В 1938 году русские эмигранты в китайском городе Циндао преподнесли архиепископу Пекинскому и Китайскому Виктору (Святину) старинную панагию. На панагии изображено Рождество Христово. Верующие Циндао, как и большинство православных Китая были либо участниками боев с красными от Прикамья и Урала до Дальнего Востока, либо потомками Белых воинов. Сам Виктор Святин также был участником боев, служил в частях генерала В.О. Каппеля.
В конце апреля 1945 года управляющий делами партии Мартин Борман получил задание установить контакт с журналистом одной из нейтральных стран и доставить его в бункер Рейхсканцелярии.
За сутки до самоубийства Гитлера швейцарский журналист Курт Шпейдель взял у него последнее интервью. Но сам Шпейдель был убит при штурме Рейхсканцелярии, а блокнот со стенограммой беседы вместе со многими другими документами был доставлен в Москву, где и пролежал до недавнего времени в архиве музея Вооруженных сил. Несколько месяцев назад один из сотрудников архива потрудился расшифровать стенографическую запись и был поражен уникальностью этого исторического документа. Он обратился в редакцию нашей газеты, и сегодня мы предлагаем всего несколько вопросов из этого интервью, которые могут быть интересны современному русскому читателю.
Вопрос: 27 лет назад, вступая в политическую борьбу, предполагали ли Вы, что Вас ждет такой финал?
А.Г. Да, уже тогда мы прекрасно понимали на что шли. Мы вступали в решающую борьбу (Endkampf), ставкой в которой была жизнь и существование белой расы. На карту было поставлено все, и исходов могло быть только два: либо мы победим, либо окончательно погибнем.
Вопрос: Сегодня 29 апреля 1945 года. Сознаете ли Вы, что потерпели поражение?
А.Г. Я не считаю, что мы проиграли. Германия - да, она проиграла войну, вермахт потерпел поражение. Но мы дали толчок мощнейшей идее. Национал-социализм наглядно доказал свое абсолютное преимущество. Вспомните 1918 год, вспомните 20-е годы - где тогда была Германия? За несколько лет, что мы были у власти, нам удалось создать величайшее государство в истории человечества. Мы построили экономику, воспитали здоровую молодежь - здоровую духовно и физически. В конце концов, в истории остается только великое. Кто сейчас вспоминает о тысячах рабов, погибших при строительстве пирамид в Египте? В истории осталась только громада пирамид. Да, мы пали в борьбе, но это падение вверх (der Fall nach oben). Национал-социализму принадлежит будущее, я не побоюсь сказать, что это будет XXI век. Я не удивлюсь, если в XXI веке национал-социализм победит в России. За годы этой войны я вынужден был пересмотреть свое расовое мировоззрение. Вот что я Вам скажу, никто здесь, в Европе, не знает Россию и никогда ее не знал. Я вовсе не идеализирую русских, отнюдь, в русских все-таки слишком много азиатского. Но факт остается фактом, русская нация оказалась сильнее и выносливее в этой безумной войне, и я не удивлюсь, если спасение для белой расы придет с Востока. Это будет логично.
Вопрос: Вы сказали, что выиграли идею, но проиграли войну. Закономерный вопрос: нужна ли была эта война?
А.Г. Вы говорите так, будто от одного меня во всем мире зависело начать эту войну или не начинать. Я знаю, после нашей гибели на нас спустят всех собак. Нас назовут агрессорами и разжигателями войны. Но это неправда, будто я или кто-то другой в Германии хотели этой войны. Новое поколение немцев строило великое государство, и не их вина, что им сплошь и рядом ставили палки в колеса. Англичане, американцы и евреи всего мира сделали все, чтобы начать эту войну, чтобы задушить ростки молодого национал-социалистического движения. Только идиот может думать, что эта война была замыслом наших стратегов. Посмотрите, в 39 году мы сразу оказались в кольце врагов, превосходящих нас численно и технически. Но даже в таких условиях германский дух явил миру чудеса героизма...
Широкомасштабное празднование семидесятилетия Сталинградской битвы в России весьма гармонично вливается в другой достопамятный юбилей. Осенью того же 1943 года было восстановлено патриаршество в РПЦ МП. И.В. Сталин, лично курировавший данный процесс, окрестил воссозданную им православную церковную структуру «Московским Ватиканом». Предстоятелем этой Церкви был избран патриарх Сергий (Страгородский). Его патриаршество было самым коротким (8 месяцев) за всю историю Московского патриархата с 1589 года вплоть до наших дней. Но как Патриарший местоблюститель он фактически 18 лет управлял Церковью (с декабря 1925 года он приступил к исполнению обязанностей Заместителя Патриаршего Местоблюстителя, а 22 декабря 1936 года усвоил права и обязанности Местоблюстителя патриаршего престола).
Восхождение церковной звезды
Иван Николаевич Страгородский родился в 1867 году в священнической семье в Арзамасе. На втором году жизни маленький Иван со старшей сестрой-погодкой потеряли мать. Детство брата и сестры прошло в ограде Алексеевского монастыря, где священствовал их отец. В годы учебы в стенах Петербургской духовной академии (1886 – 1890) об Иване сохранились следующие сведения: «По своему внешнему виду Иван Страгородский не был особо примечательным среди студентов: высокий, худощавый, немного неуклюжий, в очках и с непослушными волосами… Он обладал прекрасным басом, и новые товарищи были буквально очарованы, когда он в первый же вечер запел народные песни и особенно духовные стихи калик перехожих».
Решение принять монашество сформировалось у Ивана под настойчивым давлением академического инспектора архимандрита Антония (Храповицкого).
Церковная карьера 23-летнего иеромонаха складывается весьма стремительно. После недолгого служения в Японской православной миссии иеромонах Сергий переводится в Московскую духовную академию инспектором. В 27 лет Сергий – архимандрит и настоятель русской посольской церкви в Афинах. С 1895 года – магистр богословия. В тридцать лет – помощник начальника Православной духовной миссии в Японии. С 1899 года молодой архимандрит утверждается в северной столице сначала ректором Петербургской духовной семинарии, а с 1901 года – ректором СПбДА. В том же году становится епископом. В 34 года стать архиереем – не каждому удавалось в дореволюционной России. Историк С.Л. Фирсов, рассуждая о карьерном взлете будущего патриарха, замечает: «Есть все основания предполагать, что молодой епископ прекрасно разбирался во всех тонкостях “церковной политики”… Сергий всей своей карьерой доказал, что он весьма прагматичен и «политичен». Именно это обстоятельство и явилось залогом столь успешной его карьеры. Он прекрасно разбирался в направлении политических “ветров”».
В 1901-03 гг. молодой архиерей председательствовал на петербургских религиозно-философских собраниях. Весьма любопытное впечатление о нем составил философ Василий Розанов: «Очень любили и уважали епископа Сергия (Страгородского). Он был прост, мил, всем был друг. Я думаю, с “хитрецой” очень тихих людей».
В 1903 году епископ Сергий представил Григория Распутина архимандриту Феофану (Быстрову), который и познакомил со «старцем» высший свет Петербурга. В течение ряда лет Сергий оказывал «старцу» покровительство.
В октябре 1905 года Сергий назначен на Финляндскую кафедру. Архиерейский дом Сергия в Выборге стал местом политического убежища некоторых революционеров. Во «Владимирских епархиальных ведомостях» (№ 31, 1917 г.) приводится трогательная история взаимоотношений архиепископа Сергия с М.В. Новорусским. Освобожденный в октябре 1905 года из Шлиссельбурга несостоявшийся “цареубийца” (вместе с А.И. Ульяновым готовил в свое время покушение на Александра III) «нашел на первых порах себе приют и ласку у высокопреосвященного Сергия, бывали у него с доверием и другие шлиссельбуржцы». Примерно в это же время Сергий произносит, пожалуй, самую загадочную фразу за всю свою архипастырскую деятельность: «Не секрет, что светское общество относится к нам – лицам духовной среды – почти как к евреям, настолько ему чуждо все, что касается церковных (теперь сословных) интересов и дел. В минуты опасности, таким образом, церковная власть окажется страшно изолированной и потому бессильной защитить церковное достояние».
История белого клобука
Митрополичий белый клобук пятидесятилетний архиерей получил на Поместном Соборе 1917-18 гг. сразу же после интронизации Патриарха Тихона (Белавина) в ноябре 1917 года. Поместный Собор, начавший свою работу под многолетие «богохранимому Временному правительству», закончил ее в совершенно других – враждебных – условиях. В начале двадцатых годов в государственных делах Советов и всей большевицкой партии верх взяла «чекистская линия». Православная Церковь оставалась под неусыпным наблюдением ВЧК. В марте 1921 г. следователи ВЧК обнаружили в патриаршей канцелярии благодарственное письмо Сергия статс-секретарю Римского Престола кардиналу Гаспарри от 1919 года. Автор письма благодарил Римскую Церковь за ее призыв к советским властям «прекратить гонения на представителей Православной Церкви». Митрополит был немедленно арестован. В отношении него началось расследование. Под стражу был взят и Патриарх Тихон. Но заключение Сергия длилось недолго. Хлопотать за него взялся лишенный архиерейского сана Владимир (Путята). По его просьбе и под его поручительство «о лояльности Сергия» А.В. Луначарский письменно просил Ф.Э. Дзержинского отпустить митрополита, намекая на возможность использовать его в «советских целях».
В июне 1922 года митрополит Владимирский и Шуйский Сергий (Страгородский) совместно с архиепископами Евдокимом (Мещерским) и Серафимом (Мещеряковым) публично признает обновленческое Высшее церковное управление в качестве единственной канонически законной верховной власти («меморандум трех»). Благодаря этому воззванию произошел массовый отток верующих в обновленчество. Впрочем, пребывание Сергия в обновленчестве было недолгим. После т.н. «разбойничьего собора» обновленцев весной 1923 года Сергий намеревается вернуться в патриаршую (тихоновскую) Церковь. После обращения Патриарха Тихона в Верховный суд РСФСР с заявлением о своих «контрреволюционных деяниях» и последовавшим освобождением Патриарха с помещением в Донской монастырь – покаянные чувства митрополита, безусловно, усилились. 27 августа 1923 года, в канун Успения, митрополит Сергий принес публичное покаяние в соборе Донского монастыря. Вслед за Сергием принес покаяние и Серафим (Мещеряков).
После возвращения к «тихоновцам» Сергий назначается на Нижегородскую кафедру. После кончины Патриарха Тихона в апреле 1925 года 6-е отделение секретно-оперативного отдела ОГПУ, возглавляемое Е.А. Тучковым (кличка «Игумен»), воспротивилось новому курсу церковной политики, проводимому Патриаршим Местоблюстителем митрополитом Крутицким Петром (Полянским). Завещание Тихона, по мнению спецслужбистов, нуждалось в корректировке. Судьба митрополита Петра была решена на заседании Антирелигиозной комиссии в декабре 1925 года. Собранные ОГПУ улики были определены как достаточные для ареста Местоблюстителя «явно враждебного Соввласти».
В связи с арестом митрополита Петра вступало в силу новое распоряжение о возложении временных обязанностей Заместителя Местоблюстителя. В распоряжении Петра были указаны три кандидатуры – митрополита Сергия (Страгородского), митрополита Киевского Михаила (Ермакова) и архиепископа Ростовского Иосифа (Петровых). Реакция митрополита Сергия на поворот событий была молниеносной. 14 декабря в Москву пришло письмо из Нижнего Новгорода, в котором Сергий просил уведомить архиереев о его вступлении в исполнение обязанностей Патриаршего Местоблюстителя по поручению митрополита Петра. Однако власти не дали Сергию разрешения на выезд в Москву. По плану ОГПУ на место «вакантной» патриаршей кафедры был намечен григорианский раскол (по имени Екатеринбургского архиепископа Григория (Яцковского)). Ситуация еще больше запутывается, когда в начале июня 1926 года с разрешения ОГПУ выходит на свободу митрополит Ярославский Агафангел (Преображенский), законный кандидат на Патриарший престол в соответствии с завещанием Патриарха Тихона. Для Сергия исторический момент истины. Он принимает решение вступить в контакт с ОГПУ с просьбой о легализации «тихоновской Церкви» в лице Заместителя Местоблюстителя.
Параллельно с подачей в НКВД заявления о легализации высшего церковного управления в церковных кругах рождается несколько авантюрная идея провести избрание Патриарха путем письменного опроса епископата, в том числе и находившихся в ссылке и заключении архиереев. К ноябрю 1926 года были получены ответы более чем семидесяти опрошенных архиереев. Большинство высказалось за митрополита Казанского Кирилла (Смирнова) – первого из числа иерархов по тихоновскому завещанию. ОГПУ очень быстро разоблачило этот своеобразный, говоря современным языком, архиерейский флешмоб. Митрополита Сергия обвинили в организации «незаконного сбора подписей епископов, а также в «незаконной» переписке с заграничным духовенством. В конце ноября Сергий был вновь арестован и наконец-то доставлен в Москву… на Лубянку.
"Глухие тридцатые"
В начале 1927 года в церковной политике советских спецслужб были несколько смещены акценты. Советское государство готовилось отметить свое десятилетие. Нужно было продемонстрировать лояльность ко всем церковным институтам страны. В первую очередь к РПЦ. На тот момент наиболее подходящей кандидатурой – "лицом" Патриаршей Церкви – в поле зрения ОГПУ был находящийся в московской тюрьме митрополит Сергий (Страгородский).
В конце марта 1927 года митрополит Сергий был освобожден из заключения. Создается Временный Священный Синод (просуществует до 1935 года). 29 июля 1927 года Сергий и восемь членов Священного Синода, среди которых и будущий Патриарх архиепископ Хутынский Алексий (Симанский), подписывают "Послание пастырям и пастве" (т.н. "Декларация 1927 г."), в которой заявлялось: "Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой – наши радости и успехи, а неудачи – наши неудачи…". М.В. Шкаровский замечает: "В Декларации некоторых православных задели слова, расцененные как свидетельство перехода с позиций лояльности и аполитичности на позицию внутренней духовной солидарности с властью… Для значительной части духовенства и мирян она оказалась неприемлемой ни при каких обстоятельствах".
8 апреля 1929 года ВЦИК и СНК РСФСР принимают постановление "О религиозных объединениях" (действовало вплоть до начала 90-х годов). Начинаются "глухие тридцатые".
19 февраля 1930 года митрополит Сергий дал интервью иностранным корреспондентам (опубликовано в "Известиях"), в котором отрицал дискриминацию Церкви в СССР, а также преследования за веру, называя всех заключенных епископов, священников и мирян уголовными преступниками. За это выступление власти "щедро наградят" Сергия выпуском "Журнала Московской патриархии" с 1931 по 1935 гг. В декабре 1936 года в связи с официальным объявлением о кончине митрополита Петра (Полянского) группой архиереев из ближайшего окружения Сергия был принят Акт о передаче прав и обязанностей Местоблюстителя Патриаршего престола к заместителю Патриаршего Местоблюстителя митрополиту Сергию. На самом деле митрополит Петр был расстрелян в октябре 1937 года. К 1938 году церковная организация оказалась в основном разгромлена.
К этому времени кроме Местоблюстителя оставались на свободе лишь три служащих архиерея: митрополит Ленинградский Алексий (Симанский), архиепископ Петергофский Николай (Ярушевич) и архиепископ Дмитровский Сергий (Воскресенский). Еще несколько епископов пребывали "на покое" или в должностях настоятелей храмов. Например, в Красноярске на положении ссыльного жил епископ Лука (Войно-Ясенецкий), работая главным хирургом-консультантом городских госпиталей. В это же время набирает обороты катакомбное (тайное) движение православных общин.
С осени 1939 года ситуация меняется. В течение 1939-40 гг. к СССР присоединены страны Прибалтики, западные Беларусь и Украина, Бессарабия и Северная Буковина. В состав населения СССР вошло свыше 7 500 000 православных верующих, организованных в неразгромленные епархии и приходы. Сразу в несколько раз возросло число правящих архиереев. Советское государство создает видимость некоторой религиозной толерантности в стране.
Интересное свидетельствоо встрече с Патриаршим Местоблюстителем оставил осенью 1939 года епископ Пантелеимон (Рожновский), служивший до этого в бывших польских владениях. Отправляясь осматривать московские церкви, митрополит Сергий прошептал на ухо епископу: "Владыко, помолитесь прежде, не я вас везу храмы осматривать, а нас везут… Куда нас везут, сам не знаю". Епископ Пантелеимон, прибывший на эту встречу из Западной Беларуси, был просто потрясен. Весьма показательно, что даже весной 1941 года у митрополита Сергия вновь стал преобладать пессимизм во взглядах на текущие церковные дела. Так, в мае он сказал заехавшему к нему по дороге из ссылки о. Василию Виноградову: "Раньше нас душили, но, по крайней мере, исполняли свои обещания. Теперь нас продолжают душить, но обещаний своих больше не исполняют".
"Московский Ватикан"
...Эвакуация религиозных организаций Москвы в Ульяновск совпала с праздником Покрова (14 октября 1941 года). В одном вагоне встретились в день отъезда из Москвы представители Московской патриархии, обновленцев, старообрядцев и других христианских конфессий. Ульяновский затвор митрополита Сергия продолжился до конца августа 1943 года. 31 августа митрополиты Алексий (Симанский) и Николай (Ярушевич), встречавшие Сергия на Казанском вокзале, сообщили ему, что "компетентные органы" предложили встречу со Сталиным. Новость была воспринята с большим воодушевлением.
После победы под Сталинградом в начале февраля 1943 года Сталин и его ближайшее окружение пришли к решению приступить к нормализации государственно-церковных отношений. По предположению М.В. Шкаровского, "инициатива этого поворота всецело принадлежала председателю Совнаркома". Уже с июля 1943 года начались оживленные переговоры работников НКГБ с представителями Московской патриархии – митрополитом Николаем (Ярушевичем) и управляющим делами протоиереем Н. Колчицким. Параллельно с этим велась подготовка к осенней Тегеранской конференции. Планировалось усиление воздействия на союзников – Великобританию и США – через снятие многих обвинений СССР за религиозные преследования. Кроме того, уже весной 1943 года Сталина стал беспокоить вопрос о будущем разделе сфер влияния в Европе. В июне 1943 года специальное постановление Государственного комитета обороны "Об утверждении мероприятий по улучшению зарубежной работы разведывательных органов СССР" впервые отнесло религиозные организации за рубежом к категории интересов советской внешней разведки. Из чего следует, что активная вербовка духовенства к осени 1943 года шла по всем границам и фронтам зон влияния СССР. Таким образом насаждалась новая церковная политика Сталина – политика примирения и компромисса через сотрудничество с "органами".
С Московским патриархатом были связаны и более глобальные планы утверждения его первенства в православной ойкумене. М.В. Шкаровский называет эти планы вождя превращением РПЦ МП в своеобразный "Московский Ватикан". Известные антисоветские выпады папы Пия XII лишь способствовали глобальным церковным планам вождя. Как показывают исследования О.Ю. Васильевой, Сталин хотел "сильного православия". Противоборство двух "ватиканов" за господство в христианском мире продолжится вплоть до созыва II Ватиканского собора в 1962 году, когда курс церковной политики "красного папы" Иоанна XXIII коренным образом стал отличаться от политики его "атлантистского" предшественника.
Для "нормализации" церковно-государственных отношений в начале сентября 1943 года был создан "независимый" государственный орган при Совете министров СССР –Совет по делам Русской Православной Церкви. Возглавил Совет полковник госбезопасности, чекист со стажем Георгий Григорьевич Карпов. По верному признанию М.И. Одинцова, "к сожалению, мы по-прежнему очень мало знаем об этом человеке, волей судьбы оказавшемся в сложной, противоречивой, а временами и трагичной ситуации".
"Историческая встреча"
В начале сентября церковные инициативы вождя стали реализовываться на практике. Днем 4 сентября 1943 года в Кунцево на Ближней даче Сталина состоялось совещание с участием Г. Маленкова, Л. Берии, представителей НКГБ (присутствовал и Г. Карпов). Стоит отметить, что по устному заявлению Э.И. Лисавцева (инструктор ЦК КПСС по религиозным вопросам в 1960-80-х гг.) историку М.В. Шкаровскому там же присутствовал и патриарший местоблюститель Сергий (Страгородский). Именно на этом совещании и были решены все вопросы "религиозного возрождения" в СССР. Итоги обсуждения были подведены на ночном официальном приеме в Кремле.
Кремлевская встреча митрополитов Сергия, Алексия (Симанского) и Николая (Ярушевича) со Сталиным и В.М. Молотовым в буквальном смысле покрылась мифами и легендами, несмотря на то, что в Государственном архиве Российской Федерации сохранилась запись этой "исторической встречи", сделанная Карповым.
