Священноисповедник Василий (Преображенский), епископ Кинешемский
Беседы на Евангелие от Марка
Глава X ст. 1-16
В данном отрывке Евангелия Господь дает слушателям наставление относительно брака и прелюбодеяния.
Поводом для этого наставления послужил коварный вопрос со стороны фарисеев: позволительно ли разводиться мужу с женою? Собственно говоря, не было никакой причины спрашивать об этом у Господа, ибо в пятой книге Закона Моисеева — во Второзаконии заключались определенные постановления относительно развода, и фарисеи, конечно, знали прекрасно эти правила.
Если кто возьмет жену и сделается ее мужем, — гласил Ветхий Закон, — и она не найдет благоволения в глазах его, потому что он находит в ней что-нибудь противное, и напишет ей разводное письмо, и даст ей в руки, и отпустит ее из дома своего (Втор. XXIV, 1).
Так как закон не определял здесь точно поводов для развода, то эта неясность повела к страшным злоупотреблениям на практике, и еврейские истолкователи закона, книжники и законники, угодливо раздвинули рамки этого позволения развода до крайних пределов. Фактически муж мог прогнать свою жену без всякого основания. Пережаренное женой мясо или разбитый ею горшок уже давал ему право искать развода, процедура которого была чрезвычайно несложна. Надо было только при свидетелях вручить ей разводное письмо, и раз она брала его в руки, то развод считался состоявшимся фактом, и апеллировать к кому-нибудь уже не полагалось. Пока дух древнего благочестия еще держался в еврейском народе, а семейные устои стояли крепко, злоупотребления этим законом были сравнительно редки. Но ко времени Господа нравственная распущенность народа была так велика, что разводы случались постоянно по самым ничтожным поводам, и это грозило обществу и семье самыми серьезными последствиями. Коварство вопроса фарисеев и состояло в том, что они знали чистоту взглядов и нравственных правил Господа, знали, что Он не мог одобрить этой распущенности и своего рода узаконенного разврата, а между тем если б Он открыто выразил порицание закона, вызвавшего своею неопределенностью эти печальные явления жизни, то этим неизнеизбежно поколебал бы Свой авторитет в глазах слушателей, и те же фарисеи обвинили бы Его в неуважении к закону Моисея.
Мы знаем ответ Господа.
По жестокосердию вашему, — сказал Господь, — он написал вам сию заповедь. В начале же создания, Бог мужнину и женщину сотворил их. Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью; так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает (ст. 5–9).
Таким образом, по словам Господа, брак, заключенный однажды, нерасторжим, ибо Бог его сочетает. Эту мысль о нерасторжимости брака Он снова подтверждает, оставшись с учениками наедине, и называет при этом развод, учиненный с целью вступления в новый брак, просто прелюбодеянием.
Кто разведется с женою своею, — говорит Он, — и женится на другой, тот прелюбодействует от нее; и если жена разведется с мужем своим и выйдет за другого, прелюбодействует (ст. 11–12).
Таков высокий взгляд Господа на брак и так строго относится Он к разводам.
Как мало мы считаемся теперь с этими словами нашего Спасителя, и какую жалкую картину представляет современная жизнь так называемых христиан вэтом отношении!
Разводы стали повседневным явлением. Особенно в первое время после введения у нас гражданского брака они приняли характер грозной эпидемии. Разводятся по всякому поводу и даже без всякого повода. "Не сошлись характерами" — вот обычная мотивировка современного развода, хотя в действительности эта фраза, как фиговый лист, часто прикрывает совершенно недвусмысленное желание внести лишь разнообразие в наслаждения любви. Разнузданная похоть требует новизны ощущений, и в жертву этому идолу прелюбодеяния приносится и семейное счастье, и будущность детей, и судьба покинутой жены.
Легкомысленное отношение к браку и разводу иногда просто невероятно.
К одному епископу является однажды женщина с просьбой снять благословение с ее церковного брака, то есть разрешить ей развод. Она желает оставить мужа и вступить в брак с другим человеком, бросившим незадолго до этого свою жену и разведшимся с нею в гражданском порядке.
Что же, тебе опостылел муж? — спрашивает епископ.
Нет, Владыко!
Или, может быть, ты слишком увлеклась тем… другим?
О, нет… нисколько!
Так в чем же дело? Почему "ты ищешь развода?..
Смотри, твой избранник уже бросил одну жену… Он и тебя бросит!
Может быть… Да видите ли в чем дело: мы завели с ним гусей… Если теперь его оставить и опять жить с мужем, надо гусей бросать!.. Разрешите, Ваше преосвященство!
Это не анекдот, а факт.
Часто случается, что супруги, разведшиеся по минутному недоразумению, скоро примиряются, снова сходятся и живут, не зная сами, что они собой теперь представляют: не то муж и жена, не то совсем чужие друг другу люди!
Многие ухитряются в течение одного года несколько раз развестись и переменить несколько жен!
Разве это не разврат? Не прелюбодеяние?
Прелюбодеяние было строго запрещено еще в Ветхом Завете.
"Не прелюбодействуй", — гласит седьмая заповедь Закона Моисеева (Исх. XX, 14; Втор. V, 18), и нарушение ее каралось смертной казнью через побиение камнями (Втор. XXII, 22–24). Точно такому же суровому наказанию подвергались уличенные в блудодеянии разных видов (Втор. XXII, 21, 24–25; Исх. XXII, 19; Лев. XX, 10–18).
Так же строго относилась и Православная Церковь к грехам против седьмой заповеди, карая за эти грехи отлучением от Святого Причастия и от общения с верующими. По правилу Василия Великого прелюбодеи, то есть совершившие грех в замужестве, отлучаются от общения на 15 лет (см. Василий Великий, пр. 58). Эпитимия эта сокращается до семи лет, если виновные со слезами покаются в своем преступлении (VI Всел. Собор, пр. 87; Василий Великий, пр. 77).
Несколько снисходительнее карается грех блудодеяния, то есть нарушение целомудрия, не связанное с нарушением супружеской верности. Но все же и здесь эпитимия отлучения продолжается девять лет и по 4-му правилу святителя Григория Нисского проводится следующим образом:
"Осквернившиеся блудодеянием на три лета да будут совсем удалены от церковныя молитвы, три лета да участвуют в едином слушании писаний, в иныя три лета да молятся с припадающими в покаянии, и потом да причащаются Святых Таин".
В некоторых случаях эпитимия эта сокращается до четырех лет (Василий Великий, пр. 22), причем даже отроковица, вышедшая замуж без согласия отца, признается блудницею и отлучается от Святого Причащения на три года (Василий Великий, пр. 38).
Если бы в настоящее время применять эти правила со всею строгостью, то, вероятно, мало бы оказалось людей, не отлученных от церковного общения.
Последний Поместный Собор Русской Церкви 1917–1918 годов за прелюбодейную, зазорную жизнь определил лишение прав избрания на церковно-приходские должности, то есть на должности церковных старост, членов приходских советов и т. п.
Отеческое наставление хранить себя от блуда и прелюбодеяния находим мы в первом послании апостола Павла к Коринфянам:
Я писал вам в послании, — говорит он, — не сообщаться с блудниками… Не сообщаться с тем, кто, называясь братом, остается блудником… с таким даже и не есть вместе… Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники… Царства Божия не наследуют… Тело же не для блуда, но для Господа, и Господь для тела… Разве не знаете, что тела ваши суть члены Христовы? Итак отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы? Да не будет! Или не знаете, что совокупляющийся с блудницею становится одно тело с нею? ибо сказано: два будут одна плоть. А соединяющийся с Господом есть один дух с Господом. Бегайте блуда; всякий грех, какой делает человек, есть вне тела, а блудник грешит против собственного тела. Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои? Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии(1 Кор. V, 9, 11, VI, 9-10; 13, 15–20).
Самые мысли блудные, нечистые вожделения, мечты и картины развратного воображения запрещены законом Христовым. "Что пользы хранить наружную чистоту, — пишет святой Макарий, — если сердце полно нечистых вожделений".
Охраняя верующих от соблазна, Православная Церковь запрещает даже изящные женские прически и 96-м правилом VI Вселенского Собора постановляет:
"Власы на главе, ко вреду зрящих, искусственными плетениями располагающих и убирающих, и таким образом неутвержденные души прельщающих, отечески врачуем приличною епитимиею, руководствуя их аки детей, и научая целомудренно жити… Аще же кто вопреки сему правилу поступит: да будет отлучен…"
Говоря о тех же соблазнах нарядной и щегольской одежды, вызывающей нецеломудренные мысли, великий проповедник древней Церкви святитель Иоанн Златоуст резко обличает нарядных барынь, являвшихся и в его время в храм не столько для молитвы, сколько для соблазна мужчин: "Твои вздохи и слезы, — говорит он в одном из своих поучений, — только смешны, ибо ясно, что они исходят из той же души, которая так много думала и заботилась о мишурных побрякушках. Ты вызываешь только язвительный смех и презрительные взгляды…"
Святые подвижники благочестия всеми силами и чрезвычайной строгостью хранили телесную чистоту, не останавливаясь перед самыми героическими мерами. Мы уже знали ту жестокую борьбу, которую выдержали, защищая свое целомудрие, Иосиф, Патриарх Ветхого Завета, пр. Мартиниан, Моисей Мурин, Иоанн Многострадальный, Бенедикт Нурсийский, бросавшийся в колючий терновник всякий раз, как его охватывало страстное возбуждение, и многие другие.
Вот еще один поразительный факт этого рода, записанный в Прологе.
Во время одного из гонений на христиан взят был на мучение один юноша глубокой веры и чистой, прекрасной жизни. Прежде чем подвергнуть его пыткам, язычники захотели его осквернить и с этой целью в роскошном благоухающем саду поставили богато убранное ложе, к которому и привязали мученика. В сад впустили блудницу, чтобы она своими ласками разожгла сладострастие юноши и соблазнила его на грех. Бедный юноша оказался в полной власти нечистой женщины: он не мог ни оттолкнуть ее от себя, поскольку руки его были связаны, ни уйти от нее. Но когда он почувствовал, что в нем возбуждается страсть и, что соблазн побеждает, он откусил зубами язык свой и с кровью выплюнул его в лицо блудницы… И в ужасе та удалилась.
Так ревниво, не щадя себя, оберегали свою чистоту святые подвижники.
Где теперь эти герои целомудрия? Какую жалкую противоположность им представляет современная молодежь, да и все наше общество, распущенное, разнузданное, развращенное! На грехи тела смотрят более чем снисходительно. Установилось дикое мнение, что для молодого человека воздержание вредно, что ему необходимо "перебеситься", проще говоря, растратить в блуде свои духовные и физические силы и жар молодой любви и чистоту юности утопить в грязи разврата.
Грехи этого рода не скрывают со стыдом, как позорное пятно, но их выставляют напоказ, ими хвастаются, ими щеголяют. Если их нет, их выдумывают, о них рассказывают вымышленные истории в кругу веселых собутыльников. Удаль и успех в волокитстве считаются чуть ли не геройством, и так называемым львам, светским фатам, специализировавшимся в разврате, многие искренне завидуют.
Дух блуда царит в современной жизни как полновластный властелин.
Конечно, в значительной степени в этом сумбуре нравственно-извращенных понятий общества повинна наша злосчастная литература, особенно последнего периода. Все эти Арцыбашевы, Вербицкие и т. п. делали поистине грязное, гнусное дело, развращая воображение читателей своими порнографическими произведениями и убивая последние остатки стыда в обществе. Но и их литературные деды, родоначальники современной поэзии и беллетристики, немало потрудились над тем, чтобы блудную похоть облечь в самые красивые формы, поэтической дымкой прикрыть действительное безобразие этого уродливого божка и зловоние разврата заглушить ароматом звучной речи и плавных стихов. Какой тонкий яд льется со страниц романов и повестей корифеев нашей словесности, тем более опасный, что он преподносится в самой изящной форме увлекательного рассказа, приятно волнующего воображение читателя, или драпируется в тогу ученых рассуждений о психологии любви и о женском вопросе. Неудивительно, что молодежь упивается сладкой отравой, которой пропитаны произведения этих певцов и романтиков прелюбодеяния.
Бедная молодежь! Сколько непозволительных опытов проделывалось и проделывается на ней то во имя классицизма, то во имя реализма, то во имя политики и марксизма, то во имя других модных кумиров!
Немудрено заблудиться в этом лабиринте разных направлений и потерять единственно верную дорогу, отмеченную вехами Евангелия. Неудивительно, что, сбитая с толку, она или бросается в порнографию, устраивая кружки "огарков" и т. п., или увлекается тайнами оккультных наук, или, не удовлетворенная ничем, ищет выхода в самоубийстве…
Как-то один всеми уважаемый старец с большим духовным опытом и широкой исповеднической практикой с большой грустью говорил о быстром распространении тайных пороков среди молодежи, принимающем уже грозные размеры настоящей эпидемии.
— Гибнет молодежь, гибнет, — говорил он, понурив седую голову, — вырождается!.. И что всего хуже — пастыри не обращают на это внимания: на исповеди не спрашивают о тайных пороках, не растолковывают их вреда, не предостерегают молодежь… Легко сказать: молодежь гибнет по вине пастырей!
В этих словах есть известная доля правды, хотя, конечно, не одни пастыри виноваты в современной распущенности. Соблазн грозит отовсюду.
А между тем вряд ли есть другой порок, который до такой степени растлевал бы физические и нравственные силы человека и делал его совершенно неспособным к восприятию Духа Божия, как именно блудный разврат.
Почему так вреден этот грех и почему так строго относится к нему Церковь в своем стремлении предохранить чад своих от этого растления?
Во-первых, порок этот растлевает физические силы человека и его здоровье. Блудяй, во свое тело согрешает, — говорит апостол Павел, то есть прежде всего это грех против собственного тела. Обычные результаты разврата — расстройство нервной системы, истощение организма, иногда сухотка спинного мозга. Совершенно неверно мнение, что будто бы абсолютное целомудрие вредно для здоровья. Медицина совсем не знает случаев такого вреда, и утверждать подобную нелепицу могут только шарлатаны. Наоборот, порок блудодеяния никогда не проходит бесследно для здоровья, принося вред иногда непоправимый. Уже самый вид закоренелого развратника говорит о том, как дорого приходится расплачиваться за тайные наслаждения.
Прибавим к этому возможность ужасных последствий дурных болезней, опасность которых постоянно грозит развратнику. Какую страшную жатву пожинает этот порок в России, видно из того, что во время последней войны только через один медицинский пункт, расположенный на довольно глухом участке фронта, прошло 32000 солдат, зараженных дурною болезнью. Ужасные цифры! Сколько таких больных должно быть во всей России! Даже в так называемых порядочных домах среди почтенных отцов и матерей семейств нередко можно, по отзывам врачей, встретить эту болезнь. Не начало ли это полного вырождения народа?.. Так, говорят, в Африке есть белые муравьи, которые целиком выедают сердцевину деревьев… И стоит такое трухлявое дерево, пустое внутри, обманывая до поры до времени взгляд своим внешним видом. Но достаточно легкой грозы, чтобы оно рассыпалось в порошок.
Отчего сейчас мужчины так слабы духом и почти нет среди них настоящих мужчин, людей сильной воли и высокого духа? Думается, что одна из главных причин, если не считать потерю религии, состоит именно в том, что современные мужчины так легко отдаются блуду и почти нет среди них людей, сохранивших целомудрие.
Чувствительность человека от разврата притупляется. Впечатления уже не воспринимаются с обычной живостью и силой, и радости жизни не доставляют прежнего удовольствия. Жизнерадостное настроение тускнеет, все мировоззрение принимает тон мрачный и унылый. Приступы уныния, особенно после падений у молодых людей, у которых еще не заглохла совесть, бывают иногда настолько сильны, что доводят до самоубийства, как это описывается в одном из рассказов А. Чехова.
Понижается, далее, весь идеал жизни. Мечты об общем счастье, о самоотверженной деятельности на пользу ближних, о подвигах служения, о будущем человечества, полном любви и радости, — все эти святые грезы, которыми вдохновляется юное сердце, которые манят его, как путеводный огонек, и сохраняют от пошлости жизни, которые создали в жизни все, что в ней есть прекрасного и высокого, — весь этот идеализм молодости меркнет и гаснет. Вместо этого сознание все более и более наполняется картинами сладострастия, грязными, жгучими и соблазнительными. Сила и ядовитый чад этих образов, чарующих и позорных, таковы, что вытесняют из души все возвышенные мысли и желания, которые увлекали раньше. Нередко бывает, что человек не в состоянии думать более ни о чем другом: им всецело владеет демон страсти. На каждую женщину он не может смотреть иначе, как на самку. Мысли одна другой грязнее ползут в его отуманенном мозгу, а в сердце одно желание — удовлетворить свою похоть. Это уже состояние животного или, вернее, хуже животного, потому что животные не доходят до того разврата, до которого доходит человек.
В этом состоянии человек уже совершенно не может воспринять веяние благодати и теряет всякую чувствительность к воздействию Духа Божия. У него нет более отзывчивости к добру, к которому Господь влечет человека тайным призывом его совести: он не слышит этого внутреннего голоса, он нравственно тупеет. Это смерть духовная — состояние более опасное, чем состояние злобы, ибо в злобе духовные силы не уничтожаются, но лишь направлены в дурную сторону, здесь же они не только слабеют, но могут исчезнуть окончательно. Вот почему Господь карает, обыкновенно, гневом Своим подобных людей, уже неспособных к возрождению. Не имать дух Мой пребывает в человецех сих вовек, зане суть плоть, — этот суровый приговор был произнесен над людьми пред потопом, когда сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им и когда увидел Господь [Бог], что велико развращение человеков на земле (Быт. VI, 4, 5). Грозное наказание последовало за этим приговором: всемирный потоп смыл с лица земли весь человеческий род, отупевший в разврате. Такая же печальная участь постигла позднее города Содом и Гоморру, и тоже за грехи разврата: И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь… и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и [все] произрастания земли(Быт. XIX, 24–25).
Беспощадно истреблены были также народы земли Ханаанской во время завоевания ее евреями. За грехи разврата отвержены они были Богом и погибли, а земля отнята от них и отдана Израилю. Говоря Моисею о мерзостях блуда, которыми осквернен был Ханаан, Господь требует от Своего народа: Не оскверняйте себя ничем этим, ибо всем этим осквернили себя народы, которых Я прогоняю от вас: и осквернилась земля, и Я воззрел на беззаконие ее, и свергнула с себя земля живущих на ней. А вы соблюдайте постановления Мои и законы Мои и не делайте всех этих мерзостей, ни туземец, ни пришлец, живущий между вами, ибо все эти мерзости делали люди сей земли, что пред вами, и осквернилась земля; чтобы и вас не свергнула с себя земля, когда вы станете осквернять ее, как она свергнула народы, бывшие прежде вас; ибо если кто будет делать все эти мерзости, то души делающих это истреблены будут из народа своего. Итак соблюдайте повеления Мои, чтобы не поступать по гнусным обычаям, по которым поступали прежде вас, и чтобы не оскверняться ими. Я Господь, Бог ваш (Лев. XVIII, 24–30).
Чрезвычайно тяжелыми последствиями сказывается также потеря целомудрия на семейной жизни и на семейных отношениях людей, проведших бурную, нечистую юность. Сколько зла приносит так называемый флирт — обычное среди молодежи любострастное ухаживание друг за другом, вся эта вольность взаимных отношений, разжигающие и ни к чему не обязывающие поцелуи, кокетливая игра на чувствах, иногда очень опасная и воспламеняющая. Чистое золото искренней любви разменивается здесь на грязные пятаки волокитства, и это очень грустно.
Любовь честная, хорошая любовь юных сердец — это драгоценный дар Творца, данный человеку как великое счастье и радость жизни, и к этому дару надо относиться бережно. А между тем часто люди теряют этот дар по небрежности или легкомысленному обращению с ним. Грубеет постепенно сердце в нездоровых возбуждениях флирта, и уж не можете вы любить искренно, беззаветно и чисто. Наступает между тем момент, когда на жизненном пути вам встречается хороший человек, о котором вы давно мечтали, которому хотелось бы отдать все ваше сердце, человек, способный составить счастье всей вашей жизни, вполне достойный вашей любви… и с ужасом замечаете вы, что уже не можете любить, что любить вам нечем: сердце износилось, истрепалось, сердце неспособно к глубокому, прочному чувству. И как больно, оглянувшись назад, на свое прошлое, видеть, что чистое, яркое, большое счастье любви променено на грязь сомнительных наслаждений. И помочь горю почти уже нельзя.
Итак, берегите сердце! Берегите юную любовь!
Она нежна, как благоухающий лепесток лилии, который так легко запачкать и замять грубыми руками!..
От распутной молодости родителей, быть может, еще более страдают дети. Физически это сказывается в них ненормальностями организма и разными болезнями, психологически — дурной наследственностью.
Пороки родителей легко передаются по наследству детям, и часто в детях Господь посылает наказание родителям за их нечистое прошлое, которое является несомненным преступлением прежде всего перед потомством. Можно без колебаний сказать, что самая главная обязанность родителей по отношению к детям — это целомудрие до брака.
Как бороться с блудной страстью и искушениями против седьмой заповеди?
В значительной степени здесь придется повторить то, что было сказано раньше о борьбе с искушениями вообще.
1. Прежде всего берегите себя от соблазна. Грех заразителен, и не следует подвергать себя опасности заразы. Избегайте распущенного общества, где вы можете увлечься дурным примером; не слушайте циничных анекдотов, которыми так любит щеголять молодежь; смело остановите разошедшегося рассказчика, призвав его к приличию, или без церемоний оставьте компанию, где начнут рассказывать подобные вещи, а лучше всего, не ходить туда, где вы можете их услышать; никогда не ведите вольных разговоров и не позволяйте себе двусмысленных намеков; со строгим выбором относитесь к своему чтению: не читайте без разбора все, что попадет вам под руку, и избегайте не только бесстыдно-порнографических рассказов и повестей, но также и тех романов, которые дразнят и распаляют воображение картинами нечистой страсти; точно также будьте осторожны в выборе пьес, когда по сещаете театр.
2. Хорошо вести суровую, воздержную жизнь: простой, умеренный стол; ничего жирного, пряного, возбуждающего; чистая вода вместо вина, чая и кофе; грубое белье, простая, скромная одежда; жесткая постель; умеренный сон и раннее вставание; купание или омовение холодной водой; регулярные прогулки на открытом воздухе и физический труд — вся эта элементарная гигиена жизни помогает бороться с половыми возбуждениями и значительно смягчает их остроту и силу.
3. Старайтесь всегда чем-нибудь занять свой ум. "Праздный ум — кузница диавола", — говорит американская пословица. Когда ум ничем не занят, мысли блуждают невольно и скорее всего останавливаются на чем-нибудь дурном и соблазнительном. Борьбу с соблазнами лучше всего вести положительными способами, предлагая рассудку для работы и упражнений здоровую пищу полезного чтения, хороших мыслей и возвышенных образов.
4. Ни в коем случае не играйте с искушениями. Танцы, игры с поцелуями, гулянья в общественных садах и на бульварах, в особенности же свидания, флирт и кокетство — все это опасная игра. Легко можно поскользнуться и упасть! У молодежи, особенно у молодых девушек, иногда бывает какое-то беспокойное стремление заглянуть за тот рубеж, за которым скрывается грех. Любопытство и какое-то тайное чувство влечет к краю пропасти. "Что за беда! — шепчет лукавый голос. — Можешь дойти до края и заглянуть туда! Это еще не грех… Только не падай!" Есть что-то опьяняющее в сознании, что скользишь по краю бездны. Но никогда этого не делайте. Вы можете не рассчитать своих сил. Один момент — закружилась голова, осыпался край пропасти… И вот вы во власти греха! Не шутите с огнем, особенно в пороховом погребе: может быть взрыв.
5. В борьбе не допускайте никаких компромиссов, никаких уступок. Будьте строги к своим желаниям и безжалостны к себе.
6. Если, при всей осторожности, вы все-таки встретились с соблазном, начинайте борьбу с мысли, ибо здесь появляется зародыш греха. Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, — говорит Господь, — уже прелюбодействовал с нею в сердце своем (Мф. V, 28). Поэтому избегайте даже мысли о блуде. Блаженный Августин, говоря о грехе блуда, намечает здесь четыре последовательных момента в развитии искушения: сначала взгляд, потом образ или нечистая мысль, дальше очарование, покоряющее волю, и, наконец, падение. Легче всего остановить искушение в первой стадии, когда взгляд на женщину или образ ее еще не соединился с блудною мыслью. Когда же человек не сумел вовремя прогнать эту мысль, позволил себе лелеять ее в своем во ображении, тогда он скоро доходит до очарования, после чего падение почти уже неизбежно. Но и в конечных стадиях, не приходя в отчаяние, следует продолжать борьбу с напряжением всех сил, держась правила — победить или умереть.
7. Если вы чувствуете, что силы вам изменяют, и грех готов победить, остается еще великое средство: молитва.
Там, где не хватает человеческих сил, есть надежда на помощь Божию. Господь силен спасти и на краю бездны. Особенно в те минуты, когда охватит страстное возбуждение и дурные мысли полезут в голову, необходимо прибегать к молитве. Удобнее всего в таких случах краткая, но настойчиво повторяемая молитва: "Господи, помилуй!" Покойный старец о. Макарий Свияжский советовал в такие минуты потихоньку прохаживаться с короткой молитвой Иисусовой на устах. Другие отцы советуют холодные омовения или лежание на холодном голом полу, пока не пройдет вспышка страсти. Но во всяком случае, искренняя молитва, непосредственное обращение к Богу, вопль сокрушенного сердца, как и всегда в борьбе с искушениями, являются и здесь самым надежным средством сопротивления греху, ибо иногда споборает за вас Бог.
Аминь, аминь, глаголю вам, яко без Мене не можете творити ничесоже, — говорит Господь.
В течение пяти лет, и по настоящее время, монастырь Св. Григория Паламы, монастырь Св. Елисаветы Великой Княгини и православные миряне маленького прихода Свв. Киприана и Иустины в Этна (Калифорния, ИПЦ Греции) два раза в неделю кормят пожилых людей, в т.ч. и неправославных.
В рамках этого мероприятия, в крошечной деревне Этна, население которой меньше, чем семь сотен человек, в этом году монахи, монахини и православные миряне подготовили трапезу, чтобы помочь двадцати двум гостям отпраздновать западный праздник Рождества. Те, кто были в состоянии прийти, были приглашены в Свято-Фотиевскую православную духовную семинарию в Этна (которая строится). Пища была доставлена на дом тем, кто не смог присутствовать из-за немощи или снега и мороза.
Все участники получили традиционный рождественский обед из ветчины, индейки, фарша, пюре и соуса, клюквенного сока, тыквенного пирога, фруктов, яичного коктейля, кофе и чая. Певчие хора из монастыря Св. Елисаветы пели западные колядки и рождественские гимны Православного праздника Рождества Христова, как на греческом, так и на славянском языках, для тех, кто присутствовал в здании семинарии.
Гости оценили гостеприимство и еду, а также отметили, что хоть православные монахи и миряне, которые прислуживали им, и не смогли присоединиться к их трапезе, однако своим присутствием оказали гостям большую честь. Это было особенно приятно для открытия семинарии, т.к. такое гостеприимство и милосердие явилось данью уважения святому покровителю семинарии - св. Фотию, который был не только блестящим богословом, но и глубоко духовным человеком с мягким характером.
Ниже мы видим несколько фотографий из собрания, вместе с двумя снимками почти готового семинарского здания, полностью отремонтированного бывшего государственного учебного заведения.
Вл. Антоний (в мире Александр Фёдорович Синкевич) (1903-1996), архиеп. Лос-Анжелосский и Южно-Калифорнийский (РПЦЗ), духовный писатель, апологет русской православной монархии. Родился 9 ноября 1903 г. в Киеве в семье прот. Фёдора Николаевича Синкевича — киевского монархического деятеля и редактора газеты "Двуглавый орёл". Во время Гражданской войны вместе с отцом выехал на Юг. Воевал в Крыму в рядах армии ген. Врангеля. В 1920 г. эвакуировался в Константинополь, затем в Югославию. Окончил русскую кадетскую школу (1924). Богословский факультет Белградского ун-та (1927). Поступил послушником в монастырь Мильково (1928). Пострижен в монашество митр. Антонием (Храповицким) (1930). Иеродиакон (1930). Иеромонах (1931). Законоучитель в сербском духовном училище в Ягодине (1931-1933). Игумен (1933). Архимандрит (1934). Начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме (1933-1951). Епископ Лос-Анжелосский (6/19 августа 1951), викарий Восточно-Американской епархии РПЦЗ. Архиерейскую хиротонию возглавил митр. Анастасий (Грибановский) в Нью-Йорке. Архиепископ (1961). Правящий архиеп. Лос-Анжелосской и Техасской епархии (1962). Постоянный член Архиерейского Синода РПЦЗ. С 1971 г. титуловался "Лос-Анжелосским и Южно-Калифорнийским". Скончался 18 (31) июля 1996 г. в г. Санта-Моника (США). Похоронен на кладбище Свято-Троицкого монастыря (Джорданвилл).
Автор: Монахиня Вера. Дата публикации: . Категория: История.
11. Шахты, 16 с/п, кр[асноармей]цу Юрченко «…Людей много мрет у нас с голоду, суток по 5 лежат, хоронить некому, люди голодные, ямы не выкапывают, очень мерзлая земля, хоронят в сараях и в садах. Люди страшные, лица ужасные, глаза маленькие, а перед смертью опухоль спадает, становится желтой, заберется к кому-либо в дом и ложится умирать. Молодые девчата ходят просят кусочек кабака или огурца. Не знаем, что будет с нами, голодная смерть ждет…» Ст. Ново-Деревянковская, СКК — от родителей.
