Протопр. Георгій Граббе: СОВЕРШИЛЪ ЛИ СВ. КИПРІАНЪ КАРѲАГЕНСКІЙ ПЕРЕВОРОТЪ ВЪ УЧЕНІИ ЦЕРКВИ
Протопр. Георгій Граббе (буд. еп. Григорій) († 1995 г.) ЦЕРКОВЬ И ЕЯ УЧЕНІЕ ВЪ ЖИЗНИ.
(Собраніе сочиненій, томъ 1-й. Монреаль, 1964).
СОВЕРШИЛЪ ЛИ СВ. КИПРІАНЪ КАРѲАГЕНСКІЙ ПЕРЕВОРОТЪ ВЪ УЧЕНІИ ЦЕРКВИ
На страницахъ Парижскаго журнала «Путь» неоднократно приходилось читать о якобы пагубности «Византійскаго періода» въ жизни Церкви. Затѣмъ сотрудники этого журнала въ своихъ книжкахъ стали критиковать ученіе Св. Отцовъ, даже такихъ, какъ Аѳанасій Великій и Кириллъ Александрійскій (прот. Булгаковъ и Карташевъ). А теперь критика парижскихъ богослововъ, видимо, стала еще углубляться въ древность, и, недавно получившій докторскую степень въ Оксфордѣ, Н. Зерновъ напечаталъ разборъ ученія Святителя Кипріана въ статьѣ озаглавленной «Святой Кипріанъ Карѳагенскій и единство Вселенской Церкви». Противополагая до-Кипріановскую эпоху послѣ-Кипріановской, онъ обвиняетъ ученіе Св. Отца въ ошибкахъ, которыя, по его словамъ, имѣли самое вредное для дальнѣйшей жизни Вселенской Церкви послѣдствіе и, въ частности, привели къ гибели Церковь Карѳагенскую.
Статья Н. Зернова такъ характерна для человѣка духовно взрощеннаго интерконфессіональнымъ Западомъ, она полна такихъ грубыхъ ошибокъ, недопустимыхъ для православнаго доктора богословія, хотя бы и получившаго свою степень въ инославномъ университетѣ, но окончившаго и православный богословскій факультетъ, что ее стоитъ разобрать.
Авторъ начинаетъ съ заявленія, что новѣйшее стремленіе къ соединенію, проявляющееся въ разрозненныхъ современныхъ конфессіяхъ, «ставитъ передъ православнымъ сознаніемъ отвѣтственнѣйшую задачу точнаго опредѣденія какъ сущ/с. 36/ности единства Вселенской Церкви, такъ и ея видимыхъ границъ». Православіе, по его словамъ, обладаетъ для этого богатѣйшимъ матеріаломъ, однако не систематизированнымъ «соборнымъ сознаніемъ Церкви. Писанія Св. Отцовъ, каноны Соборовъ представляютъ изъ себя разнообразныя попытки найти отвѣтъ на вопросъ объ единствѣ Церкви. Они часто не только не согласованы, но даже иногда и противорѣчатъ другъ другу». Православіе, вслѣдствіе этого, «не имѣетъ готовыхъ отвѣтовъ на рядъ запросовъ нашего времени и не разрѣшаетъ тѣхъ новыхъ недоумѣній и проблемъ, которыми характеризуются взаимоотношенія Церквей въ XX столѣтіи». Далѣе авторъ начинаетъ изложеніе и критику ученія Св. Кипріана о Церкви. Но прежде чѣмъ переходить къ этой критикѣ, мы скажемъ нѣсколько словъ о приведенныхъ выше положеніяхъ.
Къ сожалѣнію, авторъ не указываетъ, въ чемъ именно заключаются новыя проблемы и недоумѣнія, которыя характеризуютъ взаимоотношенія Церквей въ XX столѣтіи. Думается, однако, что тутъ надо имѣть въ виду то, что отпавшіе въ свое время отъ римо-католичества конфессіи заявляютъ теперь о своей дружественности и уваженіи къ Православной Церкви. Вмѣсто спора и обличеній слышны съ обѣихъ сторонъ любезныя привѣтствія и проявляются знаки иногда дѣйствительно весьма трогательнаго вниманія. Въ этомъ только и заключается разница между нынѣшнимъ вѣкомъ и вѣками Вселенскихъ Соборовъ, когда неправославныя вѣроисповѣданія обыкновенно ожесточенно боролись съ Восточною Церковью и когда по отношенію къ чуждымъ Церкви конфессіямъ примѣнялся только языкъ обличенія и увѣщанія возсоединиться съ Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церковью.