Самый популярный вариант описания этой встречи неоднократно переписывался во многих церковно-исторических статьях со слов известного советского публициста и диссидента Анатолия Левитина-Краснова, который, в свою очередь, ссылался на митрополита Николая (Ярушевича), "поведавшего ему" об интересных особенностях той встречи. Так, по свидетельству Левитина-Краснова, митрополит Сергий "заговорил спокойно, слегка заикаясь, деловым тоном человека, привыкшего говорить о серьезных вещах с самыми высокопоставленными людьми. Когда Сталин был семинаристом, митрополит Сергий был уже в сане епископа, ректором Петербургской духовной академии. Митрополит указал на необходимость широкого открытия храмов, количество которых совершенно не удовлетворяет религиозные потребности народа. Он также заявил о необходимости созыва Собора и выборов Патриарха. Наконец, он заявил о необходимости широкого открытия духовных учебных заведений, так как у Церкви отсутствуют кадры священнослужителей. Здесь Сталин неожиданно прервал молчание: "А почему у вас нет кадров?" - спросил он, вынув изо рта трубку и в упор глядя на своих собеседников. Алексий и Николай смутились..., всем было известно, что кадры "перебиты" в лагерях. Но митрополит Сергий не смутился. Старик ответил: "Кадров у нас нет по разным причинам. Одна из них: мы готовим священника, а он становится Маршалом Советского Союза". Довольная усмешка тронула уста диктатора. Он сказал: "Да, да, как же. Я семинарист. Слышал тогда и о Вас". Затем он стал вспоминать семинарские годы... Сказал, что мать его до самой смерти сожалела, что он не стал священником. Разговор диктатора с митрополитом принял непринужденный характер. Затем после чаепития началась деловая беседа, затянувшаяся до трех часов ночи. В ней, помимо Сталина и Молотова, участвовали также технические эксперты. Беседу эту можно назвать в полном смысле этого слова исторической... В конце беседы престарелый, больной митрополит был страшно утомлен... Сталин, взяв митрополита под руку, осторожно, как настоящий иподиакон, свел его по лестнице вниз и сказал ему на прощание следующую фразу: "Владыко! Это все, что я могу в настоящее время для Вас сделать".
Священник Георгий Эдельштейн указывает на то, что эта устная легенда Левитина-Краснова - не более чем очередная "развесистая клюква", она является отредактированной версией рассказа многолетнего ответственного секретаря "Журнала Московской патриархии" А.В. Ведерникова.
Ярким подтверждением тому, что кремлевская встреча семидесятилетней давности весьма мифологизирована, является и недавняя публикация "апокрифа" известным политологом Станиславом Белковским, согласно которому, "Сергий Страгородский явился на встречу с вождем в светском платье, а не в епископском облачении. На что лукавый слушатель семинарии со своим фирменным акцентом спросил местоблюстителя: "Меня – боишься, Его (Господа Бога) – не боишься?" По словам Белковского, "подлинность этой сталинской реплики экспериментально не установлена. Но слова вождя вполне могли стать девизом РПЦ МП – перетяжку с таким текстом стоило бы вывесить у ворот официальной резиденции патриарха в столичном Чистом переулке".
М.И. Одинцов приводит диалог Сталина с иерархами в более правдоподобной форме.
На вопрос Сталина "Когда можно будет собрать Собор?" митрополит Сергий ответил: "Думаю, в месяц управимся". Улыбнувшись, Сталин спросил: "А нельзя ли проявить большевистские темпы?" – Обернувшись к Карпову, добавил: "Как вы думаете?" - "Если помочь церкви транспортом, прежде всего самолетами (для доставки в Москву заключенных архиереев, - В.В.), то, думаю, дня через три-четыре можно собрать Собор", - ответил Карпов. "Так назначим дату 8 сентября", - заключил обсуждение Сталин.
На все просьбы трех митрополитов Сталин лишь повторял: "Церковь может рассчитывать на всестороннюю поддержку правительства во всех вопросах, связанных с ее организационным укреплением и развитием внутри СССР".
На той же встрече в Кремле патриархии было выделено помещение в Чистом переулке, где до войны размещалось немецкое посольство.
Митрополит Сергий был под сильным впечатлением от встречи в Кремле (вполне возможно, что от двух встреч). Сохранилось свидетельство, что, несмотря на поздний час, Сергий ходил по своей маленькой комнате и о чем-то думал. Келейник архимандрит Иоанн (Разумов) вдруг услышал восторженные слова своего патрона: "Какой он добрый! Какой он добрый!" Келейник спросил: "Так он неверующий? Разве можно от такого ждать добра?" "А знаешь, Иоанн, - сказал Сергий, - кто добрый, у того в душе живет Бог".
На следующий же день утренние газеты вышли с сообщением ТАСС о встрече Сталина с митрополитами РПЦ МП. В этот же день митрополиты Сергий, Николай и Алексий написали "дорогому Иосифу Виссарионовичу" письмо с "благодарностью" за "исторический день свидания" и подчеркнули, что "Русская церковь никогда не забудет того, что признанный всем миром Вождь – не только Сталинской Конституцией, но и личным участием в судьбах церкви - поднял дух всех церковных людей к еще более усиленной работе на благо дорогого Отечества".
Интронизация перед кончиною
8 сентября в Чистом переулке собрался Архиерейский собор РПЦ МП. Съехалось 19 иерархов. Предложение в качестве кандидата на патриарший престол избрать митрополита Сергия (Страгородского) было встречено единодушно. Норма Поместного Собора 1917-18 гг. избирать Патриарха путем жребия из трех кандидатов – была нарушена. В тот же день был избран и Священный синод при патриархе, состоявший из трех постоянных и трех временных членов.
12 сентября в Богоявленском кафедральном соборе состоялась интронизация новоизбранного патриарха РПЦ МП. Поздравительные послания по случаю своего избрания Сергий получил от Константинопольского, Александрийского и Антиохийского патриархов, что означало установление связей РПЦ МП с восточными поместными церквами. Тогда же, в сентябре 1943 года, в Москву прибыла делегация Англиканской церкви. Возобновилось издание "Журнала Московской патриархии", первый номер которого вышел 12 сентября 1943 года. Все материалы, поступающие в редакцию журнала, на первых порах проходили весьма придирчивую редактуру патриарха Сергия. В октябре 1943 года патриарх направил Карпову письмо с просьбой об амнистии ряда иерархов, которых он хотел привлечь к церковной работе. Но, как выяснилось "по наведенным справкам", в разное время в местах заключения большая часть иерархии вымерла. Впоследствии стало ясно, что они были расстреляны. К концу 1943 г. патриархия осознала, что уступки государства оказались не такими значительными, как представлялось первоначально. Руководство страны стремилось в первую очередь сделать патриархию послушной частью советского режима. И не более того.
Чтобы несколько сгладить возможные претензии со стороны патриархии, Молотов подсказал Карпову идею отмечать дни рождения и юбилейные даты патриарха и других церковных деятелей. 24 января 1944 года, когда патриарху Сергию исполнилось 77 лет, во время праздничной трапезы при Елоховском соборе в зал вошел председатель совета Карпов. От имени правительства и от себя лично он пришел поздравить патриарха с днем рождения и преподнес ему, как пишет М.И. Одинцов, "просто царские по тому времени – почти на 30 тысяч рублей – подарки: разнообразные материалы и ткань для пошива одежды и облачения патриарха. Сергий был тронут… Как нельзя кстати пришлись принесенные для юбиляра коньяк, шампанское, икра, фрукты". Вдохновившись молотовской идеей, Карпов пошел дальше, предложив представлять к государственным наградам иерархов, духовенство и верующих активистов.
15 мая 1944 года от кровоизлияния в мозг скончался семидесятилетний Сергий (Страгородский), весь путь которого был полон различных компромиссов и уступок, соглашательской политики с властями и упрочения того церковного курса, который теперь принято называть "сергианством". После кончины Сергия этот курс превратился в целую систему повиновения властям с беспрекословным послушанием органам безопасности. Система не поощряла самостоятельной мысли, стремления к евангелизации "забывших Бога" соотечественников. Система поощряла лишь безгласных и безынициативных пастырей госцеркви. Эта система сохраняется и по сей день, прикрывая свою внутреннюю пустоту напыщенным и тягостным пафосом "креста патриаршего служения"…
К 70-летию провозглашения Сталиным митр. Сергия (Страгородского) первым советским патриархом в МП пытаются «догматизировать» сергианство
Макет памятника митр. Сергию (Страгородскому) в г. Арзамасе
Как сообщают ресурсы МП, в соответствии с одобренным сергианским патриархом Кириллом (Гундяевым) планом мероприятий 4 июля 2013 года в Издательском Совете Московской патриархии состоялось заседание рабочей группы по подготовке к празднованию 70-летия провозглашения митр. Сергия (Страгородского) «московским патриархом».
В заседании приняли участие руководитель рабочей группы, председатель Синодального отдела МП по делам молодежи епископ Выборгский и Приозерский Игнатий, председатель Синодального отдела МП по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин, заместитель председателя Издательского Совета МП игумен Евфимий (Моисеев), наместник Вознесенского Печерского мужского монастыря Нижегородской епархии, председатель комиссии Нижегородской епархии МП по канонизации святых архимандрит Тихон (Затекин), сотрудник Синодального миссионерского отдела МП священник Игорь Давыдов, начальник Отдела Аппарата уполномоченного по правам человека в Российской Федерации проф. М.И. Одинцов, заведующая редакцией духовно-просветительской и детской литературы Издательства Московской Патриархии Т.А. Тарасова, редактор Патриаршего издательско-полиграфического центра Троице-Сергиевой лавры И.Ю. Смирнова, научный сотрудник Отдела аспирантуры Санкт-Петербургской духовной академии МП О.В. Пржигодзкая, секретарь группы сотрудников сектора научно-исследовательских проектов Секретариата научно-исследовательских проектов и специальных программ Издательского Совета МП С.В. Лизунов.
Заседание открыл епископ Игнатий. Затем профессор М.И. Одинцов представил концепцию юбилейного сборника архивных документов, посвященного 70-летию провозглашения митр. Сергия (Страгородского) «московским патриархом». В состав Научно-редакционного совета по подготовке сборника архивных документов было решено включить представителей синодальных отделов, епархий, издательств МП, а также ряд просергианских историков.
В завершение заседания собравшиеся запланировали провести в начале осени 2013 года ряд мероприятий, посвященных 70-летию провозглашения митр. Сергия (Страгородского) первым советским патриархом: круглый стол, открытое заседание Научно-редакционного совета, презентацию книги о Сергии (Страгородском), тематическую конференцию, а также опубликовать статьи, посвященные жизни и служению ересиарха Сергия (Страгородского), во всех периодических изданиях МП.
Мемориальная доска в честь митр. Сергия
на здании Арзамасского государственного педуниверситета
Стоит обратить внимание, что в заседании рабочей группы МП по подготовке к празднованию принимал участие председатель комиссии Нижегородской епархии МП по канонизации святых архимандрит Тихон (Затекин). Как известно, в МП давно высказываются предложения о канонизации родоначальника сергианского раскола МП митр. Сергия (Страгородского). Не исключено, что после празднования означенного юбилея в МП вновь попытаются поднять вопрос о канонизации этого ересиарха, тем самым окончательно «догматизировав» и «канонизировав» и саму сергианскую ересь.
В этом году православную Вифанию под Иерусалимом постигли серьезные испытания: прямо на церковных землях палестинские исламские организации начали нелегальное строительство. Сначала на территории греческого монастыря, а затем на русском участке, где находится подворье Гефсиманского монастыря с монашеской общиной, школой и детским приютом.
Вмешательство Иерусалимского патриарха Феофила ни к чему не привело: первый этаж коммерческого центра, воздвигнутого на греческой монастырской земле, уже работает. Власти Палестинской автономии не находят возможным это строительство остановить, хотя формальное решение об этом принято. Организаторы строительства предупредили: кто первый начнет демонтаж здания, живым не уйдет. Подобные угрозы в мусульманском мире не остаются лишь на словах. Отношение к христианству в Палестинской автономии определенное: переход в ислам приветствуется и хорошо одаривается, а за переход в христианство – убивают.
Поскольку Палестинская автономия пока еще не является независимым исламским государством, христиан здесь не убивают целыми семьями, как в Сирии или Египте, но беззаконное отношение к иностранному христианскому имуществу – греческому или русскому – является опасным признаком. Так явно это проявилось лишь в этом году, фактически в пригороде Иерусалима. Вслед за исламистами, начавшими строить на земле греческого монастыря, русский участок стали обстраивать трое его соседей, один из них строит прямо на русской монастырской земле. Одновременно у всех появилась не только смелость, но и средства.
Не вызывает сомнений, что на крыше одного из этих новых домов, окруживших русский участок, скоро появится минарет. Вероятнее всего на том, который стоит на самой земле русской Вифанской общины. В нем уже четыре этажа. Стремление ставить мечети рядом с храмом – многовековая традиция. Это мы видим и у самой гробницы праведного Лазаря в Вифании: там мечеть стоит к гробнице ближе, чем церковь, православная или католическая. Мечеть изначально средневековая, однако постоянно обновляемая. Паломники видят подобное и в Лидде вблизи храма Георгия Победоносца, и в Абу-Гоше вблизи бенедиктинского монастыря с византийскими фресками XII столетия. Везде надо было поставить мечети, чтобы у местных христиан все-таки появлялась мысль: а не пойти ли лучше в мечеть?
В качестве ответа на захват православной земли в Вифании Русская духовная миссия Зарубежной Церкви (МП) и архиепископ Марк Берлинский, наблюдающий за делами миссии со стороны зарубежного Синода, приняли решение о строительстве нового школьного корпуса рядом с незаконным мусульманским домом – иначе находящаяся вблизи него земля тоже будет вот-вот застроена и, соответственно, потеряна для русской Вифанской общины и Русской духовной миссии. Постепенно появляются средства для начала работ.
Предлагаем интервью начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме (Русская Зарубежная Церковь МП) архимандрита Романа (Красовского). С отцом Романом беседовал диакон Александр Занемонец, преподаватель византийской истории и истории Церкви в различных университетах Святой Земли, координатор Русского института в Иерусалиме. (Для дальнейших справок можно пользоваться электронным адресом диакона Александра Занемонца: Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.).
***
– Отец Роман, чем для христиан в первую очередь важна Вифания?
– Евангельская Вифания – это место, где жил друг Христов Лазарь. Господь здесь часто бывал, беседовал со Своим другом, останавливался у него в доме. Говорил Господь также с сестрами Лазаря – Марфой и Марией. Их беседа перед воскрешением Лазаря сохранилась в Евангелии: она происходила как раз на месте нынешней «русской Вифании». Где-то недалеко был дом Лазаря. Сюда пришел Господь, когда Лазарь умер, и здесь Он его воскресил, «общее воскресение уверяя». Вот в этом для нас смысл этого места. Интересно, что даже для арабов-мусульман Вифания сегодня называется Лазария – от имени праведного Лазаря. То, что с ним здесь связано, – самое важное, что когда-либо происходило в этом селении.
Гефсиманское подворье в Вифании.
– В настоящее время Вифания кажется полностью мусульманской. Есть ли здесь христианское присутствие?
– Есть, но, к сожалению, оно уменьшается. Христиан здесь преследуют, и в последние десятилетия они отсюда уезжают. Из-за тяжести жизни, из-за трудностей с местными мусульманами, из-за трудностей с Израилем: через несколько кварталов отсюда строится стена, отделяющая Палестинскую автономию от Израиля, – так местные христиане оказываются полностью в мусульманском окружении. Исламисты преследуют христиан и в Вифлееме, и по всей Палестинской автономии. К сожалению, многие христиане становятся мусульманами или убегают. Если есть средства – они убегают в Америку и другие христианские страны. Если средств нет – в Сирию или Иорданию. Хотя в Сирии сейчас ужасно: там христиан убивают ежедневно.
Греческий монастырь в Вифании.
– Но в Вифании есть и местные христиане, и приехавшие сюда монахи?
– Да, есть греческий монастырь, совсем рядом с нашим монастырем. Есть католический храм около гробницы Лазаря.
– Русское присутствие здесь тоже есть. Какова, в двух словах, его история?
– Сам участок был приобретен для Русской духовной миссии в начале XX столетия. Сперва здесь была просто гостиница для паломников. Монашеская жизнь началась в 1930-е годы с двух англиканских монахинь, ставших православными. Они устроили общину, похожую на Марфо-Мариинскую обитель Елисаветы Феодоровны в Москве. При общине были открыты школа – существующая до сего дня – и больница, со временем ставшая муниципальной больницей Вифании. Когда сестер стало много, большая их часть переселилась в Гефсиманию, где стоит замечательный храм Марии Магдалины. Школе в прошлом году исполнилось 75 лет. Есть также приют для девочек-христианок, они живут вместе с сестрами. Школой и приютом занимаются сестры, которые относятся к Гефсиманскому монастырю. Сестра Марфа там старшая. Сейчас в школе более 400 детей, из них 15 живет в приюте вместе с сестрами. К сожалению, большинство учениц сегодня мусульманки, а до 1970-х годов брали девочек только из христианских семей. Потом христиан стало настолько мало, что было решено принимать мусульман.
Здание, строящееся на территории греческого монастыря.
– Какой смысл учить в монастырской школе мусульманских детей?
– Школа считается очень хорошей. И если христиане помогают воспитывать мусульманскую молодежь, то из этого может получиться что-то доброе. И на будущей их жизни это как-то скажется. При этом речь о миссии в привычном смысле слова здесь не идет: в Палестинской автономии за обращение в христианство убивают сами же родственники. Если люди уезжают жить в христианские страны или в Израиль, тогда другое дело.
В школе становится все больше и больше детей, так что сейчас просто не хватает места. Старое здание уже не вмещает всех желающих. Но даже если в школе 15 христианок, то все равно стоит это продолжать хотя бы ради 15 христианок. Дай Бог, чтобы они благополучно выросли, хотя кругом условия – ужасные, очень трудные. Это касается и их семей. Христианские семьи испытывают здесь большие трудности. И в основном ученицы школы – это дети из неблагополучных семей.
– Многие слышали, что в последнее время в Вифании обостряются отношения между христианскими монастырями и мусульманами.
Вход в новое мусульманское здание на монастырской земле.
– Лазария – так Вифания называется по-арабски – является сегодня местом, где процветает преступность. Положение очень плачевное, падшее. Здесь много наркоманов, много убийств. Нравственный уровень, к сожалению, низкий. Люди здесь грубые, и именно они чувствуют себя хозяевами. Здесь, можно сказать, почти нет закона. Так, эти люди нагло забирают земли христианских общин и начинают строить прямо на них. Начали с греческого монастыря. Кстати – самого большого женского греческого монастыря на Святой Земле. Там замечательные сестры. В XX столетии обитель дала настоящих подвижниц.
– Была ли какая-то реакция палестинских властей на эти беззакония?
– Греческий Патриархат довел дело до судебного разбирательства, но, несмотря на то, что власти велели прекратить строительство, строить продолжали. Их останавливать должна была полиция. Однажды так и сделали, но через полчаса пришла новая бригада рабочих, чтобы продолжать работу. А через два месяца – работа завершена, и уже открываются там магазины, салоны и т.п. И это на законной территории монастыря!
Пока не застроенное место на русском участке.
Мусульмане чувствуют себя у власти. И наши соседи тоже вдруг начали строить, нелегально строить, без всяких разрешений, в одном метре от дома наших сестер и детей.
Также достраивается дом, который несколько лет назад начали строить просто на русской монастырской территории, захватив ее. Сейчас возводятся его третий и четвертый этажи. Несколько лет назад хозяин этого дома забрал нашу землю. Когда мы пришли в муниципалитет, то он сказал чиновникам, что они могут не беспокоиться – он им всем заплатит (он-то думал, что мы не понимаем по-арабски). Сейчас он грозит сестрам, что если они подадут в суд, то он заберет еще другую часть монастырского участка вблизи его дома. И чтобы не потерять эту землю, архиепископ Марк Берлинский, синодальный смотритель, благословил на этом месте строить новое школьное здание. Слава Богу, Господь посылает жертвователей, и мы начнем строить, хотя наш сосед будет угрожать.
Наклейка на воротах русской школы.