12. В Красную Армию «…Жизнь у нас настала невыносимая, после твоего отъезда уже было 10 случаев самоубийств и только на почве голода. 14-го в 12 часов дня человек бросился прямо под трамвай, которым разорвало на куски. В городе усилились грабежи, среди бела дня снимают одежду прямо на улице днем, каждый спасает свою жизнь, ища кусок хлеба. Ведь тут у нас голод хуже, чем был в 21 году…» Таганрог.
13. Новочеркасск, ККУКС, Ермоленко «…Есть у нас нечего. Человек 400 пухлые и мрут каждый день по 24 человека. Мы, наверное, не выживем, отец и тетка лежат пухлые. Ты, уже писали тебе, хлопочи за нас…» Константиновское, Армавирского района — от сестры.
14. В Красную Армию «…У нас в Михайловке половина народа пухлого, не евши. В коммуне много народа уже умерло. В коммуне «Красное знамя» 4 января умерло восемьсот маленьких ребят. Кормили макухой. Как посмотришь, что делается, так душа мрет…» Ст. Михайловская Армавирского района.
15. Новочеркасск, полк связи, Росяку АД. «…Жизнь наша очень горькая, хуже и не может быть. Народ совершенно без хлеба, есть такие люди, что вешаются, детей много, а есть нечего, так они и вешаются…» [Ст.] Канеловская, СКК,
16. Шахты, с/п кр[асноармей]цу Акименко «…Дети наши начинают пухнуть с голоду, у дочери уже лицо и ноги стали пухнуть. Я тоже брюзглая на лицо, придется умирать с голоду. Спаси меня и детей своих, возьми меня туда, не дай погибнуть с голоду. У меня картошку и кукурузу забрали, а хлеба не дали. С хутора все разбежались учителя, служащие, кто куда попал, все управители от голода убежали, потому что в хуторе хлеба нет, в район поехали, там, говорят, на местах ищите, а на местах нет ни фунта…» Союз 5-ти хуторов Армавирского района СКК — от жены.
18. Ставрополь, п/я 75, С.Г. Бойко «…Хлеба нет, не давали, люди мрут от голода. Снабжение очень плохое, люди пухнут и умирают по 15 человек в день. Кооперация не торгует, спичек и керосину нет. Поехать купить нельзя, из станицы никуда не пускают, стоят везде посты, так что жизнь очень и очень плохая…» СКК — от товарища.
19. Новочеркасск, ККУКС, Барниченко Л.М. «…Мы уже пухнем с голода. В день по 10 гробов выносят, умирают с голоду…» Подгорная, СКК — от жены.
20. Ставрополь н/К, п/я 75, Г.Г. Тумиленко «…Очень много мрут людей, в каждой хате по двое и трое мертвых лежат, и никто не хочет ховать, мрут от голода, хлеба нет, а так бураки, тыквы — все уже поели, дальше людям жить нечем…» СКК — от родителей.
21. В Красную Армию, Ейск, Шелковому «…На хуторе весь народ голодный, пухлый от голоду, на работу гонят, а в Каневской народ умирает сотнями каждый день. Вот какая новость в Советской стране. Как мы должны жить дальше? Интересно, кого вы защищаете и кому служите, что народ гибнет напрасно, и за что мы будем скоро помирать? Ты служишь, а на нас сейчас извещение на 13 пуд. пшеницы, 8 пуд. ячменя и 30 кг кукурузы, но где брать?…» Ст. Придорожная, совхоз-4, Шелковый.
22. Химкурсы, Барадулину «…Большое горе у меня и печаль. Приходится бросать учение через то, что нечего есть. Вот уже ровно два месяца, как у нас кончился хлеб. Забыли, какой он есть. Картошка тоже вся вышла, ну а от капусты да от воды голова не работает. Мама день работает, а неделю в постели лежит, придется нам пухнуть. ГПУ до сих пор сидит в станице, и не только никому не разрешают никуда выехать, а даже по улицам ходить не разрешают. Народу арестованного сидит очень много — 1248 чел. Многие пухнут, многие умирают с голоду. Ходили мы со справками несколько раз в сельсовет, но нам сказали: «Пусть вас колхоз обеспечивает». В колхозе Жеребенко ответил: «Не знаю, что делать, не то вас посадить, не то самому садиться», — и направил нас к буху, ну а тот и вовсе говорит, что нет такого распоряжения и фонда, чтобы нас обеспечивать. Теперь не знаю, куда идти, вот как нас здесь снабжают и помогают. Жаль, что маме на старости лет такая жизнь выпала, а мне на мою юность такая доля досталась, что даже учиться бросила…» Ст. Незамаевская Павловского района СКК — от сестры.
23. Гор. Орджоникидзе, артполк 28-й, 7-я бат[арея], И.Т. Жукову «…Мама лежит больная, опухла с голоду, я тоже еле хожу, аж страш но глядеть. Хожу на работу перебирать табак, получаю макухи 100 г, а она свирепая и горькая, и той уже нет. Как у тебя видели хлеб, и вот с тех пор его не видим. На базаре кроме бураков нет ничего, и то стоит 3 рубля штука. Сварим бурак, похлебаем и до следующего дня. Мама все время лежит больная, опухла и все плачет. Мама обращается к тебе, как к сыну, не дай погибнуть старой матери, сдохнуть с голоду. Мне толь ко — молодой, жить надо, а я сдыхаю с голода, как собака, пришли нам хоть макухи или сухариков, хоть ожить немного. Если бы ты знал, сколь ко у нас мрут с голоду, так не пересчитаешь, на кладбищах не хоронят, ибо негде, хоронят в огородах и в колодезях. Помоги нам, как отка жешь — мы погибли, и тебе не жаль той матери, которая тебя воспитыва ла, поспеши поскорей. Ждем — рты поразевали…» Ст. Половическая, Ку банский округ СКК — от брата и матери.
24. [В Красную Армию] «Мы находимся на краю гибели, на краю голодной смерти. Живем три месяца без хлеба, питаемся картошкой, гарбузом, буряками, капустой и другим, ни кукурузы, ни пшеницы мы не видим. Как прожить до нового урожая, как спастись от голода, нет выхода. На работу нас не пускают никуда, уехать из станицы нельзя, везде посты, мы погибли, нас голод положит в могилу. Больше писать не буду, а напишу тогда, когда будем умирать. В нашей станице весь хлеб забрали под метелку. Много сейчас поумирало с голода народу, не просто народ, а народ трудящийся, народ — колхозники…»
26. Грозный, п/я № 3, Б.И. Жевакову «…Уже два месяца, как не видим ни кусочка хлеба. Пока арбузы были, жили ими, а теперь они вышли. Пошла я на мельницу, насилу получила пыли и вот ее едим. Витя лежит пухлый, глазами ничего не видит и [не] перестает кричать: «Мама, дай хлеба!» У Саши стали пухнуть ноги, перестал ходить. Как мне хочется съесть кусочек хлеба, не могу тебе передать, страшный голод, люди уже едят дохлых лошадей и лежат много пухлых и много помирают…» Ст. Степная [За]ку-банского района СКК, А.В. Скрипачева.
30. Кр[асноармей]цу 88 к/п, химкурсы, Берцюку «…Хлеба мне из колхоза не дают. Сижу не евши. Вот как-то пошла на станцию, да принесла себе ячменных озадков и пеку с них лепешки, но они горькие, как хина. Стану их давать Тоне, а она кричит, бросает их на пол: «Ты мне, мама, хлеба дай!», — у меня сердце разрывается, лучше бы она умерла, чем так мучиться, да и мне лучше отравиться, чем так жить…» Н.-Александровская — от жены.
36. В Красную Армию «…У нас полный человеческий ужас, подошла полная гибель кулакам и белогвардейцам, и эта гибель переходит на трудящиеся массы, на колхозников. Каждый день хоронят по 8—9 человек и, наверное, скоро нас похоронят. В нашем колхозе пало 10 лошадей, которыми питались колхозники, и питаются сейчас, они их понасолили в кадушках и хранят, как золото, мы еще не ели дохлых лошадей, у нас нет ее засоленной, нам нечем питаться будет, как поедим картофель, тогда будем умирать с голоду…» СКК.
37. Каменск, СКК, рота связи, Головачеву Д.И. «…Плохо, хлеба нет, еще месяц проживем. В колхозе жизни нет, народ ест что попало, лошадей сапных убивают, зарывают, а народ достает и нарасхват тянут и едят, так что не смотрят, что она заразная…» СКК.
39. В Красную Армию «…Возьми меня к себе, ибо я погибаю с голоду, хлеба совершенно не вижу, народ весь пухлый, у всех глаза отекли, страшно смотреть. Народ покупает полудохлых лошадей, режут и кушают, пришел нам всем конец. Сжалься, возьми меня к себе, я не выживу, кушать нечего, сплошной ужас…» Армавир, СКК.
46. Шахты, 16-й с/п, кр[асноармей]цу Семенечкову «…Голод неимоверный, такую голодовку нельзя никак перенести, люди собак едят, падают люди от голода, как мухи, не управляются хоронить. Тот горох, что получила, записали, должны на днях забрать, а я остаюсь совсем без куска хлеба…» Ст. Новоминская, СКК — от матери.
49. Ростов н/Д, 9-й артполк, СП. Бережнову «…Кукурузу нам из сельсовета не отдали, и председатель сказал, чтобы и не ходили, все равно не отдадут. А жить не знаю как, что делать, куда подаваться, кто может нам помочь. У нас сейчас большинство народу голодного, некоторые уже пухлые лежат, едят дохлятину. В колхозе дохнут лошади, свиньи и куры, а вслед их едят все…» Хут. Безводный, СКК — от брата.
51. Ростов н/Д, пункт ПВО, Горохову В.П. «…По Саратову сильное воровство днем и ночью — коров, лошадей, свиней со двора уводят и режут. Погреба у всех разломаны, все это заставляет голод, решаются люди на все. Народ по округу пухнет с голоду, смертность усиливается, в колхозах едят дохлых лошадей. Здесь еще не выплачен налог и свободная торговля запрещена. Жалованья у нас за декабрь и январь не дают во всем городе…» Саратов, отец Кутырев.
54. Ставрополь, п/я 75, В.И. Рябуха «…В колхозе не давали ничего и не дадут, потому что и в колхозе нет ничего. Одна надежда на корову, но, наверное, отнимут и ее, потому что приказано найти посевной фонд на местах и этот фонд доведут до двора, а в дворах нету — не то что зерна, а и бурака. Если бы ты видел, что у нас сейчас делается… Люди сейчас полоумные, а работать заставляют, за невыход на работу выкидывают из колхоза и сажают в тюрьму, и забирают все мертвое и живое. А что делают в тюрьме — расстреливают и от голода умирают. Если тебе дают кусок хлеба, то служи, а в колхоз не ходи, потому что в колхозах жизни нет, все равно умрем голодной смертью…» Белковская, СКК — от родных.
55. Ставрополь, 22-й артполк, А.П. Донцову «…Ты, наверное, живешь хорошо, а мы сейчас переживаем большой голод. Уже 35 дней не видим хлеба. Едим, что попало — ворон, грачей и конину. Народ уже начинает пухнуть с голоду. Лошадь — как сдохнет, то на захватки берут, не считают, что она сапная. Голод заставит все есть. У нас все зерно забрали и не только у нас, а у всех забрали все, что было из продуктов. И мы теперь несем большой голод…» Хут. Хлебодаров, СКК — от родных. Сообщения о случаях людоедства на почве голода
56. Ростов н/Д, НКВМ, 27-я школа авиапарка, Черникову «…Приехал из Армавира потому, что хлеба нет, там с голоду помира ют. Там поймали 80 душ, которые резали людей и начиняли пирожки, а потом продавали на базаре…» Гор. Таганрог.
58. [В Красную Армию] «…У нас граждане живут так, что едят кошек и собак, даже крыс. Смеяться с моего письма нечего, в Поповичевке нашли такую семью, что людей нашли вареных, приготовленных для кушанья…» СКК — от брата.
59. Ставрополь, п/я 75, Е.В. Давиденко «…Везде идут сильные сокращения. Люди живут плохо, наступила настоящая голодовка. Люди людей едят, это прямо недопустимо. А умирают так каждый день. Ям не копают, а хоронят прямо так наверху и потом еще по дворам. Так они жарят, да едят. Это я пишу тебе совершенную правду. Эти люди сейчас сидят в карцере…» Поповическая, СКК — от сестры.
60. Ст. Староминская, СКК, Вокзальная № 1, Л.И. Костенко «…Мы, наверное, скоро опухнем от голода. У нас новости такие» что уже люди людей едят. 18-го числа утром я пошла за хлебом, смотрю, а люди бегут на Николаевский переулок, там обнаружили руки и ноги осмоленные. Привели туда собак-ищеек и разогнали народ, и я, конечно, последствия не знаю, а только вот вчера на базаре забрали женщину с колбасами, которые начинены людским мясом, это я сама видела, красивые, желтые на вид, а на вкус не знаю…» Ростов н/Д, отд. рота связи — от дочери. Нач. 2 отд. оперода ПП ОГПУ СКК Чечельницкий ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 11. Д. 56. Л. 51—64. Подлинник.
День жаркій – для Сан-Франциско прямо разгаръ лѣта. Я, наконецъ, закончилъ свою диссертацію и сдалъ ее в прошлую пятницу, но по какой-то причинѣ они не собираются до сентября присуждать степени. Въ настоящее время я все еще занимаюсь китайскими дѣлами, помогаю моему бывшему профессору по китайскому языку переводить статью (съ китайскаго) о китайской философіи для одного философскаго журнала. Лицемѣріе академическаго міра нигдѣ такъ явно не проявляется, какъ въ его случаѣ. Онъ знаетъ о китайской философіи, навѣрно, больше всѣхъ въ нашей странѣ и занимался въ Китаѣ съ настоящими китайскими философами и мудрецами, но здѣсь не можетъ получить работу ни въ одномъ колледжѣ, потому что не получилъ степень въ американскомъ колледжѣ и потому, что онъ не пустой болтунъ, короче, онъ слишкомъ честенъ.
Это вѣрно, что я прежде выбралъ жизнь въ наукѣ, поскольку Господь, чтобы я служилъ Ему, далъ мнѣ разумъ, а научный міръ – это то мѣсто, гдѣ, какъ предполагается, и слѣдуетъ использовать разумъ. Но, проведя здѣсь восемь или девять лѣтъ, я достаточно хорошо знаю, что происходитъ въ университетахъ. Разумъ уважается только нѣсколькими "старомодными" профессорами, которые скоро всѣ вымрутъ. Для остальныхъ же это просто средство дѣлать деньги, удобно устроиться въ жизни, и разумъ свой они используютъ, какъ какую-то игрушку, дѣлая съ нимъ умные трюки и получая за это оплату, подобно клоунамъ въ циркѣ. У современныхъ людей исчезла любовь къ Истинѣ; тѣ, у кого есть мозги, должны продавать свои таланты, чтобы существовать. Для меня это трудно, потому что я слишкомъ люблю Истину. Для меня академическій міръ – это просто работа, но я не собираюсь становиться ея рабомъ. Въ академическомъ мірѣ я не служу Господу, а просто зарабатываю себѣ на жизнь. Если я собираюсь служить Богу въ этомъ мірѣ и, такимъ образомъ, сдѣлать въ своей жизни что-то стоящее, то долженъ буду дѣлать это за предѣлами академическаго круга. Я скопилъ немного денегъ, и мнѣ обѣщаютъ еще кое-какую сумму за одну небольшую работу, такъ что смогу скромно прожить въ теченіе года, дѣлая то, что подсказываетъ мнѣ совѣсть: хочу написать книгу о духовномъ состояніи современнаго человѣка, о чемъ, Божіей милостью, имѣю кое-какіе знанія. Возможно, книга не будетъ продаваться, такъ какъ люди не задумываются о томъ, о чемъ я собираюсь говорить, они предпочитаютъ дѣлать деньги, а не чтить Господа.
Вѣрно, что это запутавшееся поколѣніе. Единственный непорядокъ со мной – это то, что я не запутался, но очень хорошо знаю, въ чемъ состоитъ долгъ человѣка – чтить Бога и Сына Его и готовиться къ жизни въ грядущемъ мірѣ, не устраивать себѣ счастливую и комфортную жизнь въ этомъ мірѣ за счетъ другихъ, забывая о Господѣ и Царствіи Его.
Знаете ли Вы, что случилось бы съ Христомъ, если бы Онъ сегодня пришелъ въ нашъ міръ? Его бы помѣстили въ клинику для душевнобольныхъ и назначили лѣченіе, и то же самое было бы съ Его святыми. Міръ распялъ бы Его точно такъ же, какъ онъ сдѣлалъ это двѣ тысячи лѣтъ назадъ, потому что міръ ничему не научился, только болѣе изощреннымъ формамъ лицемѣрія. А что произошло бы, если бы я въ одной изъ своихъ университетскихъ группъ однажды сказалъ бы студентамъ, что не имѣетъ значенія никакая ученость въ этомъ мірѣ, кромѣ обязанности чтить Господа, принять Богочеловѣка, который умеръ за наши грѣхи, и приготовиться къ жизни въ грядущемъ мірѣ? Они, навѣрное, посмѣялись бы надо мной, а университетскіе чиновники, узнай они объ этомъ, уволили бы меня съ работы, такъ какъ проповѣдовать Истину въ нашихъ университетахъ противозаконно. Мы говоримъ, что живемъ въ христіанскомъ обществѣ, но это не такъ – мы живемъ въ обществѣ...
(дальнѣйшій текстъ не сохранился – ред.)
Понедѣльникъ, 15 іюля 1963 г.
Дорогая Алисонъ!
Я получилъ твое письмо въ пятницу, вернувшись изъ церкви, гдѣ принялъ Святое Причастіе. Итакъ, оказывается, за эти нѣсколько лѣтъ наши роли помѣнялись: я, бывшій нѣкогда въ поискѣ, обрѣлъ искомое, а ты вновь ищешь. Но на все это Божія воля.
Очень радъ снова получить отъ тебя вѣсточку, и значеніе твоего письма мнѣ абсолютно ясно. Я всегда молился за тебя и часто думалъ о тебѣ, и совершенно вѣрно, что въ послѣдніе мѣсяцъ или два ты мнѣ особенно часто вспоминалась.
Когда писалъ тебѣ въ послѣдній разъ, я былъ очень близокъ къ Русской Православной Церкви, но все еще не до конца рѣшилъ, и, хотя я отрекся отъ худшихъ своихъ грѣховъ, все же продолжалъ по большей части жить такъ, какъ живутъ въ міру. Но потомъ Богъ указалъ мой путь мнѣ, недостойному. Я познакомился съ группой ревностныхъ православныхъ русскихъ и черезъ нѣсколько мѣсяцевъ (что особенно примѣчательно, въ Недѣлю блуднаго сына, какъ разъ передъ началомъ поста) былъ принятъ въ лоно Русской Православной Церкви въ изгнаніи, и съ тѣхъ поръ на протяженіи полутора лѣтъ являюсь ея вѣрнымъ чадомъ. Я возродился о Господѣ нашемъ, сейчасъ я рабъ Его, и въ Немъ позналъ такую радость, которая казалась мнѣ невѣроятной, когда жилъ по мірскимъ обычаямъ.
Я сталъ тѣмъ, кого въ міру назвали бы "юродивымъ"; въ дѣйствительности, всѣ истинно вѣрующіе православные – "юродивые". Такое "юродство" оправдывается тѣмъ, что Православная Церковь – это единственная истинная Церковь Христова, это реальность, передъ которой римскій католицизмъ и всѣ другіе церкви кажутся въ лучшемъ случаѣ блѣдными тѣнями. Это утвержденіе можетъ показаться тебѣ чѣмъ-то чрезвычайнымъ, и въ качествѣ доказательства я лишь могу попросить тебя самой открыть эту истину.
Все совершается по волѣ Господней, за послѣдніе два года я очень ясно и отчетливо убѣдился въ этомъ. Пути Господни очень часто видятся намъ неисповѣдимыми, но цѣль Его всегда одна – привлечь къ Себѣ людей. Какъ я уже сказалъ, значеніе того, что ты мнѣ написала именно сейчасъ, мнѣ совершенно понятно: Господь желаетъ использовать меня, чтобы разсказать тебѣ о Православіи – не оттого, что я отличаюсь какой-то добродѣтелью, а потому, что Истина Божія настолько могущественна, что ее можно познать даже черезъ кого-то, настолько недостойнаго, какъ я.
То, что я пишу, должно быть, для мірского воспріятія кажется очень необычнымъ. Насколько знаю, ты за свою жизнь всего лишь дважды была въ православной церкви; ты сама, вѣроятно, формально все еще принадлежишь къ англиканской церкви и сейчасъ отдалилась отъ всякихъ религій, а твой мужъ, вѣроятно, протестантъ или вообще не имѣетъ религіозныхъ убѣжденій, возможно, на сто миль вокругъ васъ нѣтъ ни одной православной церкви, и ты сама, можетъ быть, считаешь православіе чѣмъ-то "восточнымъ" и экзотическимъ. Потому очень "непохоже", что тебѣ предстоитъ стать православной, и все же я совершенно увѣренъ въ этомъ и чувствую, что ты признаешь, что слова мои – по волѣ Божіей. Если это такъ и, поскольку Православная Церковь – это одна-единственная Церковь Христова, то ничто изъ того, что можетъ сказать или сдѣлать міръ, не помѣшаетъ тебѣ стать истинной послѣдовательницей Господа нашего въ Его Церкви, а Господь нашъ въ должное время отыщетъ средства, чтобы достичь Своихъ цѣлей.
Не буду пытаться разсказать многое о Православіи въ этомъ письмѣ, а подожду, какъ ты отреагируешь на то, что я уже сказалъ. И все, что я могу сказать, будетъ, конечно, очень несовершеннымъ выраженіемъ истинъ, которыя ничего не значатъ, пока не прочувствуешь ихъ всей душой. Если ты дѣйствительно интересуешься Православіемъ, могу начать посылать тебѣ книги (не столько книги о Православіи, сколько книги очень практичныхъ духовныхъ совѣтовъ, необходимыхъ для повседневной жизни православныхъ), иконы и т.д., а также познакомлю тебя съ православными людьми. Напримѣръ, я знаю въ Нью-Іоркѣ одну очень благочестивую американскую дѣвушку, новообращенную Русской Церкви. Одна изъ радостей православной жизни – это знать такихъ людей (даже если только по перепискѣ), такъ какъ въ Православіи особенно очень сильно чувство соборности, среди благочестивыхъ людей всѣ – "братья" и "сестры", и слова эти не просто метафоры. Всѣ, кто называются православными христіанами, вмѣстѣ стремятся къ одной и той же цѣли, и даже въ этой жизни у насъ есть предчувствіе совершенной любви, которая объединитъ насъ съ Господомъ нашемъ въ вѣчномъ Царствіи, что Онъ уготовалъ для вѣрныхъ Своихъ.
Православіе – это подготовка душъ для сего Царства, Царствія Небеснаго. Отколовшіеся церкви въ большей или меньшей степени забыли эту истину и пошли на компромиссъ съ міромъ, лишь единое Православіе осталось не отъ міра сего. Цѣль православной жизни (которой, къ несчастью, не всѣ мы достигаемъ) – это жить въ этой жизни, постоянно помня о жизни грядущей, въ дѣйствительности видѣть даже въ этой жизни, благодаря милости Господней, начало жизни той. Это смыслъ радости, о которой я только что говорилъ, и которая для меня является сильнѣйшимъ доказательствомъ истиннаго Православія. Святой всегда пребываетъ въ этой радости, позднѣе я разскажу тебѣ нѣсколько чудесныхъ исторій о нѣкоторыхъ изъ нашихъ современныхъ русскихъ святыхъ и о томъ, какъ въ нихъ выражалась эта радость. Единое Православіе продолжаетъ взращивать святыхъ: я имѣю въ виду подлинныхъ святыхъ, а не просто "хорошихъ людей". Нынѣшній архіепископъ Сан-Франциско (онъ пріѣхалъ сюда недавно изъ Парижа) – это такой человѣкъ. Онъ ведетъ жизнь настоящаго самоотверженія – строжайшій аскетизмъ (онъ даже никогда не ложится), полнѣйшее самоотреченное служеніе ближнимъ, христіанская доброта и терпѣніе даже передъ лицомъ злѣйшихъ и клеветническихъ навѣтовъ (ибо діаволъ очень сильно и многими способами нападаетъ на нашу Церковь), но всегда онъ полонъ такой любви и радости, что въ его присутствіи всегда въ душѣ радость и миръ, даже у тѣхъ, кто находится въ самыхъ трудныхъ обстоятельствахъ, въ скорби.
Это очень трудныя времена. Большинство священниковъ и епископовъ, которыхъ я знаю (епископы нашей Церкви очень близки къ людямъ, очень доступны и сердечны въ обращеніи), убѣждены, что это послѣдніе дни міра и что близко правленіе антихриста. Конечно, этой темой очень легко увлечься, но Господь нашъ велѣлъ намъ быть готовыми къ знакамъ конца, а тѣ, кто ими не интересуется, будутъ ими только обольщены. Въ сіи послѣдніе дни, какъ сказалъ намъ Господь нашъ, оставшееся число истинно вѣрующихъ христіанъ будетъ очень маленькимъ; огромное большинство тѣхъ, кто называетъ себя христіанами, будутъ привѣтствовать антихриста какъ Мессію. Поэтому недостаточно быть "несектантскимъ" христіаниномъ; тѣ, кто не является истинно православными христіанами, принадлежатъ къ "новому христіанству", "христіанству" антихриста. Папа римскій и практически всѣ остальные сегодня говорятъ о "преобразованіи міра" христіанствомъ: священники и монахи принимаютъ участіе въ демонстраціяхъ за "расовое единство" и тому подобныя цѣли. Это не имѣетъ ничего общаго съ Христіанствомъ, а только отвлекаетъ людей отъ ихъ истинной цѣли – Небеснаго Царствія. Грядущій вѣкъ "мира", "единства" и "братства", если онъ наступитъ, будетъ царствомъ антихриста – по названію будетъ христіанскимъ, а по духу – сатанинскимъ. Сегодня всѣ ищутъ счастья на землѣ и думаютъ, что это – "христіанство"; истинно православные христіане знаютъ, что вѣкъ преслѣдованій, который вновь начался при большевикахъ, еще не кончился и что только цѣной многихъ страданій и испытаній мы приготовимся войти въ Царствіе Небесное.
Сердце Православія – молитва, и я могу искренне сказать, что до того, какъ самъ открылъ Православіе, не имѣлъ ни малѣйшаго представленія о томъ, что такое молитва и какая сила заключена въ ней. Конечно, часто молятся равнодушно, но много разъ бывало (я говорю и про себя, и про другихъ), когда молитва была дѣйствительно искренней, сильной, съ чистосердечными слезами покаянія, и я позналъ радость отъ того, что молитвы мои услышаны. Вдохновленный этимъ, я, немощный и недостойный, имѣлъ дерзновеніе обращаться ко Господу нашему, Его Матери и Его святымъ (я не зналъ никого, кто молится святымъ съ такой вѣрой и ревностью, какъ православные вѣрующіе), и ихъ руководство моей жизнью для меня такъ же реально, какъ собственное дыханіе.
Пожалуйста, прости меня за то, что такъ много говорю о себѣ, но для меня невозможно говорить о Православіи абстрактно; все, что знаю о немъ, я позналъ на собственномъ опытѣ. Ну, и если говорить о внѣшнихъ вещахъ, тебѣ, быть можетъ, интересно будетъ знать, что я не возвращался въ научный міръ и никогда уже не вернусь, что я все еще не закончилъ свою книгу, которую началъ два года назадъ – и изъ-за ея объема, и изъ-за измѣненія моихъ взглядовъ съ тѣхъ поръ (эта книга – обсужденіе духовнаго состоянія современнаго міра въ свѣтѣ Православной Истины), и что, по волѣ Божіей, я намѣреваюсь стать монахомъ (быть можетъ, и священникомъ) для служенія Господу, когда черезъ годъ-другой закончу книгу.
Что касается твоего состоянія, то оно кажется мнѣ совсѣмъ не безнадежнымъ, а наоборотъ. Ты чувствуешь себя оставленной Господомъ, но все же у тебя хватило силъ сопротивляться бѣсовскому искушенію твоего отца и съ терпѣніемъ перенести все, что случилось. Я думаю, Богъ ослабилъ тебя, чтобы ты приготовилась въ Немъ обрѣтать свои силы и путь къ твоимъ силамъ лежитъ въ Православіи.
Напиши поскорѣе и разскажи мнѣ, что у тебя на сердцѣ. Если я говорилъ дерзко, то изъ-за сильной увѣренности и радости, которыми Господь нашъ наполняетъ меня, когда причащаюсь Его Пресвятаго Тѣла и Крови. Какъ же мнѣ не говорить дерзновенно, когда мнѣ ясно, какъ день, что все въ этомъ мірѣ проходитъ мгновенно, а все, что остается, это Господь нашъ и несказанное Царство, которое Онъ уготовалъ для насъ – тѣхъ, кто возлагаетъ на себя Его легкое иго (и въ самомъ дѣлѣ, какъ легко это иго, которое невѣрующимъ кажется столь тяжелымъ!) и слѣдуетъ за нимъ. Молись за меня, недостойнаго всего того, что мнѣ было дано.
Твой во Христѣ братъ.
P.s. Въ какой части Иллинойса находится Урса? Это рядомъ съ какимъ-нибудь большимъ городомъ?
P.p.s. Вкладываю нѣсколько статей на англійскомъ, которыя недавно появились въ маленькомъ журналѣ прихода Санъ-Франциско.