Вопреки довольно смѣлому заявленію Н. Зернова, невозможно найти въ твореніяхъ Св. Отцовъ и въ св. канонахъ противорѣчій въ ученіи объ единствѣ Церкви. Съ самыхъ древнихъ временъ, начиная со словъ Апостола, что «одинъ Господь, одна вѣра, одно крещеніе» (Еф. IV, 5), православные христіане исповѣдывали, что есть только одна истинная Церковь, которой и дано обѣтованіе, что «врата адовы не одолѣютъ ея» (Мѳ. XVI, 18). И думается, что сколько бы Н. Зерновъ ни старался, онъ ни въ твореніяхъ Св. Отцовъ, ни въ св. канонахъ не найдетъ противорѣчія этой мысли.
Предписывая для разныхъ случаевъ три чина присоединенія, иногда чрезъ крещеніе, иногда чрезъ отреченіе отъ /с. 37/ ереси и мѵропомазаніе, иногда же просто чрезъ покаяніе, — св. каноны и всѣ Св. Отцы послѣдовательно всегда проводятъ мысль, что только одна Православная Церковь соединяетъ со Христомъ и спасаетъ, а всѣ другія исповѣданія лишены благодатныхъ и спасительныхъ Таинствъ. Поэтому присоединяющихся къ Православной Церкви каноны называютъ «тѣми, которые спасаются изъ числа еретиковъ» (II Всел. 7, Трул. 95). Разная практика при возсоединеніи ихъ съ Церковью, такимъ образомъ, нисколько не мѣняетъ вѣчнаго ученія Православной Церкви, что только она одна истинна, спасительна и есть «голубица (Пѣснь Пѣсн, II, 10) и единственная матерь христіанъ и въ которой спасительно принимаются всѣ Таинства вѣчныя и животворящія, а пребывающихъ въ ереси подвергающія великому осужденію и казни» (Карѳаг. 68) [1]. Это ученіе особенно выпукло высказано въ 46 пр. Св. Апостоловъ: «Епископа, или пресвитера, пріявшихъ крещеніе или жертву еретиковъ, извергати повелѣваемъ. Кое бо согласіе Христово съ веліаромъ. Или кая часть вѣрному съ невѣрнымъ».
Въ Кормчей книгѣ въ «отвѣтахъ правильныхъ Тимоѳея святѣйшаго Архіепископа Александрійскаго» находимъ авторитетное разъясненіе того, что и принятіе въ общеніе безъ крещенія не есть ни противорѣчіе этому ученію, ни признаніе Церковью благодатности крещенія, а слѣдовательно и другихъ священнодѣйствій еретическихъ, а лишь примѣняемый, въ видѣ исключенія, особый порядокъ присоединенія къ Христовой Церкви тѣхъ людей, которыхъ перспектива повторенія надъ ними чина крещенія могла бы оттолкнуть отъ Православія. На вопросъ: «По что обращающыяся еретики къ Соборной Церкви, непокрещаемъ», Святитель Тимоѳей даетъ отвѣтъ: «Аще бы се было, не бы ся человѣкъ скоро обращалъ отъ ереси, покрещенія стыдяся, обаче и возложеніемъ руку пресвитерску и молитву, вѣсть приходити Духъ Святый, якоже свидѣтельствуютъ Дѣянія святыхъ апостолъ» (Кормчая, гл. 60) [2]. Надо думать, что Тимоѳей Александрійскій, принимавшій дѣятельное участіе во II Вселенскомъ Соборѣ, вполнѣ авторитетенъ для объясненія принципа, который легъ въ основаніе 7 правила названнаго Собора. Надо отмѣтить, что и Св. Кипріанъ, защитникъ безкомпромиссной практики по отношенію къ возсоединяющимся еретикамъ, съ догматической /с. 38/ точки зрѣнія допускалъ возможность соединенія ихъ съ Церковью безъ перекрещиванія: «Но, скажетъ кто-нибудь, писалъ онъ, что же будетъ съ тѣми, кои прежде сего, обратившись отъ ереси къ Церкви, приняты были въ Церковь безъ крещенія? Господь, по милосердію Своему, силенъ даровать имъ прощеніе, и тѣхъ, кои, бывъ приняты въ Церковь, въ Церкви же и опочили, не лишитъ даровъ Церкви Своей» (письмо къ Юбаяну. Твор. изд. Кіев. Д. Ак. 1891 г., т. I, стр. 347). Однако Св. Кипріанъ признавалъ, что вводить такое снисхожденіе, догматически допустимое, въ практику, какъ норму, нельзя потому, что этимъ будетъ ослабляться вѣра въ Церковь какъ единственную хранительницу благодати, ибо еретикамъ «не будетъ причины обращаться къ намъ, когда, имѣя крещеніе, будутъ думать, что имѣютъ и все прочее. Напротивъ, когда они узнаютъ, что внѣ Церкви нѣтъ крещенія и не можетъ быть дано отпущеніе грѣховъ, то охотнѣе и поспѣшнѣе будутъ приходить къ намъ и съ покорностью просить благъ и даровъ Матери Церкви, зная, что совершенно не могутъ достигнуть истиннаго обѣтованія божественной благодати, если не обратятся прежде къ истинѣ Церкви» (тамъ же, стр. 348).