В Вифании царит беззаконие, все делают, что хотят. Так что здесь опасность для христианских участков наиболее явная. В Восточном Иерусалиме есть свои проблемы, но там так не сделать. Правда, и на Елеоне мусульмане, жившие чуть ниже монастыря. забрали часть нашей земли. Они подкопали часть горы, в итоге она обрушилась, и у них образовалась новая площадка. Слава Богу, их дети отбежали за пять минут до того, как гора рухнула.
– И как в такой ситуации относиться к мусульманам?
– По-христиански! Не отвечать на обиды, оскорбления, оплевывания… Но при этом мы здесь обязаны отстаивать наши земли, ведь они не просто наши, но русские православные. Мы должны их отстаивать, но отстаивать легально, всеми законными способами. Конечно, в Палестинской автономии с судами тоже все не просто: это же не Израиль, где еврейская юриспруденция стоит на высоком уровне, где стараются поступать честно. Так было во время исторического суда отца Антония (Граббе), когда Израиль признал свою неправоту. Так дела ведутся и сейчас. Хотя когда входишь в судебные дела – словно входишь в какое-то болото.
Дом, строящийся мусульманами на русском участке.
К тому же везде разные законодательства. Иерусалим Западный – это одно, в Восточном – уже другое: там вроде бы закон иорданский, но реализовывать его должен Израиль. Где у нас Фаранская лавра – там действуют военные законы. Здесь, в Вифании, – закон палестинский…
– А ехать ли паломникам в такой ситуации в Вифанию или подождать?
– Ехать! Всегда, когда едешь в паломничество ради Господа, ради спасения своей души, Господь сохранит. В русскую Вифанию стоит заезжать обязательно, а ведь даже не все паломники о ней знают. Надо ехать по святым местам, ходить по стопам Спасителя и получать благодать.
– Отличаются ли сегодня группы из России/Украины и из Русского зарубежья?
– Большинство паломников из Зарубежья – это те, кто поколениями держались своей веры; как правило, они более воцерковленные. Из России в основном те, кто совсем недавно пришли к вере – и это радостно, это замечательно, – но они еще не всегда воцерковленные, они мало что знают о храме, им бы побольше набрать святынек. Но и те, и другие получают пользу… Мы здесь находимся, чтобы служить паломникам.
– А вы сами здесь бывали как паломник?
– Да, один раз – в 1984 году. Я тогда только кончил семинарию и поехал в паломничество в группе вместе с архиепископом Лавром, будущим митрополитом. Тогда мы три недели провели на Святой Земле и потом три недели на Афоне. В те годы паломничества на Святую Землю были редки: из России вообще никого, а из Зарубежья – две-три группы в год. Тогда это было особо и для монастырей, и для сестер. К сожалению, в те времена были трудности между Московской и Зарубежной Русской Церковью, так что тогда мы не ходили ни в Троицкий собор, ни в Горненский монастырь. Сейчас, слава Богу, я там служу. Тогда мы не понимали друг друга, а сейчас сослужим вместе, и это всегда радостно.
– А как живут монашествующие в Иерусалиме? Они ведь оказываются в гуще мира…
– Человек уходит в монастырь, чтобы спасать свою душу. Самое подходящее – спасаться вне мира, уходить от мира, чтобы избегать искушений мира, которые удерживают человека от духовной жизни. А как это делается? Человек отдает свою волю Господу и живет послушанием. Каким бы ни было это послушание, если он его выдерживает с чистой совестью, то спасется. Вот здесь, в Иерусалиме, наше послушание – служить паломникам, служить детям в Вифанской школе. Это очень трудно. Это не то же самое, что жить в пустыне. Но здесь монастыри существуют ради миссии, ради паломников, ради Святой Земли. Вот поговорите со старшими сестрами в Вифании –сестрой Марфой, директором школы, сестрой Макриной, иконописцем и реставратором, – они же подлинно монахини, хотя все время среди людей. Мы должны принимать всех странников, как это делал Авраам. Он принимал странников, и Господь его благословил. Наше дело – помогать людям побыть, помолиться в святых местах.
– Отец Роман, в чем заключается русская духовная миссия на Святой Земле сегодня?
– Господь сохранил эти места, несмотря на все трудности XX столетия. И мы находимся на местах, которые Господь сохранил. Почему Он так сделал? Значит, мы должны тут быть. Последние 20 лет
Гефсиманская игуменья Елизавета
начинается, только начинается, возрождение. Слава Богу, что люди имеют возможность приехать в «русскую Палестину». Мы должны здесь помогать русскому народу возрождать свою веру и свое государство.
– А в чем значение русской миссии для здесь живущих?
– Мы здесь для иноверцев камень преткновения. Что вы делаете на нашей земле? – так иноверцы смотрят здесь на христиан: И это всегда во все времена провоцировало их к преследованиям. Но если мы будем настоящими христианами, тогда они смогут увидеть, что христиане – особый народ. Может быть, это тронет чье-нибудь сердце.
Из мемуаров купца Варенцова Николая Александровича "Слышанное. Виденное. Передуманное. Пережитое"
Купечество, желая отметить коронацию Государя каким-нибудь торжеством, устроило ему обед в Манеже, отлично понимая, что принятие обеда государем от купечества есть для них величайшее внимание со стороны царя, а потому устраивало его с особой внимательностью и заботливостью.
Как говорили, обед был по своему кулинарному искусству замечателен, так же как убранство столов и Манежа, соответствуя важному для купечества торжеству...
Задолго до начала обеда представители купечества явились в Манеж во главе с М.Л. Королевым и с трепетом ожидали приезда государя, держа наготове дорогое блюдо с хлебом и солью.
Начала подъезжать свита, и незадолго до приезда царя приехал граф Закревский (московский генерал-губернатор). Выйдя из кареты, он наткнулся на ожидающих купцов во главе с Королевым, державшим в руках блюдо с хлебом и солью. Граф, увидевший их и от злости покрасневший, обратился к купцам:
— Вы зачем здесь?
— Как же-с, ваше сиятельство! Даем обед государю, желаем поднести хлеб и соль нашему дорогому гостю.
— Ах, вы, мужичье! Пошли вон отсюда! — с бешенством топая ногами, закричал граф. — Без вас это будет сделано!
Купечество боялось графа как огня, зная его жестокость и его манеру обращаться с ними: граф, вызывая к себе именитых купцов, зачастую не стеснялся в своем кабинете хватать их за бороду и валить на пол, избивая ногами куда попало. Ходили слухи, что Закревский имел открытые бланки, подписанные государем Николаем I, и стоит ему только вписать в бланк фамилию и степень наказания вплоть до смертной казни, и это будет приведено в исполнение.
Королев поспешно поставил блюдо на стол, и все купечество, приехавшее чествовать государя, стремительно поспешило к выходу из Манежа с заднего хода.
Королев приехал домой бледный, осунувшийся, сильно взволнованный и на вопрос домашних, что с ним, махнул рукой и сказал: «Плохо, быть беде! Не миновать мне сложить голову от этого обеда». Измученный всем пережитым, нервно расстроенный, спешно снял весь свой парад и завалился в кровать, предавшись тяжелым мыслям.
Через несколько часов к запертым воротам его дома быстро подкатили экипажи, послышался сильный стук и звонки.
Королев вскочил с кровати, трясясь от страха, закричал своим домашним: «Скажите, что меня дома нет, я еще не возвращался… это за мной от графа!» А сам залез под диван, где и лежал тихо, опасаясь, что посланные графом пожелают лично удостовериться в его отсутствии.
Перепуганные домашние побежали к воротам, к несказанному их удивлению увидали, что сам Царь пожаловал к хозяину и желает его видеть. Спрятавшемуся Королеву еле могли втолковать, что приехал Царь, а не посланные от графа.
Вылезший из-под дивана Королев быстро оделся, привел себя в порядок и, сильно взволнованный, вышел к Государю. Государь ему сказал: «По неприятному недоразумению я не видел купечества на их обеде, данном мне, и приехал поблагодарить старшину купечества за их превосходный обед и с просьбой передать благодарность всем остальным устроителям его».
На другой день стало известно: приехавший на обед Государь был встречен свитой, в это время кто-то из лиц приближенных, возмущенный выходкой графа, успел рассказать Государю всю происшедшую сцену с купцами. Государь вошел в залу, встреченный графом Закревским с хлебом и солью. «А где же купечество?» — спросил Государь. Сконфуженный граф что-то пробормотал. После обеда Государь приказал свезти его к купеческому старшине Королеву, и на другой день граф Закревский был отстранен от должности московского генерал-губернатора.
Максим /Жижиленко/, еп. Серпуховский (1885г.р.) — новомученик и исповедник. В миру — профессор медицины; работал врачом тюрьмы Таганка в Москве. Патр. Тихон глубоко чтил его и доверял ему самые потаённые мысли и чувства. Патр. Тихон благословил доктору Жижиленко принять тайное монашество, а затем, в случае, если в ближайшем будущем высшая церковная иерархия изменит Христу и уступит Советской власти духовную свободу Церкви — стать епископом. Профессор Жижиленко выполнил волю покойного Патр. Тихона . В 1928 г. «иосифлянские» архиереи Димитрий /Любимов/ и Сергий /Дружинин/ тайно посвятили о. Максима в епископа в Петроградском храме на Пискарёвке. Это было первое поставление «иосифлянами» катакомбного архиерея. — Советская и Катакомбная Церкви — несовместимы, — твёрдо и убежденно говорил вл. Максим, —тайная, пустынная, Катакомбная Церковь анафематствовала «сергиан» и иже с ними. Проживал в г. Серпухове, возглавляя «иосифлянское» движение Московской и части Ярославской областей, а после ареста еп. Алексия /Буй/ окормлял также и Воронежских, и, частью, Украинских «иосифлян». В 1929г. осуждён на 3 года Соловецкого лагеря. На Соловках продолжает свою пастырскую деятельность: окормляет духовенство и просто верующих, совершает, вместе с другими епископами и священниками, не пошедшими в раскол за митр. Сергием, тайные богослужения. Был расстрелян в 1931г. в Москве, в Бутырской тюрьме.
Заявление на имя митр. Сергия (Страгородского) духовенства и мирян
«Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.
Не находя для себя более возможным оставаться на том скользком и двусмысленном пути, на который Вы своими декларацией и распоряжениями поставили всю Православную Церковь, и повинуясь голосу совести и долгу пред Богом и верующими, мы нижеподписавшиеся порываем каноническое и молитвенное общение с Вами и так называемым «Патриаршим Синодом» и отказываемся признавать Вас Заместителем Местоблюстителя Патриаршего Престола на следующих основаниях:
1. Декларация Ваша от 16 июля, указ от 20 октября и все, что известно о Вашем управлении Церковью, с очевидностью говорит о том, что Вы поставили Церковь в зависимость от гражданской власти и лишили ее внутренней свободы и самостоятельности. нарушая тем и церковные каноны и идя вопреки декретам гражданской власти.
2. Таким образом, Вы являетесь ничем иным, как продолжателем так называемого «обновленческого» движения, только в более утонченном и весьма опасном виде, ибо, заявляя о незыблемости Православия и сохранении каноничности, Вы затуманиваете умы верующих и сознательно закрываете от их глаз ту пропасть, к которой неудержимо влекут Церковь все Ваши распоряжения.
3. Результат Вашей политики у нас на лицо. Верующие г. Серпухова, взволнованные Вашими распоряжениями, охвачены сильнейшей тревогой и недоумением за судьбы св. Православной Церкви. Мы, их пастыри, поставленные Вами на двусмысленный путь, не только не можем внести успокоение в их сердца и умы, но вызываем с их стороны подозрение в измене делу Православия и переходе в лагерь «обновленчества».
Всё это повелительно заставляет нас дерзновенно возвысить свой голос и прекратить теперь уже преступное с нашей стороны замалчивание Ваших ошибок и неправильных действий и, с благословения Димитрия еп. Гдовского, отмежеваться от вас и окружающих Вас лиц. Уходя от Вас, мы не отходим от законного патриаршего местоблюстителя митр. Петра и отдаем себя на суд будущего собора. Да не поставит нам тогда в вину этот желанный собор, единый наш правомочный судья, нашего дерзновения. Пусть он судит нас не как презрителей священных канонов святоотеческих, а только лишь как боязливых за их нарушение».
Серпухов. 30. 12. 1927 г.
*Авторство и составление этого документа приписывается новосвящмуч. Максиму (Жижиленко), еп. Серпуховскому.
ВЕРНЫМ ЧАДАМ СВЯТОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ РОССИЙСКОЙ ЦЕРКВИ
6-го августа ст<арого> ст<иля> c<его> г<ода> в жизни Русской Церкви совершилось большое событие.
Заместитель Патриаршего Местоблюстителя, митрополит Сергий, вместе с т. н. Временным Патриаршим Синодом опубликовал обращение ко всем чадам Русской Церкви.
За последние 10 лет не было документа, который бы претендовал иметь такое значение в церковной жизни, которое предполагает за собой «Обращение» митрополита Сергия и его Синода.
Обращенная к православному русскому народу декларация митрополита Сергия носит не личный характер, ибо в ней говорится не о его только личных взглядах и намерениях, не один он, следовательно, несет ответственность за слова, но предполагается, что и всякий другой будет вынужден этим актом к составлению подобных актов и выполнению подобных же действий.
При первом знакомстве с этим документом возникает мысль поставить его рядом с обращенными народу посланиями покойного Святейшего Патриарха Тихона. Однако эти последние не претендовали на то значение, на какое претендует «Обращение». Послания Патриарха, хотя и были обращены к народу, но носили личный характер. В них Святейший говорил о своих ошибках, о своих взглядах, о своих намерениях. Он один нес ответственность за свои слова. Не предполагалось, что кто-нибудь другой вынужден будет этим актом к составлению подобных же актов, к каким-либо подобным действиям. Совсем иначе обстоит дело с декларацией митрополита Сергия.
Как видно из нее, она неразрывно связана с так называемой «легализацией», она является только первым актом, сделанным в центре, за которым неизбежно должны последовать соответственные действия на местах, во всех уголках Русской Церкви.
«Мы надеемся, – говорится в декларации, – что легализация постепенно распространится и на наше управление епархиальное, уездное и т. д.». Итак, митрополит Сергий со своими помощниками начал дело, которое должно вызвать активность всех клеточек церковного организма. Он «легализовался», конечно, на условиях издания своей декларации. С роковой необходимостью отсюда следует вывод: все клеточки организма, если только они хотят быть в единстве с центральным органом церковной власти, должны тоже «легализоваться» и, конечно, на тех же условиях.
Значит, своим деянием митрополит Сергий принимает на себя обязательство за всех членов Русской Церкви, ставит нас в необходимость не просто прослушать его послание, как слушали мы прежде послания Патриарха, но он вынуждает нас или решительно встать на тот путь, которым идет он сам, путь легализации и декларации, или же встать на путь разделения с ним, со всеми вытекающими отсюда церковными и политическими последствиями.
Вот какую важность, какое значение имеет декларация; когда мы видим перед собой документ, принимающий на себя обязательство за всю организацию, первый вопрос, возникающий в нашем сознании, это вопрос о том, уполномочены ли нравственно и юридически лица, подписавшие документ, говорить от имени всей организации? При нормальных условиях Русскую Поместную Церковь возглавляет Патриарх. Однако, по смыслу церковных законоположений о Патриаршестве, установленных Московским собором 1917–1918 года, и Патриарх не является единодержавным правителем Церкви и полномочным выразителем ее голоса. Он действует в неразрывном союзе с выбранными Собором органами – Священным Синодом и Высшим Церковным Советом. По существеннейшим же вопросам он может принимать решения только совместно с Собором.
Ясно, словом, что Патриарх внутренне обязан решать важнейшие вопросы церковной жизни, считаясь с общецерковным мнением, а прежде всего единомысленно со всем епископатом Русской Церкви. Так обстояло бы дело, если бы во главе Русской Церкви стоял всенародно выбранный Патриарх.
Но кто такой митрополит Сергий? Митрополит Сергий – заместитель Местоблюстителя Патриарха, который, хотя и отделен от нас тысячами верст и стеною своего заточения, однако, благодарение Богу, еще жив, является ответственным за Русскую Церковь перед Богом Святителем и поминается во всех храмах Русской Церкви.
Говорят, еще недавно полушутя митрополит Сергий говорил о себе, что он только «сторож» в Русской Церкви. Принадлежат ли эти слова митрополиту Сергию или нет, но они хорошо характеризуют то положение, которое по праву должно принадлежать ему в церковном строительстве.
Раз Местоблюститель жив, то, естественно, его заместитель не может без соглашения с ним предпринимать никаких существенных решений, а должен только охранять и поддерживать существующий церковный порядок от всяких опасных опытов и уклонений от твердо намеченного пути.
Митрополит Сергий, «сторож» Русской Церкви, не имеет права без санкции митрополита Петра и сонма русских иерархов, и находящихся на свободе, и разбросанных по местам ссылок, декларировать и принимать ответственные решения, которые должны определять жизнь церковного организма.
Наличие при митрополите Сергии так называемого «временного синода» не изменяет положения. «Синод» митрополита Сергия организован совершенно не так, как предполагают постановления Московского собора 1917–1918 года. Он не избран соборно, не уполномочен епископами, а потому не может считаться представительством епископата при митрополите Сергии. Он составлен самим митрополитом и потому является, собственно говоря, как бы его личной канцелярией, – частным совещанием при нем. Кстати сказать, ведь даже и самая конституция синода приписывает ему исключительно личный характер: с прекращением почему-либо полномочий митрополита Сергия падают и полномочия синода.
Все это говорит за то, что поскольку заместитель Местоблюстителя декларирует от лица всей Церкви и предпринимает ответственные решения без согласия Местоблюстителя и сонма епископов, он явно выходит из предела своих полномочий.
Переговоры с митрополитом Петром и со всем русским епископатом несомненно должны бы были быть выдвинуты митрополитом Сергием, как предварительные условия возможности для него всяких ответственных выступлений.
Но дело обстоит еще хуже. Митрополит Сергий действует не только без согласия епископата, но явно вопреки его воле. Кто в курсе трагической истории русской церковной жизни последних лет и кто вчитается в текст декларации, тот, конечно, увидит, что темы, о которых говорит декларация, вовсе не новы.
Пред нами пресловутые «вопросы», по поводу которых в течение последних лет предлагали высказываться представители власти и ответственным руководителям церковной жизни, и рядовым работникам на ниве церковной как единолично, так и коллективно.
Это четыре вопроса: об отношении к советской власти, об отношении к заграничному епископату, главное – об отношении к ссыльным, к «нелегальным» епископам, и, наконец, вопрос о форме церковного высшее го управления в связи с автокефалией. Они именно и трактуются в декларации митрополита Сергия.
Множество епископов, а также и других церковных деятелей определенно высказывались по поводу этих вопросов – и все не в духе декларации митрополита Сергия. Митрополит не может не знать об этом. Перед его глазами декларация соловецких узников, которую
можно считать наиболее полным и обоснованным выражением тех точек зрения, на которых стоит епископат и лучшая часть духовенства Русской Церкви.
Правда, отдельными группами духовенства в отдельных его епархиях делались попытки издания деклараций, приближающихся по духу к тому, что мы видим в «обращении». Но эти попытки вызывали всегда дружное негодование и в среде епископата, и в среде влиятельнейшего духовенства. Они считались равносильными переходу в «обновленчество» и быстро ликвидировались с позором для тех, кто их предпринимал.
Митрополит Сергий не может, следовательно, ссылаться на незнание воли епископата, на то, что трудно услышать его голос. Нет, голос этот звучал неоднократно и громко, и кто не считается с ним, тот делает это, конечно, не потому, что не знает, а потому, что не хочет.
Митрополит Сергий не хочет считаться с убеждениями собратьев-епископов, томящихся за эти убеждения в тяжелых изгнаниях. Декларация говорит о самых больных, о самых страшных вопросах нашего церковного бытия.
Откуда тот ужас, тот кошмар, в котором мы изнемогаем уже столько лет? Где причина того, что Церковь, официально признанная законодательством имеющей право на свободное существование, находится на положении совершенного бесправия, состоянии «нелегальности»?
Кто виноват в том, что наши святители умирают в холоде тундры, в сыпучих песках пустынь? Лучшие представители духовенства большее время проводят в тюрьме, чем у себя дома? Наши обители уничтожены, останки святых оскорбляются, и мы не имеем возможности совершать молитвословиия, так как наши храмы преданы отступникам.
Где причина этого? Декларация дает на это определенный ответ. Митрополит говорит о предпринятой им на себя трудной задаче – поставить Церковь на путь легального существования. И, по его словам, мешать осуществлению этой задачи может лишь то, что мешало и в первые годы советской власти устроению церковной жизни на началах лояльности. Это недостаточное сознание серьезности совершившегося в нашей
стране. «Настроение известных церковных кругов, – читаем мы дальше, – выражавшееся, конечно, в словах и делах и навлекающее подозрение советской власти, тормозило усилия Святейшего Патриарха установить мирное отношение Церкви с советским правительством».