P.s. еще. "Уже написавъ это письмо, сталъ читать одного изъ нашихъ Отцовъ недавняго прошлаго (онъ умеръ въ 1907 году и еще не канонизированъ) – отца Іоанна Кронштадтскаго. Я каждый вечеръ читаю нѣсколько страницъ изъ него и обычно нахожу, что онъ очень прямо и откровенно говоритъ со мной о какой-нибудь проблемѣ или обстоятельствѣ, которыя безпокоятъ меня въ тотъ день. Сегодня вечеромъ, сразу же послѣ окончанія этого письма, прочелъ (открывъ книгу наугадъ) слѣдующее:
Какъ мать младенца учитъ ходить, такъ Господь учитъ насъ живой вѣрѣ въ Него. Поставитъ мать младенца, оставитъ его самому себѣ, а сама отойдетъ, потомъ велитъ идти къ себѣ младенцу. Младенецъ плачетъ безъ матери, хочетъ идти къ ней, но боится сдѣлать попытку шагнуть, усиливается подойти, дѣлаетъ шагъ и падаетъ. Такъ и христіанина Господь учитъ вѣрѣ въ Него, какъ ходьбѣ (вѣра – духовный путь): такъ слаба наша вѣра, такъ начальна, какъ младенецъ, учащійся ходить. Оставляетъ его Господь Своею помощью и предаетъ діаволу или разнымъ бѣдствіямъ и скорбямъ, а потомъ, когда будетъ крайне нужна помощь – избавиться отъ нихъ (когда намъ нѣтъ нужды въ спасеніи, дотолѣ мы готовы не ходить къ Нему), какъ бы велитъ смотрѣть на Себя (непремѣнно смотри на Него) и идти къ Нему за этою помощью; христіанинъ усиливается это дѣлать, раскрываетъ сердечные очи (какъ младенецъ разставляетъ ноги), усиливается ими увидѣть Господа, но сердце, не наученное лицезрѣнію Божію, боится своей смѣлости, спотыкается и падаетъ: врагъ и прирожденная испорченность грѣховная закрываютъ его открывающіеся сердечные очи, отрываютъ его отъ Господа, и онъ не можетъ подойти; а Господь близко, готовъ взять къ Себѣ, какъ бы на руки, только подойди къ Нему вѣрою, и – когда сдѣлаешь усиліе совсѣмъ увидѣть Его сердечными очами вѣры, попадешь на Него сердечнымъ зрѣніемъ, – тогда Онъ простираетъ Самъ руку помощи, какъ бы беретъ на руки и прогоняетъ враговъ, и чувствуетъ христіанинъ, что попалъ на руки къ Самому Спасителю. Слава благости и премудрости Твоей, Господи! Такъ въ насиліяхъ отъ діавола и во всѣхъ скорбяхъ надо живо узрѣть сердцемъ какъ бы предъ глазами находящуюся, человѣколюбивую утробу Спасителя; смотрѣть смѣло въ эту утробу, какъ въ неистощимую сокровищницу благости и щедротъ, и молить Его всѣмъ сердцемъ, чтобы Онъ удѣлилъ и намъ отъ этого неиссякающаго источника благости и помощи духовной: и тотчасъ просимое будетъ получено. Главное: вѣра или сердечное зрѣніе Господа и надежда получить отъ Него, какъ Всеблагаго, все. Истинно! Съ опыта! Этимъ также учитъ Господь сознавать свою крайнюю нравственную немощь безъ Него, сокрушаться сердцемъ и быть въ постоянно молитвенномъ расположеніи духа!" ("Моя жизнь во Христѣ" – ред.)
Господь сказал: «любите врагов ваших» (Мф. 5:44). Когда идет речь теперь, в наше время, о Св. Евангелии и о том, каковы заповеди евангельские, то часто приходится слышать такие слова: «Конечно, Евангелие прекрасно и возвышенно, но некоторые заповеди его просто невозможно исполнить». И когда вы будете спрашивать, что же, именно, люди считают в Евангелии неисполнимым, они как раз укажут вот именно на то, что сейчас я сказал, на заповедь о любви к врагам, и говорят: «Но это уж невозможно исполнить!» Т.е. как раз то, чем наша святая вера, чем наше Евангелие так чудесно отличается от всех других религий и вероисповеданий и учений религиозных. То самое, что так возвышает наше Евангелие, эти люди объявляют неисполнимым.
Получается, что Господь Иисус Христос дал Своим последователям заповеди, которые невозможно, якобы, исполнить! А ведь всякому понятно, что за неисполнение заповедей человеку грозит Божие наказание. Нужно иметь в виду, что сейчас, вообще, наступает то время, о котором говорил Господь Иисус Христос в другой раз, что «из- за умножения беззакония, иссякнет любовь во многих» (Мф. 24:12), т.е. из-за того, что всякие беззакония будут широко разливаться в жизни, из-за этого любовь христианская у многих охладеет. И вот эти слова, что нельзя любить врага своего, они как раз и указывают на то, как охладела в нас любовь.
Тот, кто действительно полон христианской любви, тот сумеет любить врага своего. В одном из воскресных канонов Церковь, обращаясь к Своему Господу и Спасителю, говорит: «Ты, врага мя суща, зело возлюбил еси!» Т.е. Ты меня очень возлюбил еще тогда, когда я был врагом Твоим. Ибо всякий грешник, без оглядки грешащий и не исправляющийся от грехов своих, есть Божий враг, как нарушитель заповедей Божиих.
Вот и будем помнить, возлюбленные, сегодняшний евангельский урок! Евангелие учит нас любить даже врагов наших, благотворить ненавидящим нас и молиться за обижающих нас. Это и есть то, что должно быть в душе и жизни всякого настоящего христианина. Если мы говорим, что мы не можем любить врагов наших, значит, плохие мы христиане... Нужно молиться нам Самому Господу, чтобы Он эту любовь христианскую укрепил в нас. Сейчас она, действительно, выдыхается и исчезает. Вместо нее много всякой лжи, всякой злобы, всякой грязи в жизни, а христианская любовь как бы исчезает и улетучивается. Но помните, что Господь сказал раз и навсегда: «По тому узнают люди, что вы Мои ученики (т.е. христиане), если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13:35). А если любви не будет, то мы плохие христиане... И вот, запомнивший все это должен, как и каждый из нас, постоянно молиться Господу Богу, чтобы Господь научил нас как должно исполнять заповеди христианской любви, чтобы любить ближних своих и врагов своих, чтобы все у нас было с любовью, как говорит апостол Павел, ибо только тогда мы, действительно, сможем называться настоящими христианами. Аминь.
(28 марта (9 апреля) 1882, Москва — 21 декабря 1954, Цолликон)
ЗА НАЦИОНАЛЬНУЮ РОССИЮ.
ЧТО ДАЛО РОССИИ ПРАВОСЛАВНОЕ ХРИСТИАНСТВО
Национальная духовная культура творится из поколения в поколение не сознательной мыслью и не произволом, а целостным, длительным и вдохновенным напряжением всего человеческого существа; и прежде всего, инстинктом и бессознательными, ночными силами души. Эти таинственные силы души способны к духовному творчеству только тогда, если они озарены, облагорожены, оформлены и воспитаны религиозной верою. История не знаеткультурно-творческого и духовно-великого народа, пребывавшего в безбожии. Самые последние дикари имеют свою веру. Впадая в безверие, народы разлагались и гибли. Понятно, что от совершенства религии зависит и высота национальной культуры.
Россия была искони страною Православного Христианства. Ее творчески ведущее национально-языковое ядро всегда исповедовало Православную Веру (1). Вот почему дух Православия всегда определял и ныне определяет столь многое и глубокое в строении русско-национального творческого акта. Этими дарами Православия в течение столетий жили, просвещались и спасались все русские люди, все граждане Российской Империи, — и те, которые о них забывали, и те, которые их не замечали, от них отрекались или даже их поносили; и граждане, принадлежавшие к инославным исповеданиям или инородным племенам; и другие европейские народы за пределами России.
Для исчерпывающего описания этих даров понадобилось бы целое историческое исследование. Я могу указать на них лишь кратким исчислением.
1. Все основное содержание христианского откровения Россия получила от православного востока и в форме Православия, на греческом и славянском языке. «Великий духовный и политический переворот нашей планеты есть христианство. В этой священной стихии исчез и обновился мир» (Пушкин). Эту священную стихию — крещения и облечения во Христа Сына Божия — русский народ переживал в Православии. Оно было для нас тем, чем оно было для западных народов до разделения церквей; оно давало им то, что они впоследствии утратили, а мы сохранили; за этим утраченным духом они начинают ныне обращаться к нам, потрясенные мученичеством Православной Церкви в России.
2. Православие положило в основу человеческого существа жизнь сердца(чувства, любви) и исходящего из сердца созерцания (видения, воображения). В этом его глубочайшее отличие от католицизма, ведущего веру от волик рассудку; — от протестантизма, ведущего веру от разума к воле. Это отличие, тысячу лет определявшее русскую душу, остается навеки; никакая «уния», никакое «католичество восточного обряда», никакое протестантское миссионерство — не переделает православную душу. Весь русский дух и уклад оправославлены. Вот почему — когда русский народ творит, то он ищет увидеть и изобразить любимое. Это основная форма русского национального бытия и творчества. Она взращена Православием и закреплена славянством и природой России.
3. В нравственной области это дало русскому народу живое и глубокое чувство совести, мечту о праведности и святости, верное осязание греха, дар обновляющего покаяния, идею аскетического очищения, острое чувство «правды» и «кривды», добра и зла.
4. Отсюда же столь характерный для русского народа дух милосердияи всенародного, бессословного и сверхнационального братства, сочувствие к бедному, слабому, больному, угнетенному и даже преступнику (2). Отсюда наши нищелюбивые монастыри и Государи (3); отсюда наши богадельни, больницы и клиники, создававшиеся на частные пожертвования.
5. Православие воспитывало в русском народе тот дух жертвенности, служения, терпения и верности, без которого Россия никогда не отстоялась бы от всех своих врагов и не построила бы своего земного жилища. Русские люди в течение всей своей истории учились строить Россию «целованием Креста» и почерпать нравственную силу в молитве. Дар молитвы есть лучший дар Православия.
6. Православие утвердило религиозную веру на свободе и на искренности, связав их воедино; этот дух оно сообщило и русской душе и русской культуре. Православное миссионерство стремилось приводить людей «на крещение» — «любовью», а никак не страхом (4). Именно отсюда в истории России этот дух религиозной и национальной терпимости, который инославные и иноверные граждане России оценили по достоинству лишь после революционных гонений на веру.
7. Православие несло русскому народу все дары христианского правосознания — волю к миру, братству, справедливости, лояльности и солидарности; чувство достоинства и ранга; способность к самообладанию и взаимному уважению, словом, — все то, что может приблизить государство к заветам Христа (5).
8. Православие вскормило в России чувство ответственности гражданина, чиновника и Царя пред Богом, и прежде всего упрочило идею призванного, помазанного и Богу служащего монарха. Благодаря этому тиранические государи были в истории России сущим исключением. Все гуманные реформы в русской истории были навеяны или подсказаны Православием.
9. Русское Православие верно и мудро разрешило труднейшее задание, с которым почти никогда не справлялась западная Европа, — найти правильное соотношение между церковью и светскою властью (6), взаимное поддержание, при взаимной лояльности и взаимном непосягании.
10. Православная монастырская культура дала России не только сонм праведников. Она дала ей ее летописи, т. е. положила начало русскойисториографии и русскому национальному самосознанию. Пушкин выражает это так: «Мы обязаны монахам нашей историей, следственно и просвещением» (7). Нельзя забывать, что Православная вера долго считалась в России истинным критерием «русскости».
11. Православное учение о бессмертии личной души (8), о повиновении высшим властям за совесть, о христианском терпении и об отдаче жизни «за други своя» — дало русской армии все источники ее рыцарственного,лично-бесстрашного, беззаветно послушного и всепреодолевающего духа, развернутого в ее исторических войнах и особенно в учении и в практике А. В. Суворова, и не раз признававшегося неприятельскими полководцами (Фридрихом Великим, Наполеоном и др.).
12. Все русское искусство изошло из православной веры, искони впитывая в себя ее дух — дух сердечного созерцания, молитвенного парения, свободной искренности и духовной ответственности (9). Русская живопись пошла от иконы; русская музыка была овеяна церковным песнопением; русская архитектура пошла от храмового и монастырского зодчества; русский театр зародился от драматических «действ» на религиозные темы; русская литература пошла от церкви и монашества.
Все ли здесь исчислено? Все ли упомянуто? Нет. Здесь еще не сказано о православном старчестве, о православном паломничестве, о значениицерковно-славянского языка, о православной школе, о православной философии. Но всего здесь и нельзя исчерпать.
Все это и дало Пушкину основание установить как незыблемую истину: «Греческое вероисповедание, отдельное от всех прочих, дает нам особенный национальный характер» (10).
Таково значение Православного Христианства в русской истории. Вот чем объясняются те лютые, исторически неслыханные гонения на Православие, которые оно претерпевает ныне от коммунистов. Большевики поняли, что корни русского христианства, русского национального духа, русской чести и совести, русского государственного единства, русской семьи и русского правосознания — заложены именно в православной вере, поэтому они пытаются искоренить ее. В борьбе с этими попытками русский народ и православная церковь выдвинули целые сонмы исповедников, мучеников и священномучеников; и в то же время возродили религиозную жизнь эпохи катакомб, — всюду, в лесах, в оврагах, в селах и городах. За двадцать лет русский народ научился сосредоточиваться в молчании, очищать и закалять свою душу перед лицом смерти, молиться шепотом, организовывать церковную жизнь в гонениях и закреплять ее в тайне и тишине. Закладывается фундамент новой России: она будет строиться на священной крови и на молитвенных слезах.
И ныне, после двадцати лет гонений, коммунисты должны были признать (зимой 1937 г.), что одна треть городских жителей и две трети сельского населения продолжают открыто веровать в Бога. А сколькие из остальных веруют и молятсявтайне?… Гонения пробуждают в русском народе новую веру, полную новой силы и нового духа. Страдающие сердца восстанавливают свое исконно-древнеерелигиозное созерцание. И Россия не только не уйдет от Православия, как надеются ее враги на западе, но укрепится в священных основах своего исторического бытия.
Последствия революции преодолеют ее причины.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. См., напр., статистические данные Д. Менделеева. «К познанию России». Ст. 36—41, 48—49. К началу XX века Россия насчитывала около 66% православного населения, около 17% неправославных христиан и около 17% нехристианских религий (около 5 миллионов евреев и около 14 мил. тюрко-татарских народов).
2. См., напр., у Достоевского. «Дневник Писателя за 1873 г.», статья III «Среда» и ст. V «Влас».
3. Срв., напр., у И. Е. Забелина. «История города Москвы», стр. 431—432 и др.
4. Из наставления Митрополита Макария первому казанскому архиепископу Гурию в 1555 г. См. «Русский Колокол», кн. 2, стр. 42. Статья И. И. Лаппо. «Исключения только подтверждают основное правило».
6. См. ниже главу двенадцатую. Имеется в виду допетровская Россия.
7. Пушкин. «Исторические Замечания». 1822 г.
8. Утраченное в современном протестантизме, толкующем «вечную жизнь» не в смысле бессмертия личной души, которая признается смертной.
9. См. у Гоголя «В чем же наконец существо Русской Поэзии». А также «О лиризме наших поэтов». Срв. мою книгу: «Основы Художества. О совершенном в искусстве».
10. Пушкин. «Исторические Замечания». 1822 г. См., напр., статистические данные Д. Менделеева. «К познанию России». Ст. 36—41, 48—49. К началу XX века Россия насчитывала около 66% православного населения, около 17% неправославных христиан и около 17% нехристианских религий (около 5 миллионов евреев и около 14 мил. тюрко-татарских народов). См., напр., у Достоевского, «Дневник Писателя за 1873 г.», статья III «Среда» и ст. V «Влас». Срв., напр., у И. Е. Забелина. «История города Москвы», стр. 431—432 и др. Из наставления Митрополита Макария первому казанскому архиепископу Гурию в 1555 г. См. «Русский Колокол», кн. 2, стр. 42. Статья И. И. Лаппо. «Исключения только подтверждают основное правило». См. ниже главу шестнадцатую. См. ниже главу двенадцатую. Имеется в виду допетровская Россия. Пушкин. «Исторические Замечания». 1822 г. Утраченное в современном протестантизме, толкующем «вечную жизнь» не в смысле бессмертия личной души, которая признается смертной. См. у Гоголя «В чем же наконец существо Русской Поэзии». А также «О лиризме наших поэтов». Срв. мою книгу: «Основы Художества. О совершенном в искусстве». Пушкин. «Исторические Замечания». 1822 г.
СУЩНОСТЬ БОЛЬШЕВИЗМА
Большевизм есть не что иное, как последовательно проведенная революция: ничем не сдержанный и все сметающий дух безбожия, дух поругания святынь, дух зависти и мести, дух восстания низшего на высшее, дух отрицания и разложения, дух грабежа и террора. Этот дух заложен в каждой революции, хотя не каждая осуществляет его последовательно и до конца. Русская же революция явила его именно до конца.
Революция не есть просто «насильственное свержение нежелательной власти». Такое свержение следует называть не революцией, а переворотом. Революция же есть массовое духовное заболевание: ослабление и распадение духовных устоев. Если слабеет только одно правосознание, а силы религиозной веры, совести, чести, патриотизма, национального чувства остаются непоколебленными, то все эти силы скоро залечивают рану правосознания и переворот не становится революцией. Но если все эти священные силы духа находятся в состоянии кризиса, то может распасться и выродиться вся жизнь. Поэтому ныне для России надо желать не «революции», а политического переворота, который должен возродить национальную Россию и обновить всю ее жизнь.
В силу указанных выше внешних и внутренних причин, политический переворот в России в 1917 году не мог не превратиться в революцию, которую революционеры всячески старались углубить, разлагая все устои жизни и духа. В результате этого и возник большевизм (1).
Итак, большевизм есть разложение духа и разнуздание алчности в человеческой душе. В человеке разлагается и слабеет духовное начало; он начинает посягать на все и разрешать себе все. Формулы большевизма: «все немедленно мне» и «все средства хороши». Именно поэтому на большевизм так легко отзываются все беспринципные карьеристы, все политические авантюристы, безыдейные честолюбцы, продажные люди, хулиганы и в особенности профессиональные преступники. Большевизм есть вторжение разбоя в политику и в то же время превращение внутренней и внешней политики государства в уголовщину.
Большевицкое настроение всегда живет в нравственных низах общества. Но оно может охватить и целый класс. Тогда этот класс станет революционным; требования его окажутся максимальными и государственно-разрушительными; он не остановится ни перед какими средствами борьбы и начнет гражданскую войну. Поэтому в политическом отношении большевизм есть максимализм и терроризм.
В душе, заболевшей большевизмом, смолкают все духовные побуждения: правосознание, патриотизм, чувство чести, долг, совесть и вера. Тогда человек отдается жадности и «политика» его становится свирепою и бессовестною. Такой дух живет в классовом понимании государства у Маркса. Классовая борьба есть не что иное, как прикровенная и «приличная» гражданская война; достаточно «революционному классу» потерять терпение и ожесточиться — и гражданская война начнется в открытую. Поэтому большевизм по самому существу своему отвергает государство, ибо государство есть начало сверхклассового мира, солидарного сотрудничества, твердого правопорядка и справедливости. Большевизм отвергает и самое право и пытается построить жизнь на принуждении.
Правопорядок строится на самостоятельном и самодеятельном субъекте прав; на законе и законности; на справедливости. Большевизм отвергает все эти основы. Он подавляет свободного человека, его инициативу и его духовное самоуправление: человек есть для большевика материальный атом, покорная машина или раб. Большевик отдает все в монопольное распоряжение государства: люди делятся для него на чиновников и бесправных рабов. Поэтому большевизм есть деспотизм. Он презирает закон и законность: власть не связана ничем, а рабы связаны вечным гнетом и страхом. Большевицкое государство является единственным работодателем во всей стране: всякая частная собственность отменяется: частных предприятий нет. Все оказываются абсолютно бедными и абсолютно зависимыми от монопольного работодателя. Все оружие конфискуется: восстание без оружия невозможно. Нищета, голод и страх закрепляют рабство. И над всем возвышается новое привилегированное сословие — коммунистическая партия (около 2% всего населения), вооруженная, всем распоряжающаяся и пронизывающая страну всеобщим политическим сыском и доносительством.
В хозяйственном отношении большевицкое государство осуществляет коммунистический строй (называемый также социализмом). Идея коммунизма состоит в том, чтобы 1) погасить личную инициативу в хозяйстве и заменить ее всепредусматривающим и всерегулирующим распоряжением, идущим из полновластного центра; 2) в том, чтобы погасить у людей личную заинтересованность в труде и заменить ее принуждением и обязательным для всех революционным «пафосом»; 3) в том, чтобы построить хозяйство по единому плану на равенстве бесправных наемников. Это приводит к всеобщему безразличию, падению качества и количества продукта, к страшному повышению себестоимости, к «плановому» хаосу, ко всеобщей бесхозяйственности и безответственности, к падению производства, потребления и вывоза.
В смысле миросозерцания — большевизм есть материализм: нет ничего кроме материи и чувственных состояний тела. Нет души. Нет духа. Нет Бога. Религия есть лицемерная выдумка богатых, для одурачения и порабощения бедных. Иисуса Христа «не было». Христианство есть фальшь. Любовь есть вредный предрассудок. Духовная культура есть «буржуазный» вздор и ложь. Хорошо то, что полезно большевицкой революции. Добро и зло, красота, истина, честь, любовь к отечеству, национализм — пустые и вредные выдумки. Семья есть реакционная форма жизни; ее надо разрушить. Христианская церковь есть главная реакционная сила и главная опасность для большевицкой революции. Отсюда гонения на христианство и, в особенности, на Православие. Россия есть лишь плацдарм и орудие для мировой революции. Все народы должны быть соблазнены, разложены и покорены коммунистической революцией.
Для всего этого необходимо разрушить весь исторически унаследованный душевный уклад и подорвать все прежние духовные основы человека. Это надо осуществить во всем мире; и притом — любой ценой, не останавливаясь ни перед какими злодействами, не щадя ни поколений, ни народов.
Таковы планы и «дары» большевизма: освободить человека от веры, совести и чести, сделать его безродным, бессемейным нищим и поработить его мировому коммунистическому центру, опирающемуся на безбожников и злодеев всех стран («Коммунистический Интернационал»).
В греческом новостильном синоде опасаются нового раскола в элладской Церкви из за ея шести консервативных новостильных иерархов (митрополитов и епископов) которые в случае проведения фанариотами-экуменистами т.н. Великого Всеправославного Собора, готовы перейти на старый стиль и тем самым с покаянием войти в Церковь И.П.Х. Эллады возглавляемой Архиепископом Каллиником. Неофициально говорится что среди епископов есть и подписавшие в 2006 году т.н. Исповедание Веры против Экуменизма, как и ученики известного флоринского митр. Августина Кандиотиса (+2010 г.), который в 80-ых годах готовил свою епархию к переходу на старый стиль для объединения с Митр. Киприаном (Оропосским и Филийским, +2013 г.).
Упоминаемые нами греческие новостильные консервативные иерархии прорвали евхаристическое общение с предстоятелями поместных церквей, такими как например патр. Варфоломей, но тем не менее пока сохраняют общение с другими новостильными архиереями мирового православия. На фото покойный митр. Августин Кандиотис известен своими пламенными проповедями и неоднократно защищающий эсфигменский монастырь на Афоне. На другом фото в окружении клириков самый известен в мире новостильный митрополит пирейский Серафим, который в 2011 году анафематствовал римского папу.
Начался объединительный процесс между Церковью И.П.Х. Эллады (Архиеп. Каллиник) и Автокефальной Церковью И.П.Х. Кипра с её предстоятелем Митрополитом Китийским и всего Кипра Севастианом и матфеевским греческим синодом возглавляемым Архиепископом Стефаном.
На фотографиях визит инициатора единения Митрополита Оропосского и Филийского Киприана (Младшего) в кафедральном соборе на Кипре. Дружеские связи между разделенными греческими старостильниками (т.н. матфеевитами и флоринитами) имелись с времён ныне покойного Митрополита Киприана который неоднократно встречался с ныне покойным Архиепископом Андреем (возглавитель "матфеевитов" в 90-ых годах).
С большим торжеством отпраздновали сегодня Великую праздничную Вечерню в соборе Св. Николая Чудотворца в Ахарнэ (Аттика, ИПЦ Греции), которую возглавили Высокопреосвященнейшие Митрополиты Оропосский и Филийский Киприан и Аттикийский и Беотийский Хризостом, а также епископ Климент Гардикийский.
В Вечерне приняло участие несколько священников.
В своем слове Преосвященный Климент сказал о тайной милости и благотворительности святителя Николая, о том, что он был избран правилом веры и образом кротости и милосердия. Необходимо приносить молитвы святому, дабы он укрепил нас и дал мужество защищать нашу веру в эти времена отступничества и путаницы.
В конце богослужения духовенство и верные, пришедшие получить благословение и благодать святого, прикладывались к частице мощей святителя Николая и ощущали его незримое присутствие в храме.
Владыка Киприан поблагодарил Митрополита Хризостома за столь почетное приглашение возглавить святой Праздник и выразил чувство, что все верные являются единой семьей, членами одного Тела Христова, детьми Бога Отца, Который управляет Своей Церковью.
Также праздничная Вечерня свт. Николаю прошла в одноименной церкви в Нео Ираклио (Аттика), которую возглавил Митрополит Димитриадский Фотий.
Известный американский писатель и спикер Эрик Метаксас заявил, что языческий римский император, сам того не осознавая, сохранил для христиан точное место рождения Христа.
Постоянная комиссия по вопросам планирования, бюджета и финансов Одесского городского совета на своем заседании от 02.12.2015 года отказала с формулировкой "нецелесообразно" в льготной аренде нашим приходом Преподобномученицы княгини Елисаветы помещения, которое они отремонтировали и используют как храм. Размер аренды помещения в 42 кв.м., которую платят прихожане (в основном пенсионеры), составляет 950 гривен. Учитывая, что пенсия, в основном, 1200 гривен (которой не хватает людям даже на пропитание), такая сумма весьма значительна. Городские власти оказывают помощь Московской Патриархии, исчесляемую миллионами гривен, на содержание их храмов, не взимает с них аренды и иных оплат. Учитывая это, можно говорить о несправедливом отношении городских властей Одессы к житялям города, которых эти власти разделяют по конфессиональной принадлежности.
Многие празднуют 1 января Новый год, а затем 7 января православное Рождество. Эти праздники никак друг c другом не связаны и не может быть новогодний праздник раньше Рождества, потому что мы год празднуем от Рождества Христова, — считает Предстоятель Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ) Митрополит Агафангел.
Предстоятель Русской Православной Церкви Заграницей, Митрополит Агафангел считает, что самое главное, что родители могут дать своему ребёнку, — это возможность научиться жить по Закону Божьему.
В одесской школе при православном храме Архангела Михаила дети имеют возможность по субботам познакомиться с христианством, нравственным и Божьим законами.
«В субботу после детской Божественной литургии мы стараемся познакомить детей с церковной жизнью. Они у нас присутствуют на литургии (молятся), потом мы их кормим завтраком, а затем проходят занятия по изучению Закона Божьего и интересному для детей занятию в зависимости от возраста (рукоделию и др.). Мы стараемся, чтоб детям было интересно».
Митрополит Агафангел рассказал, что «многие думают, что можно узнать о церкви через телевизор или через книгу. Но это не так, церковь это – то, что передаётся от человека человеку. Это встреча с людьми, встреча с христианством, не теоретическая (виртуальная), а встреча непосредственная. И вот это для детей очень важно, потому что надо заложить в детях христианство,
Положеніе православнаго христіанина въ современномъ мірѣ, можно безъ всякаго преувеличенія рѣшительно сказать это, до крайности тяжко. Вся современная жизнь, во всѣхъ ея проявленіяхъ, такъ или иначе, направленапротивъ него. Вѣдь все въ ней, по существу, является сплошнымъ отрицаніемъ истиннаго христіанства. И если еще въ апостольскія времена возлюбленный ученикъ Христовъ св. Іоаннъ Богословъ могъ писать, что «весь міръ лежитъ во злѣ» (1 Іоан. 5, 19), то съ гораздо большимъ правомъ можемъ мы сказать это о нашемъ времени. Быть истиннымъ православнымъ христіаниномъ, готовымъ до смерти соблюсти свою вѣрность Христу-Спасителю, въ наши дни много труднѣе, чѣмъ въ первые вѣка христіанства. Тогда преслѣдовали христіанъ враги неразумные, не вѣдавшіе Христовой вѣры, имѣвшіе о ней представленія превратныя, зачастую нелѣпыя. Да и гоненія эти носили по преимуществу характеръ внѣшнихъ гоненій. Не принося ущерба душѣ, они обрекали на муку и смерть тѣла первыхъ христіанъ. И тогдашніе христіане, хорошо помня завѣтъ Христовъ: «не бойтесь убивающихъ тѣло, душу же не могущихъ убить»(Матѳ. 10, 28) и будучи подкрѣпляемы благодатью Божіею, съ радостью шли на муки и отдавали свою жизнь за Христа. Эти гоненія не только не угашали духа, а наоборотъ — еще болѣе окрыляли и возгрѣвали его, и кровь мученическая, по мѣткому выраженію одного изъ тогдашнихъ апологетовъ, дѣйствительно становилась сѣменемъ христіанства.
Не то теперь.
Современный міръ, за нѣкоторыми исключеніями (мы имѣемъ ввиду кровавыя гоненія на вѣру, имѣвшія мѣсто въ Совѣтской Россіи), не угрожаетъ такъ явно и открыто тѣлесными муками и тѣлесной смертью носителямъ Христова имени. Онъ даже самъ, въ значительной части своей, еще продолжаетъ носить имя «христіанскаго», строитъ храмы, призываетъ Имя Христово, клянется на Священной Библіи.
Но все это — одна видимость.
