создавали так называемую философскую школу «Просвещения» (вспомним, что имя Люцифера переводится с латыни как «несущий свет», или, иными словами, «просвещающий»). В рядах «просветителей» оказалось большое количество известных людей Франции: Вольтер, Руссо, Монтескье, Мирабо, Дидро. В своих сочинениях и проповедях «просветители» незаметно, медленно, но неуклонно проводили мысль о том, что христианская церковь и монархия являются врагами прогресса, врагами человечества. Главной целью «просветителей» была революция. В 1762 г. Вольтер писал к маркизу де Шевален: «Все, что я теперь вижу, разбрасывает семена будущей революции, которая неминуемо должна случиться. Свет до такой степени распространился, что от малейшего случая может произойти взрыв. И вот будет славное крошево».
Французское общество, лишенное к тому времени в своей большей части христианского самоопределения, купилось на эту пропаганду. В ряды масонов и «просветителей» вливается большое количество представителей высшей знати, в том числе близкие родственники короля. Достаточно сказать, что принц Луи де Бурбон-Конде был Великим Магистром ложи французских масонов. Сам Людовик XV, весьма благосклонно относившийся к масонам, под давлением римского папы был вынужден запретить масонство, но этот запрет был чисто номинальным, и количество лож во Франции продолжало неуклонно расти, маскируясь под различные «салоны» и собрания «просветителей».
К моменту вступления на престол Людовика XVI «просвещение» охватило практически всю знать и многих высших епископов Франции. «Старое социальное общество было полностью заминировано в своих глубоких основах», – отмечал позже граф де Сегюр.
Подавляющая часть общества, во всех сословиях, жаждало перемен. Но если крестьянство ждало ослабления налогового бремени, то дворянство и зарождавшаяся буржуазия стремились к кардинальному изменению политического строя в стране.
Почти все окружение молодого Короля было масонским и «просветительским». Прусский король Фридрих Великий, иллюминат и масон, не без злорадства писал брату по ложе Вольтеру: «Я представляю себе Людовика XVI, как молодую овцу, окруженную старыми волками: он будет очень счастлив, если от них ускользнет».
Надо сказать, что и Людовик XVI, вступив на престол, хотя и видел, по его словам, «угрозу религии» и разложение общества, не осознавал в полной мере всю опасность, его окружавшую. Масонство долгое время считалось пустячной забавой. Так, в своём письме от 27 февраля 1771 г. Королева Франции Мария-Антуанетта наивно писала своей сестре Марии-Кристине: «Мне кажется, что вы придаёте слишком много значения масонству во Франции; оно далеко не играет у нас той роли, как в других странах, благодаря тому, что здесь все к нему принадлежат и таким образом нам известно всё, что там происходит». Через 19 лет прозревшая Королева напишет 17 августа 1790 г. своему брату Леопольду II: «Прощайте, дорогой брат, верьте нежности вашей несчастной сестры. Главное, остерегайтесь всякого масонского сообщества. Этим путем все здешние чудовища стремятся во всех странах к достижению одной и той же цели».
Людовик XVI, исполненный самых лучших намерений, стремился в первую очередь улучшить жизнь простого народа и упорядочить финансы. При этом Король подал личный пример: он отказался от 15 млн. ливров, полагавшихся ему по закону при вступлении на престол. Примеру Короля последовала и Королева. Эти деньги были сэкономлены для государственного бюджета. Затем начались сокращения пенсий и бенефиций (привилегий, льгот – прим. ред.) французской знати. Все это вызвало восторженное отношение со стороны народа к своему Королю. Народ собирался целыми толпами перед королевским замком, шумно выражая монарху свою любовь.
Но Король был слишком молод. Ему явно не хватало опыта, он был настроен благожелательно к людям и не мог себе представить всю степень масонской опасности, царившей в его окружении. Практически все знаменитые министры Короля, некоторые из которых впервые за всю историю страны не были представителями высшей знати, как, например, знаменитый Генеральный Контролер Тюрго или Неккер, призванные монархом для трудов во благо Франции, были тайными масонами. Они в первую очередь выполняли приказы своих старших братьев и только в последнюю – волю Короля.