Всюду противопоставляет декларация это нелояльное прошлое – лояльному будущему, которое будет выражено в делах.
Так вот истинная причина наших неописуемых церковных бедствий, она в нас самих, в нашей нелояльности. Это причина единственная; «лишь то», подчеркивает митрополит, «в словах и делах» выражалась эта нелояльность.
Ответ митрополита Сергия не нов.
Мы не раз его слышали и от представителей властей, и от наших церковных кругов – обновленцев всех видов.
Но мы называли это обвинение клеветой. Мы говорили, что это может быть подтверждено фактами. Мы указывали на то, что за все эти годы среди фигурировавших на судах политических преступников против власти не было представителей духовенства. Мы обращали внимание на то, что все нарушения закона об отделении Церкви от государства, все отобрания храмов, все кощунственные осквернения святынь, все оскорб ления и глумления духовенство встречало гробовым молчанием.
Где «слова и дела» наши, где наше реальное преступление? Так говорили мы нашим обвинителям.
Но что скажем мы, когда управляющий – наш святитель сам произносит нам страшный приговор, сам говорит о «словах и делах»?
Не ставят ли эти слова черный крест над всеми мучительными и невыразимыми страданиями, пережитыми Церковью за последние годы? Над всей этой борьбой, которая казалась героической? Не объявляют ли они подвиг Церкви преступлением? И как прочитают эти слова те, кто изнемогает теперь в далеком изгнании? Что почувствуют, увидев обвинителя в лице своего ответственнейшего собрата, и не сорвется ли страшное слово «клевета» с их побледневших уст? Не покажется ли им, что даже покой усопших тревожит этот приговор подписавших декларацию епископов?
В своей декларации митрополит Сергий говорит не только о прошлом, но также о настоящем и будущем; не только о том, что было, но и о том, что должно быть. Нелояльность прошлого противопоставляет он лояльности настоящего и будущего. По его словам, теперь «наша патриархия решительно и бесповоротно становится на путь лояльности». Он указывает, что «теперь нужно не на словах, а на делах» показать, что мы не можем быть «верными гражданами Советского Союза, не будучи лояльными к советской власти».
Каково же должно быть это «дело»? Указания декларации на этот счет противоречивы. С одной стороны, как будто декларация требует того, на что духовенство и церковные люди с чистой совестью соглашались в течение всех этих лет полной аполитичности, решительного отграничения храмовой и церковной жизни от политической работы и политической симпатии.
Говоря о людях, настроенных политически оппозиционно к существующему порядку, митрополит предлагает им «оставить свои политические симпатии дома, приносить в Церковь только веру и работать с нами только для веры».
Такое требование, которое представляется, по существу, законным, тем не менее оказывается совершенно односторонним, потому что оно обращается не ко всем вообще членам Православной Церкви, а только к людям определенных политических настроений. Но этого мало.
Наряду с требованием отказа от одних политических настроений, декларация определенно предлагает нам запастись другими. Наш долг не в том, чтобы отказаться от оппозиционных настроений к власти во время нашей церковной работы, – наш долг в том, чтобы обнаружить солидарность с этой властью. «Мы должны, – прямо говорит декларация, – показать, что мы… с нашим правительством». Испытывать определенные политические настроения – наш долг. «Мы должны сознавать Советский Союз нашей гражданской Родиной, радости и успехи которой – наши радости, а неудачи – наши неудачи. Всякий удар, направленный в Союз, будь то война, бойкот, какое-нибудь общественное бедствие или просто убийство из!за угла, подобное Варшавскому, сознается нами, как удар, направленный в нас».
Здесь декларация вводит нас в водоворот определенных политических оценок. Только и здесь соблюдается робкая недоговоренность. Все должно иметь справедливую логику, политика так политика. Отождествление себя с правительственным аппаратом с логической неизбежностью должно быть доведено до конца.
Раз в вопросах высшей политики, из области которой берет митрополит свои примеры, мы должны занять определенную позицию, не та же ли позиция, не то же ли отождествление себя с властью… с нашим правительством – (показать, что «мы с нашим правительством») обязательны для нас и в вопросах политики внутренней?
Не становится ли, таким образом, «сторож» Русской Церкви «сторожем» советского аппарата, и не превращается ли сонм служителей Церкви в послушную и безответную армию «явных и тайных» сотрудников власти? Ну, а как должны реагировать церковные люди на такие факты, как поругание святынь, отобрание храмов, разрушение обителей?
Об этом ничего не говорит митрополит Сергий со своими собратиями. Он настроен чрезвычайно оптимистически по отношению к переживаемому моменту. По поводу предполагающейся легализации он предлагает: «Выразим всенародно нашу благодарность советскому правительству за такое внимание к нуждам православного населения».
В чем же внимание и за что благодарность? Покамест мы знаем один факт: митрополит Сергий и члены синода имеют возможность заседать в Москве и составлять декларацию. Они в Москве...
Но Первосвятитель Русской Церкви митрополит Петр вот уже не первый год без суда обречен на страшное томительное заточение. Они в Москве…
Но митрополит Кирилл, потерявший счет годам своего изгнания, на которое он опять!таки обречен без суда, находится ныне, если он еще жив, на много сот верст за пределами Полярного круга.
Митрополит Арсений, поименованный среди членов синода, не может приехать в Москву и в пустынях Туркестана, по его словам, готовится к вечному покою.
И сонмы русских святителей совершают свой страдальческий путь между жизнью и смертью в условиях невероятного ужаса.
За что благодарить? За эти неисчислимые страдания последних лет?
За храмы, попираемые отступниками? За то, что погасла лампада преподобного Сергия? За то, что драгоценные для миллионов верующих останки преподобного Серафима и еще раньше останки святителей Феодосия, Митрофана, Тихона, Иоасафа подверглись неимоверному кощунству? За то, что замолчали колокола Кремля и закрылась дорога к Московским святителям? За то, что Печерские угодники и Лавра Печерская в руках у нечестивых? За то, что северная наша обитель стала местом непрекращающихся страданий?
За эти мучения, за кровь митрополита Вениамина и других убиенных святителей? За что?
Одно важно, одно нужно знать: верит ли митрополит Сергий, верят ли все те, кто с ним, тому, что они говорят и пишут. Еще недавно он говорил и писал совсем иначе. Еще в прошлом году он разослал всем пастырям и чадам Церкви проект декларации совсем иной, где политическая лояльность декларировалась рядом с определенно подчеркнутой противоположностью основных принципов мировоззрения.
Когда же был искренен митрополит Сергий?
Что случилось за этот год и почему изменились его тон и содержание его обращений?
Вступительная статья, предваряющая в «Известиях» декларацию, говорит о вынужденном «перекрашивании» долго упорствовавших «тихоновцев» в «советские цвета». Она противополагает им «дальновидную часть духовенства», еще в 1921 году вступившую на этот путь, то есть обновленцев и живоцерковников. Статья эта, таким образом, определенно считает путь митрополита Сергия проторенной дорогой обновленчества.
Для нас важен один вопрос: мог ли бы митрополит Сергий перед крестом и Евангелием присягнуть, что то, что он пишет в декларации, включительно до «благодарности», есть действительно голос его убеждений, свидетельство его неустрашимой и чистой пастырской совести.
Мы убеждены и утверждаем, что митрополит Сергий и его собратья не могли бы сделать этого без клятвопреступления.
А может ли кто-нибудь от лица Церкви, с высоты амвона возвещать то, в чем он не мог бы присягнуть, как в совершенной истине?
Великий русский писатель Достоевский говорил когда-то об иноках русских: «Образ Христов хранят пока в уединении своем благолепно и неискаженно, в чистоте правды Божией от древнейших отцев, апостолов и мучеников, когда надо будет, явят его поколебавшейся правде мира. Мысль великая. От востока звезда воссияет».
Правда мира поколебалась.
Ложь стала законом и основанием человеческой жизни. Слово человеческое утратило всякую связь с истиной, с Предвечным Словом, потеряло всякое право на доверие и уважение. Люди потеряли веру друг в друга и потонули в океане неискренности, лицемерия и фальши. Но среди этой стихии всеобщего растления, огражденная скалою мученичества и исповеди, непоколебимо стояла Церковь, как Столп и Утверждение истины.
Изолгавшиеся и истомившиеся в своей лжи люди знали, что есть место, куда не могут захлестнуть мутные воды неправды, есть Престол, на котором Сама Истина утверждает Свое Царство и где слова звучат не как фальшивая, не имеющая ценности медянка, но как чистое золото.
Не оттого ли потянулось к Церкви за последние годы столько охваченных трепетом веры сердец, которые до этого были отделены от нее долгими годами равнодушия и недоверия?
Что же скажут они? Что они почувствуют, когда и оттуда, с высоты последнего прибежища отвергнутой миром правды, с высоты амвона зазвучат слова лицемерия, человекоугодничества и клеветы?
Не покажется ли им, что ложь торжествует свою конечную победу над миром и что там, где мерцал для них свет невечереющий, Образ воплощенной Истины, смеется в отвратительной гримасе личина отца лжи. Одно из двух: или действительно Церковь – Непорочная и Чистая Невеста Христова есть Царство Истины, и тогда Истина – это воздух, без которого мы не можем дышать, или же она, как и весь лежащий во зле мир, живет во лжи и ложью, и тогда – все ложь, ложь каждое слово, каждая молитва, каждое таинство.
«Кабинетными мечтателями» называет митрополит Сергий тех, кто не хочет строить церковного дела по непосредственной указке ненавидящих всем сердцем веру людей, потому что ведь иначе нельзя понимать его неудобовразумительные слова – «закрывшись от власти».
Нет, мы не мечтатели. Не на мечте, а на непоколебимом камне Воплощенной Истины, в дыхании Божественной Свободы хотим мы созидать твердыню Церкви.
Мы не мечтатели. Вместе с тем мы не бунтовщики… Совершенно искренно мы отмежевываемся от всякого политиканства и до конца честно можем декларировать свою лояльность. Но мы не думаем, что лояльность эта непременно предполагает клевету и ложь. Мы считаем, что политическая лояльность есть тоже, прежде всего, добросовестность и честность. Вот эту-то честную, построенную на аполитичности лояльность можем мы предложить правительству и думаем, что она должна расцениваться дороже, чем явное, похожее на издевательство, лицемерие.
И кажется нам, что не мы, а митрополит Сергий и иже с ним пленены страшной мечтой, что можно строить Церковь на человекоугодничестве и неправде.
Мы же утверждаем, что ложь рождает ложь, и не может быть она фундаментом Церкви.
У нас перед глазами позорный путь «церкви лукавнующих» – обновленчества; и этот позор постепенного погружения в засасывающее болото все более и более страшных компромиссов и отступничества, этот ужас полного нравственного растления неизбежно ждет церковное общество, если оно пойдет по пути, намеченному деяниями синода.
Нам кажется, что митрополит Сергий поколебался в уверенности во всемогущество Всепреодолевающей Истины, во всемогущество Божие в роковой миг, когда подписывал декларацию. И это колебание, как страшный толчок, передастся всему телу Церкви и заставит его содрогнуться. Не одно человеческое сердце, услыхав слова декларации в стенах храма, дрогнет в своей вере и в своей любви к Церкви и, может быть, раненное в самой своей сокровенной святыне, оторвется от обманувшей его Церкви и останется за стеной храма. И не только в среде интеллигенции вызовет декларация мучительный соблазн. Тысячеустная молва пронесет страшные слова в самую толщу народа, новой раной поразит многострадальную душу народную, и во все концы пойдет слух о том, что Царство Христа стало царством зверя.
Неисчислимы эти бесконечные тягостные внутренние последствия декларации, этой продажи первородства Истины за чечевичную похлебку ложных и несуществующих благ. Но кроме этих внутренних последствий, конечно, будет иметь она другие последствия, более очевидные и осязаемые.
Уже несутся из отдаленнейших ссылок голоса протеста, голоса скорби и негодования. К этим голосам присоединится все наиболее стойкое и непоколебимое в церковных недрах. Немало найдется тех, для кого лучше умереть в Истине, чем жить во лжи, тех, кто не переменит своего знамени.
Над Церковью навис грозный призрак нового раскола. С одной стороны, будут они, «неуставшие» от своих изгнаний, тюрем и ссылок, обреченные на новые, еще более страшные испытания, – с другой стороны станут полчища «уставших» от постоянного колебания, переходов «покаяний» и непрекращающейся неустойчивости.
Они, эти «неуставшие», будут, вероятно, в меньшинстве среди духовенства, но ведь истина церковная не всегда там, где большинство. И не всегда она там, где административный церковный аппарат. Об этом свидетельствует история великих святых: Афанасия, Иоанна Златоуста и Феодора Студита.
Но к ним прильнет и пойдет за ними лучшая, ищущая правды душа народа.
А большинство духовенства – жалкой будет судьба его! Оторванные от живого общения со всем подлинно творческим и непоколебимым в Церкви, тщетно стараясь заглушить голос обличения, несущийся из глубины ссылок и тюрем, закрывая глаза, чтобы отвратить от себя грозящий призрак страданий исповедников, будут они, эти «уставшие», лепетать заплетающимся языком слова оправдания и нанизывать дрожащими руками на цепь лжи и компромиссов все новые и новые звенья, втаптывая в грязь часть белоснежной ризы Христовой.
Там, впереди, маячат новые призраки: повторение декларации на местах, незаконные и недопустимые епархиальные съезды без ссыльных епископов, незаконный собор без Первосвятителя и других изгнанников, и позорное примирение с обновленцами, о котором уже говорят «легализовавшиеся» епископы, и, наконец, отказ от патриаршества.
Ведь декларация определенно ставит патриаршество под вопрос. Говоря о задачах будущего собора, она указывает не выборы патриарха, а «избрание высшего церковного управления».
Воистину лучше умереть, чем жить так. Черная туча нависла над Церковью.
Не превращается ли наша высшая церковная власть после такой декларации в добровольный подотдел антихристианской пропаганды? <неразборч.>
Какое жалкое и недостойное существование.
Там в обителях небесных плачут о нашей земле святители русские, стоятели за Церковь прошлых веков и мученики и исповедники недавнего прошлого.
Там в преисподней темные силы ада готовятся торжествовать победу, и решительную победу.
Остановитесь же, пока еще не до конца поздно. Остановитесь же, хотя бы ценою жертвы своим положением и своим благополучием.
Господи, сжалься же над Твоею Церковью! Ведь она же Твоя Невеста.
«Утверди, Господи, Церковь, юже стяжал еси честною Твоею Кровию» (Канон Св. Косьмы Маюмского, 3 ирмос на Сретение Господне).
Братья Православные!
Сейчас, когда я кончаю это письмо, весь Киев звонит колоколами, и я уже не думаю о <предателях> Церковных.
Нет, не разрушить им Церкви Божией на земле. Звон колоколов переносит меня не только вверх к Богу Живому, но и в далекие края нашей многострадальной Родины, где томятся в неволе наши братья по вере. Их болезни и труды в деле Церковном величают эти колокола теперь.
И я зову Вас вместе со мною присоединиться к этому ликованию и верить, что через страдания и молитвы восторжествует Церковная Правда на земле. Аминь.
Киев, ноябрь 1927 г.
Архив УФСБ СПб. ЛО. Д. П-78806. Т. 4. Л. 238–251; размножаемая на стеклографе копия, обнаруженная у Коверского (Л. 125–127 об.).
Источник: Священноисповедник Димитрий, архиепископ Гдовский. Сподвижники его и сострадальцы. Жизнеописания и документы / Сост. Л. Е. Сикорская. – М.: Братонеж, 2008. – 528 с. + [24] ил. – (Серия «Новомученики и исповедники Российские пред лицом богоборческой власти».)
Приложение II. Церковные документы, изъятые при арестах иосифлян в 1929-1930 годах.
Приезжавшие в джорданвилльский монастырь паломники часто не понимали, о чем говорил Владыка Аверкий (Таушев), ибо им казалось, что в мире дела не такие уж страшные, как он их описывал в своих проповедях. У них создавалось впечатление, что Владыка предсказывал немедленное наступление царства антихриста.
... Вот вы меня сейчас допрашивали о моей вере, хотели удостовериться - полностью ли она православна, как верую я во Святую Троицу. Это настолько важно, что ко мне обращались с требованием, чтобы я выявил свою веру и ещё и ещё "более пространно".
Мы переживаем неспокойное время, когда справа и слева на нашу Церковь обрушились "житейские волны" непонимания нашего церковного бытия. Когда правые, проявляя ревность"не по разуму", учинили фактический раскол, соблазнив многих, а среди левых стали раздаваться речи о непонимании нашего "существования в одиночестве", а не в "мировом православии". Редакции хотелось бы предложить статью почти двадцатипятилетней давности, о церковном сознании ревнующих о Церкви. Нас спросят, но ведь это все было более ок.25 лет назад? Да. Но не без преувеличения мы можем сказать, что именно эти последние 25 лет стали основными в самосознании Русской Православной Церкви Заграницей, Ее отношении к Российским катакомбным и открыто существующим приходам. Отношению к Московской Патриархии, экуменизму, к мировому порядку и в целом, к нашей многострадальной России. Все эти последние десятилетия ушедшего 20-го столетия и десятилетия 21-го, "ослабленная", не духовно, а физически, Русская Православная Церковь Заграницей стояла и стоит на страже Вселенского Православия, как писал автор "одинокая и никем не признанная", но свободная духовно. Статья относиться в первую очередь к пастырям, но она также будет полезна и мирянам.
Уважаемая редакция портала Кредо.ру, мы прочитали на портале открытое обращение иеромонаха Дамаскина и просим редакцию поместить на протале нашъ ответъ на его обращение.
«Именно догмат о Церкви или связанные с ним вопросы
стоит в центре всех современных церковных разделений,
равно как и попыток интерконфессиональных объединений»
Еп. Григорий (Граббе)
В наше время существуют два противоположных представления о Церкви Христовой: зилотское (сектантское) и кафолическое (вселенское).
Существуют также и два полярных отступления от истинного Православия: со стороны модернизма – экуменизма и со стороны «ревности не по разуму» – фанатизма.
Сорокъ шесть лѣтъ тому назадъ, на Покровъ Пресвятыя Богородицы, началось мое служеніе у престола Господня (въ 1921 году). Сейчасъ, послѣ долгаго тяжелаго пути моего пастырскаго служенія, передо мною въ сущности стоитъ раскрытая могила, и теперь, казалось бы, время подводить итоги прожитому, да готовиться къ исходу, а не начинать новое служеніе въ Церкви Христовой.
4 сентября 1943 года Сталиным были приняты 3 митрополита: Сергий (Страгородский), Алексий (Симанский) и Николай (Ярушевич). Встреча была информационно и организационно подготовлена тов.Карповым. В ходе встречи Сталин от имени правительства заверил иерархов в своей поддержке и разрешил избрать Московского Патриарха; для постоянной рабочей связи Патриархии с руководством СССР был создан правительственный орган — Совет по делам Русской православной церкви при СНК СССР. Совет возглавил полковник госбезопасности Георгий Григорьевич Карпов.
Фото:Председатель президиума Верховного Совета СССР Шверник (слева) и председатель Совета по делам РПЦ генерал-майор КГБ Карпов (справа) в Кремле после вручения ордена "патриарху" Алексию (Симанскому). 1960 г.
Весной 1949 года начальник Отдела пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Дмитрий Шепилов докладывал Сталину о результатах проверки работы Карпова на посту руководителя Совета, в частности, следующее: «<…> Проверкой также установлено, что председатель Совета т. Карпов ежегодно преподносил подарки высшему духовенству Русской православной церкви за счет государственных средств. Такие подарки были произведены в 1944 году, а затем это из года в год повторялось т. Карповым. В 1947 г. патриарху Алексию было преподнесено в день его рождения и именин: парчи — 15 метров, серебряный кубок и малахитовая коробка на общую сумму 14552 рубля; митрополиту Николаю — парчи 10 метров и картина на общую сумму 6585 рублей; протопресвитеру Колчицкому — парчи 12 метров стоимостью в 890 рублей. В 1948 г. на подарки указанным лицам израсходовано 11574 рубля. В 1949 г. т. Карпов для подарка патриарху Алексию в день его именин 25 февраля приобрел телевизор стоимостью в 4 тысячи рублей. В свою очередь, т. Карпов в течение 1944—1947 гг. получал в подарок от патриарха Алексия картины, шкатулку и ковёр.» Практика преподнесения подарков высшему духовенству была начата Советом в 1944 году и была согласована с Управлением делами Совнаркома Союза ССР и разрешена лично Вячеславом Молотовым.