Подъ прикрытіемъ этой обманчивой, многихъ вводящей въ заблужденіе, благовидной внѣшности, въ дѣйствительности повсюду идетъ теперь сильнѣйшеескрытое гоненіе на христіанство, проявляющееся въ самыхъ различныхъ видахъ и формахъ. Это гоненіе гораздо опаснѣе и страшнѣе прежняго открытаго гоненія, ибо оно грозитъ полнымъ опустошеніемъ душъ — духовной смертью. Сейчасъ происходитъ именно то, о чемъ предупреждалъ и отъ чего болѣе всего предостерегалъ Христосъ-Спаситель, увѣщевавшій Своихъ послѣдователей не бояться мукъ тѣлесныхъ, поскольку они не грозятъ душѣ: «бойтесь болѣе того», говорилъ Онъ: «кто можетъ и душу и тѣло погубить въ гееннѣ» (Матѳ. 10, 28).
Что же это такое происходитъ въ мірѣ и какъ можетъ современный міръ, столько столѣтій, повидимому, жившій въ христіанствѣ, гнать христіанство?
Во всемъ этомъ нѣтъ для насъ ничего неожиданнаго: обо всемъ этомъ мы давно предупреждены Словомъ Божіимъ. Но горе тому, кто упорно закрываетъ глаза на это, не желая видѣть того, къ чему призываетъ насъ быть готовыми Слово Божіе.
Въ мірѣ, по словамъ св. Апостола Павла, «дѣется тайна беззаконія»(2 Солун. 2, 7) — происходитъ все усиливающійся процессъ «отступленія»христіанъ отъ Христа, процессъ, который въ конечномъ итогѣ своемъ долженъ привести къ открытію «человѣка грѣха, сына погибели — антихриста (2 Солун. 2, 3). Этотъ страшный процессъ «Отступленія» за послѣднее время такъ явно и очевидно обнаруживаетъ себя во всѣхъ сторонахъ жизни, что только слѣпой можетъ не видѣть, къ чему онъ ведетъ: все совершающееся нынѣ въ мірѣ есть не что иное, какъ тщательная подготовка царства Антихриста, въ которой принимаютъ самое дѣятельное участіе, какъ открыто отрекшіеся отъ Христа, такъ и продолжающіе еще наружно носить имя «христіанъ».
Первымъ важнымъ этапомъ на пути этого «Отступленія» было отпаденіе отъ Православія латинскаго Запада съ папскимъ престоломъ во-главѣ. Развѣ не антихристово начало положено въ основу папскаго притязанія стать непогрѣшимымъ «намѣстникомъ Сына Божія» на землѣ? Развѣ не даетъ себя ощутить духъ антихристовъ въ этомъ стремленіи «замѣстить», какъ бы «подмѣнить» собою Христа для всѣхъ вѣрующихъ въ Него? А духъ противохристіанской гордыни, такъ очевидно приводящій къ «прелести» въ духовной жизни, непомѣрное властолюбіе, жаждущее подчинить себѣ весь міръ, — развѣ все это не характерныя черты Антихриста?
Такое извращеніе духа Христова въ отколовшемся отъ Православія западномъ христіанствѣ повлекло за собой цѣлый рядъ лжеученій и страшное моральное растлѣніе. Осталась одна видимость христіанства, внѣшность его, лишенная подлиннаго духа жизни во Христѣ.
Все это вызвало къ жизни второй губительный этапъ «Отступленія» — появленіе такъ называемаго «гуманизма», породившаго на Западѣ новую эпоху — эпоху «Возрожденія». Эпоха «гуманизма», или «Возрожденія», явившаяся какъ реакція извращенному на Западѣ христіанству, была въ сущности отреченіемъ отъ христіанства и возвращеніемъ къ идеаламъ язычества. Она провозгласила культъ сильной, здоровой, красивой человѣческой плоти, и духу Христова смиренія и послушанія противопоставила духъ самомнѣнія, самоувѣренности и обоготворенія человѣческаго «разума».
Какъ протестъ противъ извращеннаго христіанства, на почвѣ того же гуманистическаго идеала, признавшаго «разумъ» высшимъ критеріемъ жизни, явилось на Западѣ религіозное движеніе, получившее наименованіе «протестантизма». Протестантизмъ съ его безчисленными отвѣтленіями — всевозможными сектами не только въ корнѣ исказилъ все ученіе истиннаго христіанства, но и отвергъ самый догматъ Церкви, поставивъ самого человѣка высшимъ для себя авторитетомъ, и дошелъ даже до отрицанія вѣры въ Божество Іисуса Христа, Основателя Церкви.
Зазнавшаяся человѣческая гордыня, наконецъ, совсѣмъ отступаетъ отъ Бога, начинаетъ дерзко отвергать даже самое бытіе Божіе, и человѣкъ самого себя провозглашаетъ какъ бы богомъ. Обуянный гордыней, самомнѣніемъ, увѣренностью въ своихъ неограниченныхъ силахъ, возможностяхъ и способностяхъ, человѣкъ, воспитанный на идеалахъ «Возрожденія», уже не видѣтъ для себя никакой надобности въ стремленіи къ заповѣданному Евангеліемъ духовному совершенствованію, и естественнымъ порядкомъ все глубже и глубже низвергается въ бездну духовнаго паденія и нравственнаго растлѣнія. На первый планъ выступаетъ служеніе плоти, вслѣдствіе чего духовныя потребности все болѣе и болѣе заглушаются, подавляются и, наконецъ, дабы разъ навсегда покончить съ непріятнымъ голосомъ совѣсти, живущемъ въ духѣ человѣка, самый духъ объявляется несуществующимъ.
Такимъ образомъ появляется «матеріализмъ» — родное дѣтище «гуманизма», естественное и логичное развитіе его идей. Идеалъ сытаго желудка, прикрывшись громкимъ «ученымъ» наименованіемъ «идеала соціальной справедливости», «соціальной правды», сталъ высшимъ идеаломъ человѣчества, отрекшагося отъ Христа. И это понятно! Развѣ могъ бы возникнуть такъ называемый «соціальный вопросъ», если бы люди остались вѣрны истинному христіанству, воплощенному въ жизнь?
На почвѣ матеріализма, въ свою очередь, уже естественно возникаютъ, въ силу прямой логической необходимости ученія «соціализма» и «марксизма-коммунизма». Гуманизмъ и матеріализмъ, отвергнувшіе духовное начало въ человѣкѣ, провозгласввшіе самого человѣка «богомъ» и тѣмъ самымъ узаконившіе самоутверждающуюся человѣческую гордыню и животный эгоизмъ, привели къ тому, что закономъ человѣческой жизни, на почвѣ постояннаго столкновенія интересовъ людей-эгоистовъ, сдѣлалась ожесточенная борьба. Въ результатѣ этой такъ называемой «борьбы за существованіе», болѣе сильные, болѣе умные и хитрые, болѣе ловкіе люди естественно стали притѣснять и угнетать менѣе сильныхъ, менѣе умныхъ и хитрыхъ, менѣе ловкихъ. Вѣдь законъ Христовъ, повелѣвающій «другъ друга тяготы носити» (Гал. 6, 2) и «не себѣ угождати» и«не дѣлать другому того, чего себѣ не желаешь» (Дѣян. 15, 29), но «любить ближняго своего, какъ самого себя» (Матѳ. 22, 39), былъ изгнанъ изъ жизни. Поэтому-то стало все болѣе расти и шириться тахъ называемое «соціальное зло», увеличиваться и множиться «соціальныя неправды», «соціальныя язвы» общества. А такъ какъ жизнь дѣлалась все болѣе и болѣе невыносимой, вслѣдствіе все разраставшагося эгоизма и насилія однихъ людей надъ другими, то естественно было «что-то» придумать, дабы попытаться установить для всѣхъ одинаково сносный и пріемлемый порядокъ жизни. И вотъ «соціализмъ», а затѣмъ крайнее выраженіе его — «коммунизмъ» стали модными ученіями, которыя обѣщали людямъ избавленіе отъ всѣхъ «соціальныхъ неправдъ» и установленіе на землѣ мирнаго и безмятежнаго райскаго житія, при которомъ всѣ были бы счастливы и довольны. Но ученія эти задались цѣлью лѣчить язвы человѣческаго общества негодными средствами. Они не хотѣли видѣть, что зло современности коренится въ самыхъ глубинахъ человѣческой души, отступившей отъ единственно-спасительнаго евангельскаго ученія, и наивно думали, будто достаточно перемѣнить несовершенный, по ихъ мнѣнію, государственный и общественный строй жизни, чтобы на землѣ сразу водворилось общее благоденствіе, и жизнь сдѣлалась раемъ. Для этой необходимой, какъ они утверждали, и благодѣтельной перемѣны наиболѣе крайніе соціалисты, какъ напр., коммунисты, предлагали даже насильственныя мѣры, вплоть до пролитія крови и физическаго уничтоженія людей, съ ними несогласныхъ. Иными словами: зло они думали побѣдить зломъ же, притомъ зломъ еще болѣе горшимъ и несправедливымъ по своей жестокости и безпощадности.
«Великая Французская Революція», пролившая цѣлые потоки человѣческой крови, была первымъ ихъ опытомъ. Она ясно показала, какъ безсильны люди устроить на землѣ свою жизнь безъ Бога, и къ какимъ ужаснымъ послѣдствіямъ приводитъ человѣка отступленіе отъ Христа и Его спасительнаго ученія.
Но возврата назадъ уже не было: процессъ «Отступленія» зашелъ уже слишкомъ далеко.
И вотъ, третьимъ, самымъ важнымъ этапомъ нынѣ столь быстро развивающагося на нашихъ глазахъ «Отступленія» явилась страшная кровавая катастрофа, постигшая нашу несчастную Родину-Россію въ 1917 году. Разыгранная по примѣру «Великой Французской Революціи» 1789 года наша русская революція можетъ, по всей справедливости, разсматриваться, какъ самое большое достиженіе слугъ грядущаго Антихриста. Въ лицѣ Православной Россіи было сломлено самое главное препятствіе на пути побѣдно шествующаго, попущеніемъ Божіимъ, «Отступленія»: не стало мощнаго оплота истинно-христіанской вѣры и Церкви въ мірѣ, и Антихристу, въ лицѣ его слугъ, по выраженію нашего отечественнаго толкователя Апостольскихъ посланій (святителя Ѳеофана, Вышенскаго Затворника) стало «дѣйствовать просторно».
Съ тѣхъ поръ, какъ мы это наблюдаемъ теперь, «Отступленіе» пошло впередъ, уже не встрѣчая себѣ серьезныхъ преградъ, гигантскими шагами.
Страшныя потрясенія, неслыханныя въ исторіи съ первыхъ вѣковъ христіанства, пережила и доселѣ продолжаетъ переживать наша Русская Православная Церковь. Но не столько тѣ кровавыя гоненія, которыя уподобили ее первенствующей Церкви, сами по себѣ были страшны, сколько товнутреннее разложеніе, которое началось въ ней, а съ нею и во всейПравославной Церкви послѣ большевицкаго переворота. Мы имѣемъ ввиду тотъ тлетворный духъ, который сталъ ярко обнаруживать себя, вылившись сначала въ такъ называемое «живоцерковническое» и «обновленческое» движеніе, а затѣмъ — въ губительное соглашательство съ богоборческой коммунистической властью.Это былъ духъ «Отступленія» въ нѣдрахъ самой Православной Церкви, который породилъ всевозможные раздѣленія и расколы, какъ тамъ на Родинѣ, порабощенной безбожниками, такъ и здѣсь заграницей. Этотъ духъ «Отступленія», конечно, гораздо опаснѣе и губительнѣе для душъ, нежели открытыя кровавыя гоненія. Вѣдь это — внутренняя измѣна Христу-Спасителю при сохраненіи внѣшней лишь видимой вѣрности Ему.
Не объ этомъ ли какъ разъ и предрекалъ болѣе 80-ти лѣтъ тому назадъ въ своемъ толковательномъ трудѣ на 2-е посланіе къ Солунянамъ святитель Ѳеофанъ Вышенскій, говоря: «Хотя имя христіанское будетъ слышаться повсюду, и повсюду будутъ видны храмы и чины церковные, но все это — только видимость, внутри же отступленіе истинное» (стр. 491-492). Вѣдь Самъ Христосъ въ Своей Нагорной проповѣди ясно сказалъ, что «никто не можетъ служить двумъ господамъ» (Матѳ. 6, 24); невозможно служить одновременно Богу и «маммонѣ», то-есть «міру сему, во злѣ лежащему», нельзя угождать въ одно и то же время и Христу и Веліару, то-есть слугамъ грядущаго Антихриста, въ лицѣ явной или тайной богоборческой власти (2 Кор. 6, 15).
Съ паденіемъ Православной Россіи дѣйствительио не стало больше«удерживающаго» (2 Солун. 2, 7), какъ неоднократно предрекалъ о томъ и святитель Ѳеофанъ, и нашъ великій всероссійскій праведникъ о. Іоаннъ Кронштадтскій, и многіе другіе духоносные прозорливцы нашего времени, — и все въ мірѣ расшаталось, будучи потрясено въ своихъ вѣковыхъ устояхъ. Духъ «Отступленія» съ необыкновеннымъ цинизмомъ и безстыдствомъ сталъ проявлять себя повсюду въ мірѣ во всѣхъ областяхъ личной, семейной, общественкой и государственной жизни, какъ никогда прежде. Цѣлые милліоны людей, бывшихъ христіанъ по рожденію, не стыдятся теперь открыто и во всеуслышаніе заявлять о своемъ невѣріи и безбожіи, и государственная власть оффиціально регистрируетъ ихъ, какъ не принадлежащихъ ни къ какому вѣроисповѣданію; безнравственность достигла ужасающихъ размѣровъ, развратъ и порнографія, въ большинствѣ случаевъ не только не преслѣдуются, а даже культивируются власть имущими, вплоть до систематическаго развращенія молодого поколѣнія въ школахъ; почти исчезли прежнія понятія о долгѣ, чести, благородствѣ и совѣсти — на первое мѣсто ставится грубая корысть, чисто-эгоистическій разсчетъ, матеріальныя выгоды и плотскія наслажденія. Особенно горько за современную молодежь, которая совсѣмъ почти лишена духовнаго горѣнія и того высокаго энтузіазма жертвеннаго служенія ближнимъ и увлеченія высокими нравственными идеями, коими отличалась прежняя молодежь. Цѣлью жизни для многихъ стали лишь карьерныя стремленія, хорошо обезпечивающая въ матеріальномъ отношеніи служба, внѣшній комфортъ и низменныя плотскія наслажденія. А невѣроятный ростъ дѣтской преступности, о которомъ постоянно пишутъ гезеты, внушаетъ намъ самыя серьезныя опасенія за ближайшее будущее.
Однимъ словомъ, міръ, страшно сказать, христіанскій міръпредставляетъ собою нынѣ жуткую, безотрадную картину глубочайшаго религіозно-нравственнаго паденія.
И вотъ, одновременно съ этимъ, столь рѣзкимъ контрастомъ со всею этою жуткою дѣйствительностью все чаще и чаще, все болѣе и болѣе настойчиво звучатъ многократно повторяющіеся призывы къ миру и единенію.
Можно ли повѣрить, при такихъ условіяхъ, видя все происходящее, въ искренность и, главное, въ доброкачественность этихъ призывовъ?
Исходятъ эти призывы: на востокѣ — отъ богоборческой совѣтской власти, залившей кровью нашу Родину, и отъ являющейся ея послушнымъ орудіемъ московской патріархіи, по справедливости заслужившей себѣ наименованіе «совѣтской церкви» (какое страшное сочетаніе словъ!); на западѣ — отъ папскаго Рима, столь скомпрометировавшаго себя въ исторіи лукавой и антихристіанской политикой порабощенія инакомыслящихъ, и отъ протестантскаго міра, повиннаго въ томъ религіозномъ хаосѣ, которымъ отличается нынѣшній мнимо-христіанскій міръ, дошедшій до полнаго безбожія.
Съ цѣлью пропаганды этого «мира» и «единенія» представители богоборческой власти и ихъ покорные слуги въ рясахъ ѣздятъ по всему міру, сѣя сѣмена лжи и пытаясь обмануть и ввести въ заблужденіе наивныхъ и довѣрчивыхъ людей; съ тою же сомнительною цѣлью папскій престолъ создалъ такъ называемый «восточный обрядъ» для введенія въ заблужденіе православныхъ, плохо знающихъ свою вѣру, а теперь объявилъ даже созывъ «Вселенскаго собора», въ которомъ всѣ будто бы «отдѣлившіеся братья» смогутъ принять участіе, хотя въ то же время изданная папою энциклика не оставляетъ сомнѣній въ истинной цѣли этого «собора» — безусловномъ подчиненіи всѣхъ папской власти; не отстаетъ отъ этого стремленія къ «миру» и «единенію», самъ непрестанно создававшій столько раздѣленій, въ видѣ огромнаго количества сектъ, и протестантскій міръ, нынѣ пропагандирующій свое «экуменическое» движеніе, въ сѣти котораго, не безъ успѣха, пытается завлечь православныхъ, главнымъ образомъ изъ числа зараженныхъ тлетворнымъ духомъ «живоцерковничества» и «обновленчества».
Какъ долженъ отнестись ко всему этому православный христіанинъ?
Ко всякому ли миру и единенію долженъ онъ стремиться?
Всякій ли миръ и единеніе должны быть въ очахъ его цѣнными, дорогими и близкими его истинно-христіанской душѣ?
Отнюдь нѣтъ — рѣшительно отвѣчаетъ на этотъ важный вопросъ — вопросъ христіанской совѣсти — великій вселенскій учитель и святитель, столпъ нашей Православной вѣры св. Григорій Богословъ. «Не всякимъ миромъ», говоритъ онъ:«надобно дорожить, ибо есть прекрасное разногласіе, и самое пагубное единомысліе, но должно любить только добрый миръ, имѣющійдобрую цѣль и соединяющій съ Богомъ» (Слово 6, т. 1. стр. 192).
Всего дороже для христіанина Истина, ради свидѣтельствованія которой пришелъ на землю Господь Іисусъ Христосъ, какъ Онъ Самъ сказалъ Пилату (Іоан. 18, 37). И для истиннаго христіанина можетъ быть только одно единеніе желательно — единеніе въ Христовой Истинѣ — истинѣ неискаженной, неизвращенной, чистой истинѣ, безъ всякой примѣси діавольской лжи, не отравленной никакимъ компромиссомъ съ нею. Съ этой точки зрѣнія, непріемлемы для христіанина всѣ эти призывы къ «миру» и «единенію», ибо они исходятъ отъ людей, посягающихъ на главное сокровище наше — чистую и непорочную истину свято-хранимаго нами ученія Христова и желающихъ подмѣннть ее ложью, которая отъ діавола. Замышляемое нынѣ врагами чистой Христовой истины «единеніе» это — не единеніе во Христѣ. Это то единеніе, которое стремится создать для себя желающій подчинить себѣ всѣхъ людей и основать на землѣ свое царство Антихристъ.
Все, что происходитъ теперь на верхахъ религіозной, государственной и общественной жизни людей, съ тѣхъ поръ, какъ повержена во прахъ наша Православная Россія, и есть не что иное, какъ напряженная работа по подготовкѣ слугами грядущаго Антихриста его будущаго царства.
Поэтому болѣе, чѣмъ когда-либо въ прошломъ, надлежитъ помнить каждому желающему быть истиннымъ христіаниномъ и до конца сохранить свою вѣрность Христу, увѣщаніе св. Апостола: «Блюдите, како опасно ходите: не якоже немудри, но якоже премудри, искупующе время, яко дніе лукави суть» (Ефес. 5, 15-16).
И вотъ, стремясь оберечь себя отъ тлетворнаго вліянія современнаго міра, мы должны прежде всего дорожить нашей принадлежностью къ Русской Зарубежной Церкви. Какъ должны мы благодарить Бога за то, что существуетъ еще у насъ наша Русская Зарубежная Церковь, не запятнавшая себя подчиненіемъ темнымъ антихристовымъ силамъ, дѣйствующимъ въ современномъ мірѣ! Отдадимъ себѣ полный отчетъ въ этомъ нашемъ спасительномъ преимуществѣ.
Великое значеніе Русской Зарубежной Церкви заключается въ томъ, что онаодна только является въ настоящее время свободно-дѣйствующей, ни отъ какихъ богоборческихъ и антихристіанскихъ силъ не зависящей, а потому неоспоримо законной Православной Церковью. Существованіе ея имѣетъ для себя твердое каноническое обоснованіе въ мудромъ указѣ Святѣйшаго Патріарха Тихона, изданномъ 7/20 ноября 1920 года за № 362. Этотъ указъ имѣлъ ввиду организацію особаго Высшаго Церковнаго Управленія для всѣхъ тѣхъ частей Россійской Православной Церкви, которыя окажутся «внѣ всякаго общенія съ Высшимъ Церковнымъ Управленіемъ» или «если само Высшее Церковное Управленіе во-главѣ съ Святѣйшимъ Патріархомъ почему-либо прекратитъ свою дѣятельность». Законно-избранное на послѣднемъ свободно-созванномъВсероссійскомъ Церковномъ Соборѣ 1917 года Высшее Церковное Управленіе въ Россіи, вслѣдствіе жестокаго гоненія со стороны большевиковъ, прекратило свое существованіе, а потому вполнѣ естественно и законно то, что наша церковная жизнь заграницей руководится съ тѣхъ поръ особой, временно-самостоятельной Высшей Церковной Властью, находящейся на свободѣ, внѣ всякаго подчиненія богоборцамъ, овладѣвшимъ нашей Родиной и ставящимъ себѣ открытой задачей уничтоженіе не только Церкви и самого христіанства, но и всякой религіи вообще. Единая соборно-управляющаяся Русская Зарубежная Церковь и должна поэтому существовать до той поры, пока не будетъ въ Россіи избрано законнымъ путемъ Высшее Церковное Управленіе, свободное отъ всякаго порабощенія и давленія враговъ нашей св. вѣры.
Кажется, всѣмъ разумнымъ людямъ должно быть понятно, что не можемъ мы, желая сохранить свою вѣрность Христу-Спасителю, подчиняться той церковной власти, которая поставлена богоборцами и которая является послушнымъ орудіемъ осуществленія ихъ адскихъ плановъ въ мірѣ. Не можемъ мы находиться въ какой бы то ни было зависимости и отъ всякой другой церковной власти за предѣлами нашей порабощенной Родины, которая признаетъ законнымъ это порабощеніе и имѣетъ молитвенное общеніе съ клевретами богоборцевъ въ лицѣ іерарховъ совѣтской церкви. Мы не смѣемъ забывать, что анаѳема, провозглашенная Святѣйшимъ Патріархомъ Тихономъ 19 января 1918 года на богоборческую коммунистическую власть иподтвержденная затѣмъ 28 января того же года всѣмъ Священнымъ Соборомъ Россійской Православной Церкви, съ тѣхъ поръ никѣмъ не была отмѣнена, и до сего времени тяготѣетъ надъ ней и надъ всѣми, кто ее признаетъ законной и кто такъ или иначе съ нею сотрудничаетъ или поддерживаетъ общеніе.
Только полное легкомысліе и крайняя безпринципность, да еще лукавое мудрованіе, коими такъ отличается нынѣшній вѣкъ, позволяютъ правителямъ современныхъ государствъ признавать законной эту подлинно-антихристову власть, а іерархамъ помѣстныхъ православныхъ церквей — ѣздить въ Москву, возлагать вѣнки на гробницы вождей воинствующаго атеизма и вступать въ каноническое и литургическое общеніе съ возглавителями той церкви, которая отдала себя въ услуженіе этой антихристовой власти.
Мы такой «высшей политики» не понимаемъ и не пріемлемъ, осуждая ее со всею силою нашего внутренняго убѣжденія, не допускающаго такихъ компромиссовъ, убѣжденія, основывающагося на словахъ св. Апостола Павла:«Чтó общаго у свѣта со тьмою? какое согласіе между Христомъ и Веліаромъ? или какое соучастіе вѣрнаго съ невѣрнымъ?» (2 Кор. 6, 14-15).
Равнымъ образомъ, не можемъ мы питать никакого довѣрія и къ тѣмъ представителямъ православной церковной іерархіи, которые подъ благовиднымъ предлогомъ все того же пресловутаго «мира» и «единенія» вступаютъ въ учрежденія и организаціи, враждебно-настроенныя по отношенію къ истинному христіанству — Православію, или хотя бы имѣютъ близкое дружественное общеніе съ ними. Рѣшительно отметаемъ мы всякое проявленіе духа «живоцерковничества» или «обновленчества», въ какой бы формѣ этотъ зловредный духъ ни проявлялся. Не можетъ быть у насъ ничего общаго ни съ «восточнымъ обрядомъ» ни съ «экуменизмомъ», ни съ какими бы то ни было тайными обществами и организаціями, сколь бы высокими лозунгами они ни прикрывались. Мы должны знать и помнить, что, по предреченію цѣлаго ряда Свв. Отцевъ, писавшихъ о послѣднихъ временахъ, Антихристъ явится въ образѣ величайшаго благотворителя и благодѣтеля человѣчества, ибо чѣмъ же иначе можно привлечь людей на свою сторону?
«Тѣмже изыдите отъ среды ихъ и отлучитеся, глаголетъ Господь, и нечистотѣ ихъ не прикасайтеся» (Исаіи 52, 11) — вотъ какимъ наставленіемъ св. пророка, приводимымъ во 2 посланіи св. Апостола Павла къ Коринѳянамъ (6, 17) надлежитъ постоянно руководиться православному христіанину, живущему въ современномъ мірѣ, такъ ярко отмѣченномъ печатью «Отступленія». Неусыпно бодрствуя надъ собою, какъ бы самому не оказаться увлеченнымъ въ этотъ стремительный потокъ «Отступленія», современный христіанинъ долженъ крѣпко держаться той Церкви, которая не запятнала своихъ ризъ какимъ-либо общеніемъ со слугами грядущаго Антихриста. Въ настоящее время это — наша Русская Зарубежная Церковь, являющаяся единственной законной преемницей прежней дореволюціонной Россійской Церкви, хранительницей священныхъ завѣтовъ просвѣтителя русскаго народа св. равноапостольнаго великаго князя Владиміра, носительницей и проповѣдницей высокой идеи Святой Руси. Весьма характерно, что къ ней такъ тянутся всѣ лучшіе люди изъ другихъ помѣстныхъ православныхъ церквей и даже изъ иновѣрцевъ, ища въ ней найти спасеніе отъ вѣка сего лукаваго. А потому для насъ несомнѣнно, что эта Церковь, несмотря на всѣ нападки, явныя и тайныя гоненія противъ нея, въ томъ или другомъ видѣ, должна и будетъ существовать — или до возстановленія законной Высшей Церковной Власти въ освобожденной отъ ига богоборцевъ Россіи — или до конца міра сего и втораго пришествія Христова.
Но, конечно, одной такой, чисто-формальной принадлежности къ истинной Церкви еще недостаточно. Необходимо стараться быть живымъ, а не мертвымъ членомъ Церкви. Для этого нужно «оцерковить» свою личную и семейную жизнь: надо съ усердіемъ и неопустительно исполнять всѣ церковныя правила и установленія, обычаи и традиціи, надо всячески хранить нашъ исконный православный бытъ, не позволяя себѣ сливаться съ окружающей иновѣрной средой, поддаваясь ея вліянію.
Прежде всего для сохраненія подлинной живой связи съ Церковью, необходимо каждому состоять членомъ какого-либо прихода Русской Зарубежной Церкви, самымъ добросовѣстнымъ образомъ выполняя всѣ свои приходскія повинности, усердно и съ любовью принося, съ своей стороны, посильныя духовныя и матеріальныя жертвы на благо и процвѣтаніе своего прихода, чувствуя и сознавая себя дѣйствительно живымъ членомъ общей церковно-приходской семьи.
Дѣтей своихъ надо съ самаго ранняго возраста обучать Закону Божію и русскому языку, воспитывая въ нихъ правильное религіозное и національное самосознаніе въ строго-православномъ русскомъ духѣ, путемъ соотвѣтствующихъ бесѣдъ съ ними дома, и непремѣнно посылая ихъ для прохожденія систематическаго курса Закона Божія, Русскаго Языка и Русской Исторіи въ церковно-приходскія школы тамъ, гдѣ они имѣются, и стараясь оказывать всяческое содѣйствіе открытію и веденію такихъ школъ тамъ, гдѣ ихъ нѣтъ. Необходимо твердо помнить, что забвеніе русскаго языка и разрывъ вслѣдствіе того съ русской культурой, которая основана на св. Православіи, неизбѣжно ведетъ и къ отпаденію отъ Православной вѣры и Церкви. Одновременно надо тщательно беречь все наше молодое поколѣніе отъ того духовнаго растлѣнія, которому всюду подвергается теперь молодежь, благодаря морально-нездоровымъ развлеченіямъ и непристойнымъ безнравственнымъ увеселеніямъ въ видѣ неприличныхъ модныхъ танцевъ, кино, телевизіи и театровъ. Совершенно недопустимо, въ частности, посѣщеніе представленій, на которыхъ демонстрируются совѣтскіе фильмы, всегда въ томъ или иномъ видѣ содержащіе въ себѣ элементъ злостной пропаганды, и такъ называемыхъ совѣтскихъ «фестивалей»: надо помнить, что посѣщающіе такого рода зрѣлища не только подвергаются зловредному вліянію ихъ, но и грѣшатъ тѣмъ, что поддерживаютъ своими деньгами безбожную коммунистическую пропаганду во всемъ мірѣ.
Православные русскіе люди, желающіе быть живыми членами Русской Зарубежной Церкви, вѣрными и преданными чадами ея, должны быть, вмѣстѣ съ тѣмъ, и миссіонерами ея, борцами за истинную вѣру Христову, какъ среди окружающей ихъ иновѣрной среды, такъ и среди отпавшихъ или отпадающихъ отъ нея русскихъ людей, забывающихъ свои духовныя цѣнности и святыни, пренебрегающихъ правилами и установленіями св. Церкви.