В царствование Людовика XVI было сделано очень многое для процветания страны. Были упорядочены финансы, поднят жизненный уровень народа, отменены многие подати, освобождены так называемые «менмортабли» (от французских слов «le main morte» – «мертвая рука» – категория феодально-зависимых крестьян, отличавшаяся наибольшей степенью личной несвободы). Отменены внесудебные аресты, когда по тайному приказу короля человека безо всякой вины могли бросить в Бастилию на какой угодно срок, запрещены пытки, построены военные школы для обедневшего дворянства, а также школы для слепых детей всех сословий. Созданы новые высшие учебные заведения, создана первая во Франции пожарная служба, в армии введены новые виды вооружений (особенно это касалось артиллерии), облегчена участь еврейского населения, которое до Людовика XVI было обязано платить оброк «за еврейство».
В 1785 году по указу Короля была снаряжена и отправлена знаменитая экспедиция Ж.-Ф. де Лаперуза.
Был восстановлен международный престиж Франции. Людовик XVI резко изменил политику своего предшественника в отношении к России. Если Людовик XV в прямом смысле слова ненавидел Россию и мечтал «загнать ее в азиатские степи», для чего, к слову сказать, он активно помогал оружием и деньгами пугачевскому бунту, то Людовик XVI, наоборот, видел в России союзника. После личного письма Короля Императрице Екатерине Великой отношения между двумя странами выходят на новый уровень. В 1781 году Париж посещает Цесаревич Павел Петрович с Великой Княгиней Марией Федоровной. Высокие гости прибыли инкогнито под именем графа и графини Северных. Со стороны королевской четы им был оказан самый теплый прием. Примечательно, что мраморные бюсты Екатерины II и Цесаревича Павла Петровича украшали кабинет Людовика XVI в его кабинете во дворце Малый Трианон.
Теперь скажем два слова о Людовике XVI как о государственном деятеле. Как государь Людовик XVI разительно отличался от своих предшественников. Обстановка его покоев очень много говорила о характере Короля. В его комнатах были развешаны чертежи каналов, прорытых по его распоряжению, хранилась коллекция географических карт и глобусов, многие из которых были искусно сделаны самим Королем. Рядом располагался столярный зал, в котором кроме токарного станка было множество разных инструментов. В библиотеке, помещавшейся этажом выше, имелись все книги, изданные в его царствование. Дальше шла большая библиотека, где хранились издания и рукописи, принадлежавшие прежним королям со времен Франциска I. В двух отдельных смежных кабинетах находилось множество других интересных книг, собранных им самим.
Людовик XVI работал по 12 часов в сутки. Память у Короля была замечательная. Он хранил в своей голове бесчисленное множество имен и названий местностей. Цифры и их значения запечатлялись в его памяти с удивительной четкостью. Справедливость и честность составляли неотъемлемые достоинства Короля.
Король отличался редким для тех времен благочестием. Прекрасный семьянин, отец троих детей, Людовик XVI всю жизнь искренне любил свою жену, которая, однако, имела на него лишь нравственное влияние.
Король любил простую пищу и практически не употреблял алкогольных напитков.
Людовик XVI никогда не спорил, но всегда придерживался своего решения. Это давало его врагам и поверхностным людям возможность говорить о его слабохарактерности и отсутствии воли. Но они ошибались либо сознательно клеветали: Король был волевым, но замкнутым и деликатным человеком.
Долгое время имя Короля Людовика XVI было популярно и любимо в народе. Это, конечно, не могло не беспокоить тех, кто стремился к свержению французской монархии. Пользуясь глубокими противоречиями внутри страны, отступничеством большей части французской знати и высшего духовенства, тайные общества начинают вести войну против Короля. Начинается кампания клеветы и опорочивания королевского имени. Причем вначале, учитывая популярность Людовика XVI в народе, масоны стремятся опорочить имя Королевы. Делалось это с помощью французских придворных, включая и принцев королевской крови. Стефан Цвейг писал: «Всю праздную придворную сволочь интересовал один вопрос: с кем королева обманывает супруга? Именно потому, что по существу-то и говорить не о чем, честь королевы оказывается предметом фривольных сплетен. Пересуды трансформируются в песенки, пасквили, памфлеты, порнографические стихи. Сначала придворные дамы прячут в веерах скабрезные эти стишки, затем они дерзко вылетают из дворца, их печатают, распространяют в народе. А когда начинается революционная пропаганда, якобинцам-журналистам недолго приходится искать аргументы, чтобы представить Марию-Антуанетту как воплощение разврата, чтобы показать ее бесстыдной преступницей».