«Традиция одаривания руководства патриархии стала частью новой церковной политики И.В. Сталина, — пишет Т.А. Чумаченко. — С осени 1943 года на церковное руководство как из рога изобилия падали различные блага: квартиры, машины, “подарки”, дачи, возможность отдыха и лечения в лучших санаториях страны. В 1944 г. к своему 77-летию немало ценных подарков от правительства получил патриарх Сергий. А патриарх Алексий, отмечает исследовательница, “не чурающийся жизненных удобств, впрочем, как и митрополит Николай, и протопресвитер Николай (Колчицкий), принимал дорогие подарки с признательностью и удовольствием, рассматривая эти знаки внимания как своего рода оценку своей деятельности со стороны правительства» (Чумаченко Т.А. Государство, православная церковь, верующие. 1941–1961 гг. М., 1999. С. 60).
P/S: По воспоминаниям арестованного в 1937 г. в Ленинграде А. К. Тамми, «Карпов сначала молотил табуреткой, а затем душил кожаным ремнем, медленно его закручивая…». Тов. Карпов участвовал в допросах расстрелянного в феврале 1938 года по сфабрикованному обвинению физика-теоретика М. П. Бронштейна. Было установлено, что «т. Карпов, работая в 1937—1938 гг. в Ленинградском управлении и Псковском окружном отделе НКВД, грубо нарушал социалистическую законность, производил массовые аресты ни в чем не повинных граждан, применял извращенные методы ведения следствия, а также фальсифицировал протоколы допросов арестованных. За эти незаконные действия большая группа следственных работников Псковского окружного отдела НКВД еще в 1941 г. была осуждена, а т. Карпов в то время был отозван в Москву в центральный аппарат НКВД».
Докладная записка Г.Г. Карпова управляющему делами СНК СССР Я.Е. Ча-даеву о включении в план финансирования Совета по делам РПЦ средств на приобретение ценных подарков высшему духовенству: г. Москва 18 ноября 1944 г.
СЕКРЕТНО Управляющему делами Совнаркома Союза ССР товарищу Чадаеву Я.Е.
В 1944 году Управлением делами Совнаркома Союза ССР было отпущено Совету по делам Русской православной церкви при СНК СССР 100 ты-сяч рублей для расходов в течение года на приобретение ценных подарков высшему духовенству (патриарху и митрополитам) в юбилейные дни, что было разрешено тов. В.М. Молотовым.
Совет обращался в Управление делами Совнаркома СССР в 1944 году об отпуске такой суммы только потому, что сметой Совета на 1944 год не были предусмотрены ассигнования на эти цели. В данное время Совет составил и представил в Наркомфин СССР смету расходов на 1945 год и по ст. «Прочих расходов» включил сумму в 100 тысяч рублей, дав соответствующее объяснение в объяснительной записке.
Штатное управление Наркомфина Союза ССР, просматривая смету Совета на 1945 год, включило эту сумму и просит соответствующих указаний от Совнаркома.
Совет по делам Русской православной церкви при СНК СССР в связи с этим просит Вашего указания Наркомфину Союза ССР о включении в план финансирования Совета в 1945 году 100 тысяч рублей на приобретение, по мере надобности, ценных подарков высшему духовенству.
В январе месяце, с разрешения Правительства, будет проводиться избрание патриарха Московского и всея Руси, что уже потребует расходов по этой смете, а, кроме того, в течение года будут юбилейные дни высшего духовенства.
Председатель Совета по делам Русской православной церкви при СНК СССР Г.Г. Карпов ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 3. Л. 242–242 об. Машинописная копия.
4 мая 1944 года в Совете по делам Русской православной церкви при СНК СССР был принят председателем совета тов. Карповым Г. Г. патриарх Московский и всея Руси Сергий, по просьбе последнего.
На приеме присутствовали: зам. председателя совета тов. Зацев К. А. и управляющий делами Московской патриархии Колчицкий Н. Ф. Во время беседы были затронуты следующие вопросы:
1) Председатель совета тов. Карпов Г. Г. передал патриарху Сергию письмо греческой принцессы Ирины, полученное советом 27 апреля 1944 г. от зам. народного комиссара иностранных дел СССР тов. Кавтарадзе, а Наркоминдел получил это письмо от своего посланника в Каире, которому вручила письмо принцесса Ирина.
В данном письме греческая принцесса Ирина, ранее находившаяся также в переписке с патриархом Сергием, но почти неизвестная Сергию, поднимает вопрос о материальной помощи со стороны Русской православной церкви Антиохийскому патриарху Александру и двум женским монастырям в Палестине (один — Элеонский, другой — Горный), расположенным недалеко от Иерусалима. Ирина указывает даже желательную конкретную сумму, а именно: по 200 английских фунтов для каждого монастыря в месяц и 200 английских фунтов как пособие для Антиохийского патриарха.
В письме Ирина пишет, что Антиохийская патриархия раньше получала регулярно денежное пособие от русского правительства, а монастыри получают далеко недостаточную сумму от архимандрита Антония — начальника Русской духовной миссии в Палестине (ставленник югославского Синода).
Патриарх Сергий заявил, что он изучит письмо и обдумает вопрос о помощи Антиохийскому патриарху. Что же касается помощи монастырям, то, поскольку последние подчинены зарубежному (враждебному) Синоду, он считает малоприемлемым оказывать им помощь.
2) Председатель совета тов. Карпов Г. Г. ознакомил патриарха Сергия с тассовскими материалами в отношении его статьи «Есть ли наместник Христа на земле?», в частности, с редакционной статьей «Католик тайме», издающимся в Англии, и с выдержками из статьи священника Мак Магона в официальной нью-йоркской католической еженедельной газете «Католик ньюс», и спросил патриарха Сергия, полагает ли Сергий необходимым и возможным делать какой-либо ответ на статью профессора католического университета в Вашингтоне, иезуитского священника Парсонса, помещенную в газете «Нью-Йорк тайме» и переданную Сергию одним из иностранных корреспондентов в Москве.
Сергий заявил, что он давать какой-либо письменный ответ в местной церковной печати или в заграничной прессе не считает необходимым, но может дать разъяснения устно инокорреспонденту. В частности, Сергий заявил, что 3 мая с. г. звонил в патриархию корреспондент канадской газеты «Торонто стар» Джозеф Дэвис и просил, чтобы его принял патриарх по вопросу ответа на статью указанного выше профессора католического университета.
Сергий заявил председателю совета тов. Карпову Г. Г., что если совет считает возможным прием корреспондента Дэвиса, он намерен ему устно заявить: 1. Что его статья «Есть ли наместник Христа на земле?» была помещена в церковном журнале и является внутрицерковной статьей, не носящей политического характера. 2. Что эта статья им написана более года тому назад, т. е. тогда, когда никаких материалов в газете «Известия» по вопросу о Ватикане не помещалось. 3. Что ему, Сергию, ничего не известно о деятельности Ватикана или папы в области мирских дел или по вопросу о неприкосновенности Рима. 4. Что он не согласен со статьей профессора Парсонса, смешивающего политические и моральные принципы с теологическими вопросами. Тов. Карпов заявил Сергию, что вопрос о возможности приема Сергием корреспондента Дэвиса он согласует с Наркоминделом и дополнительно сообщит.
3) Тов. Карпов передал патриарху Сергию письмо великобританского посла в Москве Арчибальда Керра, в котором последний излагает просьбу архиепископа Кентерберийского, чтобы Московская патриархия указала конкретный срок выезда русской церковной делегации в Англию. Данное письмо Керра было получено митрополитом Николаем, известно патриарху Сергию и было передано в совет для согласования. Обменявшись мнениями, тов. Карпов и патриарх Сергий нашли возможным остановиться, как на ориентировочном сроке выезда русской делегации в Англию — 10—15 июля с. г., поскольку с 10 июня по 10 июля будет пост. Тов. Карпов заявил Сергию, что, после согласования с правительством, он даст указания об ответе архиепископу Кентерберийскому через великобританское посольство в Москве.
4) Патриарх Сергий поднял перед тов. Карповым вопрос о возможности назначения Тамбовского архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого)1 на Тульскую епархию и мотивировал эту необходимость болезнью архиепископа Луки (малярия), заявив при этом, что представитель Наркомздрава РСФСР профессор Шапиро, наблюдающий за Сергием с урологической стороны, на днях ему заявил, что он, Шапиро, согласовал этот вопрос с наркомом здравоохранения РСФСР и считает возможным дать Войно-Ясенецкому, как профессору хирургии, место в Туле, вместо Тамбова. Тов. Карпов ознакомил Сергия с рядом неправильных притязаний со стороны архиепископа Луки, неправильных его действий и выпадов. В частности, что архиепископ Лука в хирургическом госпитале в своем кабинете повесил икону; перед исполнением операций совершает молитвы; на совещании врачей эвакогоспиталей за столом президиума находился в архиерейском облачении; в дни Пасхи 1944 г. делал попытки совершать богослужения в нефункционирующих храмах; делал клеветнические выпады по отношению к обновленческому духовенству и т. д. Сергий заявил, что он обратит на это внимание и примет меры воздействий, а тов. Карпов заявил патриарху Сергию, что он согласует вопрос с Наркомздравом РСФСР.
5) Тов. Карпов поставил в известность патриарха Сергия, что советом получено письмо архиепископа Саратовского и Сталинградского Григория Чукова с ходатайством поставить вопрос перед правительством о возможности организации в гор. Саратове пастырско-богословских курсов и о предоставлении для этого соответствующего помещения в гор. Саратове. Тов. Карпов спросил патриарха Сергия о его мнении по этому вопросу, так как в свое время Сергий заявил тов. Карпову, что вопрос об организации богословских курсов в епархиях он оставляет до будущего года с тем, чтобы в этом году получить какой-то опыт на курсах в Москве. Сергий ответил тов. Карпову, что он, в принципе, оставляет ранее сделанное им заявление в отношении организации богословских курсов в епархиях вообще, что же касается курсов в Саратове, то он считал бы возможным поддержать ходатайство архиепископа Григория и, если совет считает возможным, поднять этот вопрос перед правительством.
6) Патриарх Сергий спросил тов. Карпова, считает ли совет возможным ускорить вопрос с открытием православной церкви (собора) в гор. Арзамасе Горьковской области. Этот вопрос был поднят патриархом Сергием на одном из предыдущих приемов и мотивировался тем, что гор. Арзамас является родиной патриарха. Тов. Карпов сообщил, что задержка получилась по причине непредставления материалов из Горького, но что в данное время имеется возможность рассмотреть этот вопрос на первом заседании совета.
7) Патриарх Сергий поставил перед тов. Карповым вопросы о возможности назначений и переназначений следующих епископов: а) Сергий считает целесообразным переназначить Краснодарского архиепископа Фотия Топиро2 на какую-либо другую епархию и мотивировал это своим желанием передать Краснодарскую епархию в ведение Ставропольского архиепископа Антония Романовского3. Тов. Карпов заявил Сергию, что, если этот вопрос не является для патриарха срочным, он считал бы необходимым изучить вопрос. Сергий согласился. б) Сергий поставил в известность тов. Карпова, что группа ходатаев из гор. Владимира обратилась к нему, к Сергию, с вопросом о назначении настоятеля Владимирского собора Фестинатова в качестве епископа Владимирской и Ивановской епархий. Тов. Карпов заявил, что со стороны совета возражений нет. в) Сергий спросил тов. Карпова, имеются ли возражения со стороны совета о назначении на одну из епархий на Украине в качестве епископа благочинного гор. Ярославля Чуфаровского, а присутствующий при этом управляющий делами Колчицкий предложил, в частности, назначить Чуфаровского на Полтавскую епархию. Предложение Колчицкого было поддержано патриархом. Тов. Карпов заявил, что со стороны совета возражений не имеется. г) патриарх Сергий поднял вопрос о возможности назначения в качестве епископа на Ворошиловградскую епархию священника Пятина (Калининская область). Тов. Карпов сообщил, что возражений со стороны совета нет. д) патриарх Сергий спросил тов. Карпова о возможности назначения иеромонаха Смирнова, бывшего благочинного в гор. Костроме, на одну из епархий в Казань, Тулу или Архангельск. Тов. Карпов заявил, что совету Смирнов не известен, и хотя он рекомендован был Ярославским архиепископом Иоанном Соколовым, однако о нем члены Синода отзываются неудовлетворительно. Сергий заявил, что он, действительно, малокультурный епископ и что с рекомендацией его Иоанн Соколов поспешил, но он считает неправильным воздержаться сейчас от назначения Смирнова на какую-либо епархию, поскольку вопрос уже поднят и со Смирновым был разговор. После обмена мнениями Сергий согласился назначить Смирнова на Архангельскую епархию. е) Сергий поднял вопрос о возможности назначения в епископы архимандрита Нектария, служащего сейчас в одной из подмосковных церквей. Тов. Карпов сообщил Сергию, что, поскольку Нектарий недавно прибыл из гор. Нежина, временно подвергавшегося немецкой оккупации, было бы целесообразней воздержаться от назначения Нектария в епископы, с чем Сергий согласился. / ж) Сергий спросил тов. Карпова, не известно ли совету, по каким причинам не отвечает ему, Сергию, Абалымов Гавриил Николаевич, проживающий в настоящее время в одном из городов Средней Азии, о возможности вызова которого в Москву было согласовано с советом 28 января 1944 года. Сергий сообщил, что он от Абалымова не получил никакого ответа и полагает: или его письма на имя Абалымова конфискованы, или Абалымов не считает нужным отвечать, или Абалымову отказано в пропуске. Тов. Карпов сообщил, что он считает более правильным, если патриарх Сергий запросит об этом телеграммой Абалымова, так как не видит причин конфискации цензурой писем или телеграмм Сергия. з) Сергий поднял вопрос о возможности назначения на какую-либо епархию епископа Иосифа Чернова4, ныне проживающего в Умани, от которого Сергий получил два письма, представленных совету. Тов. Карпов указал, что он считает преждевременным сейчас решать вопрос о Чернове, но считает возможным вызов Чернова в Московскую патриархию. и) патриарх Сергий поставил в известность тов. Карпова, что Ставропольский архиепископ Антоний Романовский поднял перед Сергием вопрос о назначении в епископы местного священника Богданова, которого Антоний характеризует с самой положительной стороны.
Тов. Карпов сообщил, что Богданов совету не известен и он считает необходимым об этом запросить уполномоченного совета по Ставропольскому краю.
8) Тов. Карпов поставил в известность патриарха Сергия, что в ближайший час будет объявлен закон о выпуске 3-го государственного военного займа и было бы желательно, чтобы Московская патриархия и духовенство приняли участие в этой подписке своевременно и организованно. Беседа продолжалась с 13 до 15 час. 30 мин.
Председатель Совета по делам Русской православной церкви при СНК СССР Карпов Г. Г. ГАРФ. Ф. 6991. On. 1. Д. 4. Л. 24—26. Подлинник. [1] Лука (Войно-Ясенецкий) (1877—1961) — архиепископ Тамбовский. [2] Фотий (Топиро) (1884—1952) — архиепископ Кубанский и Краснодарский. [3] Антоний (Романовский) (1886—1962) —архиепископ Ставропольский. [4] Иосиф (Чернов) (1893—1975) — до 1942 г. епископ Донской и Новочеркасский.
Католический мыслитель и историк Роберто де Маттеи опубликовал в Correspondance Européenne (n° 269) статью «Христианофобия: антихристианская революция, сотрясающая мир», которая систематизирует наиболее полную аналитику по данному вопросу, передает «Седмица».
С 1 по 6 июля 2013 г. в г. Одессе (Украина) при кафедральном соборе св. прав. Иоанна Кронштадтского, в нижнем храме Свт. Николая Мирликийского в присутствии чудотворной иконы Божией Матери Иверской-Благоухающей состоялось летнее заседание Архиерейского Синода Русской Истинно-Православной Церкви. В работе Синода приняли участие Преосвященные РИПЦ под председательством Архиепископа Тихона Омского и Сибирского.
Митрополит Сергий (Страгородский) – как зам. местоблюстителя патриарха и фактический руководитель «староцерковников», использовался чекистами для «усмирения» «строптивых» священников и в конце 1920-х гг., что свидетельствует и приводимый ниже документ с карандашной резолюцией Е.А. Тучкова.
Сам документ ниже – продолжение истории использования властью политики хлебозаготовок для расправы со священниками.
10 июля 1929 г.
1)Ягода, 2)Трилиссер, 3) Дерибас-Артузову, 4) Ольскому, 5) Товстуха (для Сталина), 6) Рыкову, 7) Молотову, 8) Кагановичу, 9) Сырцову, 10) В деле, 11) В отделении.
ПП ОГПУ ЦЧО
(Полномочное представительство ОГПУ Центрально-Черноземного округа – И.К.).
10/VII
О выступлениях в Никифоровском р-не, Козловского округа и с. Оржевка Тамбовского округа, спровоцированных попами.
КОЗЛОВСКИЙ ОКРУГ
В Никифоровском р-не уполномоченный по хлебозаготовкам вызвал в РИК попа из с. Дмитриевки для объяснений по вопросу о сдаче хлебных излишков. Направляясь в РИК, поп приглашал с собой попадавшихся ему из с. Дмитриевка женщин с тем, чтобы они защищали его в случае ареста.
Группа женщин-жен кулаков последовала за попом с возгласами: «грабят нашего пастыря». На их крики собралась толпа женщин (до 100 ч.), которая вместе с попом направилась в РИК. Придя туда, женщины подняли крик, требуя освобождения попа. Из толпы раздавались выкрики: «Долой советскую власть, долой хлебозаготовки, даешь попа» и т.п. Через 2 часа, после соответствующего разъяснения, толпа разошлась.
Ведется расследование. Инициаторы выступления арестованы.
ТАМБОВСКИЙ ОКРУГ.
В с Оржевка Кирсановского р-на 26 июня вечером группа подкулачниц и быв. монашек, сопровождаемые двумя девочками-подростками, ходила по домам и приглашала крестьян явиться 27 июня в церковь и утрене, заявляя, что за невыполнение контрольного задания по хлебозаготовкам соввластью арестовывается и высылается в Соловки поп Масловской церкви, а поэтому он желает отслужить последнюю обедню и попрощаться с верующими.
На следующий день в Масловскую церковь явилось к утрене до 300 чел., в большинстве женщин (обычно в церковь является не более 50 ч.). По окончании богослужения, поп обратился к собравшимся с речью, заявляя: «Трудно стало жить в последнее время. Советское правительство за невывоз хлеба арестовало священника с. Н-Пески Пересыпкинского р-на и намеревается выслать его в Соловки. Однако верующие по религиозным убеждениям потребовали от власти освобождения своего священника, и власть этим требованиям уступила, не тронув его. Вот и я также располагаю сведениями о ближайшей высылке меня за невывоз имеющихся 500 пуд. хлеба. Если я не безразличен для верующих и нужен им, то истинно верующие сделают по примеру Н-Песковских верующих» (необходимо отметить, что в с. Н-Пески никаких выступлений не было).
После его речи толпа женщин численностью до 150 чел., возглавляемая попом и кулаком-лишенцем направилась из церкви в сельсовет с требованием «не трогать попа». У сельсовета к ним присоединились другие женщины, а также и мужчины. Толпа возросла до 700 чел. В ответ на разъяснение работников сельсовета из толпы раздавались выкрики: «Долой соввласть, да здравствует свобода. Не отбирайте хлеб. Верните наших мужей и отцов, арестованных в связи с хлебозаготовками. Верните отобранных лошадей, коров и овец».
Никакие уговоры уполномоченного по хлебозаготовкам не действовали, и толпа угрожала расправой пятерке по хлебозаготовкам. При чем толпа перебила все окна в сельсовете.
Когда о выступлении в с. Оржевка стало известно в Райкоме ВКП (б) и РИКе, туда выехал председатель РИКа и члены бюро Райкома в сопровождении наряда милиции. По прибытии на место были проведены собрания всех земельных обществ Оржевского сельсовета, на которых были приняты резолюции, осуждавшие выступление в с. Оржевке. Было также постановление выполнить план хлебозаготовок по сельсовету.
Ведется расследование. Арестован 1 чел. и намечается к аресту 15 чел.
НАЧ ИНФОРМОТДЕЛА ОГПУ (Алексеев)
НАЧ 7-го ОТДЕЛЕНИЯ (Визель).
(Резолюция Е.А. Тучкова от 24 июля 1929 г.):
«т. Качанок.