Надо крѣпко стоять за свою вѣру и ни въ чемъ не поддаваться той растлѣвающей душу средѣ, въ которой приходится жить и работать. Не Церковь нашу надо «модернизировать» и «реформировать», какъ этого нерѣдко требуютъ теперь неразумные русскіе люди, совершенно не отдающіе себѣ отчета въ томъ, чего они хотятъ, а самимъ нужно приспособлять себя и всю жизнь свою стараться приноравливать къ церковнымъ правиламъ, установленіямъ и традиціямъ.
Сейчасъ время исповѣдничества — твердаго стоянія, если понадобится даже до смерти, за свою Православную вѣру, подвергающуюся всюду явнымъ и тайнымъ нападкамъ, притѣсненіямъ и угнетеніямъ со стороны слугъ грядущаго Антихриста. А въ нашей св. вѣрѣ нѣтъ ничего малозначительнаго — все въ ней, до каждой кажущейся мелочи, имѣетъ свой смыслъ, свое значеніе, свою цѣнность. А потому ничѣмъ пренебрегать не слѣдуетъ и ни въ чемъ нельзя дѣлать никакихъ уступокъ или компромиссовъ. Каждая уступка или компромиссъ въ вопросахъ вѣры и церковныхъ установленій ведетъ ко все большему и большему расшатыванію вѣковѣчныхъ устоевъ нашего св. Православія, постепенному отпаденію отъ него и къ переходу въ лагерь слугъ грядущаго Антихриста.
Этого послѣдняго и слѣдуетъ въ нашъ вѣкъ, исполненный лукавства, обмана и предательства, болѣе всего бояться.
Надо бояться также того, отъ чего такъ тщательно предостерегаетъ насъ устами Самого Христа-Спасителя Слово Божіе: «Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объяденіемъ и пьянствомъ и заботами житейскими и чтобы день тотъ не постигъ васъ внезапно» (Лук. 21, 34). Знаетъ врагъ человѣческаго спасенія, какъ падки люди на увлеченіе матеріальнымъ благополучіемъ, а потому въ настоящее время слуги грядущаго Антихриста стараются болѣе всего подѣйствовать именно на эту слабую сторону людей. Всякаго рода довольство, роскошь и обиліе матеріальныхъ благъ представляютъ въ настоящее время самое большое и опасное искушеніе, которое они и стараются въ своихъ цѣляхъ широко использовать. Вѣдь ничто такъ не способствуетъ губительной духовной слѣпотѣ, какъ обольщеніе земными благами, погоня за ними, погруженіе въ нихъ, услажденіе ими. Эта духовная слѣпота мѣшаетъ распознавать «знаменія временъ», чему учитъ насъ Самъ Христосъ-Спаситель, мѣшаетъ давать правильную оцѣнку всему происходящему нынѣ въ мірѣ — она помѣшаетъ узнать и самого Антихриста, когда онъ придетъ. «Человѣчество, руководствующееся плотскимъ разумомъ», утверждаютъ свв. отцы: «не только не узнаетъ Антихриста, не увидитъ въ немъ коварнаго врага своего, но напротивъ, признаетъ его своимъ благодѣтелемъ и провозгласитъ его своимъ богомъ» (еп. Игнатій Брянчаниновъ).
Вотъ почему въ нынѣшнее время всѣ, желающіе сохранить вѣрность Христу-Спасителю, особенно должны беречь себя отъ всякаго увлеченія земными благами, отъ обольщенія ими. Крайне опасно поддаваться всякимъ стремленіямъ сдѣлать себѣ карьеру, создать славное имя, пріобрѣсти власть и вліяніе въ обществѣ, стяжать богатства, окружить себя роскошью и комфортомъ. Надо бояться и бѣгать людей, которые предлагаютъ помочь во всемъ этомъ, оказать свое содѣйствіе. Особенно опасны большія денежныя пожертвованія со стороны неизвѣстныхъ или малоизвѣстныхъ лицъ и организацій, ибо они всегда обязываютъ и такъ или иначе связываютъ. Чего не дѣлаетъ иной разъ человѣкъ, побуждаемый чувствомъ благодарности къ своему благодѣтелю? — Лучше жить скромно и даже въ нуждѣ и тѣснотѣ, но лишь бы сохранить свою свободу и независимость отъ кого бы то ни было, помня изреченіе св. Апостола: «Вы куплены дорогою цѣною: не дѣлайтесь рабами человѣковъ» (1 Кор. 7, 23).
Страшнѣе всего въ нынѣшней жизни даже не явное и ожесточенное богоборчество, которое многихъ отъ себя отталкиваетъ, а полный религіозный индифферентизмъ, забвеніе Бога и равнодушіе къ вѣрѣ и Церкви. Слуги Антихриста болѣе всего стараются о томъ, чтобы совершенно вытѣснить Бога изъ жизни людей, дабы люди, довольные своимъ матеріальнымъ благополучіемъ, не чувствовали никакой потребности обращаться къ Богу въ молитвѣ, не вспоминали Бога, а жили такъ, какъ-будто Его вовсе нѣтъ. Поэтому весь укладъ нынѣшней жизни въ такъ называемыхъ «свободныхъ» странахъ, гдѣ нѣтъ открытаго кроваваго гоненія на вѣру, гдѣ признается за каждымъ право вѣровать такъ, «какъ онъ хочетъ» представляетъ собою еще большую опасность для души христіанина, ибо приковываетъ его всецѣло къ землѣ, заставляя забывать о небѣ. Вся современная «культура», направленная на чисто-земныя достиженія и связанный съ нею бѣшенный водоворотъ жизни, держатъ человѣка въ постоянной суетѣ и разсѣянности, при коихъ нѣтъ для него возможности хоть сколько-нибудь углубиться въ свою душу, и духовная жизнь въ немъ постепенно замираетъ.
Вотъ почему православный христіанинъ, живущій въ этихъ трудныхъ условіяхъ современной жизни, долженъ всѣми силами бороться за поддержаніе въ себѣ духовной жизни, а главное средство для этого — неопустительная ежедневная домашняя молитва и обязательное участіе въ общественной церковной молитвѣ. Несмотря ни на какія препятствія, онъ долженъ поставить себѣ за правило —непремѣнно молиться дома утромъ и вечеромъ, хотя бы кратко, взявъ себѣ за образецъ хотя бы молитвенное правило преп. Серафима для мірянъ, и ни въ коемъ случаѣ не пропускать ни одного воскреснаго и праздничнаго богослуженія въ храмѣ, не только литургію, но и всенощное бдѣніе. Съ этой точки зрѣнія, совершенно недопустимое явленіе, широко у насъ, къ сожалѣнію, распространившееся — устраивать разнаго рода увеселенія и развлеченія какъ разъ въ кануны воскресныхъ и праздничныхъ дней. Это тоже несомнѣнная уловка слугъ грядущаго Антихриста для того, чтобы отвлечь православныхъ христіанъ отъ такого неопустительнаго посѣщенія церковныхъ богослуженій, которое безусловно необходимо для поддержанія въ себѣ духовной жизни.
И никакія оправданія не могутъ тутъ быть приняты во вниманіе. Душа человѣка дороже всего на свѣтѣ — она, по словамъ Христа-Спасителя, цѣннѣе всего этого тлѣннаго міра (Матѳ. 16, 26), а лишенная благодати церковной молитвы она умираетъ. «Христіанинъ безъ церкви, какъ рыба безъ воды, не можетъ жить истинною жизнью», училъ приснопамятный о. Іоаннъ Кронштадтскій:«Церковь — его стихія» («Мысли о Церкви» стр. 114).
Нужна правильная духовная жизнь по указніямъ Св. Православной Церкви, а для этого необходимо постоянное руководство Словомъ Божіимъ и твореніями Св. Отцевъ. Губительнѣе всего распространенная въ наше время привычка искать модныхъ учителей и слѣдовать во всемъ за такъ называемымъ «общественнымъ мнѣніемъ». Всѣ эти модные учители суть не что иное, какъ тѣ самые «лжехристы» и «лжепророки», отъ прельщенія которыхъ предостерегалъ Самъ Господь Іисусъ Христосъ (Матѳ. 24, 4-5 и 23-25). А такъ называемое «общественное мнѣніе», черезъ прессу и иными способами, создаютъ все тѣ же слуги грядущаго Антихриста, которые пріобрѣли большую власть и умѣніе дѣйствовать на умы и сердца современныхъ людей.
Наконецъ, что самое важное, надо рѣшительно оставить свойственную большинству современныхъ людей плотскую грѣховную жизнь, легкомысленную и безпечную, и какъ можно чаще очищая свою душу искреннимъ покаяніемъ, всей душой стремиться къ соединенію со Христомъ въ величайшемъ христіанскомъ таинствѣ Причащенія.
Только такъ живущій православный христіанинъ сможетъ избѣжать сѣтей, хитроумно раскинутыхъ повсюду слугами грядущаго Антихриста. Только такой христіанинъ будетъ въ силахъ бороться за свою душу и за души близкихъ ему людей со все больше и больше надвигающимся на міръ царствомъ тьмы, готовымъ уже охватить все человѣчество. Въ этой борьбѣ опаснѣе всего нерѣшительность, колебанія и компромиссы. Самый незначительный компромиссъ можетъ осложнить и сдѣлать эту борьбу болѣе трудной, можетъ оказаться даже губительнымъ.
Это — борьба не на жизнь, а на смерть.
Преступно убаюкивать себя радужными надеждами на какой-то «прогрессъ» человѣчества, на какое-то лучшее будущее здѣсь на землѣ. Это вѣдь и есть главное обольщеніе слугъ Антихриста, чтобы отвлечь насъ отъ мыслей о небѣ. Господь ясно сказалъ, что не «прогрессъ» насъ ожидаетъ, а все большія и большія скорби и бѣдствія, вслѣдствіе «умноженія беззаконія» и «оскудѣнія любви», и что, когда Онъ придетъ, то едва ли найдетъ вѣру на землѣ (Лук. 18, 8). А слова Господа непреложны, какъ Онъ Самъ торжественно засвидѣтельствовалъ: «Небо и земля мимоидетъ, словеса же Моя не мимоидутъ» (Матѳ. 24, 35).
О какомъ же «прогрессѣ» можно говорить?
Не о мнимомъ антихристовомъ прогрессѣ долженъ истинный христіанинъ помышлять въ наше время, а о томъ, какъ бы лучше приготовить себя къ срѣтенію Господа, грядущаго судить живыхъ и мертвыхъ.
И наоборотъ: горькая участь ожидаетъ того, кто станетъ убаюкивать себя, говоря: «Не скоро придетъ господинъ мой» (Лук. 12, 45).
Духъ постояннаго ожиданія Второго Пришествія Христова это есть духъ первохристіанства, молитвенно взывавшаго ко Господу: «Ей, гряди, Господи Іисусе!» (Апок. 22, 20). А противоположный сему духъ есть несомнѣнно духъ Антихриста, старающійся всячески отвлечь христіанъ отъ мысли о Второмъ Пришествіи Христовомъ и послѣдующемъ затѣмъ воздаяніи. Поддающіеся сему духу подвергаются опасности — не узнать Антихриста, когда онъ придетъ, и попасть въ его сѣти. Именно это и есть самое страшное въ современномъ мірѣ, исполненномъ всевозможныхъ обольщеній и соблазновъ. Слуги Антихриста, какъ предупредилъ насъ Господь, будутъ стараться «прельстить, если возможно, и избранныхъ» (Матѳ. 24, 24).
Мысль объ этомъ, однако, отнюдь не должна насъ угнетать и подавлять, а наоборотъ — «восклонитеся», говоритъ объ этомъ Самъ Господь: «и поднимите головы ваши, потому что приближается избавленіе ваше» (Лук. 21, 28).
Сколь ни злы и страшны слуги грядущаго Антихриста, такъ тщательно подготовляющіе нынѣ его пришествіе, сколь ни страшенъ приходъ его самого, когда исполнятся назначенные для того сроки, но Господь нашъ сильнѣе ихъ всѣхъ, и главное для насъ это — до конца сохранить вѣрность Господу, Который, какъ мы хорошо это знаемъ, «убіетъ Антихриста духомъ устъ Своихъ и упразднитъ явленіемъ пришествія Своего» (2 Солун. 2, 8).
За эту вѣрность свою Господу мы и должны бороться всѣми своими силами, хотя бы намъ пришлось и жизнь свою отдать за нее. Великая, ни съ чѣмъ земнымъ несравнимая, награда ожидаетъ насъ за это. «Будь вѣренъ до смерти», говоритъ Самъ Господь: «и дамъ тебѣ вѣнецъ жизни» (Апокалипсисъ 2, 10).
На фото - После архиерейского богослужения в одном из иосифлянских храмов Петроградской епархии
20-е годы
Маргарита Чеботарева: Обновленцы
… в 1922 году стали у нас обновленцы по новому календарю служить. Как раз на Успение заставили заговляться по-новому и по-новому разговляться. А мама пошла к священнику: «Батюшка, что же нам делать?» — «А ваше дело: колокол зазвонил в церковь, вы и идите». — А был у нас в селе один дедушка Фома, раскулаченный, такой богобоязненный, и еще к нему пристали жители и девушки-чернички деревенские. Они крепко стояли и заставили их отслужить по старому стилю, и по-старому заговлялись, и по-старому разговлялись. Потом были у нас епископ Корнилий и Захария, «обновленцы», это до 1925 года, а потом владыка Петр (Зверев) приехал. А я пошла к Захарию книжки просить, сама ни благословения не беру, ничего, а книжки прошу. Ну, он мне ничего не дал. Мы любили книжки набожные читать, летом возьмем книжки — и в сад. Вот мы с Агнией взяли в церкви «Церковные ведомости» и прочли о безубойном питании человека, то-есть, чтобы никого не убивать, и вот мы сами перестали мясо есть. Ни у кого благословения не просили, ничего, просто сами бросили, и все.
В 1922 году собор заняли «обновленцы», а митрополит Владимир скончался в декабре того же года. А в 1925 году из Москвы прислали архиепископа Петра (Зверева). Мы на клиросе пели. Помню, мы пели многолетие Петру (Крутицкому) и Петру (Звереву). Владыка заставлял священников-«обновленцев» публично каяться перед амвоном и объяснять, что такое обновленчество. Вот он стоит на амвоне, а они перед ним, вот он говорит: «Скажи, чадо, что означает обновленческая церковь?» Они начинают объяснять. Объяснит несколько пунктов, а остальное — на духу каяться. А духовником им был поставлен отец Иоанн Ардаллионович Андриевский, который не принял обновленчества. Наша церковь в Гремячем недолго была обновленческой: новый стиль был только от Успения до Филипповского, да и то их на Успение заставили два раза служить, и по-новому, и по-старому. Может, у них внутри что и было, а только стиль был старый.
У нас два священника было: отец Павел, старенький, и отец Михаил, помоложе. Они и обновленчество приняли, и сергианство, а потом их все равно арестовали и дома отобрали у них.
Серафима Аликина: Раскулачивание
В двадцать седьмом году разгромили церковь, растащили иконы и церковную утварь. А потом началось раскулачивание. К нам пришла бригада из двенадцати человек во главе с бригадиром, она ходили по тем домам, которые наметила. Отбирали все, что считали нужным: иконы, одежду, посуду. У нас забрали две коровы, двух лошадей, двенадцать свиней, пятнадцать овец, кур, одежду. Коровы приходили, лошади, и нам приходилось их отгонять, после этого дрова уже таскали на себе, боялись неповиновения, потому что могли за это арестовать. Когда отбирали хозяйство, — это было как светопреставление, — крик, рев. А отец сказал: «Не плачьте и не жалейте. Так Господь дал!» А нас всех выгнали из своего дома, а дом был большой хороший пятистенок, он и до сих пор стоит, мы туда ездили на кладбище, на котором похоронен отец.
Валентина Яснопольская: Иосифляне
В 1929 году положение в Церкви было тревожным и неопределенным. Митрополита Иосифа, первым объявившего о неприятии Декларации и возглавившего Церковь «отделившихся», выслали в Устюжну, но других решительных мер со стороны гражданских властей пока не последовало. Личные контакты в среде «непоминающих» были затруднены, хотя на квартиру о. Феодора (Андреева), часто не зная о его смерти, продолжали писать и приезжать за разъяснением недоумений. Наталия Николаевна дважды ездила в Устюжну с поручениями к митрополиту Иосифу, наивно считая эти поездки конспиративными. Меня также дважды посылали в Старую Руссу и Великий Новгород. Квартира о. Феодора в «органах» называлась «главным штабом» и находилась под соответствующей опекой.
Мне запомнились двое длиннобородых и длинноволосых сибирских батюшек в громадных шубах, приехавших к о. Феодору, когда тот лежал уже смертельно больной. Его жена не отходила от постели больного, и мне приходилось этих и других вопрошавших знакомить с письмами и обращениями епископов, выступивших против Декларации. И таких недоумевающих и вопрошавших было много. Не все могли приехать, а почта служила ненадежной связью. Но все же какие-то контакты осуществлялись.
Я помню, меня дважды посылали в Старую Руссу к епископу Иоанникию. Никаких письменных материалов мне не давали из предосторожности. Обо всем надо было сообщать только устно. Казалось, что мой вид не может вызвать подозрений: 24 года, стриженая. Когда я пришла на квартиру к епископу, и келейник с лукавым видом спросил, какое у меня может быть дело к владыке, я чуть было не бухнула ему, что хочу венчаться в посту: это, вероятно, соответствовало бы моему виду, но, к счастью, сдержалась. Сам владыка очень внимательно меня выслушал, потом встал, поклонился мне и сказал: «Я поступлю так, как вы скажете». Я чуть не зарыдала: «Владыка, я только посыльный, как посмею вам указать». Потом направили меня к нему второй раз. Он не принял Декларацию.
Дважды посылали меня в Великий Новгород, где было несколько епископов, не помню их имен. И снова нельзя везти никаких писем, а надо все передавать только устно.
Осенью 1928 года к о. Феодору приезжал из Киева о. Анатолий Жураковский для обсуждения вопросов, связанных с Декларацией. Случилось так, что в это время к о. Феодору пришли с обыском, и он был арестован. Его гость во время обыска стоял за дверью проходной комнаты, где висел телефон, который, к счастью, ни разу не зазвонил, и о. Анатолия не заметили.
Следователь Макаров убеждал о. Феодора принять Декларацию, обещая за это обеспечить Церкви правовое положение. «Оставьте нам наше святое бесправие», — отвечал на это о. Феодор.
Несмотря на неуступчивость, о. Феодора в тот раз вскоре отпустили, вероятно, в связи с плохим состоянием здоровья.
Анастасия Лизунова: Собрания по домам
Церковь была в трех километрах от нас, в чувашской деревне Тымаклы. В церковь все мы ходили, пели на хорах, голоса у многих были хорошие. Церковь то закрывали, то открывали, и тогда служили там. Потом уж закрыли совсем, а священников забрали. Молились в доме у нас много, утром тебя за стол не посадят, если ты не помолишься. И вечером также. Отец мой неграмотный был, мать четыре класса кончила, и книг богослужебных у нас много было, потом все отобрали. У нас как молились: отец помолится, мать псалтырь немного почитает, а мне говорит: «Давай «Богородицу» почитай». В воскресенье мать соберет меня: «Беги в церковь». Молилась — не молилась, а около церкви побегаю. Вот такая я была молельщица.
А у нас, действительно, часто гости бывали, приходили, окна закрывали, читали книги и молились. Федор Михайлович Галкин, глубоко верующий, приходил из деревни Удельное-Енорускино, какой-то молодой человек с книгами появлялся, из села Черемухи приезжал дядя Ваня, божественный человек, связанный с Афоном: он отправлял туда посылки, а оттуда ему присылали книги.
Когда все собирались к нам и читали, отец вешал замок на дверь, сам садился во дворе возле окошечка и брал папиросу в руки. Они сидели, несколько человек, разговаривали и читали, а он сидел под окном, курил и отвлекал внимание: «Вы к Маше? А ее нет дома. Я сам ее сижу и жду».
Мать ведь портниха была, к ней приходили шить. Меня обычно из дома выгоняли, как шпиона молодого, но, если я вó время пряталась, то слышала, о чем они говорили.
С двадцать девятого по тридцать третий год, когда колхоз уже был, к нам тоже приходили, но очень скрытно. Уже боялись. Отец выходил и проверял — закрыто ли все. Одеялами окна завешивали, сидели и разговаривали.
30-е годы
Маргарита Чеботарева: Аресты
Священник Михаил, что помоложе, вышел в церкви и говорит: «Вот, у нас теперь митрополит Сергий, такой хороший, умница такой, а Алексей-то Буй, епископ, он молодой такой, неопытный» (они уже знали, что он отказался от декларации). А Сергий, значит, такой хороший. А народ-то что понимает? Ничего не понимает. А те, которые обновленчества не хотели, они и это не приняли, несколько человек, ревностные такие за старое. Дедушка Фома еще живой был, он намдекларацию принес, я ее в руках держала. И вот, помню первые слова: «Радость ваша — радость наша». Выстрел из-за угла на вас мы принимаем, как на нас. Я так всех слов не упомню, но помню слово «лояльное», а мы дедушку спрашиваем «Что это такое?» А он говорит: «Это значит рука об руку с властью».
Этот дедушка Фома и еще один был, Стефан, они набожные были, все Библию читали, и они очень старались нас от сергианской церкви отвести. Мама-то нас в церковь ведет, не понимает… Мама наша говорила: «Вы мне хоть десять Евангелий разложите, а я одно знаю: мои родители в эту церковь ходили, и я буду ходить». Не понимала. А люди наши деревенские видят, что мы в церковь идем, так и они за нами идут, а дедушка Фома старался нас отводить. Стали мы к дедушке ходить, он в городе жил у верующих людей. Он меня и привел к матушке болящей, Иегудииле, из Воронежского Покровского девичьего монастыря, лежащей прикованной к одру двадцать лет.
Сначала он привел к матушке Марионилле, она в то время только что из тюрьмы вышла, ей запретили принимать людей, тогда он повел к Иегудииле. Я, когда уходила из родного дома, волновалась, конечно, колебалась, а потом решила, что Господь важнее родительского крова. Пришла я первый раз к матушкам, а батюшка, иеромонах Иероним, их спросил — сама я пришла или они меня позвали; они говорят — сама; тогда он велел принять, говорит — значит, Бог привел. Отец Иероним меня облек в подрясник и благословил четками в 1933 году.
В то время провокации были, говорили: «Митрофановских мощей нету, там вата набита», — такое время. Комиссия приезжала, вскрывала склеп, ктитор был, присутствовал. А ктитор увидал матушкину послушницу и говорит ей: «Действительно, ваш Митрофан Воронежский — святой, его богоборцы вынули из гробницы, поставили к стенке, дали ему дикирий и трикирий, и он действительно держал». А постригал матушку в мантию владыка Петр (Зверев), ему голос был: постричь Марию, и он постриг. Сколько лет потом она сидела, и по ссылкам скиталась!
Владыку Петра тоже сторожили рабочие, не допускали его арестовать, и до дому провожали, и дом охраняли, так его любила паства и рабочие, — тогда ведь все мужчины были верующие, — а потом подошло все-таки, и его арестовали. Тогда многие епископы были под домашним арестом: архиепископ Прокопий, епископы Дамаскин, Митрофан, Иоасаф, Серафим, Парфений. В 1936 году отец Иоанн Андриевский приезжал к последнему епископу Иоасафу, он проживал под домашним арестом в городе Камышине, и он ему тогда вручил церковные ключи управления.
В 1933 году еще кое-где были наши приходы, не «сергианские»: иерей Пантелеимон служил на станции Колодезь, он стойкий был, он еще псаломщиком обновленчества не принял и «сергианства» он не принял. Отец Емельян в Малышеве служил, а отец Иоанн Скляров в Ульяновке служил, а отец Иероним в селе Ивановка, и вот в одну ночь в 1935 году арестовали всех священников. А пятый с ними был один старичок, его на вольную ссылку. А предала их одна женщина, монахиня считалась, она с нами становилась петь, и говорили про нее, что она предает, мы ее так боялись, тряслись. Елена ее звали. Она говорила: «Я всех в Царствие Божие гоню». И ей, видимо, платили за это. Девять месяцев они просидели, и был суд закрытый, три дня длился.
Матушку Триену тоже в эту ночь забрали. Матушка Триена в миру была Татьяна Петровна Кумская, она монахиня Покровского монастыря. Вот пришли ночью, все перетрясли, копались, ее забрали, а я с болящей матушкой осталась. Болящую не тронули и меня не тронули. А нас предала монахиня из Покровского монастыря, она матушку Триену знала, ведь из одного монастыря, а эта монахиня сидела в тюрьме, и ее там заставили предавать. Вот она все к нам ходила: дайте книжечку почитать, — такой предлог. А у нас щель была в двери, так она подглядывала.
У нас ведь священники бывали, отец Иоанн служил, один раз три священника служили, потом, когда иеромонах Иероним приходил, двух постригали в инокини, а меня тогда послушницей одели, и все это было известно там. Принесли к нам как-то ребенка, добавить молитву к крещению, отец Пантелеимон делал; другой раз больную нужно было причастить, и монашенки тоже попросились причаститься, это тоже было известно. Стали они матушке Триене говорить: «У вас крестили». А она же из монастыря, привыкла все по правде, как дитя: «Нет, — говорит, — мы не крестили, мы только добавление сделали», — вот так сказала.
Вот, я матушке передачу отнесла и Псалтырчик передала маленький, а прихожу домой — мне повестка идти в тюрьму. Я трясусь, думаю, это из-за Псалтыри, а прихожу — другое говорят. Прямо начали сразу: «Вот, тебя постригали?» — «Нет, — говорю — меня не постригали». А это было в этом сером доме, по пропуску проходили, на 4 или 5 этаже.
Стали допрашивать: «Когда выехала из дома? Где остановилась жить? Священники у вас бывали?» — А я-то отказываюсь, потому что священников за это карали, что они по домам ходили причащать без разрешения. Им надо придраться, за что их судить.
А я говорю: «Нет, не было» — «А как больную причащали?» Я говорю: «Не знаю». — «А, ты что, хочешь, чтобы больную привели сюда?» Я тогда говорю: «Может, я на работе была, я ведь работаю, а только при мне не было». И следователь так и написал: «Священник при ней не бывал». И еще они мне говорили: «Ты молодая, там на суде столько будет народу, тебе стыдно будет. Мы тебя из ямы тащим, а ты сама в яму лезешь». Все увещевали.
Теперь второй следователь пришел. Тот начал крутить насчет пострига и насчет отца Иеронима: «Скажи, кого постригали?» А я отказываюсь. И, правда, меня не постригали, а только четки дали и платье стального света. А этих двух постригли, Агнию и Ермионию, близких наших. Следователь говорит: «Ну, ты расскажешь?» — «Да что я расскажу? Меня не постригали». Ну, они тащат из подвала отца Иеронима: «Ну, будешь говорить?» А я при нем говорю: «Буду говорить, что знаю, а что не знаю, чего не было, того не буду говорить». Уведут его, а я опять отказываюсь. Они опять его ведут. Наконец, на третий раз, он говорит: «Мань, да признавайся, я уже уморился ходить по порожкам». А они с матушкой Трифеной уже во всем признались по простоте, а к тому же на допросах терзают, так они уж сами признались.
Я говорю: «Меня не постригали, а платье-то мне подарили стального цвета, так потому, что я за ними ухаживала». А он возьми и скажи: «Да значение-то одно». Хоть они все признали, но тех, постриженных, они не назвали, и их не вызвали, только меня. А меня долго трясли, и паспорта не отдавали, все требовали, чтобы я признавалась. А какой лукавый этот второй следователь — сам написал и заставляет меня подписать: мол, я, гражданка такая-то, выехала двадцати лет из села Гремячева, остановилась у ныне арестованной гражданки Кумской. А ведь за наше время жизни вместе она мне много рассказывала про монастыри, про монастырскую жизнь, что опять будут монастыри и что это будет скоро.
А следователь на нее обвинение сочинял — дескать, известно, что с монастырями покончено, а она, мол, проповедует, что они опять будут скоро, и молодой это внушала.
И еще: кто жил в монастыре, хорошо слушался их назидания к монашеству. А я на эти слова говорю: «А я что, неверующая разве выехала? Я сама была верующая. ничего она мне не говорила, я сама была верующая». Он мне: «Ах, ты такая-сякая, мы тебя сошлем!» А я говорю: «А я свет посмотрю! Я нигде не была, так я свет посмотрю». — «А мы тебя посадим!» А у меня с собой был хлебушка кусочек. Я говорю: «Вот, у меня хлебушка кусочек, я сегодня поем, а завтра вы мне дадите». И никак не соглашалась. Он меня гонял-гонял, а я его никак не боялась.
Девять месяцев они просидели. А потом над ними суд был, где Митрофаньевский монастырь, как раз перед Пасхой. Я три дня ходила, три дня был суд. И вот я была довольна — они меня допросили и сказали: допрошенные свидетели могут присутствовать здесь. И я осталась и все слышала, что они говорили.
Вот слышу, один священник «сергианский» так стал отвечать: «Я служил не по убеждению, а потому что это моя профессия», — и его сразу освободили.
А отец Пантелеимон, он такой ревностный священник был, он всех обличал: кто невенчанный, кто без креста, строго следил, чтобы все по закону, как нужно. И всем священникам дали по восемь лет, а ему — десять, и так он и не вернулся, и отец Иероним, который меня одевал в послушание, тоже не вернулся, и отец Емельян Малышевский. И пропали они где-то без вести.