Враги престола подло обыгрывают австрийское происхождение Королевы: «Autrichienne», называют они Королеву (т.е. «австриячка»), но при этом ударение делают на последнем слоге (по-французски «chienne» означает «сука»). Постепенно клевета против Королевы делает свое дело: ее начинают ненавидеть. Эта ненависть не могла не распространиться и на Короля. Конечно, далеко не все поддаются масонской клевете. В деревне по-прежнему велико почитание королевского имени. Но столица, крупные города и, главное, Двор становятся врагами своего Монарха. Богоотступники, развратники, воры и лжецы не могут простить Королю его религиозности, благочестия, порядочности и искренности. Король был не такой, как его «верноподданная» знать, он был «враг прогресса», под которым зачастую скрывались честолюбивые планы различных принцев и герцогов. Они с восторгом вступали в масонские ложи, где им твердили об их значимости, незаменимости и мудрости. Как бабочки, летели французские аристократы на масонский огонь, не подозревая о своей участи. Яркий пример этому – двоюродный брат Короля, герцог Филипп Орлеанский, прозванный «Филипп д'Эгаллите» («Филипп Равенство»). Активный участник масонских лож, друг Вольтера и Робеспьера, сыгравший видную роль в свержении монархии, он в 1793 году будет голосовать за казнь своего родственника и государя, а через год нож якобинской гильотины отсечет его собственную голову. Примечательно, что Людовик XVI, приговоренный к смерти, узнав о том, что Филипп голосовал за его казнь, скажет: «Кузен? Что плохого я ему сделал? Впрочем, несчастный! Я ни за что не хотел бы поменяться с ним местами. Пусть Бог простит его».
Рамки статьи не позволяют нам подробно описывать, как готовилась и осуществлялась так называемая «Великая Французская революция», самая постыдная и кровавая страница французской истории, которая, вопреки здравому смыслу, является до сих пор главным государственным торжеством современной Франции. Скажем только, что в результате подготовленного масонскими ложами мятежа в Париже в 14 июля 1789 года, когда была взята и разрушена Бастилия (эта «главная королевская тюрьма», этот «мрачный символ королевской тирании» – Бастилия, в которой на тот момент находилось в заключение 4 уголовных преступника), французское королевство перестало существовать в своем прежнем виде. Королю было предложено подписать Конституцию и отказаться от титула Короля Франции и Наварры. Людовик XVI, который вначале двинул войска к Парижу, был оставлен всеми и был вынужден уступить требованиям мятежников: отныне он стал конституционным государем и получил титул «короля французов». Людовик XVI пошел на этот шаг, потому что понимал: откажись он от него, и Франция потонет в море крови. Победившее масонство не преминуло продемонстрировать Людовику XVI свою власть: когда Король выходил из Ассамблеи после подписания Конституции, стоящие по обеим сторонам лестницы победители скрестили над головой Короля шпаги: в знак о торжестве масонской власти.
Король решил использовать свои права, данные ему по новой Конституции, для максимального уменьшения того зла, которое торжествовало с революционерами. Особенно беспокоился Людовик XVI за крестьян и деревенских священников. «Если меня не будет, им, бедным, придется очень плохо», – говорил он. В этом он провидел будущее: главный удар якобинского террора, помимо аристократов, падет именно на крестьян и деревенских кюре. Пользуясь правом «вето», Король делал все, чтобы не допустить антицерковных и антинародных законов. Иногда ему это удавалось, иногда нет. Но, несмотря на условия постоянного унижения и злобные выходки со стороны революционной власти, несмотря на то, что он был фактически один на один с нею, Король вел свою войну с победившими революционерами. При этом он строго придерживался буквы закона, установленного самим революционным режимом. И этот режим, видя свое собственное бессилие, начал сам нарушать свои законы. Каждый раз Людовик XVI опротестовывал эти факты беззакония. Это вызывало ярость революционных радикалов.