Обеих этих попов надо через Сергия покарать и по религиозной линии. Дайте сами ему, Сер(гию), памятку.
24/YII. Е. Тучков».
ЦА ФСБ. Ф.2. Оп.8. Д. 528. Л. 209
Евгений Александрович Тучков, чекистский «куратор» религии до 1930 года
Это стало важнейшей дискуссией в рамках диалога по более общей теме «Шаги к объединенной церкви: очерк православно-католического видение будущего», тон которой был задан Североамериканской православно-католической духовной консультацией, состоявшейся в Джорджтаунском университете в октябре 2010 года.
Вкратце о рекомендациях, выработанных три года назад. Трудно предсказать, какой станет единая "церковь", говорится в итоговом резюме, но, очевидно, она может иметь следующие особенности.
Патриархаты и автокефальные епископальные "церкви" признают друг друга как части единой "Церкви Христовой", основанные на апостольской преемственности. Члены всех "церквей" смогут участвовать в "таинствах" друг друга, а епископы будут приглашены на Вселенские Соборы, буди они созваны. "Церкви-сестры" также примут участие в общих усилиях по содействию реализации христианского учения в мире.
Роль Римского епископа видится как «первого епископа в мире», но его руководство будет осуществляться в рамках «синодальности и коллегиальности». К слову, о введении «синодальности и коллегиальности» уже сейчас в Римо-католической церкви, если верить некоторым экспертам, говорил папа Римский Франциск как элементе запланированной им реформе Ватикана.
Однако все это пока теория, которая должна быть вначале отработана на практике. Таким полигоном, не исключено, может стать Ближний Восток. Во-первых, христианские общины там пребывают в меньшинстве и потому не имеют (пока) каких-то особых политических амбиций. Во-вторых, есть то, что их сплачивает – угроза «радикального ислама». В-третьих, большинство ближневосточных епископов активно контактируют с Ватиканом, видя в папе Франциска авторитетного посредника.
Процесс, что называется, идет. Так, в ходе конференции «Orientale Lumen» ее участникам было зачитано письмо греко-католического патриарха Антиохии Григория III. Он сообщил о прогрессе в православно-католических отношенияхв регионе, в том числе, формировании межконфессиональных советов церквей в Ираке в 2010 году и Египте в 2013 году. По словам патриарха, ведутся работу по созданию совета церквей в Сирии. А известный ученый-иезуит, архимандрит Роберт Тафт рассказал, что в северной части Сирии уже проходят совместные литургические службы с участием сирийского православного патриарха и местного католического епископа. «Позже я узнал, что православные и католики регулярно ходят друг к другу в церкви, - сказал Роберт Тафт. - Один из них сказал мне: «Отец, здесь мы все одна семья и Бог любит нас».
Возрастающая роль «христианского фактора» начинает оказывать влияние не только на арабскую часть Ближнего Востока, но и тюркскую Турцию. В этом году исполнилось 56 лет со дня взятия османами Мехмета Завоевателя византийского Константинополя. «Тем, кто 29 мая 2013 посетил Стамбул, трудно было не понять, что светский характер праздника исламистским правительством Реджепа Эрдогана был дополнен религиозной составляющей в знак триумфа ислама над христианством, - писали в эти дни исследователь Центра европейских исследований Гарвардского университета Элизабет Продромоу и профессор истории Салемского университета Александрос Киру.
- Осада против турецких христиан продолжается по сей день. Сильнее всего страдают Вселенский патриархат, греческие, армянские и сирийские христианские общины». Добавим также, что критика в адрес Стамбула звучала на упоминавшейся выше конференции «Orientale Lumen». Профессор кафедры семитских языков и литературы Католического университета США Сидни Гриффит отметил, что Турция сегодня – не место для детей-христиан. Он заявил, что турецкие власти закрыли монастырскую детскую школу на границе с Ираком для детей православных сирийцев как незаконную».
Вслед за религиозными лидерами начинают подтягиваться политики. По сообщению американского христианского телеканала CBN News, во время недавних слушаний в Конгрессе США обсуждался вопрос «почему Соединенные Штаты поддерживают экстремистов, которые хотят превратить Сирию в исламское государство». Об этом говорил генеральный директор «Международной организация христианской солидарности» Джон Эйбнер, который давал показания на слушаниях. Он рассказал об итогах поездки в Сирию, где встречался с местными христианами, ставшими жертвами религиозных чисток в Хомсе и Кусейре.
«США должны работать с Россией, чтобы договориться о мире, а не помогать мусульманам-суннитам превратить страну в исламское государство» - подытожил Джон Эйбнер. По итогам слушаний председатель подкомитета по международным делам Конгресса Крис Смит призвал Барака Обаму защитить права сирийских христиан. Отметим, что в последнее время ряд американских конгрессменов и сенаторов также активизировали критику президента США за его поддержку «братьев-мусульман» в Египте. В частности, этому посвятил статью в июльском номере журнала Foreign Policy сенатор от штата Техас Тед Круз.
Ближний Восток – мистическое место для христиан. Отсюда во времена Римской империи расходились апостолы во все страны мира с проповедью Благой вести. Здесь было положено начало единой (забыли упомянуть маленькую деталь - ПРАВОСЛАВНОЙ) Церкви, плоть от плоти связанной с Византийской империей. Христианство объединяло многочисленные земли и народы, пока ислам не вытеснил ее за пределы родного дома. В наше время на Западе все чаще и чаще появляются экспертные мнения, авторы которых констатируют грядущий отказ от Вестфальской системы, закат эпохи национальных государств и возрождение Империй.
Для Ближнего Востока это означает фрагментацию современных стран, которые впоследствии должны будут собраны в некую глобальную имперскую конструкцию. На основе какой идеи это может быть сделано? Вопросы, вопросы. Однако не исключено, что христианство (точнее "христианский" экуменизм) вновь придет на Ближний Восток. В Константинополе или Дамаске под председателем епископа Рима будет созван "Вселенский собор", куда приедут "православные" и католики. И на этом соборе будет объявлено о рождении нового «дивного чудного мира». (уж не во главе ли с антихристом?)
«Самая высокая из холмистых вершин, лежащих к востоку от Иерусалима, носит название Елеонской (Масличной), по-видимому, всегда изобилуя оливковыми деревьями, как и сейчас. Арабское ее название «Джэбель-эт-Тур» означает «главная» или «священная гора» (1).
Согласно св. Писанию и Преданию, Господь наш Иисус Христос вознесся на небо «от горы, нарицаемой Елеон» (Деян. 1, 12). Во второй половине прошлого века католики начали приобретать участки на Елеоне. Создалось такое положение и «образ действий латинян был таков, что заставлял серьезно опасаться, как бы вся Елеонская гора не перешла в их владение, и потому начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме о. архим. Антонин (Капустин) поспешил купить участок земли на восточной стороне от места Вознесения» (2).
Здесь размещены архивные фотографии, на которых запечатлен образ святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского.
В Сербии, когда с 1929 по 1934 гг. свт. Иоанн преподавал в Битольской православной семинарии
Молодой епископ Иоанн Шанхайский в своем офисе в Китае
На острове Тубабао (Филиппины), где был организован православный лагерь русских беженцов после установления в России советской власти
Владыка Иоанн, архиепископ Брюссельский и Западно-Европейский
“Когда мы ехали в аэропорт с Владыкой, - рассказывает Владимир Красовский, руководитель хора Пресвятой Богородицы кафедрального собора в Сан-Франциско, - он сказал, что мы поворачиваем в сторону кладбища. Я ответил, что самолет не может ждать нас, но Владыка настоял на своем. Мы приехали на кладбище, и Владыка обошел все могилы! Там были тысячи их! Прошло время, и мы опоздали на наш рейс, но он продолжал идти вокруг, ища кого-то. Я разозлился и вернулся к машине, но Владыка продолжал смотреть. Прошло несколько часов, но он, наконец, нашел, кого искал, где-то в самом дальнем углу кладбища. Получается, что это была годовщина гибели этого человека. Владыка служил панихиду на могиле и только после этого вернулся к машине. - "Теперь мы можем ехать в аэропорт!" Мы приехали, и оказалось, что самолет был задержан. Он шел, как будто ничего не случилось.”
Владыка Иоанн среди молодежи
Установка крестов на новом Сан-Францисском соборе, который был построен, благодаря владыке Иоанну
Служение в алтаре
В келии в Сан-Франциско
Сан-Франциско сегодня
Старый Кафедральный собор в Сан-Франциско, в котором владыка Иоанн проводил большую часть времени
Приход свт. Тихона Задонского в Сан-Франциско, в котором ранее располагался детский дом, основанный свт. Иоанном еще в Шанхае
Часовня свт. Тихона в бывшем детском доме
Бывшая келия владыки Иоанна в этом доме
Новый кафедральный собор в честь иконы "Всех Скорбящих Радость" (МП), в котором находится бывшая могила свт. Иоанна и его святые мощи (в другом пределе храма)
За Божественной Литургией в одесском Архангело-Михайловском храме Митрополит Агафангел посвятил в иподиакона и рукоположил в сан диакона чтеца Дионисия Павловского.
Статья протопресвитера Михаила Помазанского впервые была напечатана в журнале «Православная Русь» почти пол века назад, но позднее не вошла в сборник статей о. Михаила «О жизни, о вере, о Церкви». Мы считаем важным познакомить наших читателей с тем видением приходской жизни, которое выражает автор. Конечно, некоторые исторические обстоятельства устроенiя приходов в наше время отличаются от того времени, когда была написана эта статья, однако общiй подход и, что еще важнее, глубоко церковный строй мысли о. Михаила сохраняет свое значение и сегодня. Мы рекомендуем ее для ознакомления пастырям, так и для мирян наших приходов.
НАЗНАЧЕНИЕ
ПРАВОСЛАВНОГО ПРИXОДА
ПРАВОСЛАВНАЯ РУСЬ №10-11, 1955 г.
Протопресвитер Михаил Помазанскiй (1888-1988)
* * *
Заканчивается период формирования приходов Зарубежной Русской Церкви послевоенного периода. Приходы оформились внешне: установился их состав; имеются храмы или просто помещения для богослужений, и священники при них; как то определился бюджет их.
Как со стороны внутренней? Внутренняя сторона налаживается не так легко. Внутреннее строительство гораздо труднее, чем внешнее: а оно то составляет содержание, цель и смысл создания приходов.
Что течение приходской жизни не вошло вполне в свое русло, это выражается изредка, в некоторых случаях, во внутренних недоразумениях и неожиданных вспышках. Тогда особенно заметно, что в приходах еще нет полного взаимного понимания, не установилось правильное соотношение действующих в них сил. И, конечно, все трения и столкновения особой болью отзываются на священнике. «Трудно, очень трудно нам здесь вести приходское дело»: часто можно слышать такие слова из уст наших приходских пастырей. «Если всюду так, как в моем приходе, то могу сказать: бедные священники», заявляет пастырь. А ведь общины наши небольшие, не по пяти тысяч душ, как бывали приходы на Родине, а исчисляются — хорошо, если сотнями, а то чаще десятками их членов.
Винить ли людей, членов прихода, их злую волю? Оставив в стороне случаи умышленной, сознательной провокации, признаем, что у людей есть искреннее желание быть полезными, деятельными участниками и строителями своей приходской общины. И если в случаях неурядиц страдает и мучается священник, то волнуются, портят себе кровь, а то и страдают и другие, кто попадает в волну приходских недоразумений.
В большинстве случаев подобные явления происходят из-за спутанности понятий о способах и о границах участия прихожан в приходском деле, иначе говоря, из за того, что приходская среда недостаточно проникнута сознанием цели и задач прихода. Отсюда — несогласованность действий.
ПРИХОД И ЦЕРКОВЬ.— Пункты приходов Зарубежной Церкви на географической карте Америки и всего земного шара рассеяны очень неравномерно. Нам нужно мысленно сдвинуть их ближе друг к другу, соединить и представить себе их столбами единого святого духовного Дома — Храма Соборной Зарубежной Русской Церкви. Это большие или меньшие, но равно важные и нужные части одного организма церковного. Зарубежная Русская Церковь, в свою очередь, составляет часть великого исторического здания Русской Церкви, не тождественной с советскими рамками т. наз. Московского патриархата, здания, потерявшего для наших глаз в глубоком, как бы ночном тумане свои очертания. А эта Церковь есть, опять таки, часть единой вселенской Христовой Церкви. Не легки условия существования Зарубежной Церкви, в её целом и в её составных ячейках — приходах. Однако, жизнь показывает, что общее сознание положения вещей в мире у членов Зарубежной Русской Церкви яснее, чем во многих других частях — поместных церквах и юрисдикциях Церкви; различение истины и лжи отчетливее. Путь нашей Церкви прямой и открытый. Если так, то упустим ли свечу, которую дал нам нести Промысл Божий?
Нам в Зарубежьи остается создавать свое скромное, местное дело, как часть великого. Строить из добрых кирпичей, правильной кладки, скрепляя не песком, а добрым цементом по планам и методам, не нами самими придуманным, а по тем. какие даны изначала апостолами и святителями — первыми строителями Церкви.
Для этого всего нужно крепко и постоянно помнить о единстве самой маленькой части Церкви с целым телом, о единстве внутреннем Зарубежной Соборной Церкви.
Как часто на практике упускается из виду это единство, и приходская единица. особенно, когда она достигает уже известного благополучия, замыкается в свой «приходской эгоиз». Можно слышать слова:
«У нас все свое: свой храм, и хор, и есть священник, и живем на свои средства. Мы ни в ком не нуждаемся. Там в центре есть епископ. Он нужен на тот случай, чтобы совершить торжественное богослужение или дать нового священника. А так — мы независимы и никому ничем не обязаны».
Так бывало, в старое время, жители глухой деревни считали: зачем нам государство, с его министрами, войсками, судьями и прочим, что составляет только лишнюю обузу для нас...
Церковь и приход — одно нераздельное целое у них одна структура, одно кровообращение, одно дыхание, одна духовная жизн. Приход — составная клеточка или группа клеток тела Церкви. Целое, по апостолу, «слагается», «составляется» из разных частей, «посредством взаимно скрепляющих связей», получая от Господа «приращенiе для созидания себя в любви». Части, хотя имеют каждое свое собственное назначение, питаются от целого и служат целому. «Не может глаз сказать руке: ты мне не надобна; или также голова ногам: вы мне не нужны».— «Страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены» (1 Кор. 12: 21, 26). Отрезанная часть тела самостоятельно жить не будут. Так и приход все имеет от Церкви.
Откуда богослужение, с его уставом и богатым содержанием? Откуда богослужебные книги и Священное Писание? Откуда пастыри — священнослужители? От Церкви. Или, может быть, кто нибудь подумает, что все это можно достать на рынке, — так, как теперь, действительно, попали через руки большевиков и наши святыни, и книги, и иконы, и облачения; да, может быть, есть и священники, освободившие себя от какой бы то ни былоепископскойвласти? Но мы знаем, что, если приход оторвется от Церкви, тогда в его храме таинства — не таинства, и причащение не будет причащением Святых Таин, и храм — не православный христианский храм. и имя «православные» незаконно. И остается сказать словами апостола: «Что имеешь ты, что ты не получил? А если получил, то хвалишься, как будто не получил?"
СТРОИТЕЛИ ЦЕРКВИ.Невидимый Создатель и Архитектор Церкви — Христос. Строители ея — преемники апостоловъ, епископы. На них лежит главная тяжесть и великая ответственность за все строительство. Пресвитеры — их помошники, их сотрудники, «руки епископов». «Мы, — говорит апостол, — соработники у Бога: а вы Божья нива, Божие строение» (1 Кор. 3: 9). «Но каждый смотри, как строит», внушаетъ апостол. «Строит ли кто на этом основании (Христе) из золота, серебра, ценнаго камня, дерева, сена, соломы — каждаго дело обнаружится», «огонь испытываетъ дело каждаго каково оно есть». Такова ответственность епископовъ, такие требования к ним. Отсюда долг их — долг непоколебимой верности. «Каждый должен разуметь нас, как служителей Христовых и домостроителей таин Божиихъ. От домостроителей же требуется, чтобы каждый оставался верным». Перед людьми, продолжает апостол, «не оправдываюсь; судия же мне Господь» (1 Кор. 3: 12-13; 4: 1-2, 4). Эти слова относятся ко всем строителямъ Церкви: к епископам, как продолжателямъ дела апостолов, и к их помощникам, всем пастырям Церкви.
Но здесь слышится голос добрых православныхъ мирян: «мы тоже хотим не быть пассивными зрителями, а быть участниками строительства церковнаго. Есть ли место для нас?» Это недоуменіе разрешает ап. Петр: «сами», наставляет он, «как живые камни, устрояйте из себя дом Божий, священство святое, чтобы приносить духовныя жертвы» (1 П. 2: 5). Участники строительства — все. Но каждый смотри за своим участком. Твой участок — прежде всего, твое сердце, твои душа и тело. Делай их храмом Божиимъ. И тогда твой вес в общем церковном созиданіи будет повышаться, и твой вклад в дело будет расти. В истории Церкви остались безвестными многие епископы, прямые строители Церкви; их затмила своим светом память иных лиц — преподобных, подвижников, мужей и жен, а особенно мучеников, из которых многие не носили никакого иерархическаго сана; они строили только храмы своих душ: и какой вклад вложили в сокровищницу Церкви!
Впрочем, созидательное участие члена прихода не ограничивается его собственной личностью: перед ним есть широкое поле общецерковной деятельности. Ведь почти все вещественное, что видим в наших новосозданных храмах, — результат усердия и труда мирянъ, жертвеннаго, согласнаго, творческаго. И от прошлаго мало ли оставлено нам трудами мирян в нашем богатом церковно-богослужебном наслѣдстве? Строители храмов, иконописцы и композиторы, богословы и церковные писатели, даже миссионеры: как много среди них было мирян. Одно требуется: благочестивый христианскій дух, соединенный с мыслію о благе Церкви; согласованность в общей работе, следование в своем труде обычаям и уставамъ Церкви. Не будет хорошаго хора, если певчие не будут слушать своего регента. Плохи рабочие на постройке, если каждый строит по своему вкусу.
ЗАКОНЫ ЦЕРКВИ. В церковном строительстве нет места ничьему своеволию. В Церкви все происходит по священным законам и планам. Законы и планы здесь — каноны Церкви. Как при постройке дома все следует определенно правилам стройки, и каждый кирпич по своей форме, по месту должен соответствовать плану, так должен следовать канонам уклад приходской жизни.
Нередко слышится замечание, что каноны «устарели», что они теперь неисполнимы. Нет, не устарели. По ним и теперь идет жизнь Церкви. Если есть каноны устаревшие в том смысле, что они относятся к явлениям, отошедшим в прошлое, напр., касаются уже не существующих расколов или еретических течений, — то и они продолжают оставаться руководством, хотя уже не по букве, а по своему духу. Жизненность канонов объясняется тем, что они построены на нравственном основании, на строго евангельской основе. Они предъявляют высокие требования к христианину, и к христианскому обществу, и к служителям Церкви, так же, как предъявляет высокие требования святое евангелие. Поэтому во многих случаях каноны являются живым обличением нашему времени, нашей духовной немощи.Ноих свойствотак женедаетоснованияотменят их, отбрасывать, как неисполнение евангельского учения не дает основания изменять и упрощать евангелие для облегчения его нравственных заповедей. Вот это желание жить свободно, не стесняя себя уставами Церкви, а сохраняя только форму, видимую сторону, эстетику, традиционный быт, связывающий с прошлым, и склонять людей оправдывать себя в неисполнении заповедей церковных и говорит, будто каноны отжили свой век.
В частности, сохранение канонов в том отношении и важно, что они являются живым показателем ненормальностей современной жизни и раскрывают нам, насколько наша современность отошла от должного уровня требовательности к самим себе. Они ставят перед нашими глазами подлинную церковную норму. Поэтому они практически необходимы, даже тогда, когда жизнь отступает от них, как необходим компас в морском плавании. Они служат компасом и в общецерковной и в личной области духовной жизни православного христианина. Как бы далеко ни шло отклонение от цели, ест надежда выправить путь в должном направлении, если само направление нам известно.