В 1937 году я приняла иночество от иеромонаха Антония из Толшевского монастыря. Он тайно служил по домам. Он многих постригал в монашество. Он и матушку Мариониллу постриг в схиму. Отец Антоний до войны часто у нас бывал. Один раз кто-то заказал сорокоуст по усопшему, так он у нас в доме целый месяц ежедневно служил. Мы с матушкой Иегудиилой сначала снимали комнатку, а потом нам пожертвовали сруб, и мы сами построили домик, и он там служил. А когда война к нам пришла, в 1942 году он еще с тремя монахами в Углянке выкопал землянку в сарае, и там устроили церковь, и престол там был, — тайный монастырь.
Монахиня Сергия: Тюрьма
Ходила, молилась я и не замечала сначала давления власти. Но власть за нами следила, мы были для нее враги. И, конечно, владыка Андрей был для нее враг, «черным князем» они его называли. Когда его арестовали, сколько клеветы на него было… А он о себе говорил: «Я только был в пеленках князь и больше я князем не был». Он с юности пошел по духовной линии, какой уж здесь князь, он все испытал в жизни… Только год прослужил у нас и епископ Вениамин, в 1929 году его арестовали. В то время сроки давали небольшие — 3 года, как правило. И мы опять остались одни. В 1930 году и меня арестовали тоже. Пришли ночью, сделали обыск и повели меня пешком через город. Темно, двое конвоиров ведут посередине улицы, и неизвестно куда. А я, знаете, ведь совсем молодая тогда была. Но страха не было, я чувствовала, что Господь рядом…
Довели до тюрьмы, я перекрестилась и переступила порог. Камера была переполнена. На нарах лежали люди, и под нарами, и на полу. Не знаю, куда стать. Вдруг, слышу, кто-то зовет меня: «Рипсимия!» Я с трудом пробралась туда. Это была знакомая верующая. Устроилась возле нее на полу. Пол был грязный, ночью все время ходили, наступали на меня. Было так душно, что у меня там вскоре начались сердечные приступы. Дышать нечем, подойду к двери, у глазка подышу немного. Лето, жара. Выводили на прогулку на несколько минут. Рядом с камерой стоял смертный ящик. Если кто умирал, складывали туда, пока не наполнится.
Много рядом людей страдало. И так мне было жалко их, так хотелось помочь им всем. Готова была все их сроки себе взять, только бы их отпустили! Три месяца была под следствием.
Говорил мне следователь: «Напрасно вы губите свою молодость, зачем вы слушаете так своих священников?» А я всегда знала твердо: раз мои отцы по этой тропиночке пошли, значит, и я за ними должна идти.
Дали мне ссылку — город Самарканд, 3 года. На пути в Самарканд в Самарском изоляторе была — страшный изолятор был… Такая, знаете, тюрьма старинная. На десять минут выпускают подышать воздухом и снова камеру запирают. В общем, испытала я тогда эту тюрьму, до конца узнала, что такое тюрьма.
Через шесть месяцев попала в Ташкент. В ташкентской тюрьме было лучше. Там двери открывали, мы на воздухе сидели. И ручеек рядом протекал, нам свободней было. Из Ташкента взяли тех, которые были назначены в Самарканд, меня и еще одного мужчину. Вместе с нами в Каттакурган везли целый вагон бандитов. И когда ехали через Самарканд, нас никто не встретил, чтобы нас принять, и нас дальше в Каттакурган повезли. Это далеко, Каттакурган. И такой, знаете, там был песок, как снег, до колена почти проваливалась нога. Этих бандюшек всех в тюрьму посадили, мужчину, моего попутчика, туда же поместили. А женщина только я была одна, а там женских камер не было. Ну и что, куда меня деть-то?
И вот там, в тюрьме, была такая временная лачужка. Там сидела одна женщина, анашу она продавала, за это ее и посадили. Меня туда и поместили. Принесут грамм четыреста-пятьсот хлеба и немного воды — и все, я ведь не числилась в тюрьме, я для них была чужая. И еще такая же была камерка, мужчины там сидели, узбеки, «Узбекистан» называлась. Они этой женщине давали еду. Им жены принесут передачу, они ей отделят, а она мне: «Давай садись. Пока я жива, так ничего, не умрешь». Месяца два, наверное, я пробыла там. Надо было обратно вернуться в Самарканд, но у меня денег своих не было. Тут мужчина один как раз ехал, тот, который был в Самарканд назначен, и он за меня заплатил. И нас двоих отвезли в Самарканд. Там освободили из-под ареста. Выпустили и, куда хочешь, иди. Город незнакомый, денег ни копейки нет. И не знаю, куда идти. И вот там к одной женщине старушечка ходила. И эта женщина мне говорит: «Ну, не печалься. Я вам дам адрес этой старушечки, Марьи Ивановны, и вы пойдете к ней». И что же, дала она мне адрес, и мы пошли к этой старушечке. С этим дядечкой пошли, ему тоже негде было остановиться.
В старом городе она жила. Там такие, знаете, внутри были домики маленькие, а вокруг глиняные заборы выше роста человека с маленькой калиточкой. Пришли мы к этой старушечке. Она с мальчиком жила. Мы ей рассказали, — так и так, — и она: «Ну, что же, что же, пожалуйста». Нас приняла так радушно. У ней было две комнатки. Она комнатку одну этому Александру Ивановичу отдала, а я с ней осталась. Одела меня, а мы, что ж, из тюрьмы были, с этапа тем более, грязные. Через два дня Александр Иванович устроился на работу, — мастер какой-то он был, — и комнатку ему дали.
А я на работу устроиться не могу, не принимают меня на швейной фабрике, потому что я за агитацию сослана. У меня политическая статья была — 58-10 и 58-11. 10-я значит — агитация против власти, а если уж 10-11 — это групповая агитация.
Тогда карточная система была, нужно было устроиться на работу, чтобы получить карточки, и я уже в уныние начала впадать — не берут меня на работу. Знаете, мне двадцать шесть лет было, и я одна в чужом городе оказалась. Трудно было мне тогда еще. Но я думала: «Господь не оставит меня в этом положении, это мне только испытание». И не оставил Господь — приняли на фабрику все-таки. Приняли, а все равно, знаете, следили все время. Как только выйду подышать в перерыв, а жара такая, каменные стены раскаленные, и я просто задыхалась, совершенно задыхалась. У меня всегда здоровье слабое было, потом стали признавать расширение сердца. Я ни к кому не подхожу, а около меня тот, другой, третий — следят. Одна рабочая мне потом сказала: «Знаешь, о чем меня спрашивали? Вокруг нее всегда народ. О чем она говорит?»
Так и работала. Если какой непорядок на работе — все относили на мой счет. Раз в месяц ходила в НКВД отмечаться, как ссыльная. Вот прихожу, а меня вызывают во внутреннюю комнату. Там следователь мне и говорит: «Вы будете нам доносить, что на работе у Вас делается». Я отказалась, конечно. Он встал, говорит: «Пошли». Повел меня вниз, в подвал, где камеры с людьми. Открыл ключом дверь в камеру, внутри пусто было. Сказал: «Иди домой и подумай». Ну, что же, я целый месяц переживала, все собиралась опять в тюрьму. И хозяйке уже сказала, и домой написала. Но Господь сохранил, тогда, видно, не время было мне попасть в тюрьму. Когда снова пришла на отметку, больше ничего не предлагали. Так прошло три года…
Вера Торгашева: Коллективизация
Вера Торгашева в 1947 году
Когда пришла советская власть, и началась коллективизация, родители не вступили в колхоз, который назывался «Безбожник», и тогда огород нам обрезали по самое крыльцо. Когда родителей раскулачили, мне было около пяти лет — мы с детства были гонимы. Отца в тюрьму посадили, а дом, скотина и все добро досталось колхозу. Потом нас с мамой вывели из дома, разрешив взять смену белья и кое-какие подстилки, так как мама была беременной, в ссылке она и родит сестренку. Нас посадили на подводу и повезли за Волгу, где собирали раскулаченных и за тридцать километров доставили в Царицын. Там на станции высылаемых кулаков посадили в телячьи вагоны, на целый эшелон набрали, и повезли нас на ссылку в Казахстан. Мать моя нисколько не расстраивалась и не плакала, ничего не жалела, что отобрали, ей родители говорили, что все пойдет ради Христа. Они ведь читали пророческие книги, Библию и знали , что придет такое время, выгонят из домов и отберут все. Но Господь укрепит и в будущей жизни воздастся сторицей. И мама была тверда в вере до последнего дня. Всю жизнь терпела и благодарила Господа за Его великую милость. И Господь нам давал во всем изобилие. Никогда мы не роптали на судьбу, все переносили с радостью, день прошел и слава Богу. Всегда молились и ни на кого не обижались. Сам Господь терпел за наши грехи, а мы за свои должны пострадать…
Игумения Ксения: Колхозы
Отец мой не хотел идти в колхоз, тогда его назначили уполномоченным в комиссию по раскулачиванию, но он сказал: «Что хотите, делайте, я на это не пойду». Тогда его арестовали и посадили, а когда выпустили, опять назначили в комиссию. Он отказался, и его опять посадил, а когда выпустили, он вернулся домой, но был совсем больной и умер в 1932 году. Семья страшно бедствовала, и помогали выживать родные из города, привозили караваи — прямо с колесо. Летом травы приносили, щавеля, еще какой травы — суп варили. Лебеду сушили и толкли семечко. Оно, как манка. Мама жарила в печке, в ступке толкла и кашу варила. И как вкусно! Маму все время таскали в сельсовет, требовали, чтоб она вступила в колхоз. А она отказывалась. Ее опять вызывали и подолгу держали, говорили, что дурной пример подает, что из-за нее многие не вступают. Как-то она вернулась, и печь не успела растопить. А мы, дети, замерзли, голодные сидим, плачем. А ее опять вызывают — из области приехал кто-то и стал спрашивать ее:
— Почему в колхоз не вступаете?
— Антихриста боюсь.
— А какой антихрист, с хвостом, с рогами?
— Вот как Вы говорите, такой он и есть.
— Знаешь, моя хорошая, ты пожалей своих детей. Если ты не пойдешь в колхоз, мы тебя посадим в тюрьму или вот в прорубь опустим, ледяной столб из тебя сделаем.
— Что хотите, делайте, но в колхоз я не пойду, как хотите.
Потом он говорит: «Один исход: отправляйся из этой деревни. Глядя на тебя, никто в колхоз не идет». И действительно на собрание соберутся, а все смотрят на маму, как она. Председатель говорит: «Поднимете руки, кто против советской власти?» А мама ему: «Почему вы такой вопрос задаете, речь ведь не об этом идет». Председатель: «Чего вы боитесь идти в колхоз? Мы будем от каждого по возможности, а брать будем по потребности». Вот и давали по потребности — палочку! Как малых детей обдуривали. Они: «Мы будем у руля правления!» А мама спрашивает: «А кто землю будет обрабатывать, если все будут у руля правления?» Еще твердили: «Все будет общее! Нам, что надо будет, будем брать». Вот и «брали», — работаешь, работаешь, а тебе палочку поставят! Картошку с огорода — вот столько-то им отдай, с овечки шерсти — отдай, с курочки яичек — отдай, с коровушки молока и масла — отдай. Это что, по возможности? Колхозники стали песни складывать: «Когда был царь Николаша, на столе была каша, а как встал Ленин, на столе появился сопливый мерин».
Лошади умирали, за ними ведь плохо ухаживали. Колхозники голодные, за мясом прямо в драку. Сколько скота умерло, когда скотину отбирали в колхоз. Пришли к нам во двор. Ворота только открыли, корова заревела, лошадь закричала, овечки заблеяли, — и слезы у них. Мы вышли, плачем, а они все не идут со двора. Их бьют, а мама говорит: «Вы чего их бьете? Они что, виноваты?» Мы подойдем к коровке, гладим, а она нас лижет, и слезы у нее. И у лошадки слезы крупные такие, — всё понимали. А угнали их туда, а там ни корма, ничего не было, — они и умерли с голода. А мясо умерших драли, и коров, и лошадей. Принесут домой, да едят, даже кожу их сдирали — опаливали ее, варили и ели…
Отобрали у нас все, да еще издевались… Председатель специально посылал таких людей к тем, кто не вступал в колхоз. Мама блины печет, мы на улице играем с сестренкой, а как увидим, что эти по домам идут проверять, мы сразу к маме: «Мама, мама, власть идет!» Она мигом квашню в огороде в крапиву поставит, блины спрячет. Они ведь поесть не давали, если найдут, все с навозом перемешают. Так к одним пришли, все тесто прямо на дорогу вывалили и с землей перемешали. У нас даже то, что приносили нам из города, все равно отнимали. Как-то пришли, а мы, детишки, спали на дорожках. Это все, что у нас осталось, на них солому настелили, и на этих дорожках мы спали. Так они нас с этих дорожек как подкинут, извините за выражение, «как г… с лопаты», — так озорничали… Племянница Тайка совсем маленькая была, как заорала от испуга и долго орала, не переставая! Мы думали, она умом тронулась, и с тех пор она такая нервная на всю жизнь и осталась.
Нервотрепка постоянная. Папу посадили, маму по правлениям гоняли, мы плакали, просили Бога, чтобы Он нам ее сохранил.
Любовь: Собрания ночью
Папаша сказал, что в колхоз не пойдет, пусть убивают. Все у нас отобрали, хлеб и юбку какую отберут и соседке за рубль продадут. Мы испечем хлеб, соседи придут и кричат, что хлеб купят, а хлеб этот есть-то не могут — там зерна почти не было. Жизнь была очень трудная, тогда все говорили, что антихрист уже пришел, какие-то сны рассказывали. Но большинство народа оставалось в деревне, единицы уезжали в город, хотя там, может, и легче было.
Тогда верующие собирались и много молились, беседы тоже были, но реже. Собирались ночью по разным домам, чаще у двоюродного брата Федора — у него большая изба была. Родителей его забрали, и мы к ним ходили молиться.
Брат мой Михаил, двадцати шести лет, молодой, красивый, проповедником был, его в тридцать седьмом году забрали. Книги прятали на кухне, была сделана там лазейка в маленький погребок, там и Василий прятался. Никто не отступался, все держались, все ждали царствия Божьего на земле… В деревне Порой, за двенадцать километров от Куймани, была у нас знакомая молитвеница, Надежда Павловна. Мужа у нее, Ивана Степановича, раньше забрали, хозяйство разорили, даже крышу дома снесли, а детей у нее четверо было. Мы с Мавриным Иваном для нее ходили за дровами, одежду из простыни сошьем, чтоб на снегу можно спрятаться — нам ведь не давали собирать дрова в лесу. По целине ползем, столбышки от подсолнуха рвем и собираем в вязанку — ведь если увидят, отберут и изобьют. Однажды с Иваном пошли за дровами, а тут председатель колхоза: «Зачем идете». И давай бить нас по головам «за пропаганду».
Акилина Меньшова: Дети
Однажды пришли к нам из актива и говорят: «Вы можете получать пособие на детей, но чтобы дети ходили в школу». Мать сказала: «Детей в школу не пущу, потому что там учат против Бога. А мы за Бога, и за пособие души детей своих я продавать не буду». Почти каждую ночь мать забирали в сельсовет, и после этих бесед мать приходила избитая и окровавленная. Мы сидели, ждали ее и боялись, то ли живая придет, то ли вообще не придет. Тогда многих убивали за веру на допросах… Несмотря на запрет властей, огород мы все-таки посадили, но когда пришло время собирать урожай, пришли колхозники, собрали весь урожай с нашего огорода и увезли. Так как в нашем доме ничего не было из еды, то мы однажды пошли собирать на поле колоски, ибо питались только колосками, которые собирали с большим риском. Мать нам сказала: «Ну ладно, дети, идите, а я пока сварю вам кутью, придете и покушаете». <…>
Примерно через неделю получила письмо из дома, в нем сообщалось, что мать арестовали – надели ей наручники, посадили в машину «черный ворон» и увезли. И еще сказали, что ее расстреляли. После этого письма я рыдала навзрыд, соседка слышала, как я плакала. Пришла хозяйка с работы и соседка ей рассказала. Хозяйка меня спросила: «Чего ты сегодня так сильно плакала?» я ей ответила: «Я не плакала, почему это я должна плакать. Плакала Муза (их дочка), она капризничала, не хотела спать ложиться». Сколько она меня не допытывала, но я упорно ей ничего не сказала, потому что перед этим я услышала по радио сообщение, что Бухарина, Рыкова и Ягоду расстреляли и их семьи, поэтому я боялась, что и меня возьмут. На другой день хозяйка пошла на работу и позвонила в село и ей передали, что мать моя против советской власти, поэтому ее арестовали, увезли и расстреляли. Хозяйка, бросив работу, прибежала домой, сняла с меня вещи (оставив водной рубашке нижней) и сказала: «Если бы я знала, что ты от таких родителей, то я тебя не пустила бы и за сто километров». Так я пошла без чулок, без платка; сверху было накинуто легкое пальто. Была уже зима, сильная вьюга на улице, шла по городу и плакала. Придя в свое село домой, увидела, что маленький брат сидел один в холодной хате, а старшего посадили за веру в Бога. Я пошла набрала бурьяна, натопила печку. Из остатков муки сварила похлебку и мы с братом поели, обогрелись… Наталия Гончарова: Пионеры
В 1929 году началась коллективизация, и родителей принуждали записаться в колхоз. В колхоз вступать «грех», так как наша семья относилась к истинно-православным христианам. Отец категорически отказался. У нас забрали весь скот, тряпки, посуду, продукты, вытащили вторые рамы окон, оставили нас голодными и холодными. В 1933 году была засуха, наступил страшный голод. Отец, бабушка и один ребенок умерли. Маму обижали, кто и как мог: и власть, и люди, потому что не колхозники. Старший брат не выдержал и уехал, остались нас трое и мама. Голод заставил нас побираться. У мамы оставалась одна старая шуба, и ту власти сорвали с плеч за налог, а налоги были непосильные.
Наступила зима, топиться было нечем, стены и окна покрылись снегом. Мы малы, а маме было не под силу добыть дров. Но в школу мы ходили. Хотя были голодные и холодные, и одежда на двоих с братом, но учились хорошо. В школе тоже испытание: родителей в колхоз гнали, а нас — в пионеры. Мы отказывались, боялись греха. А еще я увидела, что галстук похож на кровь. Крепился он зажимом, а на зажиме вверху написано: «Будь готов», в середине костер, а внизу — «Всегда готов» в этот костер. Меня это сильно напугало. До семи лет я ходила в сельскую школу, в 1939 году уехала к сестре в Калинин, где проучилась еще один год, хотя совсем неудачно. Вера Сазонова: Арест священника
Церковь была в трех километрах от нашей деревни, в селе Волгово. Меня там крестил иеромонах Иона. Он был «иосифлянин», недолго прослужил, вскоре заболел и умер в Питере. Похоронен на Серафимовском кладбище. Я ухаживаю за его могилкой. Потом прислали к нам отца Георгия, вероятно, в двадцать девятом или весной тридцатого года, моего младшего брата в тридцатом уже он крестил, и служил он до тридцать пятого года. <…>
Все его очень любили и почитали. Купят ему сапоги, а он поедет в Питер — возвращается босой. «Ну, батюшка опять кого-то приобул». Опять ему купят… А был такой случай, крестная рассказывала. Шел отец Георгий по заригам (за огородами), повернул к моей крестной, а там матушка Мария картошку копает. У нее спина очень болела, — вот она все ёжилась. Батюшка подходит потихоньку и как оттянет ее своей тросточкой. Она как закричит! А он: «Что ты ёжишься, давай копай»! Она выпрямилась, и боль прошла! И все — спина перестала болеть… Когда отец Георгий к нам только прибыл, увидел — деревушка маленькая. «Я тут не просуществую». А дядя Александр Ильич, папин брат говорит ему: «Батюшка, да я один Вас прокормлю, только оставайтесь ради Бога». Дядя был старостой в церкви, помню, всегда, когда причащались, он стоял в церкви и плат держал у Чаши. Любила я его…
Он был постарше папы, их одиннадцать детей в семье было, братьев и сестер Харламовых, а еще и двоюродные. И папа в семье был младшим, а самый старший — дядя Вася. Помню, каждый вечер к нам приходил, и мы играли: кучу спичек высыпает на стол, и нужно осторожненько вынимать, если пошевелятся, то щелчки по лбу получали. Однажды дядя Александр нагрузил воз сена и хотел везти в другую деревню к своей сестре, а отец Георгий остановил его: «Саня, ты куда?» Тот: «Повезу сено Володе (мужу сестры)». — А у Федора сена хватит корове? — Да они любят на широкую ногу. «Вот поворачивай лошадь и вези к Федору. У него шесть человек детей. А у Володи одна дочь». Убедил. Отвез дядя сено к Федору и сгрузил.
В тридцать пятом году арестовали дядю Александра вместе с отцом Георгием прямо в церкви. Забирали их с отцом Георгием прямо во время службы. И всех, кто был в церкви, тоже, и даже тех, кто шел еще на службу, прямо на дороге хватали.
Отцу Георгию дали восемь лет, помню, как пришла крестная, рассказывала, а все плакали. Когда его вели, он их увидел и показал пальцем вверх. Они поняли и в бане, где он прежде жил, под крышей в соломе нашли пачку писем, говорили потом, что там было много писем от митрополита Иосифа. Отец Георгий его знал и переписывался с ним через доверенных людей. Конечно, они побоялись это хранить, и все сожгли, кроме одного письма, его потом переписывали.
Матрена Чеснокова: Молитвы без священника
В нашей деревне было строго, днем никогда не собирались, молились только по ночам, старались прийти на молитву в темноте и уйти затемно. Когда наш христианин приходил, в окно стучал три раза, а мы спрашивали: «Кто?» Тот называл село, откуда он, тогда ему открывали. Часто собирались в нашем доме, приходило человек по тридцать. Мы вначале помолимся, молитву каждый читал, я читала вслух, остальные про себя, три акафиста за раз. Кто-то из братьев выбирал место из «Нового завета», читал, и проповедь толковалась, потом все вставали и пели духовные стихи.
Братья Чесноковы, Василий и Дмитрий, на священство смотрели отрицательно, но мнение их по этому вопросу было разное.
Они говорили нам о последних временах и предупреждали: «Кто хочет молиться — на крест пойдет. Господь страдал и нам велел». Но маленько ошиблись они, думали, что как в тюрьму нас возьмут, Господь нас к себе из тюрьмы и возьмет. А мы вон сколько живем…
При Чесноковых общее покаяние проходило редко, сначала читали «Покаянный канон», потом молились, потом каждый подходил к иконе и, стоя, вслух каялся, затем три раза поклон пред иконой, а все слушали (при каких-то грехах большое смущение было у молящихся, не все можно вслух говорить, да при детях). Но это редко было. По окончании службы расходились по-тихому, кто далеко жил, оставались ночевать у нас. Ребятишки всегда были понятливые, стояли на страже верно, лишнего ничего не болтали. <…>
После ареста братьев Чесноковых мы все равно продолжали ходить по селам и молиться, но с Федором Ивановичем ходили уже реже. Между собой мы называли себя христианами, а потом из лагеря дядя мой пришел и сказал, что именоваться надо истинно-православными христианами. За нами следили постоянно, так что мы ни к кому не ходили, никакой возможности не было, да и бесед уже не было. Мы знали, что нас посадят, власти ведь запрещали слово Божье говорить, а мы говорили и по селам ходили. По ночам ставили патрули, и тяжело было пройти из села в село, так мы ползком пробирались по огородам.
Александра Халчевская: Обыск
Батька мой вместе с отцом своим Евгением скрывался до тридцать шестого года у брата в Ефремовке Ростовской области. Дядька мой делал кадушки, отец ему помогал, тем они жили. И в скитаниях своих отец познакомился с одним священником, который отказался в церкви служить. И батюшку, Константином его звали, пустила к себе жить старушка. У них маленькая хатенка была, и жил там батюшка с матушкой. Как-то повел меня отец с дядькой к батюшке за восемнадцать километров, а было мне уже одиннадцать лет. Пока дошли туда, я так устала, что уже ничего не понимала. Батюшка Константин служил прямо в этой хатенке. Взял он меня на руки и носил вокруг столика, там же меня он миропомазал и сказал: «Теперь ты по-настоящему крещеная».
А в тридцать шестом году, за две недели до Михайлова дня, арестовали батюшку Константина. Осудили его и отправили в лагерь. А в ноябре, накануне Михайлова дня, появился вдруг у нас батька. Вернулся домой, решив, что уже столько лет прошло. А они сразу узнали. Утром отец встал, помолился, псалтырь почитал и не успел надеть сапоги, как во двор въехал «активист» колхозный. Соскочил и с налету в хату: «Давай в правление, там тебя ждут». А куда отцу деваться?
Батька помолился Богу, попрощался с нами, вышел из хаты. А трехлетняя сестренка дала ему пышечки, которые ей мама дала, со словами: «На, папа. Возьми на дорогу». Папа нам лишь сказал: «Простите. Я уже не вернусь».
Я сразу же схватила папины книжки, бросила их в яму для картошки в кладовке и чем-то забросала. А тут милиционер прибежал, заскочил в хату: «Здравствуйте, хозяин дома? Где хозяин?» А мы ему: «Уже увезли». Он тогда: «Я буду делать у вас обыск. Где ваши церковные книги?» Мы: «Нет у нас никаких книжек». Я крестилась и молилась, а он все в хате перекидал, но в кладовку не пошел. Господь хранил нас. А батьку в каземат посадили, а ночью на Кущевку отвезли, за пятьдесят километров. Три месяца его допрашивали, потом велели нам принести смену белья и продукты…
Монахиня Сергия: Лагерь
В 1937 году снова начались аресты. Забирали всех подряд, не только там иеромонахов или верующих забирали, а всяких, каких попало. О, какие были жуткие аресты! Владыку Вениамина сначала арестовали. Сколько уж прошло времени, не знаю, нас арестовали: меня, его брата иерея Михаила Троицкого, монахиню Филарету, у которой владыка жил, старушечку Наталью Павловну, из Уфы она была, уважала очень владыку, за ним ездила. А вот была со мной одна инокиня, жили в одной комнате, она осталась, а меня арестовали.
Судили в Ульяновске. В первом полугодии 1937 года давали по 5 лет всем, а во втором полугодии, а меня в декабре судили, уже по 10 лет. В тюрьме били сильно, через стенку слышно было, как били, и как кричали люди.
Как-то после допроса встретила в коридоре отца Михаила, брата владыки. Он был весь избит, черный, глаза заплыли: «Рипсимиюшка, ты же знаешь, я ни в чем не виноват».
Потом его этапом отправили в Архангельск, и он умер в дороге. С ним была матушка Филарета. И старушка наша не выдержала, умерла на пересылке в Сызраньской тюрьме. После суда погнали и меня на этап. Я еле шла, — сил нет, а чуть отстанешь, собаки хватают за ноги. Потом привезли куда-то.
Тайга. Свердловская область, Серовский район, станция Сосьва. Дальше не было пути, поезда не ходили, была сплошная тайга. И вот сюда всех на лесоповал присылали. Лагерь большой был, рядом село, где жило начальство Севураллага. В лагере наш этап был первым, за кем привозили еще людей. Заставляли нас пни корчевать — это для всех была непосильная работа, потому что от недоедания ни у кого сил не было. Меня поставили сучки обрубать, а я ведь и топор никогда в руках не держала. Рублю-рублю, а сучья все на месте. Руку себе чуть не отрубила тогда. После этого меня отправили в столовую посуду мыть. Видела, как люди страдают, бедненькие: супчик с крупочкой какой-нибудь дадут им, так они выпьют этот супчик весь, а потом каждую крупиночку собирают в рот. Я уж там про себя-то забывала — мне людей было очень жалко.
Поджила рука, отправили меня на скатку бревен. Там со мной уже сердечный приступ случился. Работала, и вдруг ноги подкосились, дышать стало нечем. Прислонили меня к дереву, а вечером принесли на носилках в барак. А там сразу в лазарет. Я долго болела. Помню, один раз сердце отказало совсем: все слышу, а глаза открыть не могу, и дыхания почти нет. Слышу, говорят рядом: «Умерла». Но Господь сохранил и в этот раз. Потом четыре с половиной года я медсестрой работала, я знакома была немного с медициной. И косить-то нас посылали, а я и косу-то не умела держать. Так там умеешь – не умеешь, давай, работай.