Единство Церкви одинаково исповѣдуется т. о. Апостолами, Св. Соборами и Св. Отцами и до и послѣ Св. Кипріана и, въ сущности говоря, только съ предвзятою мыслью можно говорить о томъ, что въ ученіи о немъ можно найти у нихъ какое-то противоречіе. Жаль, что Н. Зерновъ оставилъ это свое утвержденіе безъ доказательствъ. Впрочемъ, доказывать это было бы съ его стороны покушеніемъ съ негодными средствами.
Но убѣдившись въ томъ, что только одно изъ претендующихъ на названіе Церкви объединеній есть дѣйствительно Церковь, мы должны рѣшить вопросъ о томъ, гдѣ же она? И вотъ Н. Зерновъ утверждаетъ, что Св. Кипріанъ совершилъ «переворотъ въ области ученія объ единствѣ Церкви». Въ чемъ же этотъ переворотъ? Не въ утвержденіи того, пишетъ онъ, что только члены Церкви могутъ получать спасительные Дары Св. Духа, — авторъ признаетъ, что «подобныя мысли были широко распространены среди христіанъ той эпохи» (мы же скажемъ, что такова всегда была вѣра всей Церкви), — а «новымъ элементомъ была его попытка точнаго опредѣленія видимыхъ границъ Единой Истинной Церкви. Онъ училъ, что земная Церковь вполнѣ совпадаетъ со вселенскимъ братствомъ тѣхъ христіанскихъ общинъ, которыя исповѣдуютъ истинную вѣру, хранятъ нравственныя пред/с. 39/писанія Новаго Завѣта и соблюдаютъ общеніе другъ съ другомъ... Но такъ какъ понятіе истинной вѣры и высокой нравственности не могутъ быть провѣрены до конца человѣческимъ разумомъ, а Св. Кипріанъ искалъ какъ разъ общепонятнаго объективнаго критерія истинной Церкви, то онъ присоединилъ и третій, рѣшающій для него, признакъ къ двумъ предыдущимъ, а именно — наличіе въ Церкви особаго института епископата, установленнаго Самимъ Іисусомъ Христомъ и получившаго отъ Него задачу охраны единства Церкви... Подчиненіе своему законному пастырю стало той объективной гарантіей пребыванія въ общеніи со Св. Духомъ, которую не могла предложить своимъ членамъ до-Кипріановская Церковь». Н. Зерновъ называетъ это ученіе «грандіозной реформой въ жизни Церкви».
Но такъ ли это? Реформа ли это или изложеніе Св. Кипріаномъ изначальнаго ученія Церкви?