ДУХ КАНОНОВ — ПОСЛУШАНIЕ.На чем основано принятие и исполнение канонов, даваемых Церковью? В основе их лежит не принуждение, не давление чужой воли — воли одного лица или воли общественной — как в государстве, а нравственный принцип свободного послушания во имя Божие, или, точнее сказать, подвиг послушания. Послушание всегда не легко. Ему сопротивляется эгоистическая природа человека, так часто тщеславная, гордая, самолюбивая, предпочитающая распоряжаться, а не подчиняться. Потому послушание — христианское, нравственное, свободное — есть подвиг. Оно — показатель благородства, а не рабского, духа; высоты, а не низости. Сам Господь Иисус Христос дал нам пример его, «послушлив был» воле Отца Своего «даже до смерти, смерти же крестные». Господь сказал апостолам: «слушаяй вас Мене слушает». О таком послушании пишет апостол Римским христианам: «ваше послушание всем известно» (Рим. 16: 19), и Филипписийским: «вы всегда были послушны, не только в присутствии моем, но гораздо более ныне, во время отсутствия моего» (Фил. 2: 12). Свое полное выражение этот нравственный принцип имеет в иноческом послушании, «святом послушании», как говорят там, и он там признается первым условием духовного роста. Но и вообще вся структура Церкви проникнута законом нравственного послушания.
Епископы стоят во главе Церкви. В чьем же они находятся послушании, раз над ними нет видимой высшей власти? В строгом послушании канонам Церкви. Власть епископов состоит в проведении в жизнь и охранении канонических правил; они далеки от личного произвола. Епископы являются первыми, часто самоотверженными, неуклонными защитниками — не прав своей собственной воли и личных вкусов, а — правления канонов в Церкви, между которыми один из главнейших гласит: «Епископам всякого народа надобно знати первого из них, и признавати его яко главу, и ничего превышающего их власть не творити без его рассуждения; творити же каждому только то, что касается до его епархии и до мест, к ней принадлежащих. Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех, да тако будет единомыслие» (34 Прав. Апост.). Кто тяготится канонами, считая что епископы требуют соблюдения их по своему произволу, те говорят против самих себя: оставив каноны, епископы должны были бы по необходимости ввести собственный произвол
В приходе закон послушания обязывает прежде всего пресвитеров по отношению к епископу, как получивших благодать и пастырские полномочия чрез епископа. Пастырь в приходе есть проводник принципа нравственного послушания. В семье дети очень присматриваются к тому, как их родители относятся к старшему поколению, к своим родителям. Дети делают непосредственное заключение: отец плохо относится к дедушке, и я вправе буду относиться к нему так же, когда выросту, а он состарится. Не сделает ли подобное заключение приход по отношению к своему настоятелю, если настоятель обнаружит пренебрежение к своей церковной власти, нелюбовь к церковному центру?
В приходе, далее, послушание есть нравственный долг прихожан перед своим пастырем. Священника называют «батюшкой», «отцом». Имена обязывают. Приход— большая семья. В ней священник — духовный отец. Неестественно, когда отец в семье оказывается безгласным исполнителем, а заправляет, распоряжается в семье кто то из младших её членов. Детям нужно беречь авторитет главы семьи; прихожанам — авторитет своего пастыря. А при дурном желании вообще можно, конечно, растоптать всякiйавторитет.
Но подобно тому, как в семье главенство отца покоится не только на личных его качествах и не на его личном умении сохранить свой престиж в семье, но на известных — пусть неписанных — общественных нормах, на всем укладе народной жизни, — так и престиж священника не может базироваться только на личных качествах пастыря, на личной способности его противостоять массе или на его терпении. Руководящее положение пастыря необходимо должно быть охраняемо прямыми церковными правилами, или нормами. Без таких норм необходимость сохранить свой авторитет требовала бы от священника, может быть, не раз приемов и качеств не так уж нравственно бесспорных, как напр., особой обходительности и дипломатичности. Такие нормы дает правильный Приходской Устав, однообразный в своих основных положениях для всех приходов. Правильный Приходский Устав охраняет православную структуру прихода, так как уклонение от канонов есть уже, хотя бы в зачаточной мере, уклонение от Православия.
Таковы общие положения, определяющие путь внутреннего приходского строительства. Каким же путем идти нам? По твердому ли каноническому пути, завещанному всей историей Церкви, или создавая для себя нечто совсем новое? В разброд или по одной дороге? Бесчинно или по преданию? Не ясно ли, что в проблеме прихода для нас возможен только один исторический, православный подход, поставленный на твердых канонических основах? Это соответствует общему пути Зарубежной Церкви, вообще уже определившемуся в смысле сопротивления разлагающим началам.
ПРЕПЯТСТВИЯ на пути строительства.Но здесь на дороге лежат два камня, которые необходимо сдвинуть в сторону.
Один из них — соблазн, прельщающий некоторых общественных деятелей, сделать приход защитной стеной — взять его готовую форму — для общественно-культурно-национальной работы. Им представляется практически очень удобным подвести свою общественную работу, в разных её видах, под готовую, постоянную, благовидную, внеполитическую организацию прихода, широко объединяющую людей без различия пола, возраста, образования, имущественного и социального положения. Они не исключают религии из сферы духовных ценностей: они готовы сохранять за нею первое место; но они желают широко раздвинуть функции прихода, включив под вывеску прихода разные виды культурной деятельности, относя сюда артистическую, спортивную деятельность и проч. Религия становится здесь, как видим, только одной из фунций прихода. При таких условиях считается вполне достаточным содержать храм, нанять священника и хор, платить священнику жалования. Но для подлинного руководства приходом священнику здесь места нет.
Совершенно ясна неприемлемость такого положения. Здесь приход перестает быть неразрывной частью единого целого Церкви. Приход, как организация, отнимается от Церкви. Представим себе, что над культурной деятельностью приходских филиалов будет где то в центре образован высший орган, руководящий, объедйняющiй и контролирующий их, — и мы поймем, что приходы перестанут в таких условиях быть приходами Церкви, и сама Церковь, слагающаяся из таких приходов, будет развалена.
Другой камень на дороге упорядочения приходской жизни — предрассудок, будет исполнение канонов не соответствует «свободе» американского общественного строя. «В Америке свобода, а вы хотите нас стеснить». Конечно, это голос невежества. Американская свобода и состоит в том, что она предоставляет право лояльным к госудраству организациям жить по своим собственным уставам и исполнять их. Мало того: государство, устами своего Верховного Суда, внушает нам, что подчиняться уставам тех обществ, к которым принадлежим, есть долг нашей чести и наш гражданский долг; кто пренебрегает уставом своей организации, — в данном случае уставом своей Церкви, — тот психологически является ненадежным гражданином государства, на его верность нельзя положиться. У нас перед глазами пример разброда в церковной жизни православных приходов Америки вне Зарубежной Церкви, явившихся результатом уступки этим двум факторам: извращению понятия о приходе и невежественному пониманию свободы.
БЛАГОПРИЯТСТВУЮЩИЕ УСЛОВИЯ.— Русская Зарубежная Церковь идет путем прямым, хотя и в суровых условиях. И она имеет данные к тому, чтобы весь уклад её жизни, все стороны её бытия были построены на канонических основах и чтобы, в частности, приходский её строй был образцовым.
Благоприятствуют ли этому современные условия? Во многих отношениях — да. Не будем обольщать себя приравниванием нашихприходских общин к общинам первохристианского времени, когда был высокiй энтузиазм веры и подвига. Но если не имеем основания «приравнивать» то можем «сравнивать», и найдем ряд сходных условий. 1) Наши общины, в их большинстве — молодые, новообразовавшиеся; от первого камня в них все организовалось от начала: новый храм, свежий состав прихода, недавно назначенный священник; новая обстановка внешняя, новые государственные условия. 2) Общины наши небольшие, состоящие из лиц, широко разбросаных на пространстве города, среди иноверного и иноязычного населения: обстоятельство, которое само по себе внутренне нас объединяет. 3) Епископы наши, по своему внешнему положению, по близости к пастве, по доступности, по простоте своей жизни и обстановки, приближаются к положению епископов древнехристианского времени; подобная близость едва ли возможна была для архиереев прежних русских епархий, с их составом в тысячу и более приходов, с составом приходов от тысячи до пяти и даже десяти тысяч душь. 4) Церковь не связана с государством, не содержится им и не имеет перед ним специальных обязательств. 5) Прибавим сюда пережитое многими беженцами исповедничество за веру, закалившее их дух, и светящие нам из столь недавнего прошлого образы мученичества до смерти за Церковь. Но кроме всего этого, история Церкви дает нам в руководство свой огромный опыт прошлого, облегчающий и приходам исполнение своего назначения.
НАЗНАЧЕНИЕ прихода.— Каково же, наконец, само это назначение Церкви, а в ней и прихода? Ответ дает слово Божие. Апостол пишет: «Той дал ест овы убо апостолы, овы же пророки, овы же благовестники, овы же пастыри и учители,к совершению святых, в дело служенiя, в созидание тела Христова, дондеже достигнем вси в соединение веры и познание Сына Божiя, в мужа совершенна, в меру возраста Христова» (Еф.4,11-13).
Итак, вот назначенiе совершенiе святых; дело служения; созидание тела Христова — тройственная задача всей Церкви, а следовательно и задача каждого прихода.
Задачи ВНУТРИПРИХОДСКИЕ.— Первый пункт, совершемие святых — нравственное совершенствование членов Церкви. Спасение душ во Христе — прежде всего; его нельзя отодвигать на второй план. Неправы те, кто ставит в основу деятельности Церкви социальную задачу, т, е. преобразованiе череъ Церковь общественых отношений, а чрез него уже христианское возвышение личности. Спасение во Христе достигается через молитву, богослужение, уставы Церкви, дела любви и благотворения, духовный подвиг. Спасение вверенных душ — главная забота пастыря. Это и личная забота каждого члена Церкви. Она соверщается в общем теле; Церкви не в одиночку, а путем взаимной духовной поддержки, и этим преодолевается самолюбивая мысль только о себе. Личная достойная жизнь во Христе является обязанностью перед Церковию, как целым
Вторая задача, дело служения — Богу и людям. Она открывает широкое поле церковно-общественной деятельНости перед каждым членом Церкви и Прихода. Служение Богу: участие в богослужении, в храмовом чтении и пении, В храмоздательстве, уход за благолепием и чистотой храма — частные примеры дел, как выражаются, «для Бога». Служение людям: всякого рода благотворительность нуждающимся, помощь больным, бескорыстные хлопоты о других, как они выразились в последнее время в подыскивании аффидевитов, крова и работы прибывающим из-за океана, Этот долг служения ближним вызвал в некоторых приходах к жизни вспомогательные приходские организации.Особую, очень важную задачу составляет церковно-национальное воспитание детей и юношества. Это — дело исключительной важности.Нам грозит потерятьмолодоепоколенiе для Церкви.Дети вырастают без знанiярусского языка, а тем более без понимания богослужебного церковно-славянского языка. Огромная вина здесь ложится на те семьи, где дома уже пренебрегают родным языком. Долг приходского руководства, с одной стороны, влиять в этом смысле на семьи, чтобы они не забывали своего долга перед детьми, а с другой — создавать очаги, субботние и воскресные школы, детские церковные хоры и принимать другие меры для удержания молодого поколения в привязанности к Церкви и под влиянием Церкви.
Нельзя пожаловаться на наши приходы, что они в этом отношении инертны. При наших скудных условиях они проявляют соответствующие работу, усердие и жертвенность. Но здесь как раз тот пункт, на котором сталкиваются интересы пастырства с интересами общественными. Трудность положения священника заключастся в том, чтобы не погасить общественной самодеятельности в приходе и нередко идущей от мирян инцiативы. Священник не может делать все сам, от себя, за всех, он нуждается в сотрудничестве. Но здесь то часто сотрудничество отдельных лиц с пастырем переходит в стремление возглавлять, критиковать, создавать оппозицию и проч. С другой стороны, мы слышим заявления, что по необходимости члены прихода должны брать в свои руки то или другое дело по приходу, так как священники недостаточно подготовлены к этому, то по незнанию английского языка, то по неумениио (статья. Д. Пронина в «России»). Но отсюда то в особенности вырисовывается необходимость соблюдения правильного Приходского Устава, нормирующего внутренние отношения и обеспечивающего руководство за настоятелем прихода. Священник тогда может спокойно пользоватьсяширокимсотрудничеством членов прихода, когда унегоуверенностьв сохранении церковнойлинiи когда нет опасения, что будут узурпированы права пастыря, нет опасения, что работа повернет в сторону от Церкви, а то и во вред ей. Тогда и всякого рода помощь священнику, в случаях его слабости, незнания, неумения и пр., может не нарушить правильных отношений в приходе.
Задача общецерковная.Третья задача, созидание тела Христова — служение для Церкви, как целого, — задача, выражающая в наибольшой степени единство части с целым, прихода с Церковъю. В нашем церковном сознании никогда не должна угасать мысль о всей Церкви Православной, любовь к ней, ревност о Церкви, а конкретнее и прежде всего — о Зарубежной Русской Церкви, к которой принадлежим. И вот, в исполнении этой третьей задачи едва ли мы находимся на высоте.
Служение Церкви, как целому, есть практически забота о церковных центрах. Она требует прежде всего сознания того, как многим обязаны мы на местах этим церковным центрам. Церковное Управление заботится о правильном соблюдении чинопоследований, о печатании богослужебных книг и снабжении ими храмов, охраняет преемственность епископского и священнического рукоположения, заботится о воспитании и приготовлении священнослужителей и дает пастырей для общин церковных. Оно оберегает Церковь от самочиния и от тех людей, которые вносят соблазн в Церковь; оно охраняет и внешнее достоинство православия. Оно пресекает открытые нравственные соблазны, отражает нападения на веру и Церковь, откуда бы они ни шли. На нем лежит как идеологическая защита Церкви, так и юридическая защита в нужных случаях. Оно несет представительство пред государством и обществом данной страны.
Полнота общецерковной жизни и всесторонняя, плодотворная деятельность церковных, епископских центров есть прямое свидетельство благополучия жизни внутри многочисленных отдельных православных приходов. И наоборот, затрудненнооть, слабый размах деятельности епископского центра неизменно говорит о затрудненных условиях жизни приходов. Закон жизни всюду один: когда клетки организма вполне исполняют свои функции служения целому, тогда они сами питаются в нужной мере общими соками, пользуются от общего благосостояния, растут, укрепляются и обновляются. Если этого нет, они хиреют и становятся вялыми. В свою очередь, благосостояние организма зависит от благосостояния его частей, и их слабость неизбежно отражается на организме в целом.
Есть не мало таких сторон в жизни Церкви, которые для своего удовлетворения требуют общего сознательного участия всей Церкви, каждый приходской единиы. Прошли времена, когда мы знали, что о нас позаботятся сверху, что государство поможет Церкви материально, что без нашей помощи организуют все нужное и дадут требуемые средства. Жизнь в этом смысле совершенно перестроилась. Всегда ли это в нужный момент сознается?
Возьмем пример. Приход заявляет, что он нуждается в хорошем пастыре. Кто не представляет себе, какое всестороннее содержание входит в эти два слова: хороший пастырь? В пастыре, естественно, желают видеть благочестие, высокий нравственный уровень, общую образованность, церковную образованность, учительность, такт, приветливость, достойное пастыря семейное окружение и еще ряд других качеств, между ними — готовность довольствоваться, если придется, самыми убогими условиями существования. Готов лисам приход представить такого кандидата во священники? Скорее всего, он ответит, что в его среде такого кандидата нет. И понятно: будущие священники физически раждаются в приходах; но пастыря нужно еще воспитать, и это очень нелегкое дело. Это дело церковного центра. Но оно может быть осуществлено в удовлетворительной степени только при том условии, если в этом деле будет постоянная серьезная поддержка, духовная и материальная, со стороны приходов.
Нам необходимо внушить, вызвать у людей внимание, усердие, ревность, сознательное попечение о наших центральных учреждениях. Сторона психологическая, сердечное расположение, здесь стоит впереди стороны материальной. Но практически выражается она более всего, конечно, в материальной поддержке.
Кто не понимает важности материальных средств в церковном деле, как и во всяком? Но это далеко от проведения в жизнь. Прямо скажем: ни в одном из христианских вероисповеданий нет такого небрежения о материальном базисе центральных церковных учреждений, как в православной среде. Суровая история давно воспитала их в этом направлении; нас — еще не воспитала. Мы не много задумываемся о том, откуда будут взяты средства на богословские школы, на издания богослужебных книг, на созидание специальной литературы для пастырей, на миссионерское дело Церкви, на апологетические издания по борьбе с неверием и сектантством, на регулярную общецерковную благотворительность, а, в частности, на поддержку русских Православных пунктов в Палестине и в других местах, где маленькие группы самоотвержено трудятся на своих ответственных церковных постах — одинокие точки среди инославного моря.
Можно слышать в нашей русской среде похвалы «Черч Сервис» и другим протестантским организациям, как много сделали они для переезда наших беженцев в Америку; можно слышат указания на то, как заботливо открывают римокатолические организации двери своих воспитательных заведений, приютов и лицеев, пред русской православной молодежью; и вместе с этими указаниями укор и сожаление по своему адресу: а у нас подобных забот и помощи из сфер церковных в нужную минуту не оказалось. На деле то, конечно, оказалось: трудами наших Синодального Управления и Епархиального Управления сделано очень много в русском беженском вопросе. Но делалось это жертвенными усилиями Управлений без помощи широких масс православного населения; и если отдельные приходы проявляли усердие в этом деле, то в одиночку и на своюруку.
Мы вправе и мы должны говорить о материальной стороне жизни Церкви. Необходимо разбить стену, за которой скрывается индифферентность к центрам церковным и приходская обособленность. «Давать на церковное Управление? Зачем? Нам какое дело до него? Пускай им дает кто нибудь там на месте: у них есть там свои прихожане. А может быть, правительство даст субсидию. А может быть, монастыри будут их обеспечивать».
Необходимо разбить такой образ мыслей. Вспомним лепту вдовицы, поставленную всем нам в пример Господом. Эта лепта была не в местную синагогу, а в иерусалимский храм, объединявший всех иудеев; может быть, принесена была эта лепта издалека. Перед нами пример святого апостола Павла, горячо призывавшего Коринфян к еженедельным регулярным сборам для «святых» центральной иерусалимской церкви, развивавшей широкую благотворительность;апостол благодарит также Филипцийцев за богатые приношения на нужды его апостольства: он ставит в пример македонские церкви за то, что они «доброхотны по силам и сверх сил». Нам дают живой пример инославные исповедания. Но еще ближе, нельзя удержаться от указания на живой пример нашего Свято-Троицкого монастыря, где небольшая группа монахов делает все, что в её силах, и для подготовки пастырей и в деле печатания богослужебных книг, и в деле создания церковной апологетической и просветительной литературы, и в деле миссии — устройства новых приходов и обслуживания пунктов, лишенных пастырей, и в других отношениях.
Велика и разностороння задача созидания тела Церкви Христовой. Поскольку она касается прихода, она состоит в том, чтобы приходская община не замыкалась в своей узкой сфере, а была полезной и нужой сознательной частью всего тела церковного.
Суммируем сказанное.
Приход есть не простая общественная организация, организация чисто церковная, часть тела Церкви, и всецелоподчиняется законам и планам строения всей Церкви.
Жизнь прихода, как и жизнь всей Церкви, строится по канонам, в основе коих лежит обязывающий всех без исключения долг христианского послушания.
Правильные отношения в приходах нормирует единообразный Приходский Устав, обязательный для всех приходов.
Интересы и нужды своего прихода не должны заслонять перед членами Православной Церкви другой нравственной обязанности: заботиться и служить Церкви в её целом.
Благосостояние и материалъная обеспеченность церковного Управления и центральных учреждений составляют необходимые условия полноты церковной жизни.
Весьма примечателен тот факт, что сергиане из Московской патриархии частенько причисляют к лику святых тех, кто их не признавал и не принимал Декларацию митр. Сергия (Страгородского) в 1927 году. Какое лицемерие! Вот один из таких примеров.
В 2012 г., в Неделю 2-ю по Пасхе, апостола Фомы, в Киево-Печерской Лавре совершили особо торжественное богослужение -- за поздней Божественной литургией в храме преподобных Антония и Феодосия Печерских (Трапезном) состоялось прославление в лике святых одного из угодников Божиих схиархиепископа Антония (Абашидзе), известного своими исповедническими и молитвенными подвигами. Божественную литургию возглавил Предстоятель Украинской Православной Церкви блаженнейший Митрополит Киевский и всея Украины Владимир.
Разделили радость этого праздничного события сослужившие архиереи: наместник Киево-Печерской Лавры митрополит Вышгородский и Чернобыльский Павел; архиепископы: Бориспольский Антоний и Переяслав-Хмельницкий Александр; епископы: Житомирский и Новоград-Волынский Никодим, Макаровский Иларий и Васильковский Пантелеимон, а также братия обители в священном сане.