Конечная моя, что ли, остановка: после лечения по наряду меня взяли в швейный цех, — нашли, что я портниха. К тому времени я уже инвалидность в лагере получила, и на общие работы меня не посылали. Работала в цехе закройщицей, денег не давали, конечно, нисколько, но за кусок хлеба ценилась наша работа. Вот здесь я и кончила весь срок. В сорок седьмом году в декабре месяце освободилась. Ехали обратно долго, восемь суток, я, помню, до того изнемогла, что больше не могла уже. На вокзале легла около стенки, вытянулась, так и уснула — все на свете забыла. Часа два-три, наверное, я спала, на вокзале, на полу у двери. А там был какой-то старичок, священник, тоже ехал с нами, потом был еще дядечка из другого лагпункта, бухгалтер. Я когда проснулась, они говорят: «А мы вас караулили. Как вы спали хорошо…»
Александра Окунева: Молитва в лагере
Когда коллективизация началась, двенадцать дворов на раскулачивание записали. Сразу же увезли ночью на черном вороне нескольких мужиков, наших певчих, потом в двенадцать часов ночи увозили и остальных мужиков. А папу нашего взяли, на следствии его и еще двух священников заставляли отречься. Один священник отрекся, его заставили даже поплясать, и он начал служить по-новому. Папа не отрекся, это было перед Пасхой. Его отпустили, он пришел домой, упал на колени: «Ну, детки, пойдем в последний раз послужим, а потом меня заберут!» Ему дали бумагу, в которой было указано, как служить: это читать, это не читать… Вскоре его отвезли в тюрьму, а потом нам пришло известие, что отца можно забрать. Привезли его на тележке в избушечку, в которой мы тогда жили. После он все время болел, лежал, не вставал и вскоре умер. <…>
Стали обыск делать, мне сказали: «Бери, что тебе надо. Сухари бери, одеяло бери». Взяла я сухари, картошку обтерла и вымыла, лепешки постряпала и посушила их маленько — все приготовила. А они вывалили все на стол, спрашивают: «А это что такое?» Я: «Сухари». Они удивились: «Что за сухари?» Я: «Из травы они и картошки тертой гнилой». Увидел он, что я испугалась, сам стал искать в сундуке белье мне, нашел одеялку тканую и пару белья. Повели меня в сельсовет на допрос, а дочка маленькая, ее напугали при обыске, она бежала по деревне за мной, кричала и плакала. Там допрашивать стали, спрашивали: «Где молилась? Куда ходила? Где крестилась? Как долго молилась?» Так до самого утра пытали. В одиннадцатом часу вечера забрали и вот до самого утра… Так арестовали меня, а дочку отобрали и в детдом сдали. <…>
Потом машину подогнали и повезли нас, двенадцать человек, в Чистополь. Там при обыске крест у меня на груди увидели и потребовали: «Давай крест снимай». Я: «Крест не сниму. Зачем я буду крест с себя снимать? Я за это и иду страдать». Потом машину подогнали и нас повезли. Прежде в Казань привезли на допрос, при обыске там у меня крест увидели: «Давай крест снимай». Я говорю: «Крест не сниму. Зачем я буду крест с себя снимать? Я за это иду только». Перекрестилась: «Во имя Отца и Сына и Святого духа. Вы что хотите, чтоб я без креста была? Я крест не скину». И в камере сразу крест зашила в фуфайку. Потом меня позвали: «Айда хлеб получать». Получать хлеб пошли, а я опять не расписываюсь, говорю: «Расписываться я не буду. Господь у меня росписи не берет. Никакой росписи я не хочу, чтобы вот расписываться за хлеб». — «Ну, тогда мы хлеба тебе не дадим». Но потом все-таки дали и, сколько мне дали хлеба, я услала домой. Меня спросили: «А зачем ты усылаешь?». Я говорю: «Они голодные там у меня совсем».
Потом привезли нас в Чистополь, нас двенадцать человек было. Они-то все вместе, а меня все одну закрывали. Всех вместе, а я одна. А там вшей полно, никакого покоя не было, кусают и кусают. Потом в баню меня повели, а потом по одиночкам стали всех раскидывать, кого куда. Потом меня опять закрыли одну, в какой-то ящик, собачий ящик.
Потом на допросы стали вызывать, надевали на руки наручники и те же вопросы задавали: «Где молились? Где были и куда ездили?» Потом осудили меня на десять лет и в Сибирь увезли.
В лагере сразу сказала: «Я на работу не пойду. У меня девчонка и мама больные остались». На меня наручники надели и на «комарье» поставили. Им, комарам, воля, они кусают, а отмахнуться ведь нельзя. Кровь льется, все лицо мое распухло, я уже забывалась. Потом упала и запела молитву «Матери Божией». Подошли ко мне охранники и рабочие, больно охота им послушать. А я пела молитву и пока пела, они ключ от наручников искали, они его потеряли. А у меня уже наручники в руки впились. Еле-еле нашли они ключ, открыли их. Отработали рабочие смену, стали расходиться, меня и отпустили тогда.
А потом зачитали мне: «Пять суток карцера». А в карцере-то спальные доски поднимаются и закрываются на замок, чтоб не лежала и не сидела, там только стоять можно было. Так все время и стояла, а пол-то цементный. Ничего не давали, ни одежды, ни валенок, все скидывали с меня, чтоб нельзя было согреться. Потом вернули в барак, утром встала я, а меня назначили на работу. И опять я сказала: «На работу не пойду. Я не работать пришла сюда, а ради Господа. Если вы меня сюда насильно привезли, так зачем мне работать». И опять в карцер, а из карцера в БУР. А там только трещинки в окошке светятся, заколочены окошки. Всего лишили там: и хлеба, и воды, и тепла.
Мы в бараке только молились, просили Господа, чтоб нас не оставил. Целый день «на комарах» стояли, а потом в барак на молитву шли. Я на поверку тоже не ходила, за это опять мучение было — или наручники надевали и на «комарье», но чаще в карцер сажали. Так что в лагере я все больше в карцере сидела. Хлеба нам давали всего по триста грамм, да и хлеб-то сырой да серый. Но перед кануном Пасхи старались есть пайку хлеба понемногу, все-таки откладывали хлеб. Все думали: «На Пасху досыта поедим». А начальник пришел, приказал «шмон» сделать, и все у нас отобрали да в каптерку бросили. Вот и поели мы…
В лагере я отсидела пять лет, потом пять лет в ссылке в деревне Шугуры Альметьевского района. Потом домой пришла, и вскоре меня опять в ссылку в Сибирь отправили. Так и получилось, что я десять лет отсидела в ссылке.
Будем учиться на примере малых вещей, если не можем сразу понять великие.
Если мы не можем понять, как Бог видит всех людей, посмотрим, как солнце освещает все предметы на земле.
Если мы не можем понять, как душа человеческая не может ни единой минуты жить без Бога, посмотрим на то, как тело человеческое не может ни единой минуты прожить без воздуха.
Если мы не знаем, зачем Бог требует от людей послушания, разберем, зачем глава семьи требует послушания от своих домочадцев, царь – от своих подданных, полководец – от воинов, архитектор – от строителей.
Если мы не знаем, почему Бог требует от людей благодарности, подумаем и уразумеем, почему родитель требует благодарности от своих чад. Но остановимся на некоторое время именно на этом вопросе: почему родители требуют от своих чад благодарности?
Почему отец требует от своего сына, чтобы тот кланялся ему, снимая шапку, и благодарил за всякую большую и малую вещь, от родителей полученную? На что это отцу? Разве сыновняя благодарность делает его богаче, сильнее, уважаемее, влиятельнее в обществе? Нет, нисколько. Но если он лично ничего не имеет от сыновней благодарности, не смешно ли, что он непрестанно учит ей свое дитя и приучает его быть благодарным, и не только родитель набожный, но даже и ненабожный?
Нет, это нисколько не смешно; это благородно. Ибо в сем проявляется самая бескорыстная любовь родительская, которая и заставляет родителей учить свое чадо благодарности. Зачем? Чтобы чаду было хорошо. Чтобы чадо выросло, как садовый плод, а не как дикое терние. Чтобы ему было хорошо в этой временной жизни среди людей, среди друзей и врагов, в селе и в городе, во власти и в торговле. Ибо повсюду благодарного человека ценят, любят, приглашают, помогают ему и привечают. Кто научит быть благодарным, научит быть и милостивым. А милостивый человек свободнее шагает по этой земле.
А теперь спросим себя, почему Бог требует благодарности от людей? Почему Он требовал от Ноя, Моисея, Авраама и других праотцев, чтобы они приносили Ему благодарственные жертвы (Быт.8:20; 12:7-8; 35:1; Лев.3:1)? Почему Господь наш Иисус Христос ежедневно являл людям пример того, как следует воздавать хвалу Богу (Мф.11:25; 14:19; 26:26-27)? Почему и святые апостолы делали то же самое (Деян.2:47; 27:35), заповедуя всем верным всегда за все благодарить Бога (Еф.5:20; Кол.3:17)?
Не разумно ли то, что восклицает великий Исаия: Воспомяну милости Господни и славу Господню за все, что Господь даровал нам, и великую благость Его к дому Израилеву, какую оказал Он ему по милосердию Своему и по множеству щедрот Своих (Ис.63:7)? Или то, что умилительный псалмопевец советует своей душе: Благослови, душе моя, Господа, и не забывай всех воздаяний Его (Пс.102:2)?
Так почему же Бог требует от людей благодарности? И почему люди платят ему благодарностью? Из бесконечной любви Своей к людям требует Бог, чтобы люди Его благодарили. Благодарность человеческая не сделает Бога ни более великим, ни более могущественным, ни более славным, ни более богатым, ни более живым; но она сделает более великими, могущественными, славными, богатыми и живыми самих людей.
И благодарность Богу нисколько не изменит существования и бытия Божия, но изменит существование и бытие благодарящего. Лично Богу не нужна наша благодарность, как не нужна Ему и наша молитва. Но все-таки Господь, сказавший: знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него (Мф.6:8), в то же время учит нас, что должно всегда молиться и не унывать (Лк.18:1). Итак, хотя Бог не имеет потребности в нашей молитве, Он все же повелевает нам молиться. И хотя Он не имеет потребности в нашей благодарности, он все же требует от нас благодарности, которая по сути является не чем иным, как молитвой, молитвой благодарственной. Ибо благодарность Богу воздвигает нас, смертных, из тления смертного, освобождает от привязанности к тому, с чем мы однажды, хотим мы этого или не хотим, должны будем расстаться, и прилепляет к Живому и Бессмертному Богу, близ Которого мы никогда не будем в жизни вечной, если не прилепимся к Нему в жизни временной.
Благодарность облагораживает благодарящего и трогает благодетеля. Благодарность дает крылья милосердию в мире и освежает всякую добродетель. Впрочем, смертный язык не может даже отдаленно живописать красоту благодарности и уродство неблагодарности так ясно, как они представлены в сегодняшнем Евангельском чтении.
Во время оно, когда входил Христос в одно селение, встретили Его десять человек прокаженных, которые остановились вдали и громким голосом говорили: Иисус Наставник! помилуй нас. Десять прокаженных! Страшно увидеть и одного, а тем паче толпу из десяти человек. Тело, покрытое с головы до пят белыми язвами, а затем белыми гноящимися струпьями, которые сначала свербят, а потом жгут как огонь! Тело, гниющее и распадающееся! Тело, в котором гной сильнее крови! Тело, которое есть сплошной смрад и изнутри, и снаружи! Таков человек, больной проказой. И когда проказа охватит и нос, и рот, и глаза, можете себе представить: каков воздух, которым дышат через гной? Какова пища, которую вкушают вместе с гноем? И как вообще выглядит мир, когда на него смотрят сквозь гной?
По закону Моисея прокаженным было запрещено каким бы то ни было образом входить в соприкосновение с остальными людьми. Впрочем, это и теперь так в тех местах, где есть проказа. Чтобы кто-нибудь не подошел близко к прокаженному, тот обязан был издалека кричать: “Нечист, нечист!” Буквально так и написано в законе: У прокаженного, на котором эта язва, должна быть разодрана одежда, и голова его должна быть не покрыта, и до уст он должен быть закрыт и кричать: нечист! нечист (Лев.13:45)! Должна быть разодрана одежда – чтобы была видна проказа. Голова должна быть не покрыта – опять же для того, чтобы видно было, что он прокаженный, поскольку от проказы волосы изменялись в белые и вылезали. До уст он должен быть закрыт – снова опознавательный знак для проходящих мимо. И кроме всего этого, прокаженные были обязаны еще и кричать: “Нечист! Нечист!” Их выгоняли из города или села, и они жили хуже, чем скоты, – отверженные, презираемые, забытые. Нечист он, говорит закон, он должен жить отдельно, вне стана жилище его (Лев.13:46).
Мимо таких оборванных и смердящих обломков жизни проходил в тот день Иисус, Источник здравия, красоты и силы. А когда прокаженные узнали, что это Он, то остановились вдали и громким голосом говорили: Иисус Наставник! помилуй нас.
Откуда сии несчастные могли узнать об Иисусе, что Он в силах им помочь, если они не входили в общение с людьми? Вероятно, кто-нибудь, бросая хлеб с дороги, сообщил им эту новость. Конечно, издалека дошел до их слуха глас о той единственной на свете новости, которая могла их интересовать. Все остальное, что происходило в мире: смена царей и битвы народов, строительство и разрушение городов, развлечения, пожары и землетрясения, – все для них было безразлично. Облеченные в гной, они могли думать только об этой своей злосчастной одежде и, может быть, еще о том, кто мог бы с них эту одежду снять и облечь в одеяние здравия.
Услышав о Господе нашем Иисусе Христе как о всемогущем Целителе, они, безусловно, слышали и об особых случаях исцеления Христом подобных им прокаженных (Лк.5:12-13). Потому они и должны были желать счастливого случая встретиться с Господом. Где-то на краю равнины Галилейской, где дорога начинает подниматься на Самаринские холмы, поджидали они Его. Там Он проходил, направляясь в Иерусалим. И вот счастливый случай, не случайный, но Богом устроенный! Они видят Христа, идущего со Своими учениками. И видя Его, они закричали в один голос: Иисус Наставник! помилуй нас.
Почему они называют Его Наставником? Потому что это слово более значительно и указывает на большее достоинство, чем наименование учителя. Ибо “наставник” означает не просто учитель, но и душепопечитель, словом, примером и заботой руководящий людей на пути спасения. Почему же тогда они не называют Его Господом, словом, содержащим в себе еще более достоинства и значения, чем слово “наставник”? Конечно, потому, что еще не узнали о сем достоинстве Христовом.
Помилуй нас, – кричали они громким голосом. Увидев их, Он сказал им: пойдите, покажитесь священникам. И когда они шли, очистились.
В одном из предыдущих случаев исцеления прокаженных Господь прикоснулся рукой к больному и сказал ему: очистись. И тотчас проказа сошла с него (Лк.5:13). А в этом случае Он не только не прикасался к прокаженным, но даже не подходил к ним близко. Ибо они остановились вдали и вопияли к Нему. Таким образом, и Он вынужден был крикнуть им издалека.
Почему Господь посылает их к священникам? Потому что на священниках лежала обязанность провозглашать прокаженных нечистыми и изгонять их из общества, а исцеленных признавать чистыми и здоровыми и возвращать их в человеческое общество (Лев.13:34,44). Господь не хочет нарушать закон, тем более что закон не мешал, а, напротив, помогал в данном случае Его делу, поскольку сами священники получили бы возможность убедиться, что десять прокаженных исцелились, и сами это подтвердили бы и засвидетельствовали.
Итак, услышав, что Господь им сказал и куда их послал, они направились в свое село, чтобы так и поступить. Но вот, по дороге они взглянули на себя, и проказы на них не оказалось. И когда они шли, очистились. И они посмотрели на свои тела – и тела их были здоровы и чисты, и они посмотрели друг на друга и убедились, – то все они были здоровы и чисты. И короста, и гной, и смрад – все исчезло, так что ни следа на них не осталось от ужасной проказы.
Вдумайтесь немного в тот факт, что одним могущественным словом десять прокаженных человеческих тел, изъеденных недугом, внезапно стали здоровыми и чистыми! И когда вы вдумаетесь, то сами легко признаете: воистину, слово сие не могло исходить от смертного человека! Слово сие должен был изречь Бог через телесный орган человеческий. Действительно, человеческий язык его произнес, но оно происходило из той же глубины, из которой вышло и повелительное слово, повлекшее за собой создание мира.
Есть слова и слова. Есть слова чистые и безгрешные, которые потому и обладают силой. Эти слова проистекают из первоисточника вечной любви. Пред ними распахиваются врата всех вещей; им покоряются вещи, и люди, и болезни, и духи. А бывают слова, разбавленные водой, притупившиеся, умерщвленные грехом, которые производят действия не больше, чем свист ветра в полом тростнике; и сколько бы таких мертвых слов не произносили, они остаются бессильными, как воздействие дыма на железную дверь. И еще представьте себе, какое для нас ни с чем не сравнимое утешение – знать, в какого всемогущего и человеколюбивого Господа мы веруем! Бог же наш на небеси и на земли, вся елика восхоте, сотвори. Он есть Начальник жизни, Он – Повелитель болезней, Он – Властитель природы, Он – Победитель смерти. Мы сотворены не бездумной и бессловесной природой, но Им, премудрым. Мы являемся не рабами природных условий, но слугами Бога Живаго и человеколюбивого. Мы не игра случая, но создания Того, кто сотворил и наших старших братий, ангелов и архангелов, и все бессмертное воинство небесное. Хоть мы в этом мире и страдаем, Ему известны смысл и цель наших страданий; хоть мы и прокажены грехом, Его слово сильнее проказы – как телесной, так и душевной; хоть мы и тонем, Его спасительная рука близ нас; хоть мы и умираем, Он ждет нас по ту сторону могилы.
Но возвратимся к Евангельскому рассказу об исцелении прокаженных и посмотрим теперь на ясную картину благодарности и неблагодарности. Что же сделали эти прокаженные, заметив, что исцелились от своего недуга? Вот что: только один из них возвратился поблагодарить Христа, а другие девять продолжили свой путь, забыв о своем Благодетеле и Спасителе.
Один же из них, видя, что исцелен, возвратился, громким голосом прославляя Бога, и пал ниц к ногам Его, благодаря Его; и это был Самарянин. Этот единственный благодарный человек, увидев, что тяжкая болезнь его оставила, облегченно вздохнул, словно его перестали душить лютые змеи, и первой его мыслью было поблагодарить Того, Кто спас его от неописуемого несчастья. И как он только что возвышал свой хриплый голос и гнойными устами взывал: Иисус Наставник! помилуй нас – так теперь он возвышает звонкий голос из здоровой груди и здоровыми и чистыми устами громко прославляет Бога. Но этого ему было не достаточно, и он побежал назад к своему Благодетелю, чтобы выразить ему благодарность. И, возвратившись ко Христу, он пал пред Ним ниц, уже не на изъязвленные и больные, но на здоровые колени, и принялся благодарить Его.
Тело исполнено здравия, сердце – радости, очи – слез! Вот истинный человек. Только что он был скоплением гноя, а теперь снова стал человеком! Только что он был извергнутым отбросом жизни людской, а теперь – снова достойный член человеческого общества! Только что он был унылой трубой, игравшей одну лишь песню: “Нечист, нечист”, а теперь он – радостная труба хвалы и славы Божией!
И сей единственный благодарный человек был не иудей, но самарянин. Самаряне же были не иудеи, но или чистокровные ассирийцы, или потомки ассирийцев и иудеев. Это те самые ассирийцы, которых некогда царь Ассирийский Салманассар поселил в покоренной Самарии, предварительно переселив оттуда в Ассирию израильтян (4Цар.17:3-6, 24). Что и сей благодарный человек был чистокровный ассириец, видно из того, что Сам Господь называет его иноплеменником:
Тогда Иисус сказал: не десять ли очистились? где же девять? как они не возвратились воздать славу Богу, кроме сего иноплеменника? Слышите ли, как мягко Господь укоряет неблагодарных? Он только расспрашивает о них – разве и они не исцелились? И почему и они не возвратились поблагодарить? Он спрашивает, не потому что не знает, что все они очистились. Нет, он знал, что они исцелятся, прежде чем встретил их и увидел. Но, задавая сей вопрос, Он упрекает. И какой же это мягкий упрек, не правда ли? Как любой из нас, когда подарит монету какому-нибудь бедняге, кричит и бушует, если тот его не поблагодарит! А представьте себе, как бы каждый из нас самым грозным образом изобличил девять больных людей, если бы он, предположим, сумел возвратить им здоровье, а они бы даже не выразили благодарности за такую неоплатную услугу!
Как же все дни наполнены человеческими криками на неблагодарных! Как тяжел воздух от злобы и проклятий, каждый день с утра до вечера сыплющихся из людских уст на неблагодарных! Между тем, как ничтожно все, сделанное человеку человеком по сравнению с теми благодеяниями, что творит людям Бог, творит без устали и непрестанно, от колыбели человека до могилы!
Но все-таки Бог не кричит, не бранит, не проклинает неблагодарных, но лишь мягко укоряет их, спрашивая тех, кто молится Ему келейно или в храме: где же прочие Мои чада? Не даровал ли Я тысячам из них здравие, но се, только сотни вас, благодарящих? Не украсил ли Я урожаем нивы, и не у всех ли Я наполнил загоны для скота, но се, лишь немногие из вас преклоняют предо Мною колени и воздают хвалу? Где прочие Мои чада? Где могущественные и сильные, владеющие народами Моей силой и с Моей помощью? Где богатые и преуспевшие, обогатившиеся Моим богатством и преуспевшие по Моей милости? Где здоровые и веселые, исполнившиеся здравия и веселия из Моего источника? Где родители, детям которых Я помогаю расти и крепнуть? Где учителя, которым Я прибавляю мудрости и знаний? Где многочисленные больные, исцеленные Мною? Где многие и многие грешники и грешницы, души которых Я очистил от греха, как от проказы?
Как они не возвратились воздать славу Богу, кроме сего иноплеменника? Он единственный вернулся, чтобы поблагодарить. Но разве для Христа существуют иноплеменники? Разве Он пришел спасти не всех людей, а только иудеев? Иудеи хвалились своей богоизбранностью и тем, что своим богопознанием превосходили все остальные народы земли. Но вот пример, показывающий тупость их ума и окаменение сердца! Ассириец, язычник, оказался обладателем более просветленного ума и благородного сердца, чем хвастливые иудеи. Но, к сожалению, эта история и до сего дня повторяется с избранными и неизбранными. И сегодня некоторые из язычников обладают более открытым к Богу умом и благодарным Ему сердцем, чем многие и многие христиане.
Наконец, сей рассказ завершается словами Спасителя, обращенными к этому благодарному самарянину:
И сказал ему: встань, иди; вера твоя спасла тебя. Видите, сколь велик Господь в смирении, также как и в благости! Для Него является радостью назвать людей соработниками в Своих великих и благих делах. Этим Он хочет возвысить достоинство униженного и уничиженного рода человеческого. Будучи превыше человеческого тщеславия и гордости, Он желает разделить Свои заслуги с другими, Свое богатство – с бедными, Свою славу – с несчастными и жалкими. Вера твоя спасла тебя.
Действительно, этот Самарянин веровал, как веровали и остальные девять прокаженных; ибо если бы они не веровали в могущество Господа, то не кричали бы: Иисус Наставник! помилуй нас. Но чего стоила эта их вера? Они могли с тою же верой кричать к тысячам самых прославленных врачей на земле: “Помилуйте нас и исцелите нас!” Но все было бы напрасно.
Предположим даже, что кто-нибудь из этих тысяч земных смертных врачей вылечил бы их: как вы думаете, стал бы он – любой из них – приписывать сие исцеление вере больного, а не себе, исключительно себе и своим способностям? Не в обычае ли у земных смертных врачей намеренно замалчивать роль больных в выздоровлении, чтобы таким образом как можно ярче выделить исключительно себя самого и свои заслуги? Так относятся люди к людям. А Господь наш Иисус Христос относится к людям иначе.
Христос поставил Свой воз пшеницы, а прокаженный самарянин бросил в этот воз одно свое зерно. Христов воз пшеницы есть Его Божественная сила и власть, а зерно прокаженного – его вера во Христа. Но справедливый и человеколюбивый Христос не хочет скрыть даже одного этого зерна, напротив, воздает ему большую честь, чем Своему возу. Потому он и не говорит, как сказали бы в подобном случае все смертные: “Мой воз пшеницы напитал тебя”, но: “Твое зерно тебя напитало!” Он не говорит: “Я спас тебя!”, но: Вера твоя спасла тебя. О, сколько великодушия в сих словах! И какой урок всем нам! И какой укор самолюбию и гордости людской!
Brian Kershisnik – “Исцеление десяти прокаженных”
Пусть придут и со стыдом научатся от Христа праведного все, скрывающие зерно чужой заслуги и выпячивающие свой воз. Они являются похитителями и ворами не меньше, чем богач, присоединяющий маленькое поле бедняка к своему большому!
Пусть придут и со стыдом научатся от Христа справедливого все генералы, скрывающие вклад своих солдат в победу, но громко трубящие повсюду о своих исключительных заслугах!
Пусть придут и со стыдом научатся от Христа смиренного все торговцы и промышленники, замалчивающие роль своих работников и помощников в своем успехе и приписывающие его лишь собственному трудолюбию, мудрости и удачливости!
Пусть, наконец, придет и со стыдом научится от Христа человеколюбивого и весь человеческий род, в гордой слепоте своей приписывающий все благо, все умение, все успехи исключительно себе, но замалчивающий львиную долю Божию во всем этом или забывающий о ней! Пусть придет и научится, видя, как справедливый Бог не замалчивает ни одного зерна заслуги человеческой в целом возе Своих заслуг, но, напротив, Свои заслуги скрывает и молчит о них, а подчеркивает заслуги людей!
Можно ли представить себе более сильный удар и более страшный упрек людям за их воровство, хищения, грубость, отсутствие человеколюбия и боголюбия? Воистину, имеющий стыд устыдится при виде такого смирения Христова. Имеющий в себе одну непогашенную искру совести покается в своем грубом и глупом самохвальстве и выставлении себя напоказ и станет благодарным по отношению к Богу и людям. А благодарность научит его справедливости, праведности и смирению.
О, если бы мы, христиане, знали, от какой душевной проказы ежедневно врачует нас Христос, мы немедленно возвратились бы к Нему, пали ниц к ногам Его, громким голосом прославляя Бога, и благодарили бы Его от сего часа до часа смертного – до часа смертного, который не далеко от каждого из нас! Господу и Спасу нашему Иисусу Христу честь и слава, со Отцем и Святым Духом – Троице Единосущной и Нераздельной, ныне и присно, во все времена и во веки веков. Аминь.
Тема православных новомучеников христианских, российских прежде всего, давно начала занимать моё внимание особенно с тех пор, когда я окрестившись принял православие. Ранее, до этого момента рассмотрения преступлений сатанинской - "коммунистической идейности", которые я видел, не различали именно христианской тематики, хотя и включали их в список злодеяний "самой справедливой народной власти". Впоследствии, по мере укрепления в вере, и приобретении духовного опыта я выделил преступления именно анти-христианской направленности в отдельную группу, коль скоро она уже существовала как особая категория безпримерных злодеяний совецкой власти. Мне открылся такой мiр страданий, который невозможно передать никакими словами, и именно в том месте, где нельзя, невозможно, запрещено его предполагать.
Начать надо с того, что коммунистическая власть - это ничто иное как ад на земле, - ад перенесённый из своего тайного места в этот мiр. Неслучайно, что те кто исповедовал свою веру во время правления совецкого антихриста (коллективного Антихриста по словам исповедников ПЦ) по мнению некоторых духовных людей удостоены Христом больших почестей, чем даже первые древнехристианские новомученики, (впрочем: "Одна слава солнца, и другая слава луны, и другая слава звёзд..."). Нужно особо отметить, что гонения на веру времён открытой богоборческой антихристовой власти превосходили первые, отличаясь от них не только по своей массовости, систематической всеохватности, но и по своему "качеству", где принципиальным отличием от первых гонений являлось простое уничтожение людей по признаку веры. Первые языческие цари требовали от верующих всего только одного: "вначале поклонись мне как Богу, а дальше делай что хочешь, верь во что хочешь, я тебе препятствовать не буду". Коммунистам этого было уже не достаточно: они, вообразившие себя неким сверхбожеством, не могли допустить, чтобы где-то (необязательно рядом с ними - просто где-либо вообще) верили не в них, или не в их идею, поэтому им было недостаточно простое поклонение их идеологии вначале как Богу (кое по примеру всех совецких людей нужно было производить всю свою жизнь!), но и дальнейшее отсутствие веры кого-либо во что-то не согласной хоть в чём-то с коммунистической идеологией. Следовательно, уничтожение христиан предопределялось в любом случае.
Вообще коммунистическая власть это олицетворение смерти (было-бы странно, если-бы её автор - человекоубийца от начала своего существования, мог предложить что-то иное), поэтому особую остроту выражения этого положения вещей представляет собой убийство не просто людей, а именно, и прежде всего тех кто является носителем противления смерти, будучи проводником Вечной Жизни. Именно рассмотрением Преступления в отношение их (т.е. христиан) нужно уделить особое место. Должен ещё сказать, что забвение, особенно сознательное, о жертвах безвинных, - т.к. вера в Бога не является преступлением, - более худший грех, чем, например, нерадение о молитве. Но вот что интересно: даже в православных календарях, где напечатаны тропари и кондаки святым я не могу припомнить, чтобы наряду с положенным на каждый день молитве какому-либо святому была также размещена молитва новомученику. При этом: нередко есть молитвы первомученикам Христовым, древним исповедникам веры христианской, но вовсе нет молитв новомученикам. Прошу понять меня правильно: я нисколько не умаляю значения подвига первых христиан перед лицом антихристианских языческих гонений, подвиг их остаётся для меня примером подражания, символом Истины, предметом восхищения, но почему тогда такое невнимание в отношение тех, кто зачастую всю жизнь проводил в муках и страданиях находясь под игом кровавейшего и лживейшего богоборческого правления, и, оставаясь верным Христу, был в конечном итоге убит слугами Антихриста? Тем более, что это произошло как раз в той стране, в которой находится носящая название её ПЦ, и в среде народа которого происходило убийство лучших его представителей? Но в среде ли этого народа, точно ли его ?...
Да, я вижу, например, тропарь Трифону, Анастасии Узорешительнице, Варваре великомученице, но почему я не вижу тропаря иер. Павлу Флоренскиму, епскп. Серафиму Остроумову, епскп. Владимiру Богоявленскому, новмчц. Евдокии, другим простым мученикам? Да, есть их упоминание в бумажном календаре наряду с другими святыми, но нет им ни тропарей и кондаков. Те-же, которые составлены в неофициальных интернет изданиях, на мой взгляд, часто невыразительны по своему содержанию и не отражают истинное положение вещей как его видит Церковь. И это всё при том при всём, что МП РПЦ, единственная в РФ занимается жизнеописанием этих святых, и если есть доступ к архивам то только она, официальная церковь имеет доступ к ним. Стыдится что-ли она открыто разместить в своих календарях молитвы пострадавшим во времена богоборческих гонений на веру православных, кстати, в основном русских? Получается, что она, гордо носящая название "Русская Православная Церковь" не может или не хочет засвидетельствовать, что, оказывается, в Советском Союзе не всё было хорошо... А остальные тогда, - что? Все пользуются календарями МП РПЦ, и точно также забывают прочитать вроде-бы на каждый день полагающуюся молитву новому мученику. А их там столько... Посмотрите упомянутый моспатриархийный календарь, в котором в один день нередко список от одного до десяти, например, человек. Почти каждый день. Когда я смотрю на это глазами обычного человека я прихожу только от одного этого в ужас. "Господи, - сколько людей убито!" И невольно восклицаю внутренне: "Сколько-же их..." При длительном рассмотрении увиденного оно предстаёт как какой-то безпрестанный кошмар.