Обратимся къ временамъ Апостольскимъ. Простой здравый смыслъ не подскажетъ ли намъ, что если бы мы тамъ искали истинную Церковь среди разныхъ общинъ и исповѣданій, то доискались бы, которая изъ нихъ въ единеніи со Св. Апостолами, избранными и наученными Самимъ Спасителемъ; тѣми Апостолами, которымъ сказано Господомъ нашимъ Іисусомъ Христомъ: «слушающій васъ, Меня слушаетъ» (Лк. X, 16). А съ кончиною ихъ, естественно, такимъ же критеріемъ для нахожденія истинной Церкви признавать единеніе съ ихъ законными преемниками. Такъ было въ древней Церкви и до Св. Кипріана. Св. Ириней Ліонскій ссылался на преемственный отъ Апостоловъ епископатъ, какъ на одинъ изъ признаковъ истинной Церкви. Онъ писалъ: «Мы можемъ перечислить епископовъ, поставленныхъ Апостолами въ Церквахъ, и преемниковъ ихъ до насъ, которые ничего не учили и не знали такого, что эти еретики бредятъ» (Противъ ересей, кн. III, гл. III, 1). Въ другомъ мѣстѣ Св. Ириней прямо излагаетъ ученіе, которое Н. Зерновъ объявляетъ новшествомъ Св. Кипріана: «Итакъ, гдѣ находятся дарованія Господни, тамъ надлежитъ учиться истинѣ у тѣхъ, которые имѣютъ преемство церковное отъ Апостоловъ» (тамъ же, IV, гл. 26, 5). И Тертулліанъ, будучи еще православнымъ, пишетъ о еретикахъ: «Пусть объявятъ рядъ своихъ епископовъ, который продолжался бы съ такимъ преемствомъ, чтобы первый изъ епископовъ имѣлъ своимъ виновникомъ и предшественникомъ кого-либо изъ Апостоловъ или мужей Апостольскихъ, долго обращавшихся съ Апостолами. Ибо Церкви Апостоль/с. 40/скія ведутъ свои списки именно такъ: Смирнская, напримѣръ, представляетъ Поликарпа, поставленнаго Іоанномъ, Римская — Климента, рукоположеннаго Петромъ; равно прочія Церкви указываютъ тѣхъ мужей, которыхъ, какъ возведенныхъ на епископство отъ самихъ Апостоловъ, имѣли у себя отъ отрасли апостольскаго сѣмени» (Dе рrеsсrірt. hаеrеt. § 32). Посовѣтуемъ Н. Зернову почитать и еще болѣе раннія творенія Св. Игнатія Богоносца, который особенно ярко призывалъ къ полному повиновенію епископамъ, говоря въ посланіи къ Смирнянамъ, что «гдѣ будетъ епископъ, тамъ долженъ быть и народъ, такъ же, какъ гдѣ Іисусъ Христосъ, тамъ и Каѳолическая Церковь» (гл. VIII) [3]. На іерархію, какъ преимущественную блюстительницу истины и слѣдовательно какъ на одинъ изъ критеріевъ для опредѣленія, гдѣ истинная Церковь, указывалъ и Климентъ Римскій (1 Сlеm. 42 и 44) и мн. др. Св. Отцы. И этотъ критерій, наконецъ, получилъ авторитетнѣйшее освященіе отъ Вселенскаго Собора, когда въ числѣ другихъ свойствъ или признаковъ истинной Церкви исповѣдано, что она — Апостольская [4].
Другой ошибкой Н. Зернова является то, что онъ приписываетъ Св. Кипріану ученіе, которое ему чуждо. Св. Кипріанъ никогда не училъ о томъ, что единеніе съ епископатомъ есть единственный и исчерпывающій критерій для опредѣленія принадлежности къ Церкви. Онъ, конечно, хорошо зналъ, что и епископы иногда отступаютъ отъ истины. Но онъ имѣлъ въ виду норму. На землѣ ничто не можетъ быть абсолютнымъ. Такъ и норма, что для единенія съ Церковью надо быть въ единеніи съ епископомъ, непримѣнима, когда самъ епископъ впалъ въ ересь и отдѣлился отъ Церкви. Но вѣдь и такое отпаденіе — есть явленіе ненормальное. Норму же раскрываетъ Св. Кипріанъ и тогда, когда пишетъ о единеніи всего епископата. Онъ въ этомъ случаѣ имѣетъ въ виду /с. 41/ то, чтодолжно быть, къ чему іерархія должна стремиться. Думать же, что онъ тутъ хотѣлъ свидѣтельствовать о фактѣ, очень наивно.