БИОГРАФИЯ СХИАРХИЕПИСКОПА АНТОНИЯ (АБАШИДЗЕ)
В ряду сыновей Грузии, чьи имена звонко обозначены в истории славянского мира, замечательное место занимает схимоархиепископ Антоний (архиепископ Таврический и Симферопольский Димитрий, урождённый князь Давид Ильич Абашидзе). Его удивительная судьба пересекается с судьбой другого уроженца Грузии, известного по псевдониму Сталин. В Киево-Печерской лавре на восстановленном надгробии старца высечено: «На сём месте покоится прах в Бозе почившего Схимоархиепископа АНТОНИЯ (Абашидзе) 1857—I.XI.1942» Дата рождения здесь указана неверно. О причине этой ошибки чуть позже. Надпись имеет продолжение — строчку из псалма Давида…
Cеминария
Ученик 5 класса Тифлисской духовной семинарии И. Джугашвили за грубость «в обращении с начальствующими лицами» был наказан. В семинарском журнале за 1898—1899 гг. зафиксировано: «Сделан был выговор. Посажен в карцер, по распоряжению о. Ректора, на пять часов». Дежурная запись, ставшая со временем экспонатом Тбилисского филиала Центрального музея им. Ленина, скреплена подписью «И.Д.» Подпись принадлежит инспектору семинарии иеромонаху Димитрию Абашидзе.
Вероятно, впервые они встретились в 1896 г. О. Димитрий окончил со степенью кандидата богословия Киевскую духовную академию и получил назначение в Тифлис. Начинал преподавателем Священного Писания. Джугашвили к тому моменту окончил два класса семинарии и был переведён в третий. Об этом периоде в официальной прижизненной биографии Сталина говорится: «Тифлисская православная семинария являлась рассадником всякого рода освободительных идей… В 1896—1897 годах Сталин стоит во главе марксистских кружков…»
В Киевскую духовную академию князь поступил 25-летним, после окончания в Одессе юридического факультета Новороссийского университета. На первом курсе академии был пострижен в монахи. Выбор пути был, конечно, осознанным и желанным.
В 1898 г. Абашидзе — уже второе лицо (после ректора) в семинарии. К этому моменту относится происшествие, воспоминание о котором оставил соученик Джугашвили П.Талаквадзе. «Как-то раз, после обеда, мы, ученики, сидели в Пушкинском сквере, около семинарии. Вдруг кто-то закричал: «Инспектор Абашидзе производит обыск у Джугашвили!» Я бросился в семинарию… Войдя в гардероб, я увидел, что инспектор Абашидзе уже закончил обыск. Он взломал ящик Coco, достал оттуда нелегальные книги и, забрав их подмышку, поднимался на второй этаж здания. Рядом с ним шел Coco... Вдруг в это время к инспектору неожиданно подбежал ученик шестого класса Василий Келбакиани и толкнул монаха, чтобы выбить из его рук книги. Это оказалось безуспешным. Тогда Келбакиани набросился на инспектора спереди, и книги тут же посыпались на пол. Coco и Келбакиани быстро подхватили книги и бросились бежать... Опешивший инспектор Абашидзе так и остался ни с чем…»
Путь
Княжеский род Абашидзе фигурирует в грузинских хрониках с VII века; в средние века он даже соперничал с царским родом. Сталин же гордился своей безродностью. В книге «Господь низвергает своих ангелов» Айно Куусинен (жена деятеля Коминтерна) приводит слова вождя: «Я, между прочим, настоящий пролетарий. Моя фамилия оканчивается на «-швили», а у кого фамилия на «-дзе» или «-адзе» — происходят из дворян и буржуев». Путь простолюдина Джугашвили был «из грязи в князи» — в князи мира сего. Движение князя Абашидзе не было встречным, оно было иным, «наперекрёст» и — вверх. Если путь Абашидзе был путём к Отцу Вседержателю, то Сталин шёл путём, на котором его самого нарекут «Отцом народов».
В 1902 г. Димитрий рукополагается в епископа Алавердского. Последовавшее десятилетие возводило его поочерёдно на различные епископские кафедры. Летом 1912-го он становится епископом Таврическим и Симферопольским. Сталин в 1902 г. арестован был первый раз, заключён в тюрьму и сослан в Сибирь. В 1913-м его арестовывают в седьмой раз и приговаривают к четырём годам ссылки, срок которой истекал в феврале 1917-го.
Долг
В октябрьские дни того же года архиепископ Димитрий участвовал в избрании Патриарха на Поместном Соборе. Работа порой проходила в зареве пожаров и под грохот пушек. Документы доносят до нас голос Димитрия: «Я бы почитал счастьем и честью пасть вместе с юнкерами…» Сказано это было после взятия красногвардейцами Кремля. Собор с перерывами длился с 15 августа 1917 г. по 20 сентября 1918 г. Но ещё за полгода до его окончания Абашидзе был вынужден вернуться в Крым. Сохранилось его письмо Патриарху: «…Что ни день, то... новая какая-либо выходка наших общественных деятелей... Все население держат в страхе... в настоящие дни бесцеремонно грабят Херсонесский и Инкерманский монастыри... Меня пока, милостью Божией, не трогают...»
В мае 1919 г., накануне решающих битв Гражданской войны, архиепископ Димитрий по приглашению главнокомандующего Добровольческой армией генерала А.Деникина принял участие в организации в Ставрополе Юго-Восточного церковного собора. Собор учредил Временное Высшее Церковное Управление (ВВЦУ), которое наделялось всей полнотой церковной власти до момента восстановления связи с Патриархом.
В книге «Воспоминания последнего протопресвитера Русской армии и флота» о. Георгия Шавельского (1871—1951) даётся немало любопытных сведений о жизни Добровольческой армии и о деятельности ВВЦУ. В частности, там есть одна сцена, в которой личность владыки Димитрия запечатлена особенно яркими красками.
Одним из дел, рассматриваемых ВВЦУ, было дело архиепископа Екатеринославского и Мариупольского Агапита (Антоний Вишневский; 1867—1924). Главное обвинение против него состояло в том, что он «в декабре 1918 в полном облачении, окруженный духовенством, встречал въезжавшего на белом коне в Киев Петлюру, своего ученика по Полтавской духовной семинарии, причем приветствовал его речью и троекратным лобызанием». Агапит покаялся. Но дело дошло до архиерейского суда. Шавельский продолжает: «Интересен заключительный момент этого собора. Прочитано следствие; резюмированы выводы; прошли прения, при которых только архиеп. Димитрий силился обелить своего приятеля. Началось голосование, как всегда, с младших.
«Ваше мнение?» — обращается председатель, архиеп. Митрофан к младшему архиерею.
«Лишить кафедры, послать в монастырь», — отвечает тот.
«Лишить кафедры... послать в монастырь... Молод сам, а уже других — в монастырь», — ворчит недовольный архиеп. Димитрий.
«Ваше мнение?» — обращается архиеп. Митрофан к следующему.
«Послать в монастырь, лишив кафедры», — отвечает и этот.
«Тоже, в монастырь... Строг больно... Смотри, как бы сам не попал туда», — продолжает ворчать архиеп. Димитрий. И так как мнения всех архиереев в общем оказались согласными, то он не переставал давать подобные реплики на суждение каждого. Наконец, очередь дошла до него.
«Ваше мнение?» — обратился к нему председатель. Архиеп. Димитрий встал, перекрестился: «Господи, помоги сказать по совести!» И, помолчав немного, скороговоркой ответил: «Лишить кафедры, сослать в монастырь». Все так и ахнули».
Удар
Кажется невероятным, что сподвижника Деникина и Врангеля не убили сразу же, в ноябре 1920 года, как тогда расстреляли или утопили тысячи. Вероятно, спасло владыку то, что с ним случился «удар» — мозговое кровоизлияние. Легендарную версию, будто об Абашидзе позаботился Сталин, рассматривать пока не будем, помня, что 22 года назад их отношения не были тёплыми, а при штурме Крыма Сталин находился на Кавказе и уже не являлся членом Реввоенсовета Южного фронта.
Зимой 1920 или весной 1921 года владыка обратился к руководству Киево-Печерской лавры с просьбой принять его на покой. Однако в силу сложившихся обстоятельств Лавра могла принять его с условием, что тот будет сам себя обеспечивать продовольствием и топливом. Фактически это было отказом. В мае 1921-го Димитрий получил приют в Топловском Параскевиевском женском монастыре под Феодосией. Монастырь к тому моменту официально уже именовался трудовой артелью. В сентябре того же года Абашидзе был уволен Патриархом на покой и официально отошёл от церковных дел. В действительности же этого не случилось даже и после того, как в «Известиях» 28 марта 1922 г. был опубликован «Список врагов народа», возглавляемый Патриархом Тихоном «со всем своим церковным собором»…
Суд над крымским духовенством начался 22 ноября 1922 г. Ревтрибунал припомнил все «грехи» Димитрия. В вину ему вменялась даже популярность, так как паства однажды ходатайствовала перед Патриархом: «…владыка решительно отверг официальное предложение покинуть пределы России и остался самоотверженно на своем посту, а потому паства всея Тавриды желает видеть владыку в сане митрополита». От трибунала не укрылась ни тысяча рублей, пожертвованная епархией Добровольческой армии, ни пламенные воззвания ВВЦУ. Советы тогда обошлись с крымским духовенством мягко. Абашидзе был осуждён на один год и почти сразу амнистирован.
11 апреля 1923 г. Абашидзе вновь арестован. Кажется, для профилактики. В Москве 17—25 апреля проходил XII съезд РКП(б). Отметим, кстати, Сталин тогда во второй раз стал Генсеком ЦК.
После издания в 1927 митр. Сергием (Страгородским) Декларации о лояльности к Советской власти владыка не принял её и возглавил украинскую группу непоминающих. Некоторые исследователи считают его вместе с отцом Анатолием Жураковскимавтором антисергианского Киевского воззвания: «К чадам Русской Церкви»[3]
В Крыму Димитрий был по-прежнему популярен, власти предложили ему выбрать город для проживания вне пределов бывшей епархии. Он выбрал Киев.
Киев
О жизни Димитрия в Киеве существуют обрывочные сведения. Вот несколько сюжетов, связанных с ним. В житии преп. Алексия Голосеевского — старца-духовника Киево-Печерской лавры (1840—1917) — мы находим такой рассказ: «В 1925, через 8 лет после захоронения о. Алексия, наместнику Лавры Архиепископу Димитрию (Абашидзе) во сне явился о. Алексий и просил перезахоронить его в другое место, ибо он плавает в воде». Сон повторился. «…Власти удивила решительность архиепископа. Конечно, для них сновидения не были причиной перезахоронения, и было отказано. Но тут сразу власти передумали и решили так: хорошо, разрешаем, только с условием, если окажется неправда, тут же все зачинщики будут арестованы и преданы суду… К месту прибыло много гражданских властей, вооружённых солдат. Начало сделал сам Владыка. Он взял лопату и очистил холмик над могилой, потом дал лопату солдатам, они начали копать в глубину. Не успели прокопать на глубину лопаты, как все провалились в воду!» Гроб всплыл на поверхность. «Страх поразил гражданских властей. Все они разбежались. Владыка с христианами радовались…»
Раздав своё имущество, включая драгоценную панагию, и дав на время обет молчания, архиепископ, с наречением именем Антоний, принял великую схиму. Произошло это, вероятно, в 1927 году. После закрытия Лавры, а потом и Китаевской пустыни, схимник не покинул Киев. Профессор Иван Никодимов в книге «Воспоминание о Киево-Печерской лавре (1918—1943 гг.)» пишет: «Жил архиепископ на частной квартире, на Козловской улице. Славился он своей необыкновенной простотой и сердечностью. Бывали у него люди самых разнообразных взглядов и убеждений, и владыка всех без различия привлекал своей необыкновенной обаятельностью. Неизменно тактичный, гостеприимный хозяин и интересный, всесторонне сведущий собеседник, он умел занять гостей, охотно прощая им неловкости поведения, сглаживая резкие поступки и ко всем относясь с истинно христианской снисходительностью».
В 1930-м старца арестовали, но вскоре освободили, запретив проживать в главных городах СССР; однако он остался в Киеве. 13 марта 1933-го его вновь арестовывают, на свет появляется дело «По обвинению гр. А.И.Абашидзе в преступлении, предусмотренном ст.ст. 54-10 и 54-11 УК УССР» (антисоветская агитация и контрреволюционная деятельность. — О.С.). В «Анкете обвиняемого» указано: Абашидзе Антоний Ильич. Год рождения — 1857. Место рождения — село Веджины Сигнахского уезда Тифлисской губернии. Профессия — схимоархиепископ. Образование — высшее светское и высшее духовное. Социальное происхождение — из помещиков. Имущественное положение — ничего не имею». У старца было какое-то удостоверение личности, в котором стояло уже схимническое имя, а возраст (дабы власти скорее оставили в покое) мудро увеличен на десять лет. Из этого дела дата «1857» ошибочно попала и на могильную плиту. На самом деле Абашидзе родился 12 октября 1867 г.
Продержав старца в Лукьяновской тюрьме три с половиной месяца, его приговорили к пяти годам концлагеря, а через три недели освободили. С тех пор чекисты его больше не трогали. Тогда, вероятно, и получил распространение слух, что у старца есть некая охранная «кремлёвская грамота», удерживающая его на свободе. Слух этот дошёл до нас, кажется, из круга о. Алексея Глаголева. Не ставя под сомнение искренность пересказывающих эту легенду людей, отметим: вполне вероятно, что если бы какой-то контакт в период Гражданской войны между Сталиным и Абашидзе был (скажем, по поводу смягчения участи пленных армейских священнослужителей), то в 1920—30-е это вряд ли бы стало поводом для безопасности последнего.
После освобождения схимоархиепископ продолжал совершать тайные службы и рукоположения. Старец почитался духовным главой киевской группы катакомбной церкви. Есть свидетельства, что Антоний был организатором Грузинской катакомбной церкви и являлся её первоиерархом с 1926 г. до смерти.
В 1937 г. старец совершил тайное отпевание экзарха Украины митрополита Киевского Константина (Дьякова), замученного в тюрьме, чья могила была чудом установлена на Лукьяновском кладбище.
Урок
Началась война. По разрешению оккупационных властей Лавра открылась 27 сентября 1941 г. Свободу православию вернул один из самых амбициозных и людоедских режимов истории. «Во время немецкой оккупации Киева, — пишет профессор Никодимов, — он (Антоний) переселился в Лавру, которую очень любил, и занял маленький домик бывшего блюстителя Ближних пещер. В этом домике для владыки была восстановлена уничтоженная во время советской власти церковка…»
Скончался владыка 1 ноября 1942 г. Его любимые ученики, сосланные в 1933 г. в Котлас, иеромонахи Михаил Любимов и Иоанн Смурыгин сумели когда-то передать ему вырезанную из дерева панагию с изображением иконы «Спас нерукотворный». С нею он и был похоронен. На 74 году жизни умер в свой черёд и Сталин. На его погребальный китель была прикреплена «Золотая Звезда» Героя Социалистического Труда.
В 1961 г. при очередном правителе-богоборце монахов из Лавры выселили, могилу старца закатали асфальтом. Хрущев боролся с культами на два фронта. Гроб с телом своего предшественника был тайно вынесен из Мавзолея 31 октября 1961 г. и закопан у Кремлёвской стены. Гранитный бюст-памятник там появился в 1970-м.
На восстановленной в 1991 г. могильной плите схимоархиепископа Антония высечен стих из 111 псалма Давида: «В память вечную будет праведник». Таковым он почитается в Киево-Печерской лавре и, значит, во всём православном мире.
Абашидзе прошёл через все режимы, в том числе и самые бесчеловечные. Урок его жизни видится в том, что, по сути, режимы правления не имеют значения! Все они, хоть и по-разному, но опасны для исполнения главного дела жизни — спасения души.
В 1938 году русские эмигранты в китайском городе Циндао преподнесли архиепископу Пекинскому и Китайскому Виктору (Святину) старинную панагию. На панагии изображено Рождество Христово. Верующие Циндао, как и большинство православных Китая были либо участниками боев с красными от Прикамья и Урала до Дальнего Востока, либо потомками Белых воинов. Сам Виктор Святин также был участником боев, служил в частях генерала В.О. Каппеля.
В конце апреля 1945 года управляющий делами партии Мартин Борман получил задание установить контакт с журналистом одной из нейтральных стран и доставить его в бункер Рейхсканцелярии.
Широкомасштабное празднование семидесятилетия Сталинградской битвы в России весьма гармонично вливается в другой достопамятный юбилей. Осенью того же 1943 года было восстановлено патриаршество в РПЦ МП. И.В. Сталин, лично курировавший данный процесс, окрестил воссозданную им православную церковную структуру «Московским Ватиканом». Предстоятелем этой Церкви был избран патриарх Сергий (Страгородский). Его патриаршество было самым коротким (8 месяцев) за всю историю Московского патриархата с 1589 года вплоть до наших дней. Но как Патриарший местоблюститель он фактически 18 лет управлял Церковью (с декабря 1925 года он приступил к исполнению обязанностей Заместителя Патриаршего Местоблюстителя, а 22 декабря 1936 года усвоил права и обязанности Местоблюстителя патриаршего престола).
К 70-летию провозглашения Сталиным митр. Сергия (Страгородского) первым советским патриархом в МП пытаются «догматизировать» сергианство
В этом году православную Вифанию под Иерусалимом постигли серьезные испытания: прямо на церковных землях палестинские исламские организации начали нелегальное строительство. Сначала на территории греческого монастыря, а затем на русском участке, где находится подворье Гефсиманского монастыря с монашеской общиной, школой и детским приютом.
Из мемуаров купца Варенцова Николая Александровича "Слышанное. Виденное. Передуманное. Пережитое"
Максим /Жижиленко/, еп. Серпуховский (1885г.р.) — новомученик и исповедник. В миру — профессор медицины; работал врачом тюрьмы Таганка в Москве. Патр. Тихон глубоко чтил его и доверял ему самые потаённые мысли и чувства. Патр. Тихон благословил доктору Жижиленко принять тайное монашество, а затем, в случае, если в ближайшем будущем высшая церковная иерархия изменит Христу и уступит Советской власти духовную свободу Церкви — стать епископом. Профессор Жижиленко выполнил волю покойного Патр. Тихона .
ПИСЬМО ИЗ КИЕВА
Начало 
Все особенности орфографии, стилистики и пунктуации оригинала сохранены. Данное обращение является ответом представителей РИПЦ на 
(или мой отклик на «Комментарий» двух епископов)
4 сентября 1943 года Сталиным были приняты 3 митрополита: Сергий (Страгородский), Алексий (Симанский) и Николай (Ярушевич). Встреча была информационно и организационно подготовлена тов.Карповым. В ходе встречи Сталин от имени правительства заверил иерархов в своей поддержке и разрешил избрать Московского Патриарха; для постоянной рабочей связи Патриархии с руководством СССР был создан правительственный орган — Совет по делам Русской православной церкви при СНК СССР. Совет возглавил полковник госбезопасности Георгий Григорьевич Карпов.
Католический мыслитель и историк Роберто де Маттеи опубликовал в Correspondance Européenne (n° 269) статью «Христианофобия: антихристианская революция, сотрясающая мир», которая систематизирует наиболее полную аналитику по данному вопросу, передает «Седмица».
Митрополит Сергий (Страгородский) – как зам. местоблюстителя патриарха и фактический руководитель «староцерковников», использовался чекистами для «усмирения» «строптивых» священников и в конце 1920-х гг., что свидетельствует и приводимый ниже документ с карандашной резолюцией Е.А. Тучкова.
Это стало важнейшей дискуссией в рамках диалога по более общей теме «Шаги к объединенной церкви: очерк православно-католического видение будущего», тон которой был задан Североамериканской православно-католической духовной консультацией, состоявшейся в Джорджтаунском университете в октябре 2010 года.
«Самая высокая из холмистых вершин, лежащих к востоку от Иерусалима, носит название Елеонской (Масличной), по-видимому, всегда изобилуя оливковыми деревьями, как и сейчас. Арабское ее название «Джэбель-эт-Тур» означает «главная» или «священная гора» (1).
Здесь размещены архивные фотографии, на которых запечатлен образ святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского. 
Вышел очередной информационно-аналитический выпуск Интернет-Собора. Автор и ведущий игумен Мефодий.
Весьма примечателен тот факт, что сергиане из Московской патриархии частенько причисляют к лику святых тех, кто их не признавал и не принимал Декларацию митр. Сергия (Страгородского) в 1927 году. Какое лицемерие! Вот один из таких примеров.