Почему же это не отметить как кажется таковой "мелочью" как обязательная молитва в оный день? Да, православный календарь это не мартирологий, по нему трудно судить о том сколько-же людей было убито коммунистической властью ада действующего на земле. Но поверьте, достаточно того что уже есть, и даже более чем. Более того: достаточно всего одного "расстрелянного", т.е. преступно убитого христианина за "антисоветскую агитацию", которая в переводе на нормальный человеческий язык есть просто исповедание веры. (Никогда не надо забывать, что для коммунистов всё что расходится с их сатанинским лжеучением есть так или иначе выраженная "антисоветская агитация").
Эти святые, имена которых мы видим в календаре - являются символами веры, лучше чем кто-либо свидетельствующие о ней. Так почему-же мы почти всегда забываем о них? Есть такая мысль: "те кто не видел, не испытал на себе смерти тот не не знает, что такое жизнь". Точно также как и тот кто не знал тюрьмы не знает, что такое свобода. Так почему же мы, хотящие быть истинно православными христианами отвергаем свидетельство о вере, кстати, уже без нас сделанное? Осталось всего только: согласиться с ним, не забыв о нём, ничего сверх не требуется; не нужно даже искать имена безвинно убитых, всё уже готово - просто прочитай молитву тому кто отдал свою жизнь за то во что ты веришь - и ты не будешь противоречить своим равнодушием Истине.
Между прочим, я имею ввиду не только мiрян, но и саму Церковь. В бытность свою бывал я в разных приходах, называющих себя истинно-православной церковью. Но точно также как и с календарём - не могу припомнить, чтобы на службе, на часах, особенно на Литургии упоминались новые мученики и исповедники. Стыд и позор. Ведь всё помнят, всё видят, даже то что не разрешали видеть святые, а этого как будто нет! Не существует... "Убиты и забыты". Не хочу сказать, что так везде, возможно есть и исключения, но общая картина в этом смысле удручает, да и вы сами это можете легко вспомнить. Часто ли на часах читался тропарь, хотя-бы общий мученикам (подразумевающий - новым мученикам)? Хочется ещё раз заметить, что те кто не любят мёртвых не любят и живых. А ведь эти люди живы и с небес видят всех. Но попробуйте вспомнить: кто-то обращался за помощью к такому святому, просил его наставить в жизни, есть ли вообще почитаемый мученик, не п.ч. "так надо", а по велению сердца? И если нет, то признайте честно: с вами что-то не так. Ну не может быть одинаково: один отдаёт свою жизнь за веру христианскую, а другому это безразлично, - и это одно и то-же. Никогда так не было. А если вы пришли к такому же выводу, что и я, то подумайте: что вы сможете с этим делать, как можете измениться?
Наверное в связи с прочтением всего этого у кого-то возникает вопрос: а кто я, собственно, такой, чтобы так заботиться о почитании православных святых, чем я знаменит, какой у меня церковный чин, звание, должность? Отвечу по примеру смиренных так: ничем я не знаменит, как только своими грехами, а церковный чин, должность и звание у меня - мiрянин. Тогда меня могут спросить: а почему я тогда пекусь о вроде не своём, почему не занимаюсь исправлением своих грехов, а лезу в такие дебри, и вообще не живу "правильно" (с точки зрения спрашивающего). На что я могу также отметить, что Христос призвал не праведников, а грешников к покаянию, так вот: примите это упоминание о новомучениках за покаяние с моей стороны. Что могу, как могу так и делаю. И да: это свидетельство об убиенных коммунистической властью нисколько не мешает исправлению своих грехов, зря вы так подумали, напротив, очень помогает. А что касается правильной жизни то у каждого она своя, не так-ли?... Просто так получилось, а точнее: так Богу было угодно, что именно я, вовсе не праведник, а обычный грешник занялся рассмотрением настоящей темы - чем никто не занялся кроме меня именно в таком аспекте как я это делаю сейчас. Именно я, - нисколько не горжусь этим, иначе будет не чистым, - каждое утро поминаю всех мучеников за веру, и всех святых в соответствии с ПК. И именно я, - я здесь не хвастаюсь, прошу понять меня правильно, хотя, конечно, вы вольны думать иначе, - превозмогая боль от узнанного и усталость вот уже в течение почти года, - осталось ещё два м-ца с того момента, когда я вплотную подошёл к теме, - составляю свой мартирологий в своём журнале, в соответствии с ПК, но не так как это делает в своих жизнеописаниях святым МП РПЦ. Конечно, в основном я использовал их информационную среду, но лишил её того безразличия, напыщенности, благодушия к врагам ПЦ, и смирения перед коммунистической идеологией, которыми пронизаны жизнеописания новым святым. Так, например, я не могу бездумно перепечатать жизнеописание , где есть такие слова: "некий епископ был послан уврачевать раскол в Церкви" (-в связи с неприятием Декларации митр Сергия Страгородского), или где написано, что были "гонения" или "гонения безбожников", хотя из текста ясно видно, да и без него, что гонения не просто, а коммунистические гонения, и не "безбожников", а - богоборцев, или большевиков. И т.д. И ещё, в конце описания новомученику, где МП РПЦ пишет: "был реабилитирован в таком-то году" (той-же самой коммунистической властью, особенно "демократической"), - когда дело сделано - можно и реабилитировать, да и к тому-же, если не опасны теперь (Церкви то нет, почему не "реабилитировать"?), - я этой строчки не ставлю, для меня имеет значение посмертная участь человека в раю, а не на земле. Ну и всё в таком духе.
Также я сопровождаю особенно выдающееся некоторыми собственными комментариями. В тексте есть также выделения жирным шрифтом, показывающие духовную основу, т.е. истинную причину, гонения коммунистического правления на Христианство. Очень кстати, что преступники того времени часто даже не старались сохранить личину якобы формального безразличия к вере во Христа, а в своих обвинительных заключениях так и писали: "обвиняется в создании нелегальных церковных приходов", "религиозной пропаганде", или даже: "...вина его удваивается ибо он поп". Эти откровения теперь дорогого стоят поскольку наследники прежних гонителей, их отпрыски, идеологические последователи и доктринёры пытаются в настоящее время навязать людям мысль, что де мученики пострадали не за веру, а за политику, являясь "контрреволюцией". (Но скажите: какая контрреволюция может быть в 1937 году, когда их революция закончилась в 1917г.?) Особенно падки на это утешение от Антихриста представители известной организации чей глава заявил, что "хочет делить свои радости с радостями коммунистов". Кроме того, для удобства понимания жизнеописания кого-либо из пострадавших за веру я в некоторых спорных местах (надо знать, что немалая часть текстов взята с сайтов МП) даю сопроводительные примечания, проведя небольшую коррекцию текста в согласии с истиной вещей. Например, известный епископ не поминал С. Страгородского, но не примкнул к иосифлянам. Сергианский бытописатель из этого делает вывод не подтверждаемый в его-же тексте, что этот епископ "воссоединился с канонической церковью". "Каноническая церковь"(МП)... Конечно это не может быть использовано в жизнеописании епископа пострадавшего в конечном итоге от своей "неканоничности"...
К тому-же: моспатриархийные календари грешат ещё одной особенностью: не во все дни там есть упоминание пострадавших за веру во время коммунистических гонений, хотя это особенность не только МП; иногда так бывает во времена ц. праздников, - да, было-бы хорошо, если бы сатана не убивал людей, когда Церковь празднует свои дни, но, к сожалению, смерть действует независимо от этого. А иногда и просто не упомянуты по неизвестным причинам, как, например, в этот день когда написана настоящая статья: в календаре нет новомучеников, а мартирологии, например, общества "Мемориал" они есть. Поэтому не встретив в календаре данное упоминание я сразу начинаю искать: нет ли такового в сети, и найдя, проставляю у себя.
Итак, довольно слов. Всё для чего я веду свой мартирологий - это желание пробудить совесть в тех в которых она ещё теплится. И дать возможность посмотреть на свою веру с точки зрения её наиболее выразительного исповедания, а также критически осмыслить свою веру в вопросе исповеди перед лицом смерти.
Адрес ЖЖ, где можно найти пополняемый список святых, и, одновременно - безвинных жертв коммунистического режима (кому что более важно): http://svnovomucheniki.livejournal.com/
В православной деревне в Дудачкино, Ленинградской области РФ, произошла трагедия. Неуравновешенный человек, который был адептом Московской Патриархии и только два месяца назад стал приходить беседовать с настоятелем протоиереем Александром Суховым (до этого бывший яростным нашим противником), заподозрил свою бывшую жену Елисавету, многолетнюю нашу прихожанку, в измене. Будучи в неистовом состоянии, он застрелил ее и нашего брата во Христе Дионисия. Также вел беспорядочную стрельбу по прихожанам, но было много осечек. Во время осечек братья обезвредили злодея. Официальная версия следствия - ревность.
6/19 декабря 2015 г. В Свято-Никольском соборе Ахарнэ (Аттика, ИПЦ Греции) состоялась Архиерейская литургия в день Престольного праздника (память святителя Николая Чудотворца). Возглавили службу Митрополиты Хризостом Аттикийский и Фотий Димитриадский.
В воскресение, 20 декабря, в Николаевском приходе в Лионе (Франция) состоялись торжества по случаю Престольного Праздника. Божественную Литургию возглавил Первоиерарх РПЦЗ, управляющий Западно-Европейской епархией, Митрополит Агафангел. Ему сослужили настоятель протоиерей Христо и настоятель прихода в Лионе ИПЦ Греции протоиерей Георгий. Служили также протодиаконы Сергий Всеволжский, Герман Иванов-Тринадцатый и Евгений Дорошин. Помогал на службе сын о. Георгия иподиакон Фома и многочисленные прислужники. Прекрасно пел хор под управлением регента Германа, сына протодиакона Германа.
На Престольный Праздник в Никольском храме в Лионе (Франция) Божественную Литургию возглавил Митрополит Агафангел в сослужении настоятеля протоиерея Христо при протодиаконе Германе. Основные торжества по случаю Престольного Праздника в приходе запланировали провести в воскресенье.
Православная Церковь празднует память великого святителя и чудотворца Николая. Вчера за службой вспоминали мы о некоторых чудесах этого великого святителя, которые когда-то были явлены на Дальнем Востоке, в Китае, в Манчжурии. А сейчас вспомним некоторые его чудеса, которые были уже у нас на Родине, в России, несколько раньше, до этой нашей несчастной революции.
Был такой случай. В городе Киеве, в одном из больших храмов, посвященных святителю и чудотворцу Николаю, был престольный праздник. Весенний праздник. Неподалеку от Киева, на берегу Днепра жила небольшая благочестивая семья: муж, жена и маленький ребенок. Они очень особо чтили святителя Николая. Каждый раз, когда в Киеве был его праздник, они, как жившие на берегу, садились в лодку и по реке Днепр плыли в Киев и там справляли этот праздник в честь святителя. Однажды они сели в лодку и поплыли. Плывут по самой середине широкой реки, потому что там течение сильнее, и они скорее приплывут. Каким-то образом, задремали они что ли, но во всяком случае, младенца уронили в реку, и он утонул. У них не было и представления, как искать младенца, который утонул на середине широкой глубокой реки?! Не трудно представить себе, какая скорбь и ужас овладели родителями. Они стали роптать на святителя Николая: «Мы тебя так чтим, мы к тебе торопимся на праздник, а ты попустил, чтобы у нас случился такой ужас!» Но, ничего не сделаешь: поплыли дальше, приплыли в город, пришли в тот храм, где был престольный праздник. Но не столько молились, сколько проплакали всю всенощную о своей тяжкой печали и горе.
Служба кончилась, все разошлись. Утром рано сторож входит в церковь для того, чтобы зажигать лампады и свечи. Вошел и слышит в церкви детский плач. Он остановился, прислушался — где-то плачет ребенок. «Кто-то из богомольцев, — думает он, — ухитрился забыть свое дитя». Но он все-таки пошел к настоятелю, и они вдвоем пошли в храм. Действительно, ребенок плачет, прислушались: это наверху, где хоры, где певчие стоят, оттуда несется детский плач. Они пошли на хоры и там видят: на хорах, на стене большой образ святителя и чудотворца Николая, а перед этим образом на полу лежит совершенно мокрый младенец и плачет. Настоятель не знал о том, что произошло. Но когда богомольцы собрались, настоятель объявил о таком неожиданном случае. Родители бросились туда и узнали там свое дитя, оно было насквозь мокро, но живо и невредимо.
Это поразительное, потрясающее чудо облетело весь Киев и после этого, этот чудотворный образ киевляне назвали «Никола мокрый». Перед ним, после этого, было еще много чудес. Это один случай, а вот и еще один. Большое село, где храм в честь святителя Николая. Весенний праздник святителю Николаю, престольный праздник храма. Село было благочестивое и поэтому, когда престольный праздник, все жители села стремились в Божий храм, чтобы там прославить великого святителя. На окраине села стоит хата, там живет крестьянин с женой и двумя детьми. Утром благовест — в церковь уже звонят, а жена его, хозяйка, занялась приготовлением по хозяйству. Хозяин, так как уже звонят, взял детей и пошел в храм, а уходя ей сказал: «Смотри, жена, чтобы тебе из-за пирогов не прозевать Божью службу». И ушел. Она быстро постаралась окончить свое дело и побежала тоже в церковь, а второпях забыла закрыть дверь. И так хата осталась настежь открытой. Служба в церкви кончилась. Хозяин со своими соседями спокойно идет к своей хате, а жена и дети пошли вперед. Но испуганно остановились, не входя в хату — видят дверь открыта (жена только тогда спохватилась, что она, кажется, забыла дверь закрыть) и слышат, что там кто-то что-то говорит, какой-то голос. Жена испугалась, побежала назад к мужу. Несколько человек пошли туда и видят, что среди хаты лежит мешок, в который навалено имущество хозяев и какой-то человек тычется руками от одной стенки к другой и не может найти дверь, слепой. Его, конечно, схватили, и он признался в том, что он пришел как раз с недоброй целью — обворовать. Проходил мимо, увидал, что дверь открыта, думает: «Наверняка, ушли в церковь, я могу тут поживиться». Тут же нашел мешок, набрал в него много добра и хотел уходить с мешком. Вдруг входит какой-то старец и ему грозно говорит: «Добрые люди пошли ко мне на праздник, а ты тут такими делами занимаешься», и ударил его по лицу, и тот ослеп. Тогда хозяин встал и говорит этому несчастному вору: «Тебя может от слепоты исцелить только тот, кто тебя ослепил. Пойдемте молиться к святителю Николаю, может он тебя простит и исцелит». Пошли, рассказали священнику. Священник стал служить молебен святителю и чудотворцу Николаю и посреди молебна вдруг этот слепой вор прозрел. Пред ним образ святителя Николая. Он воскликнул на всю церковь: «Вот, вот, этот самый старец меня ослепил там, в той хате». Вот, вам другое чудо Святителя!
Чудес святителя Николая не перечислить! Он являлся, в большинстве случаев, конечно, как именно милующий и спасающий. А иногда являлся грозным карателем, когда видел, что нужны какие-то строгие меры. Не помню сейчас точно, мне рассказывали, что в Харбине, где был образ святителя на вокзале, о котором я вчера рассказывал, что там еще такой страшный случай произошел. Так мне рассказывали, уже когда там были коммунисты, советские. На вокзале, по-прежнему, много народу, и образ святителя Николая, и перед ним свечки. Идут солдаты: красноармейская стража. Народу много, молятся, ставят свечи. Один солдат-красноармеец другим говорит: «А вот я сейчас возьму и закурю папироску от лампады, которая перед иконой». Другие солдаты стали ругать, останавливать: «Не делай этого! На что тебе нужно?!» Он им ответил: «Если Бог есть, Он может, пусть Он меня накажет!»
Поднялся по ступенькам к иконе, и от лампады закурил папироску, поворачивается, с улыбающейся физиономией к своим приятелям. Он был весь обвешан гранатами, и без всякой видимой причины, эти гранаты, внезапно, взорвались все — разнесли его буквально на мелкие кусочки, от него ничего не осталось, а никто другой, несмотря на силу взрыва, не пострадал. Только он погиб.
Всякий раз, когда мы с вами вспоминаем святителя Николая Чудотворца, нужно помнить, что Господь этому великому угоднику Божьему даровал особую благодать, главным образом, на помощь страдающим людям. Поэтому, когда трудно тебе, когда на душе тяжело, без сомнения обращайся к великому святителю, который услышит твой призыв, и своей благодатной силой поможет и избавит тебя. Аминь.
В воскресный день, когда Православная Церковь праздновала также память св. апостола Андрея Первозванного, в исторических Фивах (Греция) в храме Всех Святых (ИПЦ Греции) Митрополит Хризостом возглавил праздничную воскресную службу.
Схиархимандрит Кирик — одна из центральных фигур в истории Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря в первой половине ХХ века. Он поступил в монастырь в то время, когда старец-игумен Макарий (Сушкин) был еще жив, и успел получить у него немало уроков благочестия и духовности. Но главным его руководителем и наставником на этом пути был все-таки старец Агафодор (Буданов), который без прикрас и изменений передал ему все богатое учение великих старцев отца Иеронима и отца Макария. Схиархимандрит Кирик оказался не только хорошим учеником, но и сам сумел передать учение старцев своим ученикам.
Родился схиархимандрит Кирик (в миру Константин Никифорович Максимов) в 1864 году в крестьянской семье села Вышнехмелевое Верхососенской волости Малоархангельского уезда Орловской губернии. Его мать звали Екатериной. Мальчик с ранних лет был задумчивым и впечатлительным. Он с горящими глазами слушал рассказы матери о человеколюбивом Господе и мечтал когда-нибудь стать его верным слугой. В свое время Константина отдали учиться в уездное училище, после окончания которого он работал в канцелярии уездного правления писарем. Но не это было его мечтой, он постоянно думал: как определиться ему в монастырь. Родители сначала были против этого намерения сына, но мольбы и настойчивость Константина размягчили их сердце, и они дали свое согласие.
В 1886 году Константин прибыл на Святую Гору Афон и поступил в русский монастырь святого великомученика Пантелеимона, где его определили на послушание в канцелярию монастыря. Почти три года Константин имел счастье общаться с великим игуменом и старцем Макарием (Сушкиным). Он не пропускал ни одной малейшей возможности приступить к окруженному заботами и людьми старцу, исповедоваться у него или получить благословение.
15 июня 1887 года от игумена Макария Константин удостоился пострига в рясофор с именем Кирик, что воистину было вершиной счастья для молодого подвижника. 6 марта 1892 года его постригли в мантию с тем же именем. 30 ноября 1894 года отец Кирик был рукоположен в иеродиакона, а 27 июля 1898 года в иеромонаха.
С 1890 года его духовным отцом был отец Агафодор (Буданов), верность которому отец Кирик сохранил до самой кончины старца. В хранящемся в архиве монастыря дневнике отца Агафодора на первой странице есть надпись отца Кирика: «Рукопись сию унаследовал я лично от старца иеромонаха Агафодора при жизни его, незадолго перед кончиной Аввы», что свидетельствует о тесной духовной связи этих двух подвижников.
В 1899 году отца Кирика отправили на Одесское подворье Афонского Пантелеимонова монастыря, где он сначала выполнял послушание казначея, а с 29 октября 1905 года стал настоятелем подворья. За пять лет несения этой службы отец Кирик проявил себя как опытный духовник, он заслужил любовь и уважение не только братии Одесского подворья, но и огромного количества прихожан, ежедневно осаждавших его храм. Большое уважение он заслужил также у знати и руководства города. Даже одесский градоначальник исповедовался у него и испрашивал у него духовного наставления. А когда старцы вызвали отца Кирика в обитель, то он письменно просил их оставить его в Одессе.
Кроме духовного окормления людей и практического руководства Афонским подворьем в Одессе отец Кирик занимался активной разносторонней общественной деятельностью. Во время Русско-японской войны 1904-1905 годов он выполнял пастырские обязанности в 4-м стрелковом батальоне, за что был награжден золотым наперсным крестом и набедренником. В 1909 году он был избран действительным членом Православного Палестинского Общества.
В 1910 году старцы Руссика постановили вызвать отца Кирика на Афон, куда он немедля поехал и где жил до марта 1914 года, выполняя послушание духовника и казначея. В этот период своей жизни он много времени посвятил изучению истории монастыря и обогащению ее новыми летописными записями.
В марте 1914 года по решению Собора Старцев монастыря отец Кирик был вновь назначен настоятелем Одесского подворья. Видимо, основой этого решения стали многочисленные просьбы одесситов вернуть любимого духовника. В Одессе отец Кирик оставался до 1920 года.
В это трудное для Святой Руси время верный сын ее отец Кирик не оставался в стороне от происходящих событий, а посильно участвовал в судьбе Родины. В годы Первой мировой войны он при Одесском подворье организовал лазарет для раненых и сам активно участвовал в деле духовного окормления воинов и их начальников. За свою активную деятельность на благо Родины и за усердие к нуждам войны по постановлению Святейшего Синода он был награжден в 1916 году орденом святой Анны третьей степени и возведен в сан архимандрита. По постановлению Российского общества Красного Креста от 25 января 1916 года ему предоставлено было право ношения установленного 24 июня 1899 года знака Красного Креста.
Не приемля богоборчества и большевизма, отец Кирик активно поддерживал антибольшевистское движение и обличал советское безбожие. Поэтому с наступлением большевиков он вынужден был оставить Одессу в феврале 1920 г. вместе с отступавшими частями Белой армии.
Возвратившись в родную обитель на Афоне, отец Кирик вновь взял на себя исполнение нелегких обязанностей духовника. Наступили тяжелые для обители времена, и братья нуждались в особенно сильной личности, способной поддержать их. Именно таким духовником и стал отец Кирик. Он личным примером вдохновлял братьев на новые духовные подвиги.
Тяжелое материальное положение заставило игумена Мисаила искать помощи в братской Сербии, где скопилось особенно много русских эмигрантов. По его благословению отец Кирик несколько раз ездил туда для сборов пожертвований для обители. Последний раз он ездил в Сербию в октябре 1931 года с иконами для новой Иверской церкви в Белграде, и на этот раз, послав огромную помощь в монастырь, отец Кирик задержался в Белграде.
По многочисленным просьбам видных представителей русской эмиграции в Сербии, патриарх Сербский Варнава назначил его духовником всего Белградского духовенства. «Святейший Патриарх, ученик митрополита Антония (Храповицкого) по Петербургской Духовной Академии, с правом понадеялся, что, как и в прежние века, русские духовники помогут возрождению истинного духа иночества. Он поддерживал русско-сербскую обитель в древнем монастыре Мильково во главе с мудрым архимандритом Амвросием (Кургановым), откуда вышли такие духовные чада Аввы, как: святитель Иоанн Шанхайский, сербский старец Авва Фаддей Витовницкий; иерархи: Антоний Сан-Франциский (Медведев), Леонтий и Антоний Западно-Европейские (Бартошевичи), Антоний Лос-Анджелесский (Сенькевич); архимандриты: Никандр (Беляков), Феофан (Шишманов); игумен Лука (Родионов) и многие другие...
Еще более важную роль сыграло прибытие в Сербию Леснинско-Богородицкой женской обители (около 60 инокинь) во главе с игуменьей Екатериной (Ефимовской), духовной дочерью святого праведного Иоанна Кронштадтского. Их поместили в древний монастырь Хопово (на Фрушкой Горе), и оттуда «отроилось» около 30 новых женских сербских монастырей! Так исполнились пророческие слова святого Иоанна: «Екатеринушка, из твоего улья выйдут многие новые рои!»
И вот афонский подвижник, архимандрит Кирик, стал духовником многих сербских монастырей, но в первую очередь этого Леснинско-Хоповского духовного очага.
В Белграле его принял к себе основатель и первый настоятель белградского прихода Святой Троицы протоиерей Петр Беловидов (проживавший по адресу: улица Крунская, № 20). Это дало возможность отцу Кирику писать и издавать свои труды. Хотя он много сил отдавал и поездкам по разным сербским монастырям, и неоднократному пребыванию у «лесняночек» (как их прозвал святой Иоанн) в монастыре Хопово».
Одновременно отец Кирик был почти единственным утешителем простого русского народа, потерявшего Родину и здесь на чужбине нуждающегося в духовном наставлении и укреплении.
Отец Кирик до последнего момента своей жизни не сомневался в возрождении России. Как доказательство этого приведем фрагмент из его письма, написанного в феврале 1932 года: «На днях мне пришлось служить со Святейшим Патриархом Варнавой в русской церкви в качестве первого священника, а затем был обед у настоятеля храма протоиерея Петра Беловидова. Там обедали и митрополит Антоний [Храповицкий], и еще два архиерея, которые служили вместе с Патриархом. Патриарх говорил очень сильную речь, так что все русские люди, бывшие во святом храме, плакали. Он уверял, что Россия и Церковь Российская не пропали и не пропадут, но восстанут с большим величием. За обедом сказал буквально следующее: «Вы не думайте, что церковь Российская пропала — нет, Бог даст, и Россия, и церковь вновь будут в большем величии, чем прежде».
Это предсказание святого человека абсолютно было созвучно душевному настрою и убеждению отца Кирика, и он старался и других настраивать на такой же душевный лад. Он не только ежедневно служил в храме и исповедовал сотни людей, но и составлял немало духовных книг, которые пользовались большой популярностью среди русских эмигрантов.
Преставился отец Кирик в Сербии в Панчове в русском лазарете 2 декабря 1938 года и погребен около Иверской церкви на новом кладбище в Белграде. Часть архива отца Кирика сохранена в архиве Пантелеимонова монастыря на Афоне: его письма, письма к нему разных лиц, личные документы и его некоторые творения.
Печатается по книге: "Русский Афонский Отечник XIX - XXвеков". Серия "Русский Афон XIX - XXвеков". Т. 1. - Святая Гора, Русский Свято-Пантелеимонов монастырь на Афоне, 2012
Священноисповедник Василий (Преображенский), епископ Кинешемский
В течение пяти лет, и по настоящее время, монастырь Св. Григория Паламы, монастырь Св. Елисаветы Великой Княгини и православные миряне маленького прихода Свв. Киприана и Иустины в Этна (Калифорния, ИПЦ Греции) два раза в неделю кормят пожилых людей, в т.ч. и неправославных.
11. Шахты, 16 с/п, кр[асноармей]цу Юрченко
14 іюня 1961 г.
Господь сказал: «любите врагов ваших» (
5/18 декабря 2015, пятница
Положеніе православнаго христіанина въ современномъ мірѣ, можно безъ всякаго преувеличенія рѣшительно сказать это, до крайности тяжко. Вся современная жизнь, во всѣхъ ея проявленіяхъ, такъ или иначе, направленапротивъ него. Вѣдь все въ ней, по существу, является сплошнымъ отрицаніемъ истиннаго христіанства. И если еще въ апостольскія времена возлюбленный ученикъ Христовъ св. Іоаннъ Богословъ могъ писать, что «весь міръ лежитъ во злѣ» (1 Іоан. 5, 19), то съ гораздо большимъ правомъ можемъ мы сказать это о нашемъ времени. Быть истиннымъ православнымъ христіаниномъ, готовымъ до смерти соблюсти свою вѣрность Христу-Спасителю, въ наши дни много труднѣе, чѣмъ въ первые вѣка христіанства. Тогда преслѣдовали христіанъ враги неразумные, не вѣдавшіе Христовой вѣры, имѣвшіе о ней представленія превратныя, зачастую нелѣпыя. Да и гоненія эти носили по преимуществу характеръ внѣшнихъ гоненій. Не принося ущерба душѣ, они обрекали на муку и смерть тѣла первыхъ христіанъ. И тогдашніе христіане, хорошо помня завѣтъ Христовъ: «не бойтесь убивающихъ тѣло, душу же не могущихъ убить»(Матѳ. 10, 28) и будучи подкрѣпляемы благодатью Божіею, съ радостью шли на муки и отдавали свою жизнь за Христа. Эти гоненія не только не угашали духа, а наоборотъ — еще болѣе окрыляли и возгрѣвали его, и кровь мученическая, по мѣткому выраженію одного изъ тогдашнихъ апологетовъ, дѣйствительно становилась сѣменемъ христіанства.
На фото - После архиерейского богослужения в одном из иосифлянских храмов Петроградской епархии
Будем учиться на примере малых вещей, если не можем сразу понять великие.
6/19 декабря 2015 г. В Свято-Никольском соборе Ахарнэ (Аттика, ИПЦ Греции) состоялась Архиерейская литургия в день Престольного праздника (память святителя Николая Чудотворца). Возглавили службу Митрополиты Хризостом Аттикийский и Фотий Димитриадский.
Слово Митрополита Филарета (Вознесенского)
30 ноября/13 декабря 2015 г.
Схиархимандрит Кирик — одна из центральных фигур в истории Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря в первой половине ХХ века. Он поступил в монастырь в то время, когда старец-игумен Макарий (Сушкин) был еще жив, и успел получить у него немало уроков благочестия и духовности. Но главным его руководителем и наставником на этом пути был все-таки старец Агафодор (Буданов), который без прикрас и изменений передал ему все богатое учение великих старцев отца Иеронима и отца Макария. Схиархимандрит Кирик оказался не только хорошим учеником, но и сам сумел передать учение старцев своим ученикам.