Много пишетъ Н. Зерновъ объ ученіи Св. Кипріана касательно Ап. Петра какъ «основателя Вселенской Церкви». Не слишкомъ ли сильно сказано —основатель Церкви? Я не нашелъ такого ученія у Св. Кипріана, а нашелъ лишь ученіе объ Апостолѣ Петрѣ, какъ начаткѣ іерархіи. Основатель же Церкви, по ученію Святителя, Господь нашъ Іисусъ Христосъ [5]. Но мнѣ кажется, что Н. Зерновъ придаетъ слишкомъ большое значеніе этой частности въ ученіи Св. Кипріана. Если бы изъ утвержденія Святителя Кипріана, что власть вязать и рѣшить была дана Ап. Петру ранѣе чѣмъ другимъ, вытекало, что онъ и его преемники по каѳедрѣ имѣютъ какое-то преимущество, то это было бы очень существенно и важно. А такъ, какъ оно есть на самомъ дѣлѣ, можно въ разсужденіяхъ Св. Отца усмотрѣть только желаніе найти еще одно указаніе на стройное единство Церкви и лишній стимулъ для сохраненія единенія между епископами. «Конечно, пишетъ онъ, и прочіе Апостолы были то же, что и Петръ, — имѣли равное съ нимъ достоинство и власть; но въ началѣ указывается одинъ для обозначенія единой Церкви» (О ед. Церкви. Тв., стр. 179). Вотъ эта мысль о Петрѣ, какъ Апостолѣ, съ котораго Господомъ было положено основаніе іерархіи, можетъ быть одна только и была нѣкоторымъ новшествомъ въ ученіи Св. Кипріана, но новшествомъ, имѣющимъ такое частное, небольшое значеніе, что на немъ не стоило долго останавливаться. Вѣдь не изъ него исходитъ ученіе о епископатѣ, какъ критеріи Истинной Церкви, а изъ того, что іерархія основана Господомъ Іисусомъ Христомъ, что епископы суть благодатные преемники власти Апостоловъ, которымъ Господь поручилъ пасти на землѣ вѣрное Ему стадо. А въ какомъ порядкѣ были призваны къ этому Апостолы, въ данномъ случаѣ не такъ ужъ существенно.
Подводя итоги своей критикѣ ученія Св. Кипріана о Церкви, какъ Апостольской, и о единеніи съ законной іерархіей, какъ главнѣйшемъ признакѣ принадлежности къ Церкви, Н. Зерновъ пишетъ: «Евангеліе также учитъ, что истинныя границы Церкви и ея природа будутъ открыты лишь при концѣ исторіи человѣчества. Эта тайна Церкви ускользаетъ отъ вниманія Св. Кипріана, и мы можемъ теперь предположить, что /с. 42/ его основная ошибка заключается какъ разъ въ точномъ и ясномъ опредѣленіи ея предѣловъ... онъ ошибочно опредѣляетъ ея видимыя границы по каноническо-дисциплинарной линіи».
Это съ начала до конца не вѣрно. Конечно, трудно опровергать такую глухую ссылку на Евангеліе. Можно только догадаться, что авторъ имѣетъ въ виду повѣствованіе о Страшномъ Судѣ. Но вѣдь тамъ нѣтъ рѣчи объ открытіи границъ Церкви, Богочеловѣческая же природа ея, насколько это доступно человѣческому воспріятію, раскрыта уже и теперь, хотя бы въ посланіи къ Ефесянамъ... Что же касается границъ, то Церковь всегда и до и послѣ Св. Кипріана знала, кто принадлежитъ къ ней, а кто нѣтъ. Она всегда исповѣдывала, что принадлежитъ къ ней тотъ, кто находится съ нею въ единеніи вѣры, молитвъ и таинствъ и что внѣ ея суть: язычники, еретики, раскольники и, отлученные отъ Церкви, тяжкіе грѣшники. Почти каждый рядовой священникъ знаетъ, кого онъ можетъ допустить къ Св. Чашѣ, а кого нѣтъ, слѣдовательно, знаетъ онъ и границу Церкви.
Желаніе стереть если не всѣ, то хоть часть этихъ границъ, распространить чисто протестантскую мысль, что Православная Церковь есть не единственная истинная и благодатная Церковь, а одна изъ многихъ таковыхъ же Церквей (хотя можетъ быть и наиболѣе правая), что и, не будучи въ общеніи съ Православной Церковью, можно все-таки принадлежать къ Таинственному Тѣлу Христову, — заставляетъ Н. Зернова сдѣлать жалкую попытку раскритиковать ученіе Св. Кипріана, величайшаго и пламеннѣйшаго поборника Православной вѣры въ единство и единственность Церкви.