«Людовик, – говорил один из них, – сам провоцирует нас на то, чтобы его объявили тюильрийским узником».
Между тем главари тайных обществ давно стремятся к устранению Короля. Ведь он по-прежнему не только жив, но и формально находится во главе государства. Во Франции начинается новая кампания по обвинению Короля в «контрреволюции». Целью этой кампании было свержение и убийство Людовика XVI. А. Собуль писал в начале 1791 года: «Примирение королевской власти и революционной нации стало невозможным».
Устранение Короля было необходимо масонским властям и потому, что революционная власть готовилась к войне с Пруссией и Австрией, которые грозились выступить против них. При этом революционерам было хорошо известно, что командующие австрийской и прусской армиями, родственники австрийского императора и прусского короля, состоят в тех же ложах, что и они сами. Появлялся шанс распространить революцию на соседние страны. Францию охватывает истеричная эпидемия «угрозы интервенции». Революционеры твердят о нависшей над страной угрозой вторжения «аристократов» и уверяют народ, что главной целью этой интервенции является восстановление абсолютной власти Людовика XVI. Король оказывается в парижской королевской резиденции Тюильри фактически на правах пленника. Он все больше становится ширмой для революции. За каждым его шагом наблюдали, за ним по пятам ходили соглядатаи из числа офицеров Национальной Гвардии. Главным тюремщиком Короля был маркиз Лафайет. Когда Людовик XVI весной 1791 года поехал в Версаль, чтобы участвовать в пасхальной службе, подговоренный революционерами народ не дал ему проехать, и Людовик XVI был вынужден вернуться в Париж. В стране утвердилась ситуация, которую хорошо охарактеризовал близкий к Королю аббат Рэйналь: «Король без власти и безудержный народ».
Однако не все во Франции в то время стремились уничтожить монархию. Даже среди революционных победителей по этому поводу шла жаркая дискуссия. Но радикалы все более брали верх в этих спорах. В этих условиях верные Королю люди предлагают Людовику XVI спасти себя и семью, уехать из Парижа и вернуться в страну только после свержения революционной власти. Людовик XVI согласился, не желая прикрывать своим именем преступления революционеров. 20 июня 1791 года при помощи верных офицеров королевская семья покинула Тюильри.
Куда собирался ехать Король? До сих пор официальной является версия, сочиненная революционерами: Людовик якобы хотел уехать в Австрию к Габсбургам, чтобы возглавить интервенцию против революционной Франции. Однако на деле цели Короля были иными. Уезжая из Парижа, Людовик XVI оставил «Прокламацию Короля всем французам по поводу своего отъезда из Парижа». В этой прокламации Людовик XVI объяснял причины своего отъезда. Он писал, что стал пленником Ассамблеи, что он не может принимать те решения, которые не считает благом для своего народа и он не может спокойно видеть, как уничтожается королевство и глумятся над религией. Сама Ассамблея, писал Король, не является свободной, в ней тон задают разные клубы радикалов, которые стремятся захватить власть и установить над страной свое господство. «Французы, – вопрошал Король, – разве вы этого хотели?» Следующая мысль Короля явственно свидетельствует, насколько глубоко он понимал свое предназначение как Помазанника Божия. «Невозможность Короля удерживать зло заставляет его искать безопасного места». То есть Людовик XVI понимает, что он, благодаря своему помазанничеству, является удерживающим Францию от окончательной погибели. Именно поэтому он должен делать все, чтобы избежать своей гибели. Но это вовсе не означало, что Король собирался отсиживаться в безопасности. В конце прокламации Людовик XVI призывает свой народ: «Нужно покончить со злом и вернуть королевской власти все ее права. Вернитесь к своему Королю, он всегда является вашим другом». То есть Людовик XVI призывал французский народ сплотиться вокруг своего Короля и тем самым вновь обрести подлинную свободу. Как мы увидим, французский народ в своем большинстве не захотел прислушаться к призыву Людовика XVI.
Королевской семье не удалось далеко уехать. 21 июня 1791 года служащий почтовой станции в городе Варен узнал ехавшего инкогнито Короля. Королевская семья была возвращена в Париж. Народ предал своего монарха революционным изуверам. Дни королевской власти были сочтены. Последней каплей, переполнившей ненависть якобинцев в отношении Короля, стало его «вето» на вхождение якобинских министров в состав правительства. В апреле 1792 года якобинцы организовали государственный переворот, захватили Тюильри и арестовали королевскую семью. Она была заключена в бывшую резиденцию тамплиеров – в башню Тампля. В Париже были организованы чудовищные убийства верных монархии людей, вся власть перешла в руки якобинского Конвента. Франция была объявлена республикой.
С этого момента заканчивается царствование Короля Людовика XVI и начинается его мученический путь. Если до своего отъезда из Парижа Король полагал, что его долг – спасти себя во имя Франции, то теперь он понял, что он должен во имя спасения Франции умереть. Между тем, зло не скрывало своего торжества. Все, что происходило с королевской семьей в Тампле, носило отпечаток мести. Первым делом революционеры по-другому стали именовать Людовика XVI. Теперь его называли «Луи Капет». Возникает вопрос: почему «Капет», если Людовик XVI был из династии Бурбонов? Ответ на этот вопрос прост: тайные силы мстили не лично Людовику XVI и даже не Бурбонам, а их родоначальникам Капетингам, представитель одной из ветвей которых, Филипп IV, покончил с тамплиерами и их магистром Жаком де Моле.
В Тампле королевская семья была разделена, видеться Король с Королевой могли только во время обеда и ужина. С королевской семьей последовали в Тампль несколько верных аристократов и слуг. Большинство из них будет вскоре увезено якобинцами из Тампля и убито. Голову придворной дамы маркизы де Ламбаль толпа на пике принесет к окнам Тампля, крича угрозы в адрес Марии-Антуанетты.
Прогулка вдоль крепостных стен Тампля разрешалась раз в день, потом ее и вовсе запретили. Все окна и бойницы были закрыты высокими железными жалюзи, так, что королевская семья не могла видеть, что происходит вне замка, точно так же, как и народ не мог наблюдать за заключенной королевской семьей. Король ни на минуту не мог остаться один. С ним постоянно присутствовал охранник. Когда Людовик XVI попросил, чтобы вместе с ним в комнате жил его маленький сын, которого он очень любил, то ему ответили, что это возможно, но в таком случае ребенок будет не видеть мать. Естественно, Людовик XVI был вынужден отказаться от своей просьбы. Ему, правда, разрешили давать уроки маленькому дофину, но при этом всегда присутствовал соглядатай, который в грубой форме прерывал Короля, мешал ему читать ребенку книги, курил, пуская дым в сторону монарха. За все время заключения от Людовика XVI никто не услышал ни одного упрека в чей-либо адрес, ни разу он не возмутился, не возроптал. Король очень много молился, проводя перед распятием по несколько часов.
Между тем, он был обречен. Сатанисты из якобинской среды во что бы то ни стало стремились к убийству Короля. 11 декабря 1792 года в Конвенте началось судилище над «Луи Капетом». Для предания этому судилищу вида легитимности Королю было предоставлено право иметь адвокатов. Однако Король настолько мастерски защищал себя сам, что трибуналу не удалось доказать ни одного из своих обвинений. По всем статьям Король должен был быть оправдан, но 16 января большинством голосов депутаты Конвента приговорили Короля к смерти. Интересно, что многие депутаты, даже некоторые якобинцы, собирались голосовать против казни Короля, но получили во время голосования условный масонский сигнал голосовать за казнь и не посмели его ослушаться. Король спокойно выслушал приговор и заявил о своей невиновности. Людовик XVI был отправлен в Тампль, где он стал ожидать казни. В это время он пишет свое завещание, которое является потрясающим примером христианского отношения к смерти и покорности Воле Божьей. Вот в сжатом виде суть этого документа: «Во имя Пресвятой Троицы, Отца, Сына и Святого Духа! Я отдаю мою душу Господу, моему Создателю. Я молю принять ее милосердного Нашего Господа Иисуса Христа, который Своей Жертвой искупил нас, грешников, первым из которых являюсь я. Я умираю в лоне нашей Святой Матери Церкви Католической, Апостольской и Римской, я верую во все ее Таинства и Святыни. Я прошу Господа простить мне все мои грехи. Я прощаю от всего своего сердца всем своим врагам и прошу Бога их простить тоже. Я вручаю Богу свою жену, моих детей, свою сестру и моих братьев. Я молю Бога быть особенно милосердным к моей жене, детям и сестре, которые так долго страдают вместе со мной. Я завещаю своему сыну, если ему случится несчастье быть королем, заботиться о благе своих подданных, забыть всякую ненависть и не думать о мести. Я заявляю перед лицом Всемогущего Бога, что я не совершал ни одного из тех преступлений, в которых меня обвиняют. Подписано: Людовик».
20 января Король попрощался со своей семьей, которую он не видел уже более месяца. Людовик XVI впервые сообщил Королеве о том, что завтра он будет казнен. Это было ужасное зрелище, которое с содроганием вспоминали даже тюремщики. Затем Король удалился к себе. Конвент разрешил священнику быть с Королем в последние часы. Почти целую ночь приговоренный Король провел в молитве и исповеди. Утром он отказался в последний раз попрощаться с женой, сестрой и детьми. «Скажите Королеве, – попросил он аббата, – моим любимым детям и моей сестре, что я обещал встретиться с ними утром, но я хочу избежать страданий от этой ужасной разлуки; сколько же стоит мне – уехать и не проститься с ними».
Рано утром Людовика XVI увезли на эшафот. Он так и не увидел свою семью, и ему не суждено было знать, что через год по приказу Конвента будет убита Королева, а маленький Дофин – уморен в Тампле.
Эшафот был сооружен на площади Людовика XV, переименованной в площадь Согласия. «Народная власть» запретила народу выходить на улицы, пока повозка с Королем следовала по улицам Парижа. Всюду стояла Национальная Гвардия. Впрочем, никто и не пытался нарушить этот приказ. Никто, кроме маленькой группы офицеров из четырех человек, вооруженных шпагами, которая пыталась пробиться к повозке с криками «Да здравствует Король!». Никто не откликнулся на этот призыв. Офицеры были схвачены и затем казнены.
Площадь Согласия была наполнена национальными гвардейцами и сочувствовавшей якобинцам толпой. Людовик XVI поднялся на помост, на котором была установлена гильотина. Он запретил завязывать себе руки. Подойдя к краю помоста, он громким твердым голосом обратился к толпе: «Я умираю невиновным. Молю Бога, чтобы моя кровь не пала на Францию». Барабаны заглушили его речь. Через минуту Король Людовик XVI был обезглавлен. Представитель Конвента взял отрубленную голову Короля и трижды махнул ею в сторону толпы: «Французский народ, – прозвучал гортанный голос, – я крещу тебя во имя революции и Якова!». Кровь Короля-Мученика пала на голову французского народа.
Зло не скрывало и не скрывает смысла убийства Короля Людовика XVI. Современные наследники якобинцев прямо пишут об этом: «Республика питает свои силы из обряда черной магии, каким являлась казнь Людовика XVI», – считает масон Э. Зола.
А вот мнение другого видного масона-социолога Э. Морина: «Обезглавливание Людовика XVI, – пишет он, – не имело под собой ни моральных, ни юридических оснований, но оно было необходимым и, более того, неизбежным, чтобы заменить Божественные королевские права – правами человека».
Казнь Людовика XVI проклятием легла на французский народ. Весь XIX и XX век ему пришлось переживать тяжкие страдания, терпеть над собой кровавые эксперименты, нести миллионные жертвы и постепенно утрачивать свойственные ему национальные черты, все более попадая в рабство различных узурпаторов.
Пётр Мультатули