Онъ настолько отрицательно относится къ Св. Кипріану, что даже гибель Карѳагенской Церкви приписываетъ примѣненію въ жизни ея ученія Св. Отца о единствѣ Церкви. Между тѣмъ заслуги Карѳагенской Церкви передъ Православіемъ громадны. На своихъ Соборахъ она внесла богатѣйшій вкладъ въ обличеніе донатистовъ (408 и 411 г.г.) и пелагіанства (412, 416 и 418 г.г.). Въ ней строже, чѣмъ гдѣ-либо, соблюдалось правило о ежегодныхъ епископскихъ соборахъ и выработанныя на четырнадцати изъ этихъ соборовъ опредѣленія по догматической глубинѣ своей и мудрости служатъ едва ли не лучшимъ украшеніемъ Книги Правилъ. И въ жизни Вселенской Церкви Карѳагенъ занималъ самое почетное мѣсто до завоеванія и полнаго уничтоженія его вар/с. 43/варами. Даже послѣ перваго ига вандаловъ, продолжавшагося почти сто лѣтъ (съ 439 по 533), Карѳагенская Церкова настолько еще была внушительна, что въ 535 г. ея епископъ получилъ титулъ патріарха и сравненъ по положенію съ римскимъ и цареградскимъ. Но въ VII в. новое нашествіе маврскихъ полчищъ Абдулмелека обратило Карѳагенъ въ груду развалинъ. Христіанство однако и подъ этимъ игомъ просуществовало до XI вѣка. Итакъ, не усвоеніе ученія Св. Кипріана, а чисто внѣшнія причины привели къ уничтоженію Карѳагенской Церкви. Не надо возводить клеветы на Св. Отца Церкви.
То, чего хотѣлъ бы отъ своихъ православныхъ современниковъ Н. Зерновъ, т. е. отказъ отъ ученія Св. Кипріана и возвращеніе къ якобы до-Кипріановскому строю, которому онъ въ своей полной недомолвокъ статьѣ, однако, не даетъ ясной характеристики, — есть просто стремленіе къ тому, чтобы устранить всякое препятствіе съ пути интерконфессіонализма. Но не одинъ Св. Кипріанъ стоитъ на этомъ пути, а всѣ Св. Отцы, Вселенскіе Соборы и Св. Писаніе. Чтобы согласиться съ Н. Зерновымъ, надо отказаться отъ исповѣданія Православной Церкви какъ Единой и Апостольской, надо вычеркнуть эти слова изъ нашего Символа Вѣры.
(1934).
Примѣчанія:
[1] По книгѣ Правилъ.
[2] Ср. у А. С. Хомякова въ 3-мъ письмѣ къ Пальмеру объясненіе, что примиреніемъ (съ Церковью) «несовершенный еретическій обрядъ получаетъ совершенство и полноту».
[3] Ср. у того же Св. Игнатія мн. др. мѣста и въ частности слѣдующее: «Іисусъ Христосъ общая наша жизнь, есть мысль Отца, какъ и епископы, поставленные къ концамъ земли, находятся въ мысли Іисуса Христа. Посему и вамъ надлежитъ согласоваться съ мыслію епископа, что вы и дѣлаете» (къ Ефес. III, IV). Или: «Свидѣтель мнѣ Тотъ, для Кого я связанъ, что я узналъ не отъ плоти человѣческой, но Св. Духъ возвѣстилъ мнѣ: безъ Епископа ничего не дѣлайте» (къ Филадельфійцамъ, VIII).
[4] Можетъ быть интересно въ дополненіе къ цитированнымъ свидѣтельствамъ привести заключеніе извѣстнаго англійскаго епископа и ученаго д-ра Чарльса Гора, по мнѣнію котораго то, что церковная іерархія «съ исключительнымъ единодушіемъ признавалась во всемъ Христіанскомъ мірѣ имѣющей божественный авторитетъ такъ, что принадлежность къ Церкви могла быть достинута только лишь единеніемъ съ нею, есть несомнѣнный фактъ исторіи отъ середины второго столѣтія до Реформаціи» (Тhе Ноlу Sріrіt аnd Тhе Сhurсh, Lоndоn, 1924, р. 301).
[5] Твор. стр. 100-101 и др.
Источникъ: Протопресвитеръ Георгій Граббе. Церковь и ея ученіе въ жизни. (Собраніе сочиненій). Томъ первый. — Монреаль: Издательство Братства Преп. Іова Почаевскаго, 1964. — С. 35-43